Средневековая психология. «Волюнтаризм» и верховенство богословия

Европейское Средневековье, которое из-за костров инквизиции принято называть мрачным, с интеллектуальной и психологической сторон характеризуется обращенностью к «внутреннему опыту» человека, тяготением к оценке собственного поведения, самооценке, стремлением к общению с Богом.

Религиозному мышлению того времени как мышлению диалогическому, протекающему в форме внутреннего диалога с высшим судьей, всезнающим и всемогущим, современное человечество обязано развитием самосознания, новым пониманием нравственности, гуманитарной культуры. Диалогическое мышление стало условием развития и средством постижения души человеческой, «внутреннего человека»^[1].

Обращаясь к Господу в исповеди, верующий получал возможность заглянуть в такие уголки своей души, которые были недоступны любой другой форме мышления. Именно в Средние века возникло интроспективное понятие о сознании, которое именовалось душой.

Другим достижением христианства Средневековья стало понятие любви. В Евангелии оно отражено в качестве любви апостолов к Богу и друг к другу. Революция Евангелий состояла в пропаганде Бога любящего, в отличие от сурового и мстительного бога Яхве в иудаизме. Так, на тайной вечере Христос обращается к ученикам со следующими словами: «Ибо Сам Отец любит вас, потому что вы возлюбили Меня и уверовали, что Я исшел от Бога» .

Позднее апостол Павел придал идеям евангелий всемирное значение, дошедшее до наших дней: все люди братья, если они веруют в единого Бога и надеются попасть в небесное царство нового человека, «где нет ни эллина, ни иудея, ни обрезания, ни варвара, скифа, раба, свободного, но все и во всем Христос» .

Вера людей в Бога была превыше дружеских, любовных, семейных, родовых, государственных связей. Пропаганда любви к ближнему через любовь к Богу была особенно актуальна в контексте жестоких времен угасающей римской империи, ярко описанных в «Жизни двенадцати цезарей» римского писателя Светония^[2].

Относительно происхождения души в христианской религии сложилось три главных версии: предсуществование, или предшествование, души (идея, идущая от Платона); традуцианизм (передача через семя отца), версия, выдвинутая Тертуллианом, и креационизм (возникновение души в момент рождения или зачатия).

Далее мы обратимся к рассказу о наиболее известных мыслителях Средневековья.

Знаменитым богословом раннего христианства был Тертуллиан (ок. 160 — ок. 230).

Мыслитель родился в семье центуриона (римского сотника, получил юридическое образование и считался отличным юристом. Неизвестно, когда Тертуллиан обратился в христианство, однако около 195 г., уже после обращения, он возвратился в родной город, Карфаген, где в 200 г. был рукоположен в пресвитеры. В 202 г. он «уклонился» в монтанизм^[3], который как нельзя лучше соответствовал его страстному характеру и строгому образу мыслей.

Тертуллиан — типичный латинский, западный католический христианский писатель начала III в., занятый по преимуществу вопросами практическими, в отличие от восточных христианских писателей.

Любопытен контраст между Тертуллианом и его современником Оригеном. Последний воплотил в себе христианский идеализм, первый старался последовательно провести материализм, насколько он соединим с христианством. Ориген выступал за мистическое понимание христианства, за аллегорическое толкование Священного Писания, Тертуллиан же старался буквально понимать священные тексты. Оригена интересовали вопросы по преимуществу умозрительные, Тертуллиана — вопросы дисциплины христианской жизни. Ориген имел некоторые устремления к гностицизму (религиозное течение, развивавшееся параллельно христианству, характеризующееся стремлением обосновать веру разумом, а не разум верой). Тертуллиан увлекся монтанизмом — его прямой противоположностью. Из древних писателей Тертуллиану были близки взгляды стоиков, в особенности Сенеки.

Тертуллиан стал прямым предшественником Блаженного Августина, одним из основателей западного латинского богословия; им впервые были подняты и разрешены некоторые догматические вопросы.

Противоположность веры и знания выразилась в знаменитой формуле, приписываемой Тертуллиану: credo quia absurdum est («Верую, ибо абсурдно»).

В этике у Тертуллиана прослеживаются дуалистические тенденции, в теории познания — сенсуалистические, в психологии — материалистические. По мнению мыслителя, чувства не обманывают, все существующее — телесно; даже Бог, сотворивший из ничего материю, имеет тело; бессмертная душа точно так же телесна. «Нет ничего бестелесного, кроме того, чего нет». Если бы душа не была телесной, она не могла бы влиять на тело. Душа ребенка переходит от отца через семя. Таким образом, Тертуллиана можно назвать представителем традуциаиизма в противоположность креацианизму (творению души в момент зачатия) и теории Платона о предсуществовании души.

Знаменитым раннехристианским теологом, философом и ученым, знатоком античной философии был Ориген (ок. 185 — 254), представитель ранней патристики (учений «отцов церкви», толкователей Священного Писания в период становления христианства).

С 217 г. он возглавлял христианскую школу в Александрии — центр образования, высоко ценившийся христианами и язычниками. В 231 г. Ориген был подвергнут осуждению со стороны церкви, после чего перенес свою преподавательскую деятельность в Палестину (в г. Кесарию). Во время очередной волны антихристианских репрессий Ориген был брошен в тюрьму и подвергнут пыткам, от которых вскоре умер.

Из двух тысяч сочинений, которые Ориген предположительно написал, сохранилась лишь часть. Ориген создал собственную философско-теологическую систему, представляющую собой синтез неоплатонических и христианских идей. Он разрабатывал доктрину о трех смыслах Библии — «телесном» (буквальном), «душевном» (моральном) и «духовном» (философски-мистическом) (последнему отдавалось безусловное предпочтение).

Сотворение мира Богом Ориген толковал как вечно длящийся акт: прежде этого мира и после него были и будут другие миры.

Он верил в неизбежность полного «спасения», просветления и соединения с Богом всех душ и духов, включая дьявола, и о временном характере адских мук.

Ориген различал душу и дух. Душу он понимал как нечто промежуточное между духом и плотью, считал, что она способна и к пороку, и к добродетели. Дух человека Ориген считал исключенным из зла.

С другой стороны, душа способна к высшему знанию, что свидетельствуется природным тяготением к добру у язычников и греческих философов, которые были вне божественного откровения, данного Моисею.

Интересно понимание Оригеном известного выражания «по образу и подобию Божьему». Для Оригена образ отличается от подобия. Адам был, но образу Божию в силу одной своей разумной души. Подобие же Божие должно было им приобретаться через уподобление Богу, через усовершенствование — воспитание, обучение и образование.

Для истории психологии важны рассуждения Оригена о знамениях звезд и связанной с этим проблеме свободы воли, судьбы человека. По мысли теолога, судьба не всесильна, ибо над нею стоит Бог. Созвездия — Его инструмент, и по Его воле они указывают на возможное течение судьбы. Любовь Божия торжествует над властью звезд и над властью судьбы. Влиянию звезд подлежит только тело, но не свободная воля человека. Впервые в христианской литературе обсуждается понятие воли человека. Человек несет за свои дела полную нравственную ответственность. У него есть возможность избежать беды через жертву, раскаяние и наказание. Те, кому звезды сулят испытание, могут, обратившись к Богу, через добро и служение ближним отвратиться от этого зла. Звезды указывают па возможность событий, но не на их действительную реализацию, которая остается в руках свободной воли. Звезды направляют к тем или иным обстоятельствам, формируя в человеке определенные наклонности и тенденции, ведущие к событиям. Прогноз — не абсолютная достоверность, а существующая возможность.

Доктрина Оригена об аскетическом самопознании и борьбе со страстями оказала сильное влияние на становление монашеской мистики в IV—VI вв., а выработанная им система понятий широко использовалась при построении церковной догматики. В 543 г. эдиктом императора Юстиниана I Ориген был объявлен еретиком, однако влияние его идей испытали многие мыслители Средневековья.

В 249 г. Ориген, написал восемь книг «Против Цельса» («Contra Celsum») — сочинение, сохранившее свое значение и в настоящее время. В нем Ориген, по порядку указывая на каждое из возражений Цельса, опровергал их.

Крупной фигурой конца античного христианства и начала христианства средневекового является Аврелий Августин Блаженный (354—430). Его творчество можно сравнить с мощным водоразделом, отделяющим одну историческую эпоху от другой. Как и многие другие деятели христианской церкви, Августин получил языческое образование, увлекался риторикой и философией. Поиски истины заставили его проделать длинный путь от существовавших в ту пору манихейства, неоплатонизма, скептицизма и прочих течений христианства к ортодоксальному христианству.

Августин принял христианство в 387 г., а в 395 г. был посвящен в сан епископа в африканском городе Гиппоне, где и провел всю последующую жизнь, посвятив се, наряду с пастырским служением и борьбой с ересями, литературному творчеству.

Августин был широко образованным и эрудированным человеком. Ему удалось синтезировать все духовные системы своего времени, как античные, так и христианские, в единую универсальную философско-теологическую систему, влияние которой не ослабевало и в последующие столетия.

Творческое наследие Августина включает 93 труда в 232 книгах, а также более 500 писем и проповедей. Полный свод произведений, приписываемых Августину, столь обширен, что еще в VI в. один из авторов писал, что всякий, кто заявит, что он прочитал все работы Августина, должен быть немедленно объявлен лжецом.

Особую славу Августину принесла его «Исповедь», в которой автор отразил своей собственный путь к христианству и Богу и которая сама по себе является важнейшим источником для «индивидуальной христианизации». Августина можно считать предшественником Декарта в самопознании души.

Августин стал основателем волюнтаризма — учения, ставящего волю выше интеллекта (другие представители — Шопенгауэр и Вундт). Понятие воли, но мнению Августина, имело началом фатум, судьбу, как ее понимали древние греки. Но у греков она носила космический характер, а у Августина мир выступал проявлением божественной воли. Августин специально отмечал их различие друг от друга.

Говоря о волюнтаризме, следует отмстить сдвиг в категориях познания. Для греков основное противостояние состояло в утверждениях либо чувственного познания, либо разумного (что более достоверно — ощущения или суждения). В работах Августина появилась категория воли, тесно связанная с верой. Августин утверждал примат веры над разумом: мы не можем знать всего, во что верим. «Уверуй, чтобы уразуметь», кредо зрелого и позднего творчества Августина.

Блаженный Августин писал и о предопределенности человеческой судьбы. Его учение о предопределении состояло в том, что при сотворении мира Бог заложил в материальный мир в зародыше формы всех вещей, из которых они затем развиваются самостоятельно. Изначально, из общей «массы погибели» Бог избрал достойных вечного блаженства. Число предопределенных неизменно, но никто из людей не знает о сноси участи, и поэтому личное нравственное совершенство каждого человека не теряет смысла. Это учение получило развитие в учении Жана Кальвина швейцарского реформатора церкви в период Возрождения.

Августин рассматривал историю как развитие Царства Божьих избранников, которое началось с зарождения человечества, от грехопадения Адама, и будет существовать до второго пришествия на Землю Христа. Этот мучительный путь, полный взлетов и падений, направлен на восстановление Божественной природы человека.

Выразителем средневекового мировоззрения, в том числе представлений о душе, выступил Фома Аквинский (ок. 1225−1274).

Значение Фомы Аквинского для развития психологии и философии заключается не в его оригинальности, не в открытии новых научных истин, а в систематизации и приспособлении различных отраслей знания, в сочетании религиозных положений с философскими истинами, учения Аристотеля со Священным Писанием. Учение Фомы Аквинского получило название «томизм» (но имени автора в его латинской транскрипции — Томас).

Наряду с религией Фома Аквинский признавал самостоятельную область исследования разума. Подобно тому, как христианские догматы служили Фоме Аквинскому руководством в делах веры, так Аристотель являлся для него основанием науки и философии.

Дело мыслителя состояло в том, чтобы отразить возможно полное проникновение христианского мировоззрения Аристотелевой философией, таким образом, чтобы, однако, область веры нисколько не смешивалась с областью знания. Так, ссылки на Бога в физических вопросах Фома Аквинский считал свидетельством невежества (при этом и перенесение понятий физического мира в царство благодати он признавал неправомерным). Царство благодати Фома Аквинский полагал выше царства природы, но считал, что первое не уничтожает относительной самостоятельности второго. Как природа является подготовительной ступенью для царства благодати, с которым человек знакомится в Откровении, так и царство благодати ведет к царству славы и к самому Богу, соединение с которым возможно только в моменты мистического экстаза в интеллектуальном созерцании.

Главная проблема философии схоластического периода состояла в определении бытия. Два направления — реализм и номинализм — решали ее противоположно. Церковь отнеслась одинаково строго к обоим направлениям.

С точки зрения реализма только общее, идея существует; предмет науки есть общее в предметах, которые различаются не по существу, а лишь по своим акциденциям, случайным признакам. Познать общее — значит познать все.

Номинализм защищает частное, отдельные предметы, утверждая, что общее знание есть отвлечение, нисколько не охватывающее природы предметов.

Фома Аквинский в этом споре избрал средний путь умеренного реализма, которому учил Аристотель. Он признавал, что общее не имеет отдельного бытия, что «общих сущностей» нет и что индивидуальные отличия предметов составляют их природу; общее существует в предметах и разум извлекает его из них; однако в ином смысле Фома Аквинский не отвергал общее, поскольку идеи могут быть рассматриваемы как мысли божества и деятельность их опосредствованно проявляется в предметном мире.

Таким образом, Фома Аквинский признавал троякого рода универсалии (общие понятия): ante rem (до вещей) — поскольку они суть мысли Бога, in re (в вещах) — поскольку они составляют общую сущность вещей, и post rem (после вещей) — поскольку ум человека извлекает их из предметов и образовывает понятия.

Фома Аквинский принадлежал к числу умеренных реалистов. Будучи последователем философии Аристотеля, он рассматривал идеи и вещи в их неразрывной связи друг с другом. Учение Фомы Аквинского является эклектизмом, попыткой сочетать номинализм с реализмом признанием относительного значения каждого из них.

По мнению Фомы Аквинского, все конечное было сотворено из ничего, причем Бог выбрал лучший из возможных миров — каждое его решение, в природе, животном и растительном мире, человеческой истории оптимально (в этом пункте Фома Аквинский разошелся с Аристотелем, который допускал вечность мира).

Душу человека, как и ангелов, мыслитель представлял как нематериальную форму. Фома Аквинский повторил не только определение Аристотеля (душа есть энтелехия), но и деление функций души. При этом он, однако, не приписывал разуму все душевные функции (не только познавательную, но и растительную, и чувствующую).

В объяснении процесса познания Фома Аквинский вслед за Аристотелем, отказался от представления о врожденном знании. Он учил о бессмертии души, возражая против аверроистского учения о единстве интеллекта и против понимания Аверроэсом Аристотелевой философии.

Говоря о бессмертии души, Фома Аквинский отрицал предсуществование, считал бессмертие следствием нематериальности души.

В этике Фома Аквинский также соглашался с Аристотелем в определении и разделении добродетелей. Созерцанию он отдавал предпочтение перед практикой; к добродетелям древних он прибавлял три теологические добродетели: веру, надежду и любовь. Свободу воли Фома Аквинский понимал в смысле психологического детерминизма: выбор зависит от нас, но в добре мы не свободны в том смысле, что нуждаемся в благодати.

Фому Аквинского называют doctor universalis за то, что он подверг самой детальной обработке с определенной точки зрения все вопросы философии.

Фома Аквинский был величайшим католическим философом; папа Лев XIII в 1880 г. признал изучение его трудов обязательным в католических школах. С этого времени началось неотомистское движение (использовавшее идеи Фомы Аквинского (томизма) в современных условиях, для решения современных проблем), выразившееся в основании Института для изучения философии Фомы Аквинского, в создании нескольких журналов, посвященных изучению и распространению его философии. Его богословское учение и в наши дни признается официальной доктриной католической церкви.

Замечательно, что в учении Фомы Аквинского сопоставлялись два мировоззрения — античное и исламское, при том что сопоставлял их носитель и выразитель третьего мировоззрения — христианства.

Завершив рассказ о мыслителях эпохи формирования и утверждения христианства, перейдем к рассмотрению периода схоластики (XI—XV вв.), сменившей период патристики (от лат. патер — «отец») — создания трудов «отцов» христианской церкви (Тертуллиана, Оригена, Августина Блаженного, Фомы Аквинского и многих других, неназванных).

Схоластика — средневековая «школьная философия» (от греч. scholasticos — «школьный», «ученый»), представители которой пытались рационально обосновать и систематизировать христианское вероучение. Для этого они использовали идеи античной философии (школы Платона и особенно Аристотеля). Схоластика возникла и существовала в тесной связи с преподаванием в школах и в первых только что появившихся университетах Болоньи, Парижа и Оксфорда богословия и семи «свободных искусств»: грамматики и риторики, логики (ее в то время чаще звали «диалектикой»), арифметики и геометрии, музыки и астрономии.

Схоластики абсолютизировали книжное знание, тексты древних авторов. Их споры часто были оторваны от реальных проблем жизни. Поэтому в последующем схоластику большей частью воспринимали отрицательно. Тем не менее в ее недрах высвечивалось много важных проблем.

Но рассмотрим прежде, как развивалось средневековое образование, давшее название данному периоду.

В каждом монастыре существовали мастерские по переписке. Рукописи, вывезенные в свое время Карлом Великим из Италии, широко разошлись по Европе, переводились, переписывались, выменивались, коллекционировались, составлялись и переписывались комментарии к Священному Писанию. Через Испанию и Сицилию в Европу проникала арабская культура. Многие монастырские школы начали специализироваться на отдельных науках (на музыке, медицине, математике). Несмотря на господство религии, возникала установка на опытное изучение природных процессов. Появились бродячие студентыодин из источников вагантства^[4]

В начале II тысячелетия начали действовать новые социально-экономические и политические факторы: возникновение городов феодального типа, освоение новых земель, подъем сельского хозяйства, развитие торговли. Стали расширяться торговые связи с мусульманскими территориями. Знакомству с более развитой арабской культурой способствовали и крестовые походы. Начали расширяться знания европейцев в области математики, астрономии, географии, медицины и других наук. В X в. стала укрепляться императорская власть, а в XI в. — папская. Вскоре папство вступило в борьбу со светскими властями. Культурные последствия всех этих явлений были весьма значительными.

Церковные школы игнорировали новые знания как не соответствовавшие духу христианства, что повлекло становление внецерковных союзов ученых. Именно так возникли медицинская школа в Салерно, юридические школы в Болонье и Падуе. Новое сословие горожан для удовлетворения своих потребностей в образовании создало новый тип учебных заведений — городские школы (магистратские, цеховые, гильдейские). Здесь впервые начали обучать детей на родном языке, обращать внимание на сообщение полезных знаний.

Расцвет увидела переводческая деятельность: к началу XIII в. был переведен весь Аристотель и арабские комментарии к нему. С арабского переводились труды по географии, математике, астрономии, медицине. Значительно вырос интерес к точным знаниям. Науками стали медицина и юриспруденция, наряду с их практической составляющей развивалась теоретическая.

Возможность получить неплохое образование давали средневековые университеты. Именно там обучались такие известные деятели культуры, как Пьер Абеляр, Петр Ломбардский, Фома Аквинский, Дуне Скотт, Вильям Оккам и др. Средневековые университеты были сложными организмами, стоявшими в центре культурной жизни Европы и чутко реагировавшими на все перипетии социальной и классовой борьбы. Именно в университетах разгорелась борьба между номинализмом и реализмом, через университеты в Западную Европу проникали материалистические тенденции аверроизма. Многие школяры жили в соответствии с советом, который давал в XIII в. своим ученикам известный преподаватель из Оксфордского университета Эдмунд Абингдонский: «Учись так, как будто тебе суждено жить вечно; живи так, как будто ты должен умереть завтра» .

Б Средние же века термин «университет» означал любой организованный союз студентов и преподавателей, корпорацию, коллегию, включавшие в себя людей с общими интересами и независимым правовым статусом. Так, например, в Болонье, Падуе, Монпелье фактически существовало несколько университетов, считавших себя при этом частями одной. Даже город называли университетом граждан как и любой ремесленный цех. Только в XIV—XV вв. университеты стали отдельными академическими учреждениями.

С целью установления богословской или научной истины в университетах проводились споры — диспуты. Университетские власти стремились на диспутах к академизму: запрещались резкие выражения, крики и оскорбления, однако нередко горячие споры переходили в драки магистров и школяров.

Темы диспутов могли быть самыми разнообразными. Целый день мог идти спор о том, может ли быть оставлена проповедь слова Божьего по запрету светской власти или можно ли связать заклинанием демонов и силы тьмы?

Известен диспут, проведенный в XIII в., на тему «делается ли необходимое существование благодаря знанию этой вещи или может быть объектом интеллекта то, чего нет?», отразивший борьбу между двумя основными философскими направлениями рассматриваемого периода — номинализмом и реализмом — средневековыми формами идеализма и материализма, известными со времен Платона и Аристотеля.

Номинализм (от лат. потеп — «имя, название») — философское учение, отрицающее онтологическое значение универсалий (общих понятий), утверждающее, что универсалии существуют не в действительности, а только в сознании. В Средние века номинализм был одним из течений схоластики, возникшим в ходе спора с реализмом об универсалиях.

Номинализм был сформулирован еще древнегреческими философами — киником Антисфеном и стоиками, критиковавшими теорию идей Платона. Идеи, как утверждали они, не имеют реального существования и находятся только в уме. Проблему природы общих понятий во введении к комментариям к «Категориям» Аристотеля отчетливо сформулировал философ Порфирий (ок. 230 — ок. 305); благодаря переводам этого текста на латинский язык проблема привлекла внимание средневековых мыслителей.

Номинализм вступил в противоречие с догматами о таинстве причащения и о нераздельности Троицы, в связи с чем церковь осудила учение номиналистов.

Свой расцвет средневековый номинализм пережил в XIV в. Самый выдающийся номиналист этого периода У. Оккам утверждал, что предметом познания могут быть только единичные индивидуальности. Интуитивное познание фиксирует их реальное бытие, а абстрактное — выясняет отношение между терминами, выступающими в роли понятий о предметах (поэтому оккамизм называют также терминизмом).

Поздний номинализм оказал влияние на развитие средневекового естествознания и логики и внес существенный вклад в разработку теории двойственной истины.

Реалисты считали общее реальным, существующим в реальной действительности, полагали, что общим понятиям соответствует реально общее. Номиналисты считали, что общие понятия — это всего лишь имена, названия вещей.

Своей дискуссией о природе универсалий схоласты дали последующим поколениям философов и ученых хороший материал для анализа проблем языка и мышления.

Рассмотрим взгляды некоторых мыслителей Средневековья с позиций естественнонаучной ориентации истории психологии.

Выступив против схоластической рутины, на том, что опыт, эксперимент и математика должны быть положены в основу всех наук, настаивал Роджер Бэкон (ок. 1214−1292).

Его психологические представления опирались на Аристотеля. В отличие от схоластических ортодоксов Бэкон, стремясь восстановить истинный смысл аристотелизма, трактовал душу как единство формы и материи, а не как чистую форму. Особого внимания, однако, заслуживает наметавшееся у Бэкона принципиально новое направление психологического анализа, которое восходило уже не к Аристотелю, а к Ибн аль-Хайсаму. Бэкон полагал, что существуют три способа познания: авторитет, который опирается на рассуждение, и опыт, на котором основывается всякое знание. Уделяя большое внимание «опытной науке» как «владычице умозрительных наук», Бэкон оказался гораздо ближе к арабским мыслителям (Ибн Синне, Аль-Фараби и др.), чем к схоластикам в постановке вопроса о предназначении знания, с помощью которого человек может облегчить свою жизнь в борьбе с природой.

Стремясь создать своего рода энциклопедию наук, Р. Бэкон объединил в рамках философии математику, физику (оптика, астрономия, алхимия, медицина) и этику. Математика как «естественная» логика (врожденная человеческому уму) противопоставлялась им схоластической логике, которую он отождествлял с грамматикой. По мнению мыслителя, дедуктивное построение и доказательность математического знания делали его образцом для других наук. Р. Бэкон различал три разновидности опыта: внешний, приобретаемый с помощью человеческих чувств; внутренний, направленный на познание духовных сущностей и интерпретируемый в духе мистического озарения у Августина; и праопыт, которым Бог наделил «святых Отцов» Церкви. Познание не мыслилось Р. Бэконом без благодати веры, тем более что единственная совершенная мудрость, по его мнению, была заключена в Священном Писании.

Основные причины невежества Р. Бэкон видел в преклонении перед неосновательными авторитетами, влиянии привычек, суждениях невежественной толпы и, главное, в сокрытии собственного невежества под маской мудрости.

В составе главного бэконовского труда находился трактат о " перспективе" , которым он особенно гордился. Термин «перспектива» имел широкий смысл. За ним стояла не только оптика как один из разделов физики, но и универсальное учение, охватывающее геометрическую, астрономическую и вообще всю естествоведческую проблематику, поскольку природа в целом мыслилась философом в оптико-геометрических категориях.

" Перспективу" Бэкон по гносеологическим соображениям ставил впереди всех наук, поскольку на «зрительных ощущениях основано наше знание о вещах природы» .

Р. Бэкон, как и все естествоиспытатели того времени, был алхимиком (описал изготовление пороха, неизвестного в Европе).

Р. Бэкон продолжил намеченный Ибн аль-Хайсамом путь объяснения душевных явлений, исходя из физико-математических, а не биологических понятий, как это было у Аристотеля.

Вслед за Р. Бэконом почву для материалистического подхода к психике подготавливали оксфордские профессора следующих поколений — номиналисты Дуне Скот и Уильям Оккам.

Дуне Скот (1265−1308) -средневековый философ и теолог, прозванный за свою склонность к сложным логическим различениям «Тонким доктором» (doctor subt-ilis), последний и самый оригинальный представитель «золотого века» средневековой схоластики и в некоторых отношениях предвестник иного мировоззрения, преподавал богословие в Оксфорде и Париже.

По философским воззрениям был индетерминистом (сторонником учения, отрицавшего всеобщую причинную определенность событий и поступков людей) и признавал первенство воли над умом, как у человека, так и у Бога; придавал громадное значение индивидуальности, индивидуальной свободе, чем резко отличался от доминиканца Фомы Аквинского, поборника авторитета в ущерб частной воле.

Теология и философия, по Д. Скоту, суть различные и не подчиненные друг другу науки. Теология является практической наукой, поскольку ее цель не интеллектуальное познание, но спасение души. Философия (для Д. Скота — это прежде всего метафизика), напротив, теоретическая наука, постигающая сущее как таковое.

В вопросе о характере человеческого познания Д. Скот опирался на теорию, согласно которой в уме нет ничего, чего прежде не было бы в чувствах. Поэтому он отвергал наличие в интеллекте каких-либо врожденных идей и теорию «божественной иллюминации» (теорию, признающую существование просвященных людей, приобщенных к божественным замыслам). Достоверность самоочевидных положений (например, что целое больше любой своей части) постигается не благодаря некоему божественному воздействию на человеческий разум, но в силу аналитического характера этих высказываний.

С точки зрения Д. Скота, все действительное познается только эмпирически, через свое действие, выпытываемое познающим. Внешние вещи действуют на нас в чувственном восприятии, и паше познание со стороны реальности своего содержания зависит от предмета, а не от субъекта; но с другой стороны, оно не может всецело зависеть от предмета, ибо в таком случае простое восприятие предмета или его присутствие в нашем сознании составляло бы уже совершенное познание, тогда как на самом деле мы видим, что совершенство познания достигается лишь усилиями ума, обращаемыми на предмет. Наш ум не есть носитель готовых идей или пассивная tabula rasa (чистая доска); он есть потенция мыслимых форм, посредством которых он и преобразует единичные данные чувственного восприятия в общие познания.

По преданию, Д. Скот в первой молодости казался чрезвычайно тупоумным и лишь после одного таинственного видения стал обнаруживать свои богатые духовные силы. Кроме богословия и философии, он приобрел обширные знания в языках, математике, оптике и астрологии.

Уильям Оккам (ок. 1300 — ок. 1349) уделил внимание разработке концепции «двух истин» , появившейся в арабском мире (Авиценна, Аверроэс). Согласно данной концепции сфера разума и область веры должны быть разграничены. Теологические истины (их источником является Священное Писание), по мнению Оккама, невозможно доказать с помощью философских аргументов, и наоборот, научные истины не зависят от богословия, ибо они опираются на разум и опыт, а не на веру. Оккам принимал за исходное не акты и порождения души, а знаки. Как своего рода знаки он рассматривал ощущения. Знаку присущ момент условности, тогда как чувственный образ передаст содержание, которое не зависит от исторически складывающихся форм и средств связи между людьми.

В условиях средневековой Европы обращение к категории знака позволило произвести крутой поворот от интроспекции к экстроспекции, т. е. от наблюдений души за собой к наблюдению за речевыми операциями, от изучения субъективного внутреннего опыта к объективному анализу знаковых отношений. Что же касается присущего этим отношениям момента условности, относительности, то в рассматриваемых исторических обстоятельствах он расшатывал веру не в возможность познать внешний мир, а в незыблемость тех представлений об этом мире (включая человека и его душу), которые стремилась увековечить церковь в учении Фомы Аквинского («томизме»).

Сопоставив оккамизм с томизмом, мы видим, что решающее различие между ними положило не признание или отрицание общих понятий, а расхождение во взглядах на определение (детерминацию) умственных содержаний и действий. У Фомы Аквинского — это интенции души, у Оккама — речевые операции. У первого мыслителя — интенциональные образы, незримые ни для кого, кроме порождающего субъекта, у второго — независимые от индивидуального сознания знаки, оперируя которыми субъект строит общие понятия. У Аквинского основа всего — «телеология» души (развитие души по определенному божественному плану) и ее внутренний опыт. У Оккама — зачатки объективного, эмпирического, связанного с опытом влияния внешнего мира, и детерминистского (признающего наличие причин у любого проявления активности) подхода к психической деятельности.

Преодолению телеологизма способствовала и знамени-гая оккамовская «бритва» — положение о том, что следует отсекать сущности или предполагаемые силы там, где можно обойтись меньшим их числом — «Не умножайте сущности без нужды». Этот оккамовский принцип «экономии мышления» подрывает томистскую концепцию интенциональных образов.

Ощущение, по мнению Оккама, — это знак, произведенный внешним предметом. Это «отсекало» томистскую трактовку ощущений, за основу которых принимались душа и ее интенции, как «умножавшую сущности без надобности». Душа вообще оказывалась принципом избыточным (и таким образом, бесполезным) для рационального объяснения психических явлений. Но какая же сущность в таком случае служит их носителем? Предшественник Оккама, английский номиналист Дуне Скот, склонялся к мнению, что этой сущностью является материя.

В предшествующих материалистических концепциях психического душа понималась как разновидность вещества или материи, как физическое тело. Дуне Скот впервые поставил вопрос: не является ли мышление свойством материи (а не души)? «Материализм, — писал Маркс, — прирожденный сын Великобритании. Уже ее схоластик Дуне Скот спрашивал себя: «Не способна ли материя мыслить?» «. С тех пор этот вопрос стал центральным для всего материалистического направления.

Подведем итог. Схоластика не могла бы принести никаких позитивных результатов, если бы характеризовалась только теми особенностями, с которыми неизменно связывается представление о ней, — опорой на авторитеты, возведением изощренных, но лишенных реального смысла логических конструкций. Но, как мы видим, Средневековье отличалось бурным развитием богословско-философских идей, в частности проблемой самого существования души.

• [1] Блаженный Августин писал: «Ты же, Господи, судишь меня, ибо никто из людей не знает, что есть в человеке, кроме духа человеческого, живущего в нем… но есть нечто в человеке, чего не знает и сам дух человеческий, живущий в нем, а ты, Господи, создавший человека, знаешь все…»
• [2] Примерно тех же канонов придерживалась и советская власть, утверждавшая первенство веры в идею коммунизма над родственными, дружескими и гражданскими связями (подтверждение — Павлик Морозов, веривший не в Христа, а в пионерские идеалы коммунизма).
• [3] Монтанизм — религиозное движение и христианстве II в. Бывший языческий жрец Монтан из Фригии, обратившись в христианство (156 г.), не захотел смириться с церковными условностями, формировавшимися в тот период, и стал проповедовать живое духовное общение с Божеством, свободное от иерархии и обрядов и проявляющееся в индивидуальных харизмах (особых дарах Святого Духа, преимущественно в даре пророческом).
• [4] Ваганты — в средневековой Западной Европе странствующие, бродячие люди, способные к сочинительству и к исполнению песен.