Тактические и психологические особенности представления и исследования доказательств

Эффективность убеждения присяжных заседателей в ходе судебного следствия зависит от умения прокурора и адвоката избрать в процессе представления и исследования доказательств обвинения и защиты такой тактической линии, которая позволяет эффективно решать на данном этапе судопроизводства три взаимосвязанные задачи, связанные с процессом убеждения присяжных заседателей, склонением их к своему мнению (доказать правильность и справедливость отстаиваемой позиции, расположить к себе присяжных заседателей и направить их мысли в нужную для дела сторону). Эта тактическая линия проявляется, в частности, в том, что государственный обвинитель и защитник в процессе судебного следствия:

• 1) наиболее убедительные доказательства предпочитают исследовать в начале или в конце судебного следствия;
• 2) внимательно наблюдают за реакцией присяжных заседателей на представляемые каждой из сторон доказательства, умеют по невербальному поведению присяжных, в частности по их мимике, определять, какое впечатление оказало на них то или иное доказательство, как повлияло на их представления, мысли и чувства.

Так, в романе Джона Гришэма «прокурор Бакли гордился своим умением читать по лицам присяжных их мысли и чувства. Во время процесса он неотрывно изучал мимику каждого и в любой момент мог сказать самому себе, что каждый из них думает. Даже устраивая перекрестный допрос свидетелю, он не сводил глаз сложи, где сидели присяжные. Иногда во время допроса свидетеля он даже вставал во весь рост, чтобы видеть реакцию членов большого жюри на тот или иной ответ допрашиваемого. После сотен таких судебных заседаний он, конечно же приобрел неплохой опыт…» [14. С. 174];

• 3) позволяют присяжным «угадать» вывод, вытекающий из исследования доказательств, тем самым как бы вовлекая их в работу на своей стороне; резюмируют показания в конце допроса, спрашивают у допрашиваемого: «Правильно ли я вас понял, свидетель, что…» ;
• 4) дают возможность присяжным заседателям понять смысл привлечения того или иного доказательства, не откладывая прояснение этого вопроса до прений сторон; если какое-либо доказательство оказалось непонятно присяжным, принимают дополнительные меры для того, чтобы они уяснили суть подтверждаемых доказательством фактических данных. С этой целью в ходе допросов демонстрируют вещественные доказательства и документы, предварительно разъяснив присяжным заседателям, когда, где и в связи с чем был изъят и приобщен к делу определенный предмет или документ (при этом оглашают полностью или частично соответствующий протокол осмотра, обыска, выемки или заявляют ходатайство о допросе лица, представившего доказательство). Оглашаемый документ предъявляется присяжным заседателям, а таком количестве копий, которое позволяет всем ознакомиться с ним одновременно. Таким образом обеспечивается воздействие доказательственной информации не только на слуховой, но и на зрительный канал^[1];
• 5) с той же целью для обеспечения лучшего восприятия и понимания присяжными заседателями показаний «свидетелей обвинения» и «свидетелей защиты», протоколов осмотров, обысков, следственных экспериментов и других оглашаемых документов эти действия сопровождают демонстрацией подготовленных заранее планов, схем, фотографий, макетов и других средств наглядности. Например, свидетелю обвинения или защиты предлагается наглядно продемонстрировать содержание своих показаний об обстоятельствах дела и при необходимости совершить опытные действия с вещественными доказательствами — для подтверждения или опровержения версии обвинения.

Однако этот прием опытные прокуроры и адвокаты обычно используют только в том случае, если уверены, что получат тот ответ, который им нужен для направления и канализации мыслей присяжных заседателей и председательствующего судьи в нужную для дела сторону, т. е. для доказывания своей позиции.

Нарушение прокурором этого простого принципа по делу О. Дж. Симпсона явилось одной из причин сокрушительного поражения обвинения. Прокурор Кристофер Дарден попросил Симпсона примерить пару окровавленных перчаток. Дарден получил ответ, которого не предвидел и не желал, — Симпсон из всех сил, но совершенно безуспешно старался натянуть перчатки, которые по версии обвинения носил убийца. Перчатки оказались слишком маленькими. Инцидент был одним из решающих моментов в слушании дела, которое закончилось оправданием Симпсона [5. С. 112] (по этому делу оправдательный вердикт присяжных был обусловлен и другими тактическими ошибками обвинения, в частности тем, что обвинение не дало конкретного временного графика передвижений Симпсона после убийства, что не позволило опровергнуть его алиби [5. С. 196]).

Таким образом, в состязательном процессе прием демонстрации целесообразно использовать только в тех случаях, когда результаты демонстрации будут работать на доказывание позиции той стороны, которая использует этот прием. В качестве примера удачного использования адвокатом демонстрации в суде присяжных можно привести следующий любопытный случай, описанный Дэйлом Карнеги:

" Истец, мистер Послуэйт, утверждал, что в результате падения лифта он получил травму, из-за чего лишился возможности поднимать правую руку.

Хаммер (адвокат), казалось, был исполнен сочувствия: «Мистер Послуэйт, — сказал он, — покажите присяжным, как высоко вы можете поднимать руку». Естественно, истец поднял руку совсем невысоко. «А теперь покажите нам, как вы могли поднимать руку до этого несчастного случая», — предложил Хаммер. «Да прямо над головой», — ответил Послуэйт и поднял руку вертикально.

Реакция присяжных на эту демонстрацию была совершенно однозначной" [19. С. 263-264].

Тактически и психологически грамотная линия поведения прокурора и адвоката в процессе исследования доказательств проявляется еще и в том, что они:

• — ведут себя корректно с судьей и противной стороной; демонстрируют дружеское, как бы граничащее с единомыслием расположение к присяжным заседателям;
• — требуют, чтобы свидетели давали показания, глядя на присяжных заседателей и сами постоянно эмоционально и зрительно контактируют с ними, дают им краткие разъяснения, часто обращаются к ним [22. С. 70−71];
• — апеллируют к прошлому и актуальному опыту присяжных заседателей, что повышает субъективную значимость аргументов и действенность аргументации в целом [18. С. 239−240].

Иногда эффективное использование этого приема в процессе исследования доказательств позволяет стороне убедить присяжных в достоверности представленных доказательств. Об этом свидетельствует следующий пример из практики адвоката Е. Ю. Львовой:

" Приведу пример, когда я в процессе присяжных Мособлсуда проиграла допрос свидетеля из-за отсутствия навыка «работать на восприятие».

Полтора часа я привычным для адвоката способом допрашивала свидетеля обвинения, пытаясь системой вопросов уличить его во лжи. Я настолько серьезно углубилась в допрос, что забыла про присяжных. Я задавала такие вопросы:

Вопрос: Как часто вы ездили в это место?

Ответ: Каждый день, там за домами на стоянку и ставлю свою машину.

Вопрос: Сколько лет вы туда ездите?

Ответ: Лет десять.

Вопрос: Вы живете в этом городе?

Ответ: Да, но не в этом районе.

Вопрос: Судя по всему, вы хорошо знаете это место, тогда почему путаете номер дома? На предварительном следствии вы говорили, что увидели машину, из которой стреляли, около дома № 16, а сейчас вы утверждаете, что около дома № 5?

Ответ: Я и сейчас не могу назвать номер дома.

Вопрос: Но вы же говорите дом № 5, значит знаете нумерацию домов?

Ответ: Не знаю.

Адвокат: Прошу огласить показания свидетеля на предварительном следствии, где свидетель называет номер дома, а сейчас утверждает, что не знает нумерации, и, кроме того, сейчас и тогда называет разные номера домов…

После оглашения показаний вновь последовал изнурительный повторный допрос по тем же обстоятельствам. Свидетель стоял на своем и предложил нарисовать схему, где он увидел машину.

И тут, воспользовавшись паузой, прокурор Рогачева, повернувшись к присяжным, тихо и доверительно произнесла:

— Вот вы, уважаемые присяжные, ходите в Облсуд каждый день уже неделю. Хоть кто-нибудь из вас обратил внимание на номер дома?

Присяжные оживились, стали кивать в поддержку прокурора, а значит, и свидетеля.

Вот так, грамотно, одной фразой, прокурор выиграл у меня допрос и заработал очки у присяжных" [37. С. 21−22].

Нетрудно заметить, что прокурору удалось выиграть допрос, склонить присяжных заседателей к своему мнению благодаря искусному применению приема апелляции к прошлому и актуальному опыту присяжных заседателей, что способствовало повышению субъективной значимости для слушателей его аргументации, усилило действенность ее убеждающего воздействия. Это способствовало одновременному решению прокурором в процессе исследования доказательств трех взаимосвязанных задач, связанных с процессом убеждения: доказыванию правильности и справедливости позиции обвинения, расположению к себе присяжных заседателей и направлению их мыслей в нужную для дела сторону.

• [1] В социально-психологической литературе отмечается, что одной из важнейших предпосылок эффективного воздействия сообщения на аудиторию является воздействие сразу по нескольким каналам. Одно и то же сообщение должно поступать в аудиторию по ряду возможных каналов, лидерами среди которых являются вербальный и визуальный каналы. При этом аудитория воспринимает информацию, переданную по визуальному каналу, как более достоверную. Дело в том, что уровень доверия к визуальному каналу у нас выше, чем к каналу вербальному. Это связано с чисто психологической иллюзией, что-то, что мы видим, является правдой. Отсюда преувеличенная вера населения к телевизионной информации [29. С. 62, 66, 200].