Влияние эффективности на структуру семантического пространства

При рассмотрении личностного смысла как одного из трех составляющих значения (личностный смысл, конструкт и оперант; подробнее см. параграф 2.1) необходимо возникает вопрос о влиянии эмоционального (пристрастного, субъективного, мотивированного) отношения на значение предмета. Зафиксированная в распространенных пословицах и поговорках пристрастность и почти столетняя практика использования проективных методик показывают, что субъективный опыт и отношения являются важнейшими образующими индивидуальных и групповых значений.

У кого, что болит — тот о том и говорит; что у трезвого на уме, то у пьяного на языке; каждый кулик свое болото хвалит; кто судит по праву, а кто — по нраву; рублевого вора сажают, а миллионного уважают и др.

На принципе выделения и интерпретации неосознаваемых и, соответственно, нерегулируемых физиологических реакций при эмоциональном отношении к стимулу (вопросу) уже больше 100 лет предпринимаются попытки построить различные полиграфы, как хотя бы частично объективированные приборы для оценки правдивости утверждений или показаний проверяемого. На проблему влияния пристрастного отношения на значения многократно указывали Л. С. Выготский, А. Н. Леонтьев, С. Л. Рубинштейн и многие другие отечественные авторы. Описывая образующие сознания (чувственная ткань сознания, значение и личностный смысл), А. Н. Леонтьев самим введением понятия «личностный смысл» подчеркивал влияние субъективного опыта и пристрастного отношения на все виды человеческой деятельности и все формы накопления осознавания индивидуального опыта (значений и образа мира). А. А. Леонтьев (Леонтьев, 2003) в своих работах описывал влияние эмоционально окрашенных стимулов на процессы и продуктивность запоминания, эффекты влияния аффективного отношения на ассоциации (семантическое поле) значения, подчеркивая, что пристрастное эмоциональное отношение значительно изменяет как содержание (набор ассоциаций), так и структуру семантического поля.

В работах основателя психосемантики Ч. Осгуда (Осгуд, 1980), его сотрудников и последователей приводятся примеры многочисленных исследований влияния пристрастного отношения на структуру значений. В отечественной психологии различные аспекты влияния аффективного отношения на структуру семантического пространства наиболее подробно описаны в работах В. Ф. Петренко (Петренко, 1983, 2005, 2009 и др.) и его сотрудников.

Исследуя основания классификации испытуемыми списков из 50 существительных В. В. Кучеренко и В. Ф. Петренко отмечают, что при замене в списках слов двух слов на другие, более аффективно наполненные (слово «ящик» заменялось словом «гроб», а слово «тело» заменялось словом «труп») некоторые группы классификации меняются. Этот вывод, конечно, ожидаем и тривиален. Однако исследователи (выступая как эксперты оснований классификации) отметили, что в изменившихся группах слов основания классификации стали более оценочными («аффективными» в терминологии авторов), и оценочные основания становятся более обобщенными (переходят па верхние уровни дерева классификации) при работе испытуемых со вторым списком слов. Факторизация результатов показала, что включение в список слов с более аффективным содержанием ведет к уменьшению количества факторов описания оценки (снижение размерности факторного пространства). На основании данных результатов авторы утверждают, что увеличение аффективности ведет к понижению уровня предметно-денотативных описаний за счет увеличения коннотативно-оценочных. Аналогичные изменения оценки были отмечены авторами при работе с испытуемыми, которым в гипнотическом состоянии внушались различные переживания (страх, эйфория, чувство вины и др.) и при описании процессов категоризации (на примере описания персонажей кинофильмов).

Как уже отмечалось в подпараграфе 3.1.1, влияние эффективности на образ мира приводит к его неоднородности, субъективному выделению одних частей образа мира как более важных, чем другие. Как следствие, эти более важные фрагменты образа мира более «развиты», подробны, рельефны, структура образа мира неоднородна и (при осознании и описании) выступает как субъективно более подробно категоризированная.

Образные отношения пространства и времени «искажены» но отношению к линейной перспективе (Артемьева, 1980; Петренко, 1983, Стрелков, 2003 и др.) и даже инверсированы^[1] (Серкин, 2005). Очень наглядным примером более подробной субъективно выделенной категоризации образа мира у разнотипных профессионалов служит описанная в параграфе 3.2 профессиональная специфика образа мира.

• [1] Например, человек совершенно искренне может считать, что событие 2 произошло до события 1, хотя в реальности было наоборот. Но в его пристрастном образе мира «лучше укладывается» именно такая последовательность событий.