Управление как механизм воздействия содержания на форму

Анализ сущности и особенностей содержания и формы позволяет лучше понять, каким образом возникает управление в процессе деятельности. Надо сказать, что об управлении в последние три десятилетия написано очень много^[1].

Особенно бурно и достаточно продуктивно оно исследуется в кибернетике. Есть определенные достижения в социологии, экономической теории, биологии и др. Большое количество сложных теоретических и практических управленческих проблем уже получило то или иное положительное решение. Но жизнь, реальное развитие ставят новые вопросы, выдвигают новые задачи, поэтому нужны новые поиски.

Внимание исследователей к разнообразным явлениям, которые в своей совокупности образуют управление, не случайно. С усилением процессов концентрации общественного производства и тенденцией к образованию того, что К. Маркс называл «обобществившимся человечеством»^[2], все большую актуальность приобретает выработка регулятивных механизмов для возникающих новых социальных организмов.

Вместе с тем в материальном производстве, государственном строительстве, в развитии различных отраслей духовной деятельности все острее осознается недостаточность научной разработки общих принципов управления. Те принципы, которые традиционно используются при формировании различных систем управления, нередко не дают должного эффекта, «не срабатывают». Например, созданный несколько лет назад для управления сельским хозяйством страны огромный агропромышленный управленческий комплекс, как известно, не смог пока приобрести необходимой жизнеспособности. В значительной мере научная разработка проблем управления в конкретных областях знания и повседневной практике сдерживается из-за ее недостаточной разработки в социальной философии и социологии.

В научных монографиях и статьях, написанных как философами и социологами, так и представителями конкретного знания относительно природы управления, обычно высказываются две точки зрения. Одни исследователи считают, что управление имеет исключительно социальную природу, свойственно только общественным процессам и нигде больше не встречается. Например, Л. Н. Суворов и А. Н. Аверин полагают, что «управление как объективно существующий процесс возникает лишь в стадии социального самодвижения материи, т. е. с появлением человека и общества. В биологических системах явления регулирования деятельности отдельного организма или их групп имеют в своей основе инстинктивное стремление к приспособлению к окружающей среде, выживание в данной ситуации, продолжение рода. Поэтому аналогии этих функций с управлением в человеческом обществе, допускаемые отдельными учеными, на наш взгляд, неправомерны»^[3]. Однако как можно что-либо «регулировать», не управляя? Ведь регулирование обязательно предполагает упорядочение структуры или организации (формы), а это и есть, судя по всему, управление.

Можно отметить, что точка зрения, признающая управление свойством лишь общества, имеет наиболее давнюю историю. Она высказывалась мыслителями уже древнего рабовладельческого общества. Когда же в середине XX в. возникла новая техническая наука об управлении — кибернетика, то эта точка зрения была поставлена под сомнение. Вместе с тем у нее еще много сторонников, которые продолжают в различных вариантах настаивать на своем мнении.

С конца 40-х гг. XX столетия получила распространение другая точка зрения, согласно которой управление свойственно не только социальному, но и биологическому уровням развития материи. Первоначально основатели кибернетики — американский математик Норберт Винер и его друг, мексиканский физиолог Артур Розенблют — теоретически и экспериментально показали наличие процессов управления в технических системах, а также у животных. Затем это положение было распространено на всю органическую природу. В настоящее время данная точка зрения приобрела достаточно широкое признание в публикациях различных авторов, как за рубежом, так и у нас в стране. Несомненно, подобные взгляды являются определенным шагом вперед в деле осмысления феномена управления. Но и они не являются достаточно последовательными, так как оставляют без ответа вопрос о наличии управления в неорганическом мире, в котором (и это сейчас широко признается) также действуют «открытые самоорганизующиеся системы»^[4].

Основной недостаток рассмотренных точек зрения состоит в том, что они анализируют управление вне связи с деятельностью, как нечто, существующее само по себе и к деятельности не имеющее прямого отношения. Однако понять управление без связи с деятельностью невозможно. Если нет деятельности, то нет и управления. А раз есть управление, то оно может быть управлением лишь определенной деятельностью. При этом управление не находится вне деятельности и не воздействует на нее как что-то постороннее. Управление входит в состав деятельности и является ее необходимым элементом. Оно имманентно деятельности.

Как и деятельность в целом, управление имеет функциональный характер, т. е. связано с взаимодействием материальных тел. Если в одном из них под воздействием другого возникает деятельность, то она разворачивается не хаотично, а направленно, в определенном порядке.

Нередко возникновение и функционирование управления связывается единственно с потребностями упорядочения систем. Однако формирование систем происходит лишь в особых взаимодействиях, которые, правда, имеют место на всех уровнях развития материи. Несомненно, всякое системообразование необходимо предполагает управление, но не всякое управление обусловливает обязательное создание какой-либо системы. Иногда за системность принимается целостность, т. е. объединенность, взаимоувязанность частей и сторон тех или иных предметов и процессов. Однако «целое» и «система» — это нс синонимы, а разнопорядковые понятия, которые характеризуют разные аспекты того или иного предмета или взаимодействия. Поэтому в научном исследовании их необходимо различать.

Кроме того, управление нельзя сводить единственно к простому регулированию. Регулирование в широком смысле является основой управления, но оно не исчерпывает его. «Понятие регулирования, — справедливо считает А. Д. Урсул, — входит в качестве необходимого признака в понятие управления. Регулирование — это то, на чем основано управление. В отличие от регулирования управление связано не только с сохранением системы, ее разнообразия, но и с ее изменением… Управление, включающее в себя в снятом виде регулирование, связано и с сохранением и с изменением системы, но с таким именно изменением, которое „заложено“ в программе управления»^[5].

Упорядочение (или регулирование) есть сущность управления. А, как известно, сущность беднее содержания. И потому управление всегда богаче, разнообразнее, чем упорядочение. Оно включает не только изменение порядка того что есть, но и «проектирование» новых частей и свойств в процессе развития, а также направленность на ликвидацию старого и отжившего.

Нужно подчеркнуть, что и само упорядочение не следует трактовать упрощенно, только как процесс приведения в порядок чего-то того, что находится в беспорядке. Нельзя представлять взаимодействующий предмет бесформенным и хаотичным нагромождением материального субстрата, который приводится в порядок лишь внешним воздействием. В действительности любой целостный предмет в любой момент, вступая в новое взаимодействие, уже имеет определенную организацию.

В литературе по социологии управления, вполне естественно, также даются свои определения категории «управление». Например, E. М. Бабосов полагает: «Под управлением понимается основанное на достоверном знании систематическое воздействие субъекта управления (управляющей подсистемы) на социальный объект (управляемую подсистему), в качестве каковой может выступать общество в целом, его отдельные сферы: экономическая, социальная, политическая, духовная, а также различные звенья (организации, предприятия, учреждения и т. п.) с тем, чтобы обеспечить их целостность, нормальное функционирование, совершенствование и развитие, достижение заданной цели»^[6]. Следовательно, под управлением понимается воздействие субъекта на объект с тем, чтобы обеспечить сто целостность и достигнуть заданной цели.

Не так многословно и несколько в ином ключе определяет управление Т. П. Галкина. По ее мнению, " …управление может быть определено как деятельность групп людей, соединяющих свои усилия для достижения общих целей" ^[7]. Стало быть, управление — это совместные действия людей для достижения общих целей.

" С социологической точки зрения, — считают А. И. Кравченко и И. О. Тюрина, — управление есть властная форма закрепления социальных отношений людей, различающихся позицией (должностным положением) в системе организации труда и местом в системе распределения труда, определяющим размер основного вознаграждения (оклада, заработной платы) и дополнительных выплат (премий, доли от прибыли)"^[8]. Другими словами, управление есть власть одних над другими, порождаемая позицией в системе организации труда.

Как видим, три достаточно различных определения категории «управление», которые не дают должных оснований для какого-либо обобщения. В одном случае, управление — это воздействие субъекта на объект, в другом — совместные действия людей, в третьем — власть одних над другими.

Трудность понимания категории управления состоит, видимо, в том, что она обозначает процесс, который инициируется воздействующим предметом, но осуществляется в воспринимающем предмете и представляет собой механизм влияния (давления) содержания деятельности на ее форму. В процессе управления содержание должно приобрести форму своего существования, а именно — предметность, элементность и упорядоченность. Поэтому в самом общем виде управление есть предметно-элементное упорядочение изменений воспринимающего предмета, осуществляемое для того, чтобы сохранить его целостность и равновесие с окружающей средой.

Конечная задача управления состоит в том, чтобы во взаимодействии на основе возникшего содержания осуществить разнообразные перестройки формы воспринимающего предмета, следствием которых будет поддержание его устойчивости и стабильности во взаимоотношениях со средой существования. Стало быть, под влиянием внешнего или внутреннего воздействия в воспринимающем предмете инициируется деятельность, которая разворачивается, наряду с прочим, как содержательно-формационный процесс.

Управление в нем имеет специфическое место. Это не отдельная сторона или часть деятельности, а механизм воздействия содержания на форму, т. е. функция содержания при взаимодействии с формой.

Действительно, когда один предмет воздействует на другой, то делает это не посредством «чистого», «голого» или бесформенного содержания. Он воздействует прежде всего за счет возможностей своей предметной формы. Но предметная форма никогда не бывает «пустой», «порожней» или бессодержательной. Всякая форма предмета необходимо заключает в себе определенное содержание. В результате воздействия формы одного предмета на форму другого происходит «перенос», или «передача», содержания из первого во второй. На основе этого содержания и осуществляется управление теми преобразованиями, которые затем происходят в форме воспринимающего предмета.

Так как управление есть функция содержания, то оно всегда имеет то же строение и специфику, какие свойственны деятельности в целом. В силу этого управление выступает как определенная модель (образец) деятельности. Модель, как известно, есть не копия или простой повтор какого-либо предмета или процесса. Она воспроизводит этот предмет или процесс не мертво, не в статике, а в динамике. Управление моделирует деятельность с тем, чтобы выработать для нее необходимые параметры, конкретные регуляторы. Поэтому чем выше и адекватнее содержание на «входе» и «выходе» какой-либо предметной целостности, тем лучше и адекватнее управление, а следовательно, выше и качественнее ее форма.

Что представляет собой механизм управления, каково его строение? Воздействие содержания на форму обычно проявляется в выработке определенных шаблонов, направляющих конструкций или схем, в соответствии с которыми и осуществляется преобразование воспринимающего предмета. Основные параметры этих шаблонов и схем навязываются, определенным образом задаются воздействующим предметом, по вырабатываются и реализуются они в воспринимающем предмете и именно через управленческую функцию содержания. Сами шаблоны и схемы для преобразования формы воспринимающего предмета получили название управленческих программ, а процесс их выработки — программирования. Воздействующий предмет (или целое) программирует все те изменения, которые происходят в воспринимающем предмете (или части), а сама программа есть определенный порядок этих изменений.

Другими словами, управление есть программирование содержанием всех тех изменений, которые происходят в форме воспринимающего предмета. Оно проявляется в определенном порядке преобразования связей между частями и элементами предметной основы деятельности. Поэтому управление всецело зависит от содержания, повторяет его сильные и слабые стороны. Каково содержание, таково и управление процессом деятельности воспринимающего предмета.

Управление как программирование содержанием преобразований формы лежит в основе тех процессов, которые получили название законов развития реального мира. Конечно, законом становится не любое управление, а лишь общее, необходимое, существенное и устойчивое. Такое управление возникает при условии, если взаимодействие предметов, а следовательно, и их деятельность приобретают перманентный характер. Именно в этом случае программа воздействия содержания на форму воспринимающего предмета приобретает силу закона, который и регулирует деятельность этого предмета. Стало быть, законы реального мира являются не чем иным, как необходимыми и устойчивыми программами деятельности взаимодействующих предметов, в которых реализуется повторяющееся воздействие содержания на форму. Они регулируют разнообразные преобразования формы тех предметов, которые участвуют в данном взаимодействии.

Поскольку управление пронизывает всю деятельность, то оно также включает два разнонаправленных процесса — управление отражением и управление реакцией. Управление отражением направлено на формирование оптимально адекватной копии воздействующего предмета. А управление реакцией связано с выработкой адекватного ответного действия воспринимающего предмета. При этом управление как отражением, так и реакцией осуществляет сам взаимодействующий предмет и делает это с помощью программ, вырабатываемых содержанием.

Так как содержание деятельности в воспринимающем предмете вырабатывается под определяющим влиянием содержания воздействующего предмета, то и все программы создаются также преимущественно под этим влиянием. Однако создаются они самим воспринимающим предметом.

И это очень важный момент для правильного понимания сущности и специфики такого феномена, как управление. В силу того, что управленческие программы формируются самим воспринимающим предметом, следует, что ни одному из них нельзя навязывать извне «чужую», «инопредметную» программу деятельности, нельзя его освободить от необходимости самому вырабатывать такую программу. Поэтому программирование образует внутреннее свойство управления всякой деятельностью.

Вне сомнения, программа деятельности воспринимающего предмета детерминируется воздействующим предметом, но надо подчеркнуть, что не создается им. Нельзя программу из одного предмета механически перенести в другой. Можно лишь повлиять на формирование специфической программы последнего. Деятельность всякого предмета необходимо включает программирование содержанием преобразований формы. И если как-либо элиминировать это программирование из деятельности, то прекратится и сама деятельность, поскольку исчезнет ее внутренняя пружина. Внешнее воздействие может лишь задать определенные параметры, по которым воспринимающий предмет с необходимостью сформирует свою собственную программу деятельности. Программирование всегда есть самопрограммирование предметом своих изменений.

В результате процесс управления также в своей основе выступает как процесс самоуправления предметом своей деятельности. Воздействующий предмет, как правило, оказывает определяющее влияние на формирование особенностей управления в воспринимающем предмете, но непосредственно весь механизм управления вырабатывается и осуществляется самим воспринимающим предметом. «Управление, поэтому, — считает В. Г. Афанасьев, — выступает как самоуправление, саморегуляция»^[9].

Взаимодействующий предмет для того, чтобы сохранить качественную определенность и целостность, вырабатывает такой механизм управления, который учитывает не только особенности воздействия, но и свои внутренние особенности. При этом все внешние особенности с необходимостью трансформируются применительно к внутренним. Например, одно и то же начало грозы в лесу вызывает различные приспособительные реакции у различных его обитателей.

Растения, птицы, животные вырабатывают свои специфические управленческие программы для этих приспособлений. Так что определяющее влияние внешнего воздействия никогда не может быть истолковано как абсолютное влияние. Оно с необходимостью сообразуется с внутренними возможностями воспринимающего предмета.

Эта особенность вытекает из природы деятельности. Последняя, как уже было показано, всегда разворачивается на субстратной (вещной) основе воспринимающего предмета. Поэтому вполне естественно и логично, что преобразование данной основы можно осуществить только посредством такого содержания, а следовательно, и управленческой программы, которые специально вырабатываются для этого самим воспринимающим предметом.

Самоуправление предмета направлено на поддержание его стабильности и равновесия со средой существования. Если оно не в состоянии обеспечить потребности нормального функционирования, то это может означать одно из двух — или характер воздействия превышает возможности противодействия, или данное противодействие разворачивается на основе неадекватного содержания, обусловленного неадекватными отражением или реакцией. Неадекватное содержание не может выработать адекватную программу управления.

Социальное дезуправление — это различные формы дезупорядочения социальных процессов, предметов, систем. Они достаточно многочисленны и практически не поддаются какой-либо систематизации. Прежде всего здесь следует назвать неучет, а также нарушение действий социальных законов. Игнорирование данных закономерностей с необходимостью ведет к хаосу и различным деструкциям. В такой же мере работают на дезуправление и многочисленные социальные девиации, т. е. отклоняющееся поведение личностей, групп, классов.

• [1] Социальное управление: курс лекций. М., 2000; Зотов В. Б., Макашева З.М. Муниципальное управление: учебник для вузов. М., 2002; Атаманчук Г. В. Управление — фактор развития: размышления об управленческой деятельности. М., 2002; Управление персоналом: учебник / под общ. ред. А. И. Турчинова. М., 2002; Основы теории управления: учеб. пособие / под ред. В. И. Парахиной, Л. И. Ушвицкого; Теория управления: учебник / В. Ф. Уколов и др.; Теория управления: учебник / под общ ред. А. Л. Гапоненко, А. П. Панкрухина; Мухин В. И. Исследование систем управления: учебник для вузов. М., 2003; Маннинг Н., Парисон Н. Реформа государственного управления: международный опыт / пер. с англ. М., 2003; Стратегия динамического развития России: единство самоорганизации и управления / под ред. В. Л. Романова. М., 2004. Т. I-IV; Политико-административное управление: учебник/ под общ. ред, В. С. Комаровского, Л. В. Сморгунова. М., 2004; Кравченко А. И., Тюрина И. О. Социология управления: фундаментальный курс; Социология управления: учебник / под общ. ред. В. Э. Бойкова. М., 2006; Управление организацией: учебник / под ред. А. Г. Поршнева, З. П. Румянцевой, Н. А. Соломатина. М., 2007; Граждан В. Д. Социология управления: учебник. М., 2011.
• [2] Марш: К., Энгельс Ф. Соч. Т. 3. С. 4.
• [3] Суворов Л. Н., Аверин А. Н. Социальное управление. Опыт философского анализа. М., 1984. С. 6.
• [4] Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса. Новый диалог человека с природой; Синергетика: человек, общество. М., 2000; Синергетика, философия, культура. М., 2001.
• [5] Урсул А. Д. Информация. Методологические аспекты. М., 1971. С. 196.
• [6] Бабосов E. М. Социология управления. С. 9.
• [7] Галкина Т. II. Социология управления: от группы к команде. С. 8.
• [8] Кравченко А. И., Тюрина И. О. Социология управления: фундаментальный курс: учеб. пособие. М., 2006. С. 168.
• [9] Афанасьев В. Г. Системность и общество. М., 1980. С. 208.