Система международного частного права

Отечественная наука МЧП на протяжении ее существования недостаточно уделяла внимания «системе МЧП» как научной категории, поскольку в последние годы XX в. становление МЧП осуществлялось в условиях интенсивного развития вывоза капитала и торговли между странами, гражданское и торговое право которых имело различные традиции кодификации, договорной деятельности и судебной практики. ?. М. Богуславский отмечает, что традиционно система МЧП в общей части отражала унифицированные и коллизионные нормы, а в особенной части соответствовала системе ГК РФ.

В отечественной науке изучение системы МЧП было начато в 20-е гг. XX в., когда вышла книга И. С. Перетерского «Очерки международного частного права РСФСР», в 1930 г. была опубликована книга С. Б. Крылова «Международное частное право», в эти же годы были опубликованы статьи по различным вопросам МЧП ?. М. Агаркова, Л. А. Лунца, В. М. Корецкого, А. Д. Кейлина.

В 1949 г. был издан учебник Л. А. Лунца «Международное частное право», затем в 1959 г. им же был подготовлен «Курс международного частного права» в трех томах. В 1974 г. опубликовано учебное пособие ?. М. Богуславского «Международное частное право», а в 1984 г. был издан учебник с таким же названием. Также по теоретическим проблемам МЧП были выпущены в 80−90-е гг. XX в. книги М. И. Брагинского, Г. Е. Вилкова, И. А. Грингольца, В. С. Позднякова, Е. Т. Усенко. По вопросам внешнеторговой купли-продажи писали Д. Ф. Рамзайцев и М. Г. Розенберг, по вопросам международного транспортного права — С. А. Гуреев, Г. Г. Иванов, А. Л. Маковский, О. Н. Садиков, о расчетно-денежных обязательствах и валютных отношениях — А. Б. Альтшулер и И. А. Казакова. В 1980;е гг. вышла книга А. Б. Альтшуллера «Международное валютное право». По международному изобретательскому и авторскому праву вышли книги ?. М. Богуславского, Ю. Г. Матвеева, по наследственному праву — А. А. Рубанова, по семейному праву — Г. К. Матвеева, Н. В. Орловой, А. И. Пергамента, по проблемам международного гражданского процесса и внешнеторгового арбитража — Н. И. Марышевой, С. Н. Лебедева.

Позднее, в середине 1990;х гг., фундаментальные теоретические труды по МЧП были изданы Г. К. Дмитриевой, И. С. Зыкиным, А. С. Комаровым, Г. М. Вельяминовым, В. П. Звековым, Н. Г. Вилковой, В. Ф. Попондопуло и др.

Солидная теоретическая база отечественной науки содействовала становлению теоретических основ системы МЧП, опираясь на конституционные основы действующего правопорядка, который часто менялся на протяжении XX в.

Современный этап развития системы МЧП как международной нормативной системы, в которую в качестве элементов (подсистем) входят правовые, политические, экономические и другие международные нормы, характеризуется динамичным ростом в структуре этой системы «разнонаправленного массива» унифицированных (договорных и обычных) норм, обусловленных конфликтами законов различной юрисдикции, возникающих в сфере мирового хозяйственного оборота. Особенности системы норм современного МЧП определяются различным уровнем «регулятивного потенциала» этих норм, содержащихся в актах, принимаемых межгосударственными и иными организациями, и их усиливающейся ролью в дальнейшем развитии правовых систем государств.

Основу системы МЧП составляют нормы, принятые в рамках межгосударственных организаций, касающиеся мировой торговли, инвестиций, защиты имущественных прав лиц на иностранных территориях, расчетно-кредитных, страховых, долговых, валютных, трудовых отношений и иных отношений, составляющих предмет МЧП (рекомендации, декларации, резолюции, правила, принципы, кодексы и др.), в целом их обобщенно называют резолюциями, рекомендациями или резолюциями-рекомендациями. Одна и та же организация может принимать различные по наименованию акты.

Нормы МЧП относятся к категории норм, принимаемых по некоторым основным (внешним) вопросам универсальной деятельности межгосударственных организаций. Однако принятие многосторонних «системообразующих» международных конвенций (договоров) по важнейшим вопросам МЧП (например, по обеспечению стабильности торгового оборота, мировой валютно-расчетной системы, обязательности страхования рисков на иностранных территориях и др.) остается труднодостижимым, поскольку имеются лишь весьма «общие и отрывочные» рекомендации-принципы в некоторых международных договорах, законодательствах, что «стимулирует» существование соответственной системы «обычного права» .

Обычное право, как отмечали классики МЧП на протяжении нескольких столетий, представляет собой «специфический вид системы права», которое «однозначно» не кодифицировано на мировом уровне, не установлено международными актами или национальным законом, но фактически соблюдается.

Являясь важнейшим компонентом международной нормативной системы и занимая в этой системе собственную, только им принадлежащую «нишу», данные нормы теснейшим образом взаимодействуют с различными договорными и обычными нормами международного права, оказывая значительное воздействие на регулирование международных отношений и гармонизацию международных и внутригосударственных норм. При этом отметим, что «система рекомендательных норм МЧП», так же как иные договорные и обычные нормы международного права, представляют собой согласованную волю государств.

При рассмотрении вопроса о системе норм МЧП в рамках межгосударственных организаций требуется дифференцированный подход. В таких актах могут содержаться нормы, как обладающие, так и не обладающие обязательной юридической силой. При этом необходимо констатировать, что на сегодняшний день большая часть этих норм является политически и экономически, а не юридически обязательными и с правовой точки зрения имеет рекомендательный (обычный) характер. Однако это не умаляет их роли в регулировании международных частноправовых отношений. Следует заметить, что многие международные конвенции не признаются государствами, которые не были ее участниками или ее организаторами. Например, до сих пор ряд стран не присоединились к принятой в 2006 г. на Гаагской конференции по МЧП Конвенции о праве, применимом к определенным правам на ценные бумаги, находящиеся во владении посредника. Конвенция призвана обеспечить определенность и предсказуемость в отношении права, регулирующего вопросы держания и передачи ценных бумаг, находящихся во владении посредника иностранной юрисдикции.

В сфере регулирования международных фондовых, инвестиционных, банковских операций существует массив рекомендательных норм, принимаемых межгосударственными и иными организациями (например, Базельские принципы банковского надзора и унифицированные стандарты управления финансовыми рисками) в целях унификации правил поведения частных и публичных субъектов на мировых товарных и финансовых рынках, который в науке МЧП оценивается через призму концепции международного «мягкого права» (soft law).

Концепция «мягкого права» служит тем теоретическим звеном, который «синхронизирует» и развивает систему МЧП, соединяя рекомендательные нормы с договорными и обычными нормами международного права, актуализируя проблему их взаимодействия и привлекая к ней дополнительное внимание ученых и практиков. Отметим, что усиление внимания к «мягкому праву» непосредственно связано с набирающим силу процессом глобализации, который сопровождается расширением сферы деятельности межгосударственных организаций.

Акты межгосударственных и иных организаций, имеющие рекомендательный характер, оказывают существенное влияние на систему норм МЧП. Нормы этих актов, будучи более гибкими, облегчают согласование порой не совпадающих суверенных воль государств. В литературе подчеркивается, что в практике международных организаций рекомендации зачастую принимаются в тех случаях, когда государства еще не готовы принять на себя договорные обязательства.

Заполняя образовавшийся в той или иной сфере международных экономических частноправовых отношений вакуум, нормы «мягкого права» стимулируют процесс договорного нормотворчества. Рекомендательные нормы актов межгосударственных организаций влияют и на создание обычных норм МЧП. Необходимо отметить, что перерастание рекомендательных норм актов межгосударственных организаций в обычно-правовые нормы международного права может произойти в короткие сроки, так как в отличие от внутригосударственного правового обычая, обязательным требованием к которому является длительность применения, для формирования международно-правового обычая практика не обязательно должна быть длительной. Данное положение подтверждено Международным Судом ООН и признано наукой международного права, в которой получила развитие концепция «стремительного» международного обычного права.

Это подтверждает особенности системы норм МЧП, показывая теснейшую взаимосвязь рекомендательных норм актов межгосударственных организаций (норм «мягкого права») с договорными и обычными нормами международного права (нормами «твердого права») и тезис о том, что «мягкое право» «способно готовить почву для новых норм права». Система МЧП состоит из общей и особенной частей. Общая часть включает: основные понятия МЧП; виды источников МЧП; учение о коллизионных нормах, коллизионные нормы и их виды, типы коллизионных привязок, условия применения коллизионных норм (взаимность, квалификация, императивные нормы в МЧП, обход закона, отсылки, оговорка о публичном порядке, установление содержания иностранного закона); правовое положение субъектов МЧП (физических или юридических лиц, участвующих в имущественных правоотношениях с иностранным элементом).

Особенная часть охватывает отдельные виды правоотношений с иностранным элементом:

• • правоотношения во внешнеэкономических сделках (купля-продажа, расчеты, строительный подряд, доверительное управление, перевозки, страхование, агентские соглашения, коммерческая концессия, финансовый лизинг, банковские операции, валютные сделки, международный коммерческий арбитраж и др.);
• • правоотношения в сфере собственности и других вещных прав с иностранным элементом (коллизионные вопросы вещных прав, охрана культурных ценностей, наследование с иностранным элементом);
• • правоотношения в сфере иностранных инвестиций (инвестиционный режим, гарантии иностранным инвесторам, механизмы страхования инвестиций и урегулирования инвестиционных споров);
• • правоотношения по ограничению неблагоприятных последствий транснациональной корпоративной деятельности на национальных территориях;
• • правоотношения по предотвращению недобросовестной конкуренции в соглашениях о слияниях и присоединениях;
• • правоотношения по обеспечению стабильности и сбалансированности товарных и финансовых рынков;
• • правоотношения по интеллектуальной собственности с иностранным элементом (охрана авторских прав и прав промышленной собственности иностранцев в Российской Федерации, а также охрана таких прав граждан Российской Федерации за границей);
• • таможенные правоотношения;
• • брачно-семейные правоотношения с иностранным элементом (заключение и расторжение брака, международное усыновление, алиментные обязательства);
• • правоотношения по регулированию миграции иностранной рабочей силы и иные трудовые отношения;
• • правоотношения в сфере исполнения международных финансовых обязательств государства;
• • правоотношения в сфере международных торговых отношений;
• • правоотношения по международному мониторингу за соблюдением субъектами международного коммерческого и финансового оборота финансовой дисциплины, правопорядка, учета и отчетности;
• • правоотношения по обязательствам вследствие причинения вреда (деликтные обязательства);
• • правоотношения по использованию иммунитетов и привилегий в международной деятельности юридических лиц;
• • международный гражданский процесс (правовое положение иностранцев в судах, международная подсудность, легализация иностранных официальных документов, признание и приведение в исполнение иностранных судебных решений);
• • международный коммерческий арбитраж (альтернативные способы рассмотрения споров по гражданско-правовым отношениям с иностранным элементом).

Нормы особенной части складываются в институты (подотрасли) МЧП, ориентированные на регулирование родственных правоотношений. К таким подотраслям МЧП относится международное коллизионное право, международное договорное право, международное коммерческое (торговое) право, международное банковское право, международное валютное право, международное право интеллектуальной собственности, международное страховое право, международное транспортное право, международное инвестиционное право, международно-правовое регулирование рынка ценных бумаг, международное семейное право, международное наследственное право, международное корпоративное право, международно-правовое регулирование процедур несостоятельности, международное вещное право, международное деликтное право (международно-правовое регулирование обязательств из причинения вреда), международное трудовое право, международно-правовое регулирование гражданских и арбитражных процессуальных отношений и др.

Таким образом, система МЧП формируется по мере «расширения» предмета МЧП и повышения роли этой отрасли науки и права в условиях глобальных интеграционных процессов, что приводит к возникновению новых институтов (подотраслей) МЧП, формирующихся в условиях разнообразных частноправовых коллизий национальных норм и юрисдикций различных государств. Отечественные и зарубежные исследователи теоретических основ международно-правового регулирования отношений частных лиц различной национальной юрисдикции сформировали «общий подход» к системе норм МЧП. В частности, они «осторожно» относятся к влиянию, «внедрению», взаимодействию с МЧП норм некоторых публичных отраслей права, тесно связанных с международными частноправовыми отношениями (например, норм налогового и финансового права). Зарубежные теоретики, сохраняя традиционный (вековой) подход к системе МЧП, тем не менее «смелее» и «разностороннее» осмысляют современную систему норм МЧП и влияние на нее норм других отраслей права.

Известный французский (алжирский) исследователь МЧП М. Иссад рассматривает систему МЧП как материально-правовую и коллизионную сферу урегулирования «конфликтов» норм различных национальных юрисдикций, показывая при этом влияние на данный процесс публичного порядка в сфере торговли, инвестиций, налогов, ценных бумаг, обязательств по возмещению ущерба и др. При этом он отмечает, что в МЧП часто возникают вопросы, связанные с налоговым правом. Так, чтобы избежать выполнения обязательств, предусмотренных Торговым кодексом Республики Алжир, «торговое товарищество» может сослаться на свою принадлежность иностранному государству. В таком случае потребуется определить «налоговую юрисдикцию» или «национальность», т. е. место государственной регистрации этого товарищества, что относится к сфере МЧП. Также, чтобы уклониться от уплаты «алжирских налогов», физическое или юридическое лицо может сослаться на французское гражданство с целью воспользоваться привилегиями, которые предоставляет алжирско-французская конвенция. В этом случае также потребуется определить, действительно ли данная компания имеет французскую национальность и облагается ли она налогом по французскому налоговому праву.

Другие зарубежные ученые, такие как X. Кох, У. Магнус, П. Винкер фон Моренфельд, включают в систему норм МЧП международный гражданский процесс, международное семейное право, международное договорное право, международное наследственное право, международное деликтное право, международное вещное право, международное право компаний, международное трудовое право, международное право конкуренции, международное конкурсное право, международное картельное право и др.

Еще одним примером этого может служить известный труд английского юриста-международника Яна Броунли «Международное право», который выражает западную концепцию единства международно-правового метода регулирования различных типов отношений с иностранным элементом. При этом особая роль отводится англо-американскому прецедентному праву и международному судебному и внесудебному прецеденту в регулировании международных финансово-экономических отношений. На примере процедур компетентного толкования Советом управляющих МВФ на протяжении 30 лет положений Статей Соглашения Международного валютного фонда, Я. Броунли говорит о формирующемся международном «прецедентном праве» МВФ как части системы международного коммерческого и валютного права. Эти доводы о смешанной (частноправовой и публично-правовой) природе различных подотраслей МЧП, в частности валютного права, нашли подтверждение в теоретических исследованиях Вернера Эбке «Международное валютное право» .

Переплетение публично-правовых и частноправовых норм, регулирующих гражданско-правовые и иные частные отношения с иностранным элементом, является важнейшим свойством системы норм МЧП. Рекомендательные нормы, содержащиеся в актах межгосударственных и иных организаций, отражая требования унификации правил поведения субъектов товарных и финансовых рынков, развивают положения таких основополагающих принципов правового регулирования международного и национального хозяйственного оборота, как справедливость, защита имущественных прав субъектов, разумность, добросовестность.

На то обстоятельство, что закрепленные в актах последних десятилетий нормы в своей основе имеют общепризнанные правовые ценности, в ряде случаев указывают и сами названия этих актов. Например, Конвенция Организации Объединенных Наций против коррупции (31 октября 2003 г.), Конвенция ООН по противодействию финансированию терроризма (1999 г.) направлены на пресечение злоупотребления договорно-правовыми механизмами в международной банковской, инвестиционной, валютной, корпоративной деятельности.

Правовая доктрина конкретного государства в сфере МЧП означает сформировавшуюся систему государственных и частных научных подходов к оценке совокупности национальных и международно-правовых источников, регулирующих международные торгово-экономические отношения, как целостного правового режима. При этом МЧП по кругу субъектов, объектов и источников в научных кругах все чаще характеризуется как совокупность принципов и норм, регулирующих гражданско-правовые (имущественные, предпринимательские, денежные и иные) отношения между государствами, международными и транснациональными организациями, между саморегулируемыми и ассоциативными объединениями участников финансовых и товарных рынков, физическими и юридическими лицами, участвующими в предпринимательской деятельности с иностранным элементом.

Б. М. Корецкий в 1928 г. выдвинул теорию международного хозяйственного права как межотраслевого права. В 1946 г. И. С. Перетерский озвучил идею международного имущественного (хозяйственного в широком понимании) права как отрасли международного публичного права. Проблемы природы международных экономико-финансовых и торгово-экономических правоотношений в условиях сближения правовых систем на международном уровне в той или иной мере затрагивалась в трудах ученых разных периодов российской истории: ?. М. Богуславского, Г. М. Вельяминова, Н. Г. Вилковой, Н. Ю. Ерпылевой, И. С. Зыкина, Г. К. Дмитриевой, А. С. Комарова, Л. А. Лунца, В. М. Попондопуло, Г. В. Петровой, А. С. Скаридова, В. М. Шумилова и др.

Для научных доктрин (особенно западных) МЧП второй половины XX в. характерно обращение к системному анализу взаимодействия публично-правовых и частноправовых норм в международных экономических (коммерческих) отношениях. Это отражало наметившиеся тенденции к повышению роли договоров с участием транснациональных организаций в формировании обычаев делового оборота, «трансформации и расширению» круга субъектов МЧП путем включения в них компаний с транснациональной юрисдикцией, развитию доктрины «ограниченности» национального суверенитета в международных экономических отношениях. Прямое подтверждение сложной правовой природы МЧП в современном мире заключено, например, в американской системе норм правового регулирования международной торговой, инвестиционной, банковской деятельности национальных торговых и финансовых организаций, когда национальное право США имеет приоритет над международными нормами.

Дальнейшее развитие мировых теорий транснационального и мирового права в современной западной научно-правовой литературе содействовало появлению теорий, согласно которым в МЧП (иногда отождествляемое как коммерческое, экономическое, предпринимательское) включаются все нормы, регулирующие любые экономические операции, которые выходят за пределы одного государства, в том числе и частноправовые сделки (Д. Карро, П. Жюйар и др.).

Критикуя в своей книге «Международное экономическое право» западные теории международного экономического права, известный юрист-международник Г. М. Вельяминов отмечает, что понятие международного экономического права при этом становится размытым, неотделимым от внутринациональных отраслей права, поскольку источниками норм международного экономического права признаются не только международно-правовые нормы, но и внутригосударственные.

Международное экономическое право, с точки зрения западных доктрин, пишет Г. М. Вельяминов, распространяет свое действие на всех субъектов права, участвующих в коммерческих отношениях, выходящих за пределы одного государства (В. Фикентшер из ФРГ; Е. Питерсман из Великобритании; П. Рейтер из Франции и др.). Эти идеи логически смыкаются с упомянутой теорией транснационального права, используемой и для того, чтобы уравнять в качестве субъектов международного права и государства, и ТНК (В. Фридман и др.). Сам же Г. М. Вельяминов придерживается теории публичноправовой природы международного экономического права и его доминирующего влияния на национальные нормы торгово-экономического оборота.

Зарубежные авторы и некоторые российские ученые, сторонники доктрины «смешанной природы»^[1] международных частных, гражданско-правовых правоотношений, относят к ним международные конвенции и типовые законы, разрабатываемые на международном уровне; международные торговые, расчетные, кредитные обычаи; общие принципы права; рекомендательно-факультативные решения международных организаций, национальные правовые нормы, регулирующие коммерческую деятельность с иностранным элементом, а также гражданско-правовые отношения; арбитражные решения; даже условия контрактов и т. п. Это приводит к трудностям в определении доминирующего правового метода регулирования международных частноправовых правоотношений. По этой причине в западной доктрине не существует единообразие, а встречаются диаметрально противоположные оценки международно-правового регулирования торгового и инвестиционного оборота (К. Шмиттгофф и др.).

Применительно к развивающимся, специальным областям МЧП наиболее значительный вклад в развитие российской науки о правовых основах фондового рынка в литературе последних лет внесли Н. Г. Семилютина в серии монографических исследований, посвященных правовой модели рынка ценных бумаг, В. А. Белов в работах по расчетам ценными бумагами в межбанковском обороте, Н. Ю. Ерпылева в трудах по международному банковскому праву, Л. Г. Ефимова в исследованиях по правовым аспектам деятельности кредитных организаций и др.

В целом анализ российской и зарубежной научной литературы позволяет утверждать, что правовое регулирование международной экономической (коммерческой) деятельности на рынке ценных бумаг имеет многоотраслевую теоретическую базу. Что же касается исследования правового регулирования отдельных видов такой деятельности с точки зрения сравнительно-правового анализа понятий, институтов, взаимодействия публичного и договорного порядка, то таких научных исследований в российской науке МЧП права практически нет.

Проблемы становления доктрины международно-правового регулирования коммерческого оборота ставились В. М. Попондопуло в контексте правового исследования видов международных коммерческих операций; Н. Г. Вилковой при анализе договорных норм о международной торговой деятельности; Г. М. Вельяминовым в рамках международного экономического права.

МЧП включает все больше обычно-правовых императивных, общепризнанных принципов (jus cogens) и норм. В то же время оно характеризуется как межгосударственное договорное право, но в силу изначального императивного принципа pacta sunt servanda международные договорные нормы могут приобретать императивную силу, а исполнение их обеспечивается государственной властью коллективно или индивидуально. По мере растущей дифференциации международных частноправовых отношений система разнородных норм гражданско-правового регулирования с иностранным элементом начинает дробиться на подсистемы, отрасли и подотрасли.

Часто само МЧП рассматривают как подотрасль международного экономического права, транснационального (мирового) права, международного коммерческого права или международного публичного права. Относительно теорий «мирового права», «глобальной правовой системы» можно сказать, что из числа существующих элементов такой «системы» международное право, внутригосударственное право и наднациональное право действительно существуют, а «транснациональное право» означено скорее виртуально.

Несомненный интерес представляет вопрос о взаимосвязи норм МЧП и национального гражданского права. В области МЧП такая взаимосвязь проявляется, прежде всего, в том, что «внутригосударственные частноправовые нормы призваны определить способы приведения в действие норм международного торгово-экономического регулирования внутри данного государства». При этом под способом приведения в действие норм, в частности, международного экономического права, следует понимать способы исполнения государством взятого на себя международного обязательства, а не способ «придания нормам международного права силы внутригосударственного правового акта», форму превращения международной нормы, обязательной «для государства в целом», в норму национального закона, «обязательного для всех граждан и организаций соответствующего государства» .

Развитие международных предпринимательских и иных гражданско-правовых отношений (семейных, трудовых, по защите интеллектуальной собственности и др.) обусловило развитие МЧП, что не могло не привлечь внимания науки международного публичного права. В настоящее время необходимо описать и систематизировать международные частноправовые отношения, подвергнуть их анализу с целью обобщения практики и установления общих принципов, на которые опираются эти отношения.

Наука МЧП исследует одноименную отрасль права, историю возникновения и развития данной отрасли права, вопросы, связанные с возникновением и прекращением гражданскоправовых отношений с иностранным элементом, анализирует их содержание, изучает предпосылки того или иного их формирования, а также их политические, социальные и экономические последствия в зависимости от формирования содержания рассматриваемых отношений.

Выделение подотраслей науки МЧП вызвало споры по вопросу их содержания и принадлежности. Предметом обсуждения является вопрос, следует ли рассматривать МЧП как отрасль международного публичного права, национального гражданского права или оно представляет собой комплексную отрасль, включающую нормы международного публичного права и нормы МЧП.

Место МЧП в системе отраслей российского права и права зарубежных государств определяется его предметом, юридической природой норм, методом, уровнем кодификации, систематизации и гармонизации.

Сотрудничество между различными государствами в международном имущественном обороте находит выражение в многообразных отношениях как между самими государствами, так и между их гражданами и организациями (юридическими лицами). Международно-правовое регулирование общения организаций и физических лиц по торговым, экономическим, трудовым, семейным и иным вопросам, относящимся к сфере МЧП, входит в область гражданско-правовых отношений с иностранным элементом, которая также охватывает отношения граждан и организаций с транснациональными и международными институтами.

МЧП, изучая гражданско-правовые отношения с иностранным элементом, является в определенном смысле частью не только гражданского, но и международного публичного права.

Частноправовые нормы в системе норм международного публичного права тесно соприкасаются и переплетаются в вопросах международного публичного правопорядка касательно современных форм международного коммерческого и социально-трудового взаимодействия. Частноправовые нормы регулируют сферу торговли, внешнеэкономической и банковской деятельности, инвестиций, управления корпоративными рисками, допустимых сделок в офшорных и трастовых компаниях, защиты конкуренции на мировых рынках, семейно-брачных отношений, транспорта, использования ресурсов мирового океана, космического пространства, возмещения имущественного ущерба, причиненного окружающей среде, миграции трудовых ресурсов, рассмотрения споров в международном арбитраже и др. То есть сферы влияния частноправовых норм с иностранным элементом расширяются адекватно интенсивности роста межгосударственного сотрудничества стран мира по ключевым вопросам всемирного экономического правопорядка, например, таким, как борьба с терроризмом, предотвращение легализации преступных доходов, борьба с коррупцией, унификация банковских стандартов управления финансовыми рисками, электронная торговля и др.

Межгосударственные публично-правовые соглашения «на высшем уровне», Базель-1 (1997 г.) и Базель-2 (2004 г.) в рамках Базельского процесса о переходе финансовых организаций национальных юрисдикций на унифицированные обычаи (стандарты) банковских активов, операций и отчетности, являются примером «компетентного одобрения» на мировом форуме «унифицированных правил» деятельности кредитных и иных финансовых организаций.

Говоря о системе МЧП, следует особо отметить отношения между государственными органами, международными, многонациональными и иностранными организациями, выступающими субъектами МЧП. В данных условиях отношения между этими субъектами являются отношениями имущественного, гражданско-правового характера, а не международного публичного общения, поскольку участники имущественного оборота разных стран выступают как юридические лица и споры по таким отношениям рассматриваются национальными арбитражными судами или коммерческими арбитражами при торговых палатах одной из участвующих стран.

• [1] Sherman Н. Arnold. Managing Taxes in the Multinationa Corporation / The Tax Executive / Winter 1997, p. 171−181; Smith R. Stafford. Local income taxes: economics effects and equity. Berkeley, 1972. XXIV Lusti of gov. studies. Univ. of California.