Наука как призвание и профессия
Увлечение наукой возможно только в рамках отдельной научной специализации, но без него невозможно говорить о призвании к науке. Невозможно, по мнению М. Вебера, создать что-то новое в смежной области знания, разве что предложить полезные (для развития науки) постановки вопросов. Увлечение, вдохновение в научной деятельности приходят лишь тогда, когда есть идея или догадка. Детерминация появления… Читать ещё >
Наука как призвание и профессия (реферат, курсовая, диплом, контрольная)
Зимой 1918 г. в Мюнхенском университете Германии состоялся доклад Макса Вебера на тему «Наука как призвание и профессия». Он выступал перед студенческим сообществом как будущими учеными и преподавателями с целью раскрыть им суть их будущего призвания. Очень многие ученые того времени представляли результаты своих многолетних трудов именно в таком виде — устном выступлении перед широкой научной аудиторией. Во многом это было связано с тем, что «живое» выступление гарантировало быстрое донесение своих идей и отклик на них, а публикация докладов в научных журналах или в качестве монографий значительно сужала доступ к ним.
Речь М. Вебера о призвании ученого и о социальной роли науки представляла собой итог его более чем тридцатилетней деятельности в области политической экономии, социологии, философии и истории. В центре доклада оказались проблема превращения духовной жизни в духовное производство и связанные с ней вопросы разделения труда в сфере духовной деятельности, изменения роли интеллигенции в обществе, наконец, судьбы европейского общества и европейской цивилизации вообще[1].
Одной из причин выступления М. Вебера с этой темой явилось изменение роли науки и связанное с ним изменение общественного статуса ученого. Как писал известный историк науки Дж. Бернал, понятие «ученый» появляется в лексиконе только в 1840 г., что свидетельствует как об институциализации науки в качестве социального института, так и о начале процессов специализации в ней под влиянием разделения труда. Таким образом, Вебер затронул актуальную тему XX в. — изменение роли науки и связанное с ним изменение общественного статуса ученого.
Увлечение наукой возможно только в рамках отдельной научной специализации, но без него невозможно говорить о призвании к науке. Невозможно, по мнению М. Вебера, создать что-то новое в смежной области знания, разве что предложить полезные (для развития науки) постановки вопросов. Увлечение, вдохновение в научной деятельности приходят лишь тогда, когда есть идея или догадка. Детерминация появления идеи или озарения не связана с трудом: он не может заменить или вызвать к жизни ценную идею, однако вдохновенное стремление к ней вкупе с упорной, кропотливой, повседневной деятельностью способны в этом смысле творить чудеса.
Никто не гарантирован от неудач как в жизни, так и в научной профессиональной деятельности — всегда велик риск, что вдохновение нс придет ни в ближайшее время, ни вообще когда-либо. Любой, вставший на этот путь, вольно или невольно задается вопросом: «А есть ли у меня этот Дар — ощутить вдохновение и увлечение? Может быть, это не моя судьба?» Поиск критериев одаренной личности приводит молодое поколение в науке, по мнению Вебера, к созданию ложного представления о важности переживания или чувства как такого критерия личности. В чем же, по мнению ученого, заключается истина? Личностью в науке можно стать только через преданное служение своему делу, своей профессии. Ей (личности) чужды мелкособственнические корыстные интересы, направленные на удовлетворение своего честолюбия. Таким специалистам было бы сложно работать в науке, поскольку приходилось бы постоянно гнаться за ускользающим миражом: кажется, вот-вот сейчас я открою что-то новое, и это навсегда, и все будут знать меня… Но это невозможно: «Каждый из нас знает, что сделанное им в области науки устареет через 10, 20, 40 лет. Такова судьба, более того, таков смысл научной работы, которому она подчинена и которому служит… всякое совершенное исполнение замысла в науке означает новые „вопросы“, оно по своему существу желает быть превзойденным. С этим должен смириться каждый, кто хочет служить науке»[2].
Научный прогресс, по Веберу, — это важнейшая часть процесса интеллектуализации, который происходит на протяжении тысячелетий. Но что же означает эта интеллектуальная рационализация, осуществляемая при помощи науки и научной техники? Означает ли она, что сегодня каждый ученый лучше знает жизненные условия своего существования, чем представители других профессий в более ранние времена?
По мысли Вебера, возрастающие интеллектуализация и рационализация означают тот факт, что люди уверены в возможности в любое время все это узнать; всему таинственному и не поддающемся учету можно найти рациональное объяснение и овладеть путем технических средств и расчета. Для Вебера это свидетельствует о том, что мир «расколдован», и человеку больше не нужно прибегать к магическим средствам, чтобы склонить на свою сторону или подчинить себе духов, как это делал дикарь, для которого подобные таинственные силы существовали. Но имеют ли смысл процесс расколдовывания и прогресс, в котором принимает участие и наука? Отвечая на этот вопрос, Вебер противопоставляет прежнее и современное понимание науки.
Он вспоминает известный миф о пещере, рассказанный Платоном в «Государстве». Один из узников, заключенных в темной пещере, оказывается на свободе и видит солнце. Ослепленный, он ощупью находит себе путь назад и рассказывает о том, что видел на воле. Его объявляют безумцем. Но постепенно он привыкает к свету и стремится передать увиденное другим узникам, освободить их и открыть путь к истинному бытию. Вебер называет этого человека философом, сравнивая солнце с истиной науки, «которая одна не гоняется за призраками и тенями, а стремится к истинному бытию» .
Столетия, прошедшие с античных времен, существенно изменили деятельность ученого, способы научного познания. Что же собственно позитивного дает наука для практической и личной жизни? Тем самым снова ставится вопрос призвания в науке. Вебер выводит три причины:
- 1) наука разрабатывает технику овладения жизнью, т. е. внешними вещами и поступками людей путем расчета;
- 2) наука разрабатывает методы мышления, рабочие инструменты и вырабатывает навыки обращения с ними;
- 3) но словам Вебера, ученые также в состоянии содействовать и в обретении ясности, при условии, что она есть у них самих.
Что же означала наука для людей XX в. Современная наука, полагает Вебер, — это профессия, осуществляемая как специальная дисциплина и служащая делу самосознания и познания фактических связей.
Обязанность академического преподавателя — исключить свои субъективные пристрастия и быть интеллектуально честным. Подлинный наставник будет остерегаться навязывать с кафедры ту или иную позицию слушателю, потому что, конечно, самый нечестный способ — когда «заставляют говорить факты». Пророку или демагогу, в отличие от ученого-исследователя, не место на кафедре в учебной аудитории; «Пророку и демагогу сказано: „Иди на улицу в говори открыто“. Это значит: иди туда, где возможна критика. В аудитории преподаватель сидит напротив своих слушателей: они должны молчать, а он — говорить. И я считаю безответственным пользоваться тем, что студенты ради своего будущего должны посещать лекции преподавателя и что там нет никого, кто мог бы выступить против него с критикой; пользоваться своими знаниями и научным опытом не для того, чтобы принести пользу слушателям — в чем состоит задача преподавателя, — а для того, чтобы привить им свои личные политические взгляды»[3].
Таким образом, анализ научной деятельности как профессии ведется М. Вебером в его теории социального действия через соотнесение личного, внутреннего образа ученого (смысл, который он вкладывает в свой труд) и образа ученого в глазах общества (реакция общества на его труд), главного и приписываемого статуса научного работника.