Аналитическая философия историологии

Настало время перейти от немецкоязычных авторов к англоязычным. Тут же в поле зрения попадает аналитическая философия историологии.

Теория мезокосмологических описаний Н. Милкова. Н. Милков стартует от философии Л. Витгенштейна, который был первым, кто сумел представить аналитическую философию в целостном виде. «Логико-философский трактат» Милкова содержит всего семь основополагающих рассуждений, перечислим их^[1]: 1) мир есть все то, что происходит; 2) происходящее, факт, — существование событий; 3) мысли — логическая картина факта; 4) мысль — осмысленное предложение; 5) предложение — функция истинности элементарных предложений; 6) каждое предложение строится из элементарных предложений; 7) о чем невозможно говорить, о том следует молчать. Милков полагает, что именно философия Витгенштейна позволяет развить наилучший вариант философии историологии.

Теоретическая разработка. Основная идея Н. Милкова

Историк создает картины фактов и событий, упорядочивая их в онтологические зависимости, которые имеют мезокосмологический характер^[2]. К историческому микрокосмосу относятся события и факты, к макрокосмосу — законы, к мезокосмосу — сочетания событий. Указанные сочетания относятся не к области причин или ценностей, а к логическому пространству.

Историк создает различные модели событий, но при сравнение с фактами оставляет лишь те из них, которые являются подлинными картинами, т. е. удовлетворяют критерию истины. Именно ввиду наличия этого критерия историк не способен подделать историю, исказить ее, придать ей зависящий от субъекта характер. Исторические факты и события соотносятся внешним, экстенсивным, а не интенсивным образом. Нет никакой необходимости в придумывании каких-либо причинных отношений или психических мотивов предпринимаемых социальных действий. Мотивы не проверяемы, модели же сравнимы только с фактами. Историк движется не от концепции к концепции, а сдвигается от одних моделей к другим, куда он включает и прошлое. Непозитивистская концепция охватывающих исторических законов также ложна, ибо и законы не могут быть проверены. Таким образом, есть возможность развить безупречную научную картину исторических фактов, следовательно, все попытки отрицать научный характер истории обречены на провал. Ошибается тот историк, который занят поиском так называемых причин, в том числе мотивов, исторических событий.

Ему следует рассматривать возможности сочетания фактов, их организации.

Следует отдать должное Милкову — он действительно сумел представить вариант философии историологии в полном соответствии с концепцией аналитической философии раннего Витгенштейна с ее девизом «максимальная ясность», которая достигается дорогой ценой, в частности полным отказом от изучения ментальных явлений. В той или иной форме воззрения, аналогичные милковским, высказывались и другими аналитическими философами. Таким образом, не следует думать, что концепция исторических мезоописаний лежит где-то в стороне от столбовой дороги развития аналитической философии.

Необходимое разъяснение. Основная мысль К. Гемпеля

Неопозитивистская философия историологии в наиболее отчетливом виде была представлена Куртом Гемпелем, рассмотревшим функции общих законов в истории^[3].

Метод историологии не отличается от метода естествознания. Это гипотетико-дедуктивный метод, т. е. объяснение явлений посредством универсальных законов.

До тех пор пока историк руководствуется общими законами, он находится на территории науки. Но как только он пытается объяснить их мотивами или ценностями, так он тотчас же покидает эту территорию. Все выдающиеся неопозитивисты были знатоками по преимуществу физико-математических наук, социальными науками, в том числе историей, они занимались неохотно. Но, разумеется, избежать им этого не удалось, тем более что сами неопозитивисты не без удовольствия постоянно указывали обществоведам, использовавшим представления о мотивах и ценностях, на метафизические промахи последних. Таким образом, основным камнем раздора стал вопрос о мотивах действий. В этом вопросе неопозитивисты не добились сколько-нибудь существенного успеха.

Теория исторических повествований Артура Данто. Впечатляющую попытку развить философию историологии на аналитической почве предпринял американец А. Данто, руководствовавшийся не прагматическим, а дескриптивным (описательным) идеалом. Аналитическую историю философии он противопоставил субстантивной, т. е. теории, обобщающей прошлое, настоящее и будущее в единой концептуальной схеме.

Теоретическая разработка. Аналитическая апологетика А. Данто

Данто убежден, что герменевты и постструктуралисты — большие путаники, поэтому он их концепции не анализирует. «Субстантивная философия истории по сути своей ошибочна и опирается на фундаментальную ошибку. Ошибочно предполагать, что мы способны написать историю событий еще до того, как они совершились»^[4].

Поскольку будущее не известно, постольку «невозможно непротиворечивое и полное историческое описание»^[5]. От прошлого нельзя перейти к будущему. Этим обстоятельством ограничены возможности историков. В связи с этим вводится представление о минимальной задаче историка, которая «состоит в том, чтобы дать истинное описание событий своего прошлого»^[6]. Данто не признает перехода от прошлого ни к настоящему, ни к будущему. Поэтому он критикует тех авторов, которые ключом к пониманию прошлого считают либо настоящее, либо будущее. Данто показывает, что сторонникам этой точки зрения не удается избежать исторического агностицизма, согласно которому невозможно истинное описание прошлого. Рассуждая об историологии, следует твердо держаться прошлого. Таким образом, Данто придерживается позиции эпистемологического пассеизма. Он не утверждает, что прошлое важнее настоящего и будущего, а лишь считает, что историк имеет дело с прошлым, и только с ним.

Важное место в построении Данто занимает проблема истины. Некоторые исследователи отвергают историческую истину, ибо она не может быть дана в полном виде и всегда зависит от намерений исследователя. Данто уверен, что и эти аргументы бьют мимо цели. Их можно направить против любой науки, но без какого-либо ущерба для нее. Историк и не обязан представлять прошлое в исчерпывающем виде. Достаточно того, что он описывает доступное ему в соответствии с различными историческими свидетельствами. Историческая критика позволяет отсечь наносное в историологии с той же степенью уверенности, что и в наиболее развитых науках.

Укрепив свою уверенность в возможности истинного исторического описания, Данто объясняет специфику работы историка. В связи с этим он использует представления о нарративных предложениях и повествованиях. Нарративное предложение содержит ссылку по крайней мере на два различных во времени события. Событие А1 случилось в момент времени t1, событие А2 произошло в момент времени t2. Нарративное предложение, однако, не объясняет, почему произошли изменения, почему A1 превратилось в А2. Эту миссию выполняет повествование. Оно включает между А1 и А2 гипотезу (Н), но в ситуативном контексте.

" Помимо исторического исследования, у нас нет иного способа определить, каков был конкретный случай, попадающий под известные нам общие законы и общее описание"^[7]. В распоряжении историка отсутствует единый общий закон, который позволял бы ему дедуцировать из одних исторических событий другие, но каждый исторический акт объясняется посредством законов. Временные целостности объясняются посредством повествований, использующих законы. Но какие именно акты совершают люди, зависит от них.

Теоретическая разработка. А. Данто о каркасе исторического описания

Оно выглядит следующим образом: где наклонные линии изображают события, а точки — их причины, смысл которых определяют социальные законы.

Данто использует термин «причина исторических событий», но саму проблему отношения причинности он понимает по Юму. Если после, А случилось В, то отсюда не следует, что, А является причиной В, ибо они опосредованы некоторыми действиями людей. Недопустимо считать, что причинами исторических изменений являются мотивы людей, ибо получается все равно не то, что было замышлено^[8]. Представление о причинах исторических событий Данто использует лишь для того, чтобы как можно быстрей перейти к объяснению случившегося, к формам организации человеческого опыта. Ценности, интенции, мотивы, свобода воли — всего этого Данто касается лишь вскользь, ибо, как он полагает, они едва ли являются существенными составляющими исторического опыта. Историк объясняет исторические события и их изменения посредством повествований, все остальное малосущественно.

Что вызывает в построениях Данто наибольшее сомнение? Это, прежде всего, громко заявленный им дескриптивизм, в связи с которым историк освобождается от ценностей, ему предписывается только описание, не более того. Специфика социальных наук в итоге не получает достаточно отчетливого выражения. Еще одна слабость построений Данто — его безудержная склонность к эпистемологическому пассеизму, которая обусловила его неприязнь к рассмотрению взаимосвязи прошлого с настоящим и будущим, в частности он не рассматривает оценку устаревших теорий с позиций наиболее развитых концепций. Данто — сторонник принципа теоретической относительности, но ему чужд закон научной актуальности. Он правильно указывает на необходимость воссоздания историком временных целостностей: в повествовании увязываются друг с другом события, образующие определенный временной ряд. Но существуют самые различные временные ряды, которые в работе Данто, по сути, вообще не представлены. Вряд ли следует соглашаться с Данто, отказывавшимся признать научный характер историологии. «История отчасти тем и привлекательна, что на протяжении веков демонстрирует бесконечное многообразие различных действий и страстей людей, которые при этом допускают то же общее описание и подводятся под те же общие принципы, которые мы используем в повседневной жизни и которые, будучи сформулированными, оказываются не чем иным, как трюизмами. Именно по этой причине история немногому может нас научить, если иметь в виду новые общие принципы, которые бы не достались нам уже как часть нашего культурного наследия. Именно это, в свою очередь, подтверждает часто высказываемое утверждение, что история не является наукой»^[9]. Данто сближает историю с концепциями здравого смысла.

Аналитически настроенные авторы стремятся ту или иную философскую концепцию распространить на историческое знание.

Выводы

• 1. Н. Милков решил построить историческую концепцию, исходя из воззрений Л. Витгенштейна. Эта попытка не привела к существенному успеху.
• 2. К. Гемпель распространил на историческое знание концепцию универсальных законов. Будучи профессиональным логиком, он не сумел учесть специфику исторических процессов.
• 3. А. Данто, в отличие от К. Гемпеля, представил оригинальный вариант аналитической философии историологии.

• [1] См.: Витгенштейн Л. Философские работы. Ч. 1. М.: Гнозис, 1994. С. 2−73.
• [2] См.: Milkov N. Mesocosmological Descriptions: An Essay in the Ontology of History // Essays in Philosophy. A Biannual Journal. 2006. Vol. 7. № 2. P. 1−19.
• [3] См.: Гемпель К. Логика объяснения. М.: Дом интеллектуальной книги; Изд-во русского феноменологического общества, 1998. С. 16−31.
• [4] Данто А. Аналитическая философия истории. М.: Идея-Пресс, 2002. С. 23.
• [5] Там же. С. 25.
• [6] Там же. С. 32.
• [7] Данто А. Аналитическая философия истории. С. 226.
• [8] См.: Данто А. Аналитическая философия истории. С. 176.
• [9] Там же. С. 230.