Языковая картина мира. 
Лингвистический аспект межкультурной коммуникации

При рассмотрении картины мира нельзя не упомянуть о языковом аспекте, восходящем к идеям немецкого философа, просветителя, общественного и государственного деятеля, дипломата Фридриха Вильгельма фон Гумбольдта (1767−1835) и его последователей-неогумбольдтианцев, среди которых особо нужно отметить немецкого языковеда, специалиста в области языкознания Иоганна Лео Вайсгербера (1899−1985). При этом, однако, следует сказать, что в основе представлений о языковой картине мира лежат идеи американских этнолингвистов, в частности гипотеза лингвистической относительности Сепира — Уорфа (подробнее об этом см. ниже).

Понятие языковой картины мира

В. Гумбольдт (рис. 2.1) полагал, что язык создает промежуточный мир между человеческим сообществом и действительностью за счет системы своих понятий.

" Каждый язык, — писал он, — образует вокруг народа своего рода сферу, которую надо оставить, чтобы прийти в сферу другого народа. Поэтому изучение чужого языка всегда должно быть приобретением новой точки миросозерцания"^[1].

Рис. 2.1. Фридрих Вильгельм фон Гумбольдт, немецкий философ, общественный деятель.

Рис. 2.2. Иоганн Лео Вайсгербер, немецкий языковед, специалист в области языкознания.

Последователь В. Гумбольдта Лео Вайсгербер (рис. 2.2) отмечал стимулирующую роль языка по отношению к формированию у человека единой картины мира. Он считал, что «язык позволяет человеку объединить весь опыт в единую картину мира и заставляет его забыть о том, как раньше, до того, как он изучил язык, он воспринимал окружающий мир»^[2]. Именно Л. Вайсгербер ввел в антропологию и семиотику понятие языковой картины мира, а сам термин впервые был употреблен в одном из трудов австрийского ученого, философа Людвига Витгенштейна (1889−1951), который назывался «Логико-философский трактат» (1921).

По мнению Л. Вайсгербера, «словарный запас конкретного языка включает в целом вместе с совокупностью языковых знаков также и совокупность понятийных мыслительных средств, которыми располагает языковое сообщество; и по мере того, как каждый носитель языка изучает этот словарь, все члены языкового сообщества овладевают этими мыслительными средствами; в этом смысле можно сказать, что возможность родного языка состоит в том, что он содержит в своих понятиях определенную картину мира и передает ее всем членам языкового сообщества»^[3].

Взаимосвязь культуры, языка и человеческого сознания привлекает внимание многих ученых. За последние 20 лет проводились исследования языковой картины мира у носителей определенного языка, активно изучались особенности восприятия действительности в рамках той или иной культуры. Среди ученых, которые в своих трудах обращались к этим проблемам, можно назвать выдающихся советских, российских философов, культурологов, лингвистов М. С. Кагана, Л. В. Щербу и многих других.

По мнению известного философа, культуролога Моисея Самойловича Кагана (1921−2006), «множество языков нужно культуре именно потому, что ее информационное содержание многосторонне богато и каждый специфический информационный процесс нуждается в адекватных средствах воплощения»^[4].

Академик, советский и российский языковед Лев Владимирович Щерба (1880−1944) высказывал мысль о том, что «мир, который нам дан в нашем непосредственном опыте, оставаясь везде одним и тем же, постигается различным образом в различных языках, даже в тех, на которых говорят народы, представляющие собой известное единство с точки зрения культуры»^[5].

Советский лингвист и психолог Николай Иванович Жинкин (1893- 1979), как и многие другие исследователи, отмечает взаимосвязь языка и картины мира. Он пишет: «Язык — это составная часть культуры и ее орудие, это действительность нашего духа, лик культуры; он выражает в обнаженном виде специфические черты национальной ментальности. Язык есть механизм, открывший перед человеком область сознания»^[6].

Под языковой картиной мира понимают совокупность знаний о мире, которые отражены в языке, а также способы получения и интерпретации новых знаний.

Современные представления о языковой картине мира изложены в трудах Юрия Дерениковича Апресяна (р. 1930). Согласно его научным взглядам, «каждый естественный язык отражает определенный способ восприятия и организации мира. Выражаемые в нем значения складываются в некую единую систему взглядов, своего рода коллективную философию, которая навязывается в качестве обязательной всем носителям языка С другой стороны, языковая картина мира является „наивной“ в том смысле, что во многих существенных отношениях она отличается от „научной“ картины. При этом отраженные в языке наивные представления отнюдь не примитивны: во многих случаях они не менее сложны и интересны, чем научные. Таковы, например, представления о внутреннем мире человека, которые отражают опыт интроспекции десятков поколений на протяжении многих тысячелетий и способны служить надежным проводником в этот мир»^[7].

Таким образом, становится очевидной взаимосвязь языка и картины мира, складывающейся в сознании индивидуума. Именно поэтому многие современные лингвисты различают понятия «картина мира» и «языковая картина мира» .

Сравнивая картину мира и языковую картину мира, Е. С. Кубрякова отмечала: «Картина мира — то, каким себе рисует мир человек в своем воображении, — феномен более сложный, чем языковая картина мира, т. е. та часть концептуального мира человека, которая имеет „привязку“ к языку и преломлена через языковые формы»^[8].

Аналогичная мысль высказана в работах В. А. Масловой, которая считает, что «термин „языковая картина мира“ — это не более чем метафора, ибо в реальности специфические особенности национального языка, в которых зафиксирован уникальный общественно-исторический опыт определенной национальной общности людей, создают для носителей этого языка не какую-то иную, неповторимую картину мира, отличную от объективно существующей, а лишь специфическую „окраску“ этого мира, обусловленную национальной значимостью предметов, явлений, процессов, избирательным отношением к ним, которое рождается спецификой деятельности, образа жизни и национальной культуры данного народа»^[9].

Языковая картина мира — это отраженный средствами языка образ сознания — реальности. Языковую картину мира принято разграничивать с концептуальной или когнитивной моделями мира, которые являются основой языкового воплощения, словесной концептуализации совокупности знаний человека о мире^[10].

Таким образом, становится ясно, что картина мира любого индивидуума, как и картина мира целого сообщества, находится в тесной связи с языком. Язык есть важнейший способ формирования и существования знаний человека о мире. Отражая в процессе деятельности объективный мир, человек фиксирует в языке результаты познания.

В чем же разница между культурной, концептуальной, ценностной и языковой картинами мира? Если культурная (понятийная) картина мира — это отражение реального мира через призму понятий, сформированных в процессе познания мира человеком на основе как коллективного, так и индивидуального опыта, то языковая картина мира отражает реальность через культурную картину мира, а язык подчиняет себе, организует восприятие мира его носителями. При этом у культурной и языковой картин мира много общего. Культурная картина мира специфична для каждой культуры, возникающей в определенных природных и социальных условиях, отличающих ее от других культур. Языковая картина мира тесно связана с культурой, находится в непрерывном взаимодействии с ней, восходит к реальному миру, окружающему человека.

Если сопоставить языковую и концептуальную картины мира, то концептуальная картина мира — это система представлений, знаний человека об окружающем мире, ментальное отражение культурного опыта нации, языковая же картина мира — ее вербальное воплощение.

Если сравнить ценностную и языковую картины мира, то в первой в равной степени присутствуют общечеловеческий и специфический компоненты. В языке она представлена оценочными суждениями, принятыми в соответствии с национальными кодексами и общеизвестными прецедентными высказываниями и текстами^[11].

Исследователи по-разному подходят к рассмотрению национальнокультурной специфики тех или иных аспектов или фрагментов картины мира. Одни берут за исходное понятие язык, анализируют сходство или расхождения восприятия мира через призму языковой системности, и в этом случае речь идет о языковой картине мира. Для других ученых исходными являются культура, языковое сознание членов определенной лингвокультурной общности, а в центре внимания оказывается образ мира, что выдвигает на первый план понятие «культурная картина мира». В целом же и языковая, и культурная картины мира отвечают на важнейший мировоззренческий вопрос о сущности человека и его месте в мире. Именно от решения этого вопроса зависят наши ценностные ориентации, цели, направленность нашего развития.

• [1] Гумбольдт В. фон. О различии организмов человеческого языка и о влиянии этого различия на умственное развитие человеческого рода. СПб.: Наука, 1959. С. 57.
• [2] Вайсгербер Й. Л. Родной язык и формирование духа / пер. с нем. М.: Изд-во МГУ, 1993. С. 51.
• [3] Там же. С. 250.
• [4] Каган М. С. Философия культуры. СНб.: Эксперимент, 1996. С. 16.
• [5] Щерба Л. В. Избранные работы, но языкознанию и фонетике. Л.: Академия, 1958. Т. 1. С. 34.
• [6] Жинкин Н. И. Язык. Речь. Творчество. М.: Лабиринт, 1998. С. 56.
• [7] Апресян Ю. Д. Образ человека по данным языка: попытка системного описания // Вопросы языкознания. 1995. № 1. С. 187.
• [8] Кубрякова Е. С. Начальные этапы становления когнитивизма // Вопросы языкознания. М.: Прогресс, 1994. С. 120.
• [9] Маслова В. Л. Лингвокультурология: учеб, пособие для вузов. М.: Академия, 2001.
• [10] Манакин В. Н. Сопоставительная лексикология. Киев: Знания, 2004. С. 12.
• [11] Карасик В. И. Культурные доминанты в языке / Языковая личность: культурные концепты: сб. науч. тр. Волгоград; Архангельск: Перемена, 1996. С. 4.