Роль принципов сотрудничества и равноправия в международной экономической системе

В первой половине XX в. в международном правосознании и в государственных отношениях продолжалась борьба между «правом войны» и «правом мира», однако чаша весов постепенно склонялась к «праву мира». «Просто» мира оказалось недостаточно; необходимо было, чтобы «право мира» было дополнено «правом сотрудничества», только тогда мир становится прочным. А между тем юридического закрепления на многостороннем уровне линии на международное экономическое сотрудничество государств не существовало; действовал принцип: «каждый — за себя» .

В международной экономической системе открыто и легально использовались методы экономического протекционизма и агрессии (применения экономической силы). При этом помним, что на равных взаимодействовали между собой и противостояли друг другу преимущественно так называемые «цивилизованные» страны, т. е. в основном группа европейских развитых стран и США. Именно государства западного цивилизационного типа творили практику и нормы международного (экономического) права.

В международной торговле государства активно применяли запретительные таможенные тарифы, нечестную торговую практику (использование демпинга и экспортных субсидий). Происходила картеллизация торговли. Использовались количественные ограничения (или контингентирование). В международной финансовой системе государства использовали плавающие валютные курсы, конкурирующее девальвирование национальных валют, множественность валютных курсов, контроль за валютным обменом. Между ведущими странами шла борьба за продвижение своей национальной валюты на роль мирового платежно-расчетного средства. В международной инвестиционной системе применялись национализации, замораживание иностранных капиталов и т. п. Обеспечивалась экспансия национальных ТНК в экономические системы других стран и колоний. Все это приводило, скорее, к отсутствию порядка в международной экономической системе, объективно требовало более жестких механизмов регулирования.

При разработке Устава ООН это обстоятельство было учтено: экономическое сотрудничество («добрососедство») было обозначено в качестве одного из принципов ООН (п. 3 ст. 1, ст. 55). Тем самым Устав ООН утвердил правовую основу для мирного сосуществования государств всех цивилизационных типов, в том числе в экономической сфере. Теперь творить практику и нормы международного (экономического) права стали государства всех цивилизационных типов.

Понятно, что сотрудничество невозможно без равноправия государств. В международной экономической системе юридическое равноправие государств — это равенство возможностей и доступа к выгодам международного разделения труда, меж дународной торговли. Равноправие означает, что и частные лица разных государств (операторы) должны находиться внутри стран пребывания в одинаковых правовых режимах. Равноправие возможно, только если нет дискриминации. Принцип недискриминации — метод обеспечения равноправия.

Другое условие: равноправие и сотрудничество возможны только там, где есть взаимная выгода. Нельзя заставить сотрудничать, если это не выгодно. Принцип взаимной выгоды стал необходимым дополнением к принципам равноправия и сотрудничества, частью их содержания.

Позднее, уже во второй половине XX в., принцип равноправия был «подправлен» принципом предоставления преференциального режима развивающимся странам. Выяснилось, что юридически обеспечить равноправие изначально и фактически неравным субъектам невозможно: уравнять слабого и сильного — значит заведомо отдать приоритет сильному.

Кроме того, в практике межгосударственных экономических отношений столкнулись два подхода к понятию взаимной выгоды и взаимности вообще. В первом случае взаимность понимается как взаимность прав и обязанностей государств; такую взаимность называют юридической, или формальной. Во втором случае взаимность понимают как взаимное право государств на справедливое распределение выгод и обязательств сравнимого объема; такую взаимность называют материальной, или фактической.

В межгосударственных отношениях формальная взаимность не всегда ведет к материальной взаимности. Например, два государства — " А" и «Б» — предоставили друг другу по договору национальный режим в отношении инвестиций и инвесторов. Налицо формальная (юридическая) взаимность. Однако такая взаимность не обязательно влечет равные материальные выгоды для обеих стран. На практике инвесторы из страны «А» на территории государства «Б», с финансовой, имущественной, хозяйственной точек зрения, могут извлекать больше выгод из национального режима, чем инвесторы страны «Б» в государстве «А». Материальной взаимности не получается. Означает ли это, что надо отказаться от договора, от сотрудничества?

На уровне договоров международной купли-продажи (внешнеторговых контрактов), как правило, легче отследить взаимную выгоду и материальную взаимность, потому что в этом случае видна эквивалентность «возмещений»: в одну сторону движутся товары, в другую — их финансовый эквивалент. А как подходить к вопросу о взаимной выгоде между государствами, если речь идет о товаропотоках, о внешнеторговом обороте? Равенство импорта и экспорта между двумя странами, например, еще не всегда означает материальную взаимность. И в таком случае взаимную выгоду государства зачастую ищут в более широком комплексе взаимоотношений, в том числе за пределами экономической сферы.

Правовая доктрина развитых стран Европы еще во времена СССР для отношений с СССР и странами — членами СЭВ опиралась на концепцию так называемой «эффективной взаимности». Согласно этой концепции хозяйствующие субъекты «капиталистических» и «социалистических» стран находятся в разных правовых режимах, что объясняется отличающимися социально-экономическими системами обеих групп государств. В таких условиях формальная взаимность в их экономических взаимоотношениях не несет европейским предприятиям и странам выгоды, равной той, которую извлекают из сотрудничества «социалистические предприятия и страны». Отсюда следовал вывод: для взаимодействия двух типов экономик, двух групп стран и их предприятий необходим специальный принцип — принцип взаимной выгоды, основанный на материальной взаимности. Подобный подход уже на доктринальном уровне ставил предприятия СССР и союзных стран в дискриминационное положение по сравнению с предприятиями других европейских стран.

Как следствие, для того чтобы получить необходимое материальное возмещение и тем самым обеспечить материальную взаимность, от СССР и социалистических стран европейские страны требовали неких дополнительных обязательств, которые не брали на себя: например, гарантировать ежегодный рост закупок в европейских странах на определенный процент.

Концепцию «эффективной взаимности» следует рассматривать как дискриминационный вариант требования материальной взаимности в экономических взаимоотношениях между государствами с несовпадающими социальными системами. Однако это само по себе не исключает поиска взаимной выгоды и материальной взаимности в межгосударственных экономических отношениях.