Своеобразие личности и творчества Максима Грека

Жизнь известного писателя и публициста Максима Грека (ок. 1470−1555) полна метаморфоз. Михаил Триволис, по рождению грек, вошел в историю итальянской ренессансной культуры как сподвижник великих гуманистов конца XV в. Альдо Мануция и Джованни Мирандолы. Под влиянием идей Савонаролы он принял католичество и стал монахом доминиканского монастыря Сан-Марко во Флоренции. Неудовлетворенность реформаторской деятельностью в лоне католической церкви привела его на Афон, где он стал иноком православного Ватопедского монастыря.

В 1516 г. как профессиональный книжник Максим Грек выехал по запросу великого князя Василия III в Москву, чтобы переводить церковные книги.

У русских сложилось двоякое отношение к Максиму Греку: они почитали его за энциклопедизм знаний, однако испытывали страх перед «книжным» вольнодумством иностранца. Ученый монах в переводческой деятельности руководствовался принципом критического отношения к тексту, исправлял ошибки в переводе богослужебных книг, не считаясь с церковной традицией. В 1525 г. соборный суд обвинил Максима Грека в «растлении» книг Священного Писания, в оскорблении русских святых, которые якобы служили Богу по неправленым текстам, и — совершенно безосновательно — в тайных сношениях с турецким правительством. Как государственный изменник и еретик он был осужден на заточение в ИосифоВолоколамском монастыре. Церковный собор 1531 г. повторно обвинил Максима Грека в порче церковных книг и отрицании «новых чудотворцев». Писателя сослали в тверской Отроч монастырь под надзор епископа Акакия. В 1551 г. он был переведен в Троице-Сергиев монастырь, где через пять лет умер.

Русская церковь причислила Максима Грека к лику святых, память ему празднуется 21 января. Творчество «узника совести» и самого плодовитого писателя XVI в. оказало огромное влияние на развитие русской культуры. К нему, как к непререкаемому авторитету, обращались и современники (Вассиан Патрикеев, Федор Карпов), и потомки (писатели-старообрядцы). Одно из ранних «Сказаний о Максиме Греке» ученые атрибутируют князю А. М. Курбскому. Автором пространного «Жития Максима Грека», написанного в начале XVIII в., был старообрядец С. Ф. Моховиков.

Драматизм жизненной и писательской судьбы Максима Грека объяснялся во многом тем, что тот занял место «над схваткой», выступил с проповедью социальной гармонии в кричаще противоречивых условиях русской общественной жизни XVI в. Как и «нестяжатели», он был против владения «живыми душами», ратовал за равенство монахов независимо от вклада. Однако будучи эстетом и рационалистом, Максим Грек защищал «церковное украшение» и «вещественную милостыню», против чего ополчались последователи Нила Сорского. С иосифлянами его сближали проповедь монастырского общежительства и выступление в защиту строгой дисциплины среди братии при диктате игуменской власти.

Этическая основа позиции Максима Грека в религиозно-политической борьбе «стяжателей» и «нестяжателей» — убежденность в том, что искоренить зло способны не перестройка русской церкви и реформа института монашества, а просвещение человека, воспитание его души и разума. В " Беседе Ума к Душе" писатель уподобляет жизнь человека плаванию корабля в бурном море, при этом ум играет роль кормчего, выбирающего безопасный курс среди бушующей стихии — страстей. Поиск золотой середины между учениями «стяжателей» и «нсстяжателей» привел опального книжника к противопоставлению социально-политических категорий категориям этического порядка. В понятиях богатства и бедности Максим Грек учил различать позитивное и негативное. Богатство осуждалось им, если это страсть к накопительству, и приветствовалось, если являлось материальной основой милосердия, помощи неимущим. Бедность тоже трактовалась двояко: как реальная нищета, которая не украшает ни человека, ни общество, и как добровольная нищета монаха, являющаяся добродетелью. Этой теме посвящено сочинение писателя " Стязание Филоктимона и Актимона, любостяжательного и нестяжательного" .

Человек ренессансной культуры, Максим Грек первым из книжников русского Средневековья поднялся до высокой самооценки личности писателя, считая свою литературную деятельность подвигом, именуя себя «философом», способным «начальствующим слово мудро и совет благоразумен давати». Признавая божественность власти царя, Максим Грек выступил с проповедью просвещенного абсолютизма. Он мечтал увидеть на русском троне правителя, отличающегося просвещенностью нрава, т. е. милосердием по отношению к подданным, в окружении «думцов», философов-советников. Вера в исключительность своего таланта и писательской судьбы помогла Максиму Греку выстоять в период опал и гонений. После суда и заточения в Иосифо-Волоколамском монастыре в послании к митрополиту Даниилу он писал: «…оковы паки дасте ми, и паки аз заточен, и паки затворен и различными озлоблении озлобляем». Однако оковы оказались не властны над душой и словом: на 1530−1550-е гг. приходится один из самых плодотворных периодов в творчестве писателя.

Методы работы над текстом у Максима Грека, профессионального писателя и переводчика, имели уже не средневековый характер. Ряд написанных им сочинений дошел в нескольких авторских редакциях, среди которых есть списки, правленые рукой ученого монаха. Максим Грек сам составлял сборники своих произведений, что позволяет понять, каким из трудов он придавал особое значение и в каком литературном контексте мыслил их распространение.

Публицистике Максима Грека присуща антикатолическая направленность. В посланиях к русскому дипломату Федору Карпову и немецкому медику Николаю Булеву он выступил против Флорентийской унии православной и католической церквей, против участия Руси в антитурецком военном блоке государств Европы. Дальновидный политик, Максим Грек защищал интересы новой родины, поднимая свой голос против католической экспансии на северо-западе Русского государства. Но такая антикатолическая позиция имела и негативные последствия для Руси: она мешала культурному диалогу с Европой, препятствовала освоению античного наследия. Убежденный в приоритете веры над знанием, Максим Грек предал анафеме учение «еллинских мудрецов», причислив Аристотеля к еретикам.

Яркий публицистический талант Максима Грека проявился в борьбе против астральной теории зла. По глубокому убеждению писателя, зло не входило в замысел Творца, оно не предопределено, ему, как порождению человека, можно противостоять. «Злых же мы сами виновни, своим похотем работающе» , — заявлял философ, вынашивая мысль об ответственности людей за течение земных дел, о свободе выбора между добром и злом. Согласно этическому учению Максима Грека, в человеке есть силы, направленные на добро (природные задатки, плоды нравственного воспитания и естественная устремленность к добродетельным поступкам), и противостоящие им три злые «сути» (страсти, бесовские желания, злое изволение). Задача человека — познать себя и усовершенствовать свою внутреннюю природу, не опуститься до «злоделания» .

В жанрово-стилевом отношении произведения Максима Грека тяготеют к вопросно-ответной форме, его любимые жанры — слово и беседа. Ученые установили, что с течением времени в творчестве писателя происходил процесс укрупнения формы. Его ранние послания имели двойственную жанровую природу: послания известным лицам по конкретному поводу и в то же время полемические трактаты, рассчитанные на широкий круг читателей, включающие частный вопрос в систему более крупных философских, политических, религиозных проблем. В зрелом творчестве трактатное начало усиливается, а частно-эпистолярное ослабляется.

Стиль сочинений Максима Грека сознательно ориентирован на книжную норму, академичен и изыскан; его отличают философская обобщенность образов, необычность сравнений; излюбленным художественным приемом является аллегория. В одном из слов, написанных в смутное время, после смерти Василия III, писатель рисует аллегорическую картину, где Русь предстает как женщина в черном вдовьем платье, сидящая при дороге в окружении диких зверей. Василия (так зовут женщину, что означает царство) плачет, потому что правят ею властолюбцы и славолюбцы, не пекущиеся о благе подданных. Она отказывается от помощи путника, призывает его молча следовать мимо, ибо нельзя словами передать горе, вылечить раны.

Таким образом, для публицистики Максима Грека характерны широкое этико-философское осмысление проблем современности, теоретическое обоснование вопросов книжного стиля, принципов перевода, что не было свойственно творчеству Иосифа Волоцкого и Вассиана Патрикеева. Осознание Максимом Греком своей писательской индивидуальности, ценности созданных им произведений опередило уровень развития личностного начала, что на Руси в XVI в. воспринималось как проявление гордыни и вольнодумство. Из русских писателей-публицистов этого времени только царь Иван Грозный поднялся до такого уровня авторской самооценки и создавал произведения, не считаясь с литературными канонами. Кроме того, с именем Ивана IV связаны новации в области языка русской публицистики, что было не по силам иностранцу Максиму Греку, который начинал свою профессиональную деятельность в европейских странах, где разрыв между литературным и разговорным языком был больше, чем на Руси.