Мировая политика в начале xxi века

Основные тенденции в развитии международных отношений в XXI в. предсказать крайне сложно. Их неопределенность, складывающаяся из причудливого сочетания множества факторов, имеющих разную длительность и глубину воздействия на глобальный политический ландшафт, подтверждают китайскую мудрость: «Предсказывать сложно, особенно будущее» .

Действительно, казалось, что после окончания «холодной войны» было покончено с ракетно-ядерным и политико-идеологическим противостоянием великих держав и открылись радужные перспективы международных отношений. Стремительно нарастали экономические и гуманитарные связи, интегрируя страны и народы в одно глобальное сообщество. Однако скоро выяснилось, что окончание «холодной войны» не означало вступления человечества в золотой век. На планете, внутри государств и между ними продолжали бушевать религиозные, этнические, социально-экономические, территориальные конфликты. Более того, соперничество великих держав продолжилось. Под впечатлением победы над коммунизмом и возрастания собственной мощи США возомнили себя предводителем прогрессивного человечества в его движении к свободе и процветанию. Лидерские амбиции быстро переросли в гегемонизм, попытки навязывать силой свои идеи и порядки другим. Такая политика встретила отпор со стороны держав-конкурентов и жертв американского гегемонизма. В мировой политике возник крупный узел противоречий. В результате в различных районах планеты усиливались конфликты, формировались предпосылки некоего единого фронта против США. Параллельно с этим стали обозначаться контуры еще одного вектора противостояния в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Ударными темпами Китай наращивал совокупную мощь. Несмотря на заверения Пекина в отсутствии гегемонистских устремлений, тем не менее, в США, Японии, России и Юго-Восточной Азии стали осознавать потребность в стратегии сдерживания «желтого дракона». Наконец, третий узел напряженности стал формироваться вокруг России, по мере того как она вставала на ноги и демонстрировала стремление к восстановлению сферы своего влияния, прежде всего в постсоветском пространстве, да и в мире в целом. Некоторые из российских соседей и государств Запада озаботились идеей противодействия планам Москвы. В итоге человечество в очередной раз двинулось навстречу к конфронтационной многополюсности, которая в прошлом провоцировала войну: крупные державы притягивали к себе союзников и попутчиков, создавали собственные лагеря и ввязывались в изнурительную борьбу за преобладание в мире. Глобализация с ее всеохватывающей взаимозависимостью оказалась не в состоянии помешать новому раунду геополитической борьбы.

Беспрецедентная по своим масштабам террористическая атака на США в 2001 г., казалось, заставила великие державы по-новому осознать общность своих интересов перед лицом общей угрозы. Они возобновили курс на сплочение своих рядов в борьбе с международным терроризмом. Правда, надолго им позитивного запала не хватило. Не прошло и двух лет, как великие державы опять больше соперничали, чем сотрудничали.

Глобальный финансово-экономический кризис 2008 г. крайне жестко ударил по всем странам. США и остальные мировые лидеры стали осознавать глубину падения. В США произошла смена администрации, заявившая о понимании новых реалий и готовности приспосабливать к ним внутреннюю и внешнюю политику. Стремятся к «перезагрузке» международных отношений и другие мировые лидеры. Сформирована новая повестка дня с обширным списком проблем, которые можно решать лишь сообща, заявлена политическая воля для их решения. Не существует идеологических разногласий, мешающих великим державам. Однако на пути сотрудничества все еще остаются препятствия. Прежде всего, ни США, ни Россия, ни Китай, ни Европа не отказываются от лидерских амбиций. Кроме того, продолжается конкуренция в экономической сфере, в частности, за контроль над источниками и путями доставки энергоносителей. Наконец, в условиях ограничения ресурсов растут аппетиты военно-промышленного комплекса, который всегда нацелен на поиск угроз и врагов.

XXI век — это время стремительных перемен, глобальных взаимосвязей, господства виртуальных символов и смыслов, новых угроз и вызовов, делающих будущее непредсказуемым. Однако пока существует способность человека распознавать контуры мирового пространства, выявлять его тенденций, значит, открывается возможность его конструировать, изменять и преобразовывать.