Групповая психология. 
Ментальность семейная, этническая, половая, возрастная, региональная, национальная, классовая, профессиональная. 
Образ жизни и культура

Групповая психология — это феномен коллективного бессознательного, который объективируется в специфическом образе жизни конкретной общности людей. Образ жизни складывается из многочисленных ритуальных действий и поведения членов группы, основанных па обычаях, традициях, нормах и правилах общения в совместной деятельности и проживания в локализованных условиях природной среды. При численном увеличении антропологических общностей на групповую психологию все заметнее воздействуют факторы сознательной организации и управления совместной жизнедеятельностью в сообществах. Это приводит к медленной и болезненной трансформации традиционной психологии, если модернизация материальных и экологических условий жизни отстает от идеальных конструктов общественного сознания. Возникает противоречие между современной и традиционной психологией, между осознанной необходимостью цивилизации и бессознательными привычками, и способами бытия, которые укоренились в культурной атрибутике социального взаимодействия той или иной общности людей. Следовательно, групповая психология — это феномен культурной трансформации коллективного бессознательного, для обозначения которого используется понятие «ментальность» .

Понятием «ментальность» обозначается содержание групповой психологии, которое интериоризируется через общение в психологическом складе личности как представителе общностей вхождения.

Каждая общность формирует свою ментальность, которую непроизвольно усваивают ее члены. В ментальности заключены модальные качества психологии людей, принадлежащие к одной и той же общности. Например, «немец — педант», «русский — душа нараспашку» и тому подобные определения. Следует заметить, что этнические общности наиболее ревниво охраняют свои первобытные ценности образа жизни и культуры через их семейное воспроизводство.

Ментальность семьи воспроизводится из поколения в поколение по закономерностям формирования психологической проекции, суть которой в усвоении образца общения, принятого в семейном взаимодействии. Этот образец воспроизводится в стереотипах поведения и в образе жизни конкретной семьи, которые соответствуют этнической и гендерной культуре человеческих отношений, воспроизводимой в обществе, в первую очередь, через семью. Основными психологическими механизмами в этом процессе являются стремление к аффилиации и подражание. Аффилиация реализует потребность в безопасных партнерах, стремление быть вместе с ними вплоть до физического единения. В семье — это супруги, и они же в роли родителей для своих детей. Через подражание достигается психологическая идентичность всех членов семьи. В результате возникает неосознаваемое чувство общности. Духовная близость воспроизводится автоматически через непроизвольное общение и идентификацию. Семья становится наиболее надежной защитой от внешних социальных угроз, общностью, гарантирующей безопасность ее членам и безусловную идентичность.

Психологическое содержание ментальности варьирует в пределах амбивалентных человеческих отношений, которые достигают психологического синтеза в характерах членов общности, определяющих психологический склад их личности, а также в социально-психологическом климате конкретной общности. В этих процессах много непроизвольного, стереотипного, автоматизированного, традиционного и привычного, то есть бессознательного. Образ жизни и культура всего лишь фиксируют стихию человеческих отношений, где амбиции индивидуумов возмущают их спокойствие и гармонию.

Ментальность этноса наполняется чувством кровно-родового единства по происхождению. В нем переживается личная принадлежность к народу — большой условной группе людей, живущих по обычаям предков, говорящих на одном языке, соблюдающие одни и те же правила человеческих отношений. В общении этническая принадлежность к тому или иному народу устанавливается на основе антропологического сходства и по манере поведения. Однако манера поведения является не вполне надежным признаком этнической идентификации в случаях смешанных браков и (или) попадания ребенка от рождения в другую этническую среду. Этнос же как общность оберегает свое единство на основе стереотипов своего специфического образа жизни, где семье принадлежит решающая функция как хранительнице культуры человеческих отношений. Этническая идентичность как феномен самосознания может трансформироваться вплоть до космополитизма. Но это мало что меняет в межличностном общении и понимании человека человеком, так как этнические особенности строения тела и бессознательно усвоенные стереотипы поведения воспринимаются как вполне очевидные признаки этнической привлекательности партнеров, несмотря на идеологическую толерантность и декларируемую политкорректность. Этническая мобилизация начинается с формирования чувства самобытности, а заканчивается стремлением к политической независимости как реализации права народов на самоопределение, что угрожает целостности сложившихся государственных образований. По всей видимости, трансцендентальная идентификация человека с человечеством будет возможна, когда исчезнут государственно-территориальные границы между народами, но сохранится их самобытность. Этническая ментальность действует как обстоятельство непреодолимой силы в центробежной дифференциации государственных образований.

Ментальность мужчин и женщин формируется под воздействием организмических и функционально-ролевых различий при производстве потомства. Эти различия закрепляются в социальном взаимодействии полов как больших условных групп, выполняющих разные функции в общей для всех задаче жизнеобеспечения потомства и сохранности биологического вида. Более того, биологические различия иолов стали первым фактором разделения труда в первобытных сообществах. В силу дифференцированности половых функций эти группы сохраняют жизнеспособность Homo sapiens в процессах социального взаимодействия. Каждая их этих групп объединена по признакам телесной общности. Если бы не было признаков, различающих мужчин и женщин, то не было бы и понятия «пол». Парадокс гендерной психологии состоит в том, что равноправие в социальном взаимодействии создает иллюзию биологического равенства мужчин и женщин. Более того, «женственность» и «мужественность» являются психологическими понятиями для обозначения характеров, обладателями которых могут быть и мужчины, и женщины, независимо от их биологической принадлежности. Таким образом, гендерные характеристики подчеркивают психологические различия между полами как социальными группами, но при индивидуальном формировании этих характеристик пол значения не имеет. Половая идентификация личности подвержена многим факторам социального взаимодействия и семейного воспитания, и в самосознании индивидуума может возникать неадекватная идентичность с другим полом. Ментальность половых различий в гендерном взаимодействии поддерживает адекватность половой идентичности человека, что обеспечивает ему психологическую целостность его индивидного «Я — мужчина» и «Я — женщина» .

Ментальность возрастная заключает в себе переживание человеком возможностей в самореализации из-за возрастных ограничений на исполнение роли «взрослого». Претензии всех возрастных групп на эту роль порождают конфликтные отношения между ними и конфликты в самосознании возрастных возможностей своей группы.

Инфантильность — модальное качество социальной незрелости и неполноценности детей и подростков в отношении роли «взрослого» .

Психическая неполноценность старшего поколения предопределяется физической дряхлостью, которое считается модальным качеством личности пожилых. Всесторонняя активность является модальным качеством взрослого человека.

Региональная ментальность проявляется в чувстве приоритета своих прав на территории своего проживания, и в силу этого некоторого превосходства над «чужаками», у которых нет того, что есть у нас. Географическая и нравственная среда детерминирует развитие и формирование востребованных в этом регионе качеств у субъектов социального взаимодействия.

Национальная ментальность предполагает идентификацию с большой условной группой людей по критериям гражданской и государственной принадлежности. Она устанавливается для определения границ международных сообществ, населяющих страны и континенты. Однако феномен первичной национальной идентичности совпадает с этнической идентичностью. Гражданская идентичность в полиэтническом сообществе представляет собой организационный конструкт, призванный закрепить многообразие в едином общественном устройстве. Если этносы — это социально-биологические образования, то нации — общественно-политические. Если ментальность этносов заключена в психологии народов, то ментальность нации в идеологии бытия. Например, коммунистическая идеология, близкая по моральному кодексу религиозной этике человеческих отношений, более других скрепляла «дружбу народов» в СССР.

Классовая ментальность возникает из стратификации социальных отношений по экономическому статусу личности, который определяется имущественным цензом и местом, и ролью человека в процессах созидания, потребления и владения ценностями материального и духовного производства. Эти места и роли в структуре общественной жизнедеятельности людей дифференцируют психологический склад их групповой психологии.

Профессиональная ментальность характеризует психологический склад субъектов различной профессионально-трудовой деятельности людей. Деятельность высвобождает из телесно-психического потенциала человека функционально востребованные способности его психической организации. Профессия — это общественно необходимая функция личности. Сплав профессионально важных качеств субъекта деятельности составляет психологическое содержание профессиональной ментальности.

Образ жизни и культура являются формами объективации ментальности, в которой заключено содержание групповой психологии.

Образ жизни представляет собой организационные основы совместной жизнедеятельности людей в конкретных сообществах. Возникает он по стихийным законам социального взаимодействия, которые закрепляются в инстинктах и стереотипах коллективного бессознательного. В общественном сознании стереотипы социального поведения трансформируются в ритуалы, обычаи и традиции первичных групп вхождения (стада, племени, семьи и рода, этноса). Сначала они воспроизводятся по психическим механизмам индивидуального бессознательного, а затем подвергаются переработке по законам сознательной регуляции и объективируются в предписанных нормах и законах общественной жизнедеятельности людей. Индивидуум как член сообществ непроизвольно и бессознательно интериоризирует все предписания социального взаимодействия через общение. В результате складываются некоторые специфические способы социального взаимодействия в совместной жизнедеятельности группы. Именно эти способы характеризуют ее образ жизни как форму проявления ментальности.

Культура представляет собой знаково-символическое пространство. Оно формируется в общении людей посредством информационной коммуникации, которая обеспечивает экстериоризацию психических состояний субъектов социального взаимодействия и их образов-представлений о мире сосуществования с другими. Продукты культуры являют собой объективацию индивидуального и коллективного бессознательного в уже осознаваемых формах проявления ментальности. Шаг от бессознательного к сознанию в этом процессе происходит благодаря самосознанию субъектов социального взаимодействия. Человек в этом процессе отчуждает индивидуальные представления о мире в опыт общественного бытия в виде изобразительных и вербальных форм самовыражения. В результате возникает новая виртуальная реальность, выполняющая функцию этнокультурных психологических установок в социальном взаимодействии человека и общества. Эти установки укореняются в индивидуальном самосознании человека как идеология его жизни в сообществах. Если социальный конструкт как способ сознательной регуляции человеческих отношений направлен на преобразование декларируемых предписаний социального взаимодействия, то образ жизни и культура обращены к развитию и закреплению ментальности как психологической основы социальной идентичности человека. Если предписания социального конструктивизма имеют задачу достижения общечеловеческой идентичности, то образ жизни и культура воспроизводят идентичности многочисленных групп людей, составляющих общество, разделенное стратификацией по многим признакам, определяющим географическое, производственное, экономическое, политическое, религиозное, половое, возрастное, этническое положение. Следовательно, чтобы прийти к общечеловеческой идентичности для всех, необходимо преодолеть неизбежную стратификацию общества по всем названным и иным признакам социальной дифференциации субъектов совместной жизнедеятельности.

Образ жизни и культура являются не только формами объективации коллективных и индивидуальных ценностей жизни человека в сообществах, но и трансляторами этих ценностей от общности к общности, от человека к человеку. Для научных исследований эти категории приобретают смысл операциональных понятий.