«Контрреформы» конца XIX в

Император Александр II был убит революционерами 1 марта (13 марта) 1881 г.; на российский престол взошел его сын Александр III, который начал проводить политику по сворачиванию курса реформ своего отца.

Земство в 1880-х гг. рассматривалось как враждебная сила, поэтому правительство всячески стремилось к усилению административного начала в управлении. В эти годы царизм снисходительно относился к произвольным действиям губернаторов по отношению к земствам, не придавая значения даже грубым нарушениям законов.

Не ограничиваясь третированием земств, правительство вынашивало планы создания новых начал в местном управлении. Попытки их реализации прослеживаются прежде всего в Законе от 12 июля 1889 г. о земских участковых начальниках. В 40 губерниях создавалось 2200 земских участков (по четыре-пять на каждый уезд), которые должны были заменить мировых посредников, уездные по крестьянским делам присутствия и мировой суд, который сохранялся только в Петербурге, Москве и Одессе. Во главе участков ставились земские начальники. Земский начальник, которым мог быть только потомственный дворянин, был вправе внести любой вопрос на рассмотрение волостного схода, приостановить любое решение последнего, передав его на рассмотрение уездного съезда, состоявшего в большинстве своем из тех же земских начальников. Земский начальник утверждал всех должностных лиц села и волости, мог их штрафовать, арестовывать, отстранять от исполнения должностных обязанностей. Особо тягостным в экономическом, юридическом и моральном отношениях оказалось для крестьян право земского начальника налагать на них по своему усмотрению штрафы до 6 руб. и подвергать аресту до трех дней (должностных лиц крестьянского самоуправления — до 5 руб. и семи дней). К тому же земский начальник мог приостановить всякий приговор волостного суда.

В законе содержался также отказ от ряда принципиальных положений предшествующих лет. Если введение должности мировых посредников хотя бы декларировало достижение согласия между крестьянами и помещиками, то земские начальники должны были решать эти вопросы административным путем с классовых позиций помещиков. Если мировые суды создавались на выборных началах, то в новых условиях судебное разбирательство осуществляло лицо, абсолютно не зависимое от общественного мнения.

В связи с ликвидацией мирового суда возрастало значение волостных крестьянских судов, которые существовали вопреки принципу бессословного суда. Особый статус земских начальников означал произвольное усиление власти дворянского государства над крестьянством и другими непривилегированными сословиями. Это усиливалось тем, что должности земских начальников могли занимать только лица дворянского происхождения, обладавшие значительным земельным цензом или еще более высоким цензом на другие виды собственности. При многообразии функций земских начальников закон не требовал от них высокой компетентности, и к занятию этой должности могли быть допущены даже лица, имевшие «незаконченное домашнее» образование, что являлось своеобразным попустительством их произволу.

Продолжая наступление на местное самоуправление, 12 июня 1890 г. царизм издает новое Положение о губернских и уездных земских учреждениях, в котором усиливаются элементы сословности. При проведении выборов первая, землевладельческая, курия становилась полностью дворянской. Число гласных от нее увеличивалось, а имущественный ценз для дворян понижался. Резко повышался избирательный ценз для городской курии, а крестьянская курия практически лишалась самостоятельного представительства, ибо избранные земские гласные подвергались процедуре утверждения губернатором. Все эти меры носили характер контрреформы, которая еще более увеличила представительство дворян. В 1890-х гг. дворяне вместе с чиновниками составляли 55,2% гласных уездных собраний и 89,5% губернских. Однако в условиях буржуазного перерождения дворянства усиление его позиций не имело заметного политического значения для царизма. По-прежнему земства находились в оппозиции, а земсколиберальное движение даже активизировалось, так как контрреформы расширили его основу.

Реакционные круги не устраивало и городское самоуправление, недостатками которого, с точки зрения правительства, были преобладание торгово-промышленных кругов и недостаточность правительственных полномочий. Приступая к пересмотру действующего городового положения, правительство решило ограничить влияние городских владельцев в органах самоуправления. Первоначально было предложено, чтобы избирательный ценз определялся не только обладанием недвижимой собственностью, но и степенью имущественной обеспеченности. Практически это означало, что в число избирателей могли быть включены богатые квартиронаниматели, среди которых было много влиятельных людей — юристов, издателей, управляющих, маклеров, удачливых специалистов и т. д. Привлечение их к городскому управлению не означало какой-то демократизации, однако переход к новым избирательным основам несколько расширял круг избирателей, что само по себе уже не устраивало царизм. Стремясь ослабить выборное начало, 11 июня 1892 г. правительство издало новое городовое положение, все преобразования в котором свелись к ограничениям. Если ранее избирательным правом пользовались все владельцы недвижимой собственности, то по новому закону для них устанавливался ценз: в губернских городах — 1 — 1,5 тыс. руб., в остальных городах — 300 руб. В результате число избирателей сократилось в три-четыре раза и стало совсем незначительным. Так, в Москве количество избирателей уменьшилось с 23 671 человек до 7221, в Казани — с 6930 до 894 человек. Из законодательства изымалось положение о том, что городское самоуправление действует самостоятельно. Официально закреплялась практика вмешательства администрации в дела самоуправления. Правительство получало право не утверждать избранных законным путем городских голов. В таких случаях думы должны были выбирать новую кандидатуру. Городские головы и члены управ объявлялись состоящими на государственной службе, что во многом ставило их личное благополучие в зависимость от служебных успехов, которые оценивались не избирателями, а высокопоставленными чиновниками. Ограничивалось количество заседаний думы. Все эго — далеко не полный перечень вводимых изменений, открывавших новые каналы для усиления административной оценки и зависимости от правительства органов городского самоуправления. Новое городовое положение, так же, как и положение о земских учреждениях, носило характер контрреформы.

Наряду с политической реакцией для периода 1880-х — начала 1890-х гг. характерно усиление полицейского режима и введение дополнительных ограничений для печати. Так, 14 августа 1881 г. был принят специальный Закон — Положение о мерах к охранению государственного порядка и общественного спокойствия, который хотя и принимался как временная чрезвычайная мера на три года, по истечении срока всякий раз продлевался вплоть до 1917 г.

Основным методом в борьбе с революционным движением был неусыпный полицейский надзор, который возбуждал волну доносов, провокаций, арестов. Увеличился штат Отдельного корпуса жандармов, были созданы новые жандармские учреждения — отделения по охранению порядка и общественной безопасности (сокращенно — охранные отделения), которые не подчинялись местным жандармским органам и могли действовать совершенно самостоятельно. В их обязанности входило предупреждение стачек, борьба против уличных демонстраций, собраний, наблюдение за подозрительными лицами, учебными заведениями, обществами, клубами и т. д. Охранные отделения имели значительные штаты «охранной наружной службы» — секретных агентов и особо секретных сотрудников (провокаторов). На создание этого аппарата тратились большие средства. Охранные отделения имели сеть провокаторов внутри рабочего и революционного движения. Развитие политического сыска привело к созданию в конце 1882 г. секретной полиции. Важным орудием царизма была специально созданная заграничная агентура, которая следила за революционерами-эмигрантами, возбуждала против них общественное мнение европейских стран.

В обстановке реакции серьезной помехой в карательной деятельности были судебные уставы 1864 г. С введением Положения от 14 августа 1881 г. в судопроизводстве по политическим делам была ограничена гласность. Однако правительство пошло еще дальше, имея целью нейтрализацию оппозиционного звучания политических дел. Указом от 12 февраля 1887 г. министру юстиции было предоставлено полное право закрывать двери заседаний любого суда. С прекращением публикации отчетов о политических процессах было покончено с печатной гласностью. Из юрисдикции суда присяжных были изъяты все дела о насильственных действиях против должностных лиц. Фактически разрушив принцип несменяемости судей, царизм создал для себя более благоприятные возможности для оказания административного давления на суды. Все эти меры не были чем-то новым в деятельности правительства, ибо они лишь узаконили практику, которая вопреки закону применялась на политических процессах и раньше.