Религиозные переживания в прагматическом ракурсе

У. Джеймс — один из создателей прагматического направления в философии, отличительная черта которого — рассматривать познавательные процессы в значительной степени как психологические. Вот почему американский философ часто умышленно уклоняется от обсуждения вопроса о причинах и истоках веры. Он рассматривает религиозные переживания чисто психологически, как проявление «нужных», «потребных» человеку чувствований.

У. Джеймс вовсе не выступает как атеист, о чем говорится во многих источниках. Попробуем разобраться в его концепции. «Позвольте мне сказать тут же, — пишет американский философ в книге „Воля к вере“, — что в конце концов я буду призывать вас не к чему иному, как к религиозной вере»^[1]. У. Джеймс намерен устранить некоторые взгляды, которые мешают бить роднику религиозной веры. Пессимизм, по его мнению, в сущности религиозная болезнь. Ее можно характеризовать как религиозный запрос, на который не дается нормального религиозного ответа.

У. Джеймс показывает, что существуют две стадии исцеления от пессимизма, меланхолии. Философ рассуждает о том, что есть люди, всей душой верящие в бессмертие, и такие, которым трудно представить себе, чтобы это понятие могло быть реальным. Однако и те и другие люди могут быть в высшей степени религиозными. Как те, так и другие могут одинаково желать искупления и примирения, жаждать сопричастности вселенской душе и общения с ней. Но если уж ум связан «твердыми» фактами, которые наука теперь установила, жажда эта может породить и пессимизм так же легко, как она порождает оптимизм, когда вдохновленные религиозной верой и фантазией, мы переносимся в другой, лучший мир^[2].

Вот почему Джеймс называет пессимизм собственно религиозной болезнью. Мрачный взгляд на жизнь вызывается массой чисто органических причин, но его интеллектуальным источником всегда было противоречие между явлениями природы и жаждой веры в то, что позади природы существует дух, выражением которого является природа. Одним из средств утоления этой жажды было некогда то, что философы называют «естественной религией», другим средством — поэзия природы. Но если представить себе человека психологически иного, который не дает воли своему воображению, хотя и испытывает жажду духовного общения. У. Джеймс спрашивает: к какому результату он может прийти, как не к противоречию и внутреннему разладу?

Итак, Джеймс-психолог рассматривает потребность в вере как насущную человеческую потребность, но он показывает, что в реальности вера не может быть удовлетворена, поскольку существуют разные психологические типы и разные социальные условия. Человек может предаться религиозному толкованию Вселенной, но он может прервать жажду религиозного понимания фактов^[3].

У. Джеймс ставит важную религиозную проблему. Дело в том, что принять религию — это означает психологически столкнуться с тем, как противоречиво устроен мир. «Красота и безобразие, любовь и жестокость, жизнь и смерть живут рядом друг с другом в нерасторжимой связи, и мало-помалу взамен прежнего сердечного понятия человеколюбивого Божества, благосклонного к людям, в нас складывается понятие о грозной силе, которая никого не любит и ненавидит, но бессмысленно ведет всех без различия к общей погибели»^[4].

Итак, мир верующего человека далеко не идилличен. Животные не могут впасть в меланхолию; человек нерелигиозный тоже не может стать ее жертвой. Эта меланхолия не является также простым результатом жизненного опыта. Она, по словам Джеймса, — болезненное содрогание, охватывающее нас, когда мы видим всю тщетность своих религиозных стремлений. В нас сохраняется и внутреннее беспокойство, раздвоение, ибо видимая природа не обнаруживает признаков такого духа. Первым шагом к достижению в конце концов здравых отношений со Вселенной является, по словам Джеймса, возмущение против мысли, что такой Бог существует^[5].

В наиболее развитых религиях мир природы, как показывает Джеймс, всегда рассматривается как преддверие к более истинному, более вечному миру и считается местом воспитания, подготовки к восприятию последнего, местом испытания, искупления. Во всех этих религиях представляется необходимым умереть до некоторой степени для естественной жизни перед тем, как войти в жизнь вечную. По мнению психолога, эта естественная религия потерпела банкротство. Можно ли после всех этих рассуждений причислить Джеймса к противникам религиозной веры? Напомним — его работа называется «Воля к вере» .

У. Джеймс рассматривает веру как психологический феномен. Он отмечает, что наша способность веры дана нам не для того, чтобы делить людей на правомерных и еретиков: она дана нам для того, чтобы мы жили ею. Верить же в наши религиозные запросы — значит жить согласно с ними и действовать так, как будто бы невидимый мир, ими предпосылаемый, был реальным. Одним из свойств человеческой природы является то, что люди могут всю свою жизнь жить верой, не выраженной ни в каком догмате, ни в каком определении. «Одна уверенность в том, что естественный порядок вещей не окончательный, что он простой знак или символ, внешняя оболочка многообразной Вселенной, последним словом которой являются вечные духовные силы, — одна эта уверенность достаточно убеждает подобных людей в том, что жить стоит, несмотря на противоположное убеждение, внушаемое обстоятельствами. Уничтожьте эту внутреннюю уверенность, и, как бы слаба она ни была, с нею вместе померкнет для таких людей весь свет, вся радость существования»^[6].

Окончательный вывод Джеймса сугубо психологический — «сущность веры — верить в существование этой возможности» .

• [1] Джеймс У. Воля к вере / под ред. П. С. Гуревича. М., 1997. С. 32.
• [2] См.: Джеймс У. Воля к вере. С. 33.
• [3] Там же.
• [4] Там же. С. 34.
• [5] См.: Джеймс У. Воля к вере. С. 35.
• [6] Там же. С. 42.