Иные методы криминологических исследований

Сравнительный метод хорошо разработан в праве^[1], в том числе и в уголовном, и меньше в криминологии. Сравнительная криминология представляет собой отрасль криминологической науки, изучающую мировые, региональные и специфические национальные тенденции и другие характерные черты преступности, ее причинной базы и меры контроля, а также основные криминологические теории о происхождении преступности, ее обусловленности и путях предупреждения.

Сопоставлению подлежат как фактические показатели преступности и связанных с ней явлений в разных странах, регионах и мире в целом, так и теоретические концепции. Особый интерес в этом плане представляют сравнительная преступность, сравнительные теории причин преступности и международное сотрудничество в борьбе с преступностью, основанное на сравнительных стратегиях.

Понятие «сравнительная преступность» было предложено французским социологом и криминалистом Г. Тардом в одноименной книге 80-х годов XIX столетия, в которой он сделал попытку выявить некоторые общие закономерности преступности на основе данных разных стран. Впоследствии эти попытки были продолжены. С 1970 г. сравнительные исследования публикует ООН в виде Обзоров преступности в мире. Они показывают, что в разных странах проблемы, тенденции и закономерности имеют больше сходства, чем различий^[2].

В криминологических сравнительных исследованиях обычно сопоставляются однородные проблемы разных стран (а внутри России — разных регионов — субъектов Федерации) в один и тот же период времени (синхронический метод сравнения), а также разных стран (регионов) или одной и той же страны в разные исторические периоды (диахронический метод сравнения)^[3].

В советское время подобные межстрановые сравнения, как правило, проводились в целях критики буржуазной криминологии и правоведения, что было малопродуктивно. Ныне аналогичные исследования преследуют цели изучения опыта других стран для его позитивного использования. Именно на этой основе в последние годы, в связи с переходом России к рыночной экономике и демократической форме правления, стало допустимым прогнозирование возможной преступности и ее отдельных видов на основе опыта западных стран, которые сталкивались (и сталкиваются) с аналогичными криминологическими проблемами экономической, организованной и иной преступности. Межстрановые сравнительные исследования существенно повлияли и на содержание реформы уголовного, уголовно-процессуального и иного законодательства в России.

Исторический подход является своеобразным продолжением сравнительного диахронического метода. В исторических исследованиях применимы и количественные методы^[4]. Они позволяют сравнивать преступность и связанные с ней явления на протяжении длительного времени (5, 10, 50 лет и более). Именно при таком подходе можно выявить реальные закономерности и тенденции преступности, ее причинной базы, устойчивые характеристики личности преступников, проверить надежность мер предупреждения и контроля преступности. На этой базе строятся долговременные криминологические прогнозы, а также развенчиваются сомнительные теории и предположения (например, об искоренении преступности в процессе коммунистического строительства).

Системный метод в криминологии развивался из комплексного подхода и приобрел относительное распространение в 70−80-е годы XX в.^[5] Принцип комплексности и интегративности в криминологических исследованиях может реализовываться многими путями. Их анализ показывает, что наиболее плодотворными представляются исследования узловых объектов изучения, которые имеют сложную структуру и системны по своей природе. Такими объектами являются преступность, ее причинная база, мотивация преступного поведения и т. д.

Некоторые системы являются как бы искусственными, т. е. специально созданными для всестороннего комплексного описания (решения) проблемы. Например, меры предупреждения преступности, как правило, имеют системный характер, но он не вытекает из их природы. Их системность — результат отражения системности причин преступности. Ибо только тогда системные меры продуктивны, когда их содержание и иерархия адекватно соотносятся с содержанием и иерархией причин. Это означает, что если причины носят экономический или организационный характер, то и меры должны быть экономическими или организационными; если реальная совокупность причин носит сложный комплексный иерархический характер, то и меры должны аналогичным образом соотноситься между собой. В противном случае они будут малоэффективны. Таким образом, и абстрактная системность не бывает бесполезной, когда она приспосабливается к реальной ситуации.

На основе системного подхода в последние годы развивается модульная теория социума^[6]. В ней социум исследуется в виде взаимосогласованной гармоничной системы, состоящей из элементов и частей, между которыми существуют слаженные отношения, выражающиеся в устойчивых пропорциях (распределениях), которые могут измеряться в удельных весах и долях. Эта теория вполне применима для решения криминологических проблем. Например, в большинстве стран относительно устойчива доля женской, молодежной, рецидивной преступности. Есть достаточно оснований полагать об относительно стабильных долях неосторожной, насильственной и корыстной преступности. Последняя доминирует повсеместно, колеблясь в странах с рыночной экономикой в пределах 70−90%. Эти и другие устойчивые соотношения не случайны, а закономерны. Изучение причин подобного распределения имеет важное теоретическое и практическое значение.

Тем не менее требуется критический подход. Некоторые криминологи выдвинули ничем не аргументированное предположение о якобы устойчивом, повсеместном и необходимом удельном весе преступников в структуре населения (независимо от исторических традиций, социальных и национальных условий жизни, уровня криминализации общественно опасных действий в уголовном законодательстве и других криминогенных и антикриминогенных обстоятельств в той или иной стране), равном 5,6% общей численности населения (в течение года). Исходя из этих недостоверных выводов рассчитывается латентная преступность по всем странам. Такой подход не является научным^[7].

Математические методы криминологических исследований, как правило, являются составной частью более глубокого статистического, социологического, сравнительного и исторического анализа криминологических данных в целях их системного и модульного изучения, моделирования криминологических процессов, выявления упорядоченности и типологии объектов исследования, оценки надежности статистической информации и др.^[8] Общеизвестно, что наука начинается с измерения (сопоставимого сравнения), а оно без математики невозможно. В реализации этой идеи имеются две трудности: 1) не всегда удается перевод качественных криминологических фактов в количественные величины, т. е. их квантификация; 2) пока юристы, в том числе и криминологи, недостаточно владеют математическими методами анализа. Однако в настоящее время в учебные планы юридических вузов введено преподавание математики и информатики, что в совокупности с более высоким уровнем преподавания юридической статистики, поскольку она стала доступной и необходимой, способно существенно повысить математическую подготовку юристов нового поколения.

Социально-психологические и психологические методы исследования используются в криминологии для изучения психологии криминальных группировок, правосознания граждан и правонарушителей, группового мнения, личности преступников, мотивации преступного поведения, криминогенности пограничных состояний и других психических отклонений вменяемых или ограниченно вменяемых лиц^[9]. Результаты социально-психологических и психологических криминологических исследований особенно важны для изучения личностных причин преступного поведения, разработки мер индивидуальной профилактики и ресоциализации осужденных. В ряде случаев объяснение преступного поведения может быть найдено с помощью методов патопсихологии^[10].

Логико-правовые методы достаточно распространены в среде юристов. В криминологии они позволяют соотносить криминологические реалии с действующим законодательством и разрабатывать правовые меры по контролю преступности и ее предупреждению. Опора на правовые нормы, правовые институты, принципы, права человека в криминологических исследованиях дает возможность более полно реализовать требования законности в криминологических рекомендациях.

• [1] См., например: Тилле А. А., Швеков Г. В. Сравнительный метод в юридических дисциплинах. М., 1978.
• [2] Лунеев В. В. Преступность XX века … М., 2005. С. 40−65.
• [3] Юзиханова Э. Г. Тенденции и закономерности преступности в субъектах Российской Федерации: автореф, дисс д.ю.н. М., 2006.
• [4] Количественные методы в исторических исследованиях. М., 1984.
• [5] Уемов А. И. Системный подход и общая теория систем. М., 1978.
• [6] Давыдов А. А. Модульная теория социума. М., 1995.
• [7] См.: Ли Д. А. Преступность в России. М., 1977; Его же. Преступность как социальное явление. М., 1997. Более обстоятельная критика этого далекого от реалий подхода — см.: Лунеев В. В. Юридическая статистика. М., 2004. С. 267−268.
• [8] Математические методы в социальных науках: пер. с англ. М., 1973; Блувштейн Ю.Д. Криминология и математика. М., 1974.
• [9] Методы социальной психологии. Л., 1977; Ратинов А. Р., Ефремова Г. X. Правовая психология и преступное поведение. Красноярск, 1988; Яковлев А. М. Преступность и социальная психология. М., 1971.
• [10] Антонян Ю. М., Гульдан В. В. Криминальная патопсихология. М., 1991.