Химия между семантикой и прагматикой

В философии и науке широко распространен стереотип, что подлинная наука изучает не то, что должно быть, а то, что есть. На этот счет классиком считается шотландский просветитель из XVIII столетия Д. Юм, который отказывался признать научные права за этикой, ибо она концентрирована на том, что должно быть. «Гильотина» Юма приводит к отрицанию научного характера всех гуманитарных, равно как и технических наук.

Философское обоснование рассматриваемого воззрения неоднократно пытались дать представители аналитической философии, например Л. Витгенштейн, и неопозитивизма, в частности, О. Нейрат. Настоящая наука должна иметь дело исключительно с твердо устанавливаемыми фактами, а они имеют место исключительно в естествознании. Так считал ранний Витгенштейн. Нейрат же является «отцом» физикализма, согласно которому все подлинные науки сводятся, в конечном счете, к физике. Таким образом, наука есть семантическое мероприятие по описанию того, что есть.

Семантика по определению имеет описательный, дескриптивный, а не нормативный, прагматический характер. Физикалисты часто занимали радикальные позиции, отказываясь признать научный характер всех тех концепций, которые имеют дело с ценностями и нормами^[1]. Как правило, они направляли свои атаки против этики и эстетики, но никак не против химии, которая неизменно признавалась родной сестрой физики и, следовательно, подобно ей безупречна в научном отношении. Однако с позиций дескриптивизма^[2] и химия должна вызывать известную обеспокоенность. Это особенно очевидно в свете успехов, достигнутых в области синтетической химии. Синтез новых веществ, не фиксируемых в природе, а создаваемых впервые человеком, возможно, не вписывается в рамку дескриптивизма или семантизма. Ведь он явным образом совершает избирательные действия, то есть не удовлетворяется тем, что есть. Означает ли это, что химия не следует идеалам семантизма? Этот вопрос нуждается в специальном анализе, который необходим для уточнения статуса химии как науки.

Подозревая дескриптивизм в чрезмерных притязаниях, допустим, что наряду с семантическими науками существуют также прагматические (или аксиологические) дисциплины. Представителем первых являются, например, физика и химия, а вторых — экономика. Чем же семантические науки принципиально отличаются от прагматических дисциплин? Ответ на этот вопрос позволит прояснить статус химии. Возможно, химия относится к классу не семантических, а прагматических наук?

Физика имеет дело с тем, что есть и с тем, что будет, но никак не с тем, что должно быть. Ученые предсказывают наступление солнечного затмения, но при этом они не утверждают, что оно должно наступить в соответствии с ценностями людей. Физика не избегает рассмотрения всех трех модусов времени, прошлого, настоящего и будущего. Но она не приписывает физическим процессам феномен свободы воли, выражающийся в выборе вполне определенной цели. Физическая природа не ставит перед собой никаких целей, ибо у нее нет ценностей. Но сам физик является целеустремленным существом. Он добивается роста своих знаний о физической реальности. В данном случае " обеспечение роста знаний о физической реальности" выступает в качестве познавательной, эпистемологической ценности. Выходит, что даже физик не может обойтись без ценностей, которым вроде бы отнюдь не место в физике. Впрочем, сторонник дескриптивизма может на это обстоятельство отреагировать вполне спокойно, указывая на отсутствие в законах физики признаков-ценностей. Физик ставит перед собой определенные цели, но лишь ради выяснения природы физических процессов. Постановка цели выступает всего лишь средством для достижения описания явлений. Предметом физики является соответствующий фрагмент природы, а не познавательная деятельность ученого. Она изучается в рамках не физики, а философии физики. Эпистемологические ценности относятся не к физике, а к философии физики. Таким образом, в полном соответствии с дескриптивистской установкой физика признается семантической дисциплиной.

Экономика принципиально отличается от физики. Ее предметом изучения являются поступки людей, руководствующихся, например, такими ценностями, как прибыль, ставка процента, объем инвестиций, уровень безработицы. Все эти ценности придуманы людьми, в природе их нет. Люди, руководствуясь ценностями, рассматривают веер возможных целей и одни из них предпочитают другим. В уравнениях экономики фигурируют экономические ценности. Иногда они содержат физические параметры, измеряемые, например, в метрах и килограммах, но они рассматриваются как знаки ценностей. Экономист может с полным правом заявить, что он изучает, то, что есть, и то, что должно быть.

В данном случае то, что есть, является итогом деятельности людей, которые ставили перед собой определенные цели, а не полагались всего лишь на природные силы. Заметим, что экономические ценности нельзя вывести из природных закономерностей. Уравнение Шрёдингера не является ключом, например, к закону спроса и предложения. Из принципа наименьшего действия не вытекает принцип максимизации прибыли. Уточнив статус двух образцовых наук, одной семантической, другой прагматической, обратимся к химии.

Как и в физике, в химии отсутствуют ценности. Валентность, показатель кислотности, периоды колебаний молекул, диаметры орбиталей — это не ценности, а признаки описываемых в химии объектов. Синтезируя, например, органические парамагнетики, химик руководствуется концептуальным потенциалом квантовой химии, в котором центральное место занимает уравнение Шрёдингера. Характерные для парамагнетиков признаки не являются ценностями. Это ясно постольку, поскольку они присущи химическим объектам, а не людям. Ценности характеризуют людей, которые в состоянии вменять их объектам. Но в таком случае признаки природных объектов являются не более чем знаками ценностей людей. Ничего подобного не обнаруживается в мире химических явлений. Все признаки синтезированных химических субстанций являются их изначальными характеристиками, не будучи всего лишь знаками ценностей. Итак, применительно к химии пока не удалось обнаружить фактор, который бы выводил за границы семантической науки. Но согласуется ли это с фактом создания химиками искусственного мира не существующих в естественных условиях веществ? Разве искусственное не является неприродным?

Безусловно, в некоторых случаях искусственно созданное выводит за пределы природного. Достаточно вспомнить в этой связи искусство и технику. Картины любого выдающегося художника не сводятся к холсту и краскам, они — некоторые искусствоведческие ценности. Даже технические артефакты представляют собой нечто большее, чем всего лишь «железки». Так, комфортность автомобиля невозможно выразить физической или химической формулой. Как же обстоят дела в синтетической химии? Имеет ли химик дело с ценностями? Приведу на этот счет показательный пример.

Рассматриваются химические аспекты создания термоэлектрических материалов, мерой добротности которых служит безразмерный коэффициент (?T), который зависит от коэффициента Зеебока, или термоэдс (S), абсолютной температуры (Г), электропроводности материала (?) и его теплопроводности (k):

(13.3).

" Для получения термоэлектрического материала необходимо вещество, обладающее высокой проводимостью полупроводникового типа, высоким коэффициентом Зеебока и низкой, преимущественно решеточной, теплопроводностью. Таким образом, основная задача состоит в одновременной оптимизации трех указанных свойств, причем механизмы, определяющие понижение теплопроводности и повышение фактора мощности, не должны компенсировать друг друга"^[3]. Чем больше величина меры добротности термоэлектрического материала, тем успешнее деятельность химика. ZT зависит от определенных химических свойств и всецело определяется ими.

Другой показательный момент состоит в целеполагающей деятельности человека. Это он, а не химическая реальность, озабочен задачей повышения величины ZT. Химик, создавая новые вещества, не удовлетворяется тем, что ему поставляет природа, а конструирует новые, его интересующие свойства. Но насколько далеко он заходит в этой своей деятельности? Вот в чем вопрос. Как представляется автору, есть определенные возможности для прояснения ситуации. По мнению автора, следует выделять, по крайней мере, четыре типа признаков.

Это, во-первых, признаки природных объектов как таковые (П1), например, валентность, теплопроводность, масса, которые не являются ценностями (Ц). Во-вторых, признаки объектов (П2) как знаки (З) ценностей других наук, которые являются результатом вовлечения П2 в другую концептуальную систему. В-третьих, признаки природных объектов (П3), которые сами по себе действительно признаются ценностями (Ц3). В-четвертых, признаки природных объектов (П4), выступающие в роли знаков (3) социальных ценностей (Цс), содержание которых рассматривается в социальных науках, например, в экономике или политологии. В символьном виде четыре типа признаков могут быть представлены в следующем виде:

(1).

(2).

(3).

(4).

Ситуация (1) характерна для традиционного понимания статуса физики и химии. Физические и химические признаки резко обособляются от каких бы то ни было ценностей. Ситуация (4) характерна для социальных наук. Ситуация (3) характерна для, например, технических наук. Что же касается ситуации (2), то как раз ее автор считает характерной для синтетической химии. Особенность этой ситуации состоит в том, что начинает осваиваться ценностная проблематика, но в довольно специфическом виде.

Химик остается химиком, он не становится, например, техником или экологом. Осторожные авторы рассуждают всего лишь о химических аспектах, например, биологических, технических, сельскохозяйственных, медицинских наук. В своем интересе к междисциплинарным связям они не заходят за ту демаркационную линию, которая отделяет химию от других наук. Эта похвальная осторожность проявляется в соблюдении исследователем концептуальных границ химии. Именно по этому признаку распознается в исследователе химик, а не, например, электротехник или радиотехник. И это несмотря на то, что многие синтезируемые химиками вещества представляют несомненную ценность для электротехника и радиотехника.

В выше рассматривавшемся примере относительно термоэлектрических материалов ставится задача повышения меры их добротности. Но действительно ли следует ее максимизировать? На этот вопрос отвечает не химия, а электронная теплотехника. Химик руководствуется выводами, сделанными в ее рамках, но в концептуальном отношении он не покидает границы химии. Для химика добротность термоэлектрических материалов есть химическая, а не техническая характеристика.

Вернемся к «гильотине» Юма, согласно которой подлинные науки изучают то, что есть, а не то, что должно быть. Руководствуясь этим положением, мы применительно к химии попадаем в затруднительную ситуацию, ибо она вроде бы не ограничивается изучением всего лишь наличного. Неужели химия является разом как семантической, так и аксиологической наукой? Стремясь найти ответ на этот вопрос, следует подвергнуть критическому анализу саму эту «гильотину», не принимая ее за абсолютную истину. С этой целью разумно обратиться к статусу наук. Только в этом случае познается смысл выражения «что есть», а он, как выяснилось в процессе анализа референции в качестве стадии внутринаучной трансдукции (см. параграф 12.8), далеко не очевиден. Существуют ведь не только признаки химических объектов, но и технические, экономические, политические и многие другие ценности.

Итак, следует обратиться к самим наукам. И тогда обнаруживается, что в мире содержательных наук, то есть наук о природе и обществе, исключительно актуальное значение имеет различение семантических и прагматических (аксиологических) наук. А проводится оно по линии наличия или отсутствия в той или иной науке ценностных концептов, без которых невозможно понять деятельность человека как существа, ставящего перед собой на основании тех или иных ценностей некоторые цели.

Предметом семантических наук является, строго говоря, не то, что есть, а мир, объекты которого не принимают решения и не ставят перед собой какие-либо цели. И физик, и химик ставят перед собой определенные цели: они желают познать природу максимально исчерпывающим образом. Но в саму природу они не вносят ценности. Химик ставит перед собой определенные цели, но молекулы на это не способны. Если бы химия была наукой не о химической реальности, а о химиках, то неизбежно пришлось бы вводить представление о тех ценностях, которыми они руководствуются в своей деятельности. Однако предметом химии являются не люди, а химические явления. Человек может «пробиться» к химическим референтам лишь постольку, поскольку он желает этого и, следовательно, ставит перед собой определенные цели. Но было бы крайне поспешно на этом основании приписывать черты человека химическим явлениям. Френсис Бэкон, рассуждая об идолах рода, правильно отмечал, что не следует уподоблять природу человеку. Таким образом, по мнению автора, несмотря на целесообразную деятельность химиков, сама химия должна быть отнесена к типу семантических наук. В качестве семантической науки она дает тщательно выверенный концептуальный образ не только того, что есть, но и того, что будет, что может быть, и даже того, что должно быть в соответствии с запросами прагматических наук.

Физика и химия относятся к классу семантических наук. Этому выводу никак не противоречит целесообразная деятельность физика и химика. Она является предметом не физики и химии, а философии физики и философии химии. Исследователи поставлены в такие условия, когда они не в состоянии контактировать с каждым представителем универсума физической и химической реальности, а потому они вынуждены вести себя избирательным образом, а этого нельзя добиться без постановки целей. Изучая химические явления, химик функционирует не в качестве химического объекта. Исследователь стремится обеспечить рост научного знания, химическим процессам, разумеется, нет до этого дела.

Выводы

• 1. Химия является семантической наукой.
• 2. Философия химии есть аксиологическая дисциплина.

• [1] Избегая пространного экскурса в ценностную проблематику, отметим самое существенное в ней. Под ценностями автор понимает, в первую очередь, концепты всех тех наук, предметом которых являются поступки людей, направленные на достижение определенных целей. Нормами называются ценности, узаконенные в качестве образцов тем или иным способом.
• [2] Под дескриптивизмом понимается подход, который ориентирован исключительно на семантику, но никак не на прагматику. Что касается теории дескрипций Рассела, то она относится к дескриптивизму лишь в случае, если запрещается считать предикаты ценностями.
• [3] Шевельков А. В. Химические аспекты создания термоэлектрических материалов // Успехи химии. 2008. Τ. 77. № 1. С. 4−5.