Международное право и правовая система российской федерации

В результате освоения данной главы студенты должны:

знать

• • эволюция отечественной доктрины международного нрава;
• • конституционный статус общепризнанных принципов и норм международного нрава в Российской Федерации;
• • международные договоры в правовой системе РФ;

уметь

• • определять сферы взаимодействия международного и российского права;
• • давать оценку значимости международного нрава в российской правовой системе;
• • анализировать юридические факты, возникающие в связи применением норм международного права;

владеть навыками

• • проведения аналитических исследований по вопросам взаимодействия российского и международного права;
• • оценки соответствия действий органов власти РФ договорным нормам;
• • оценки соответствия действий субъектов международного права основополагающим принципам и нормам.

Отечественная доктрина международного права

Хотя уже во времена Петра I появились первые работы по международному праву, становление российской науки международного права специалисты относят к средине XIX в., когда Россия, становясь активным участником международной жизни, приходит к осознанию необходимости урегулирования отношений между государствами на основе права. Именно в этот период появляются такие исследования как «Рассуждения о войне и мире» В. Малиновского (1803); «Международное право Древней Греции» А. Бибикова (1825); «Курс международного права» Д. И. Каченовского (1863); «Международное право» М. Н. Капустина (1873); «Очерки истории и догматики международного права» А. Н. Стоянова (1875); учебник «Международное право» Н. М. Коркунова (1886); «Пособие к изучению истории и системы международного права» В. П. Даневского (1892). Познее появляются: «Учебник международного права» П. Е. Казанцева (1902−1904); «Международное право» Л. А. Комаровского и В. А. Ульяницкого (1908). В 40-е гг. XIX в. в российских университетах открываются первые кафедры международного права.

Значительный вклад в понимание сущности международного права внес Ф. Ф. Мартенс (1845−1909) — заведующий кафедрой международного права Петербургского университета, почетный доктор Кембриджского и Эдинбургского университетов, член Французской академии наук. Вышедший в России в 1883 г. курс лекций Ф. Ф. Мартенса «Современное международное право цивилизованных народов» выдержал несколько изданий и был переведен в ряде стран Западной Европы и Азии.

Особо следует отметить работы видного историка международного права В. Э. Грабаря, который почти за 70 лет научной деятельности создал свыше 135 работ, посвященных истории международного права, праву войны, воздушному праву, режиму черноморских проливов.

В целом в российской доктрине международного права этого периода признавалась значимость международного права, как регулятора внешних сношений самостоятельных государств — «членов международного союза». Подчеркивалась юридическая обязательность международных норм. В работах русских юристов содержалась острая критика германских учений о праве войны и «национализме» в международном праве, выдвигалась теория реального равенства держав в международных отношениях. Ф. И. Кожевников, автор исследования, посвященного роли России в развитии международного права, отмечал: «Русская наука международного права по богатству идей, по глубине научного анализа, по широте охвата политико-правового материала, по своей прогрессивности, по силе научного предвидения, по своей гуманности, наконец, по изяществу своей литературной формы — не только не уступает лучшим западноевропейским образцам в этой области права, но в ряде отношений она положительно превосходит их»^[1].

В советской юридической пауке взгляды на природу, сущность, характер международного права долгое время оставались в плену идеологических установок. Формально СССР поддерживал ООН, выступал против любых попыток поколебать принципы ее деятельности, резко выступал против стремления западных стран ослабить Совет Безопасности ООН. Министр иностранных дел СССР А. Я. Вышинский, выступая на Пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН 13 ноября 1947 г. подчеркнул: «Мы должны направить все силы на то, чтобы укрепить авторитет Организации Объединенных Наций, придать ей наибольшую мощь, потому что без этого будут повторяться уроки печальной памяти Лиги Наций. Нужно, чтобы эта организация обладала моральной силой, но для этого нужно прежде всего уважать договоренности, быть вместе в важнейших вопросах, ничего не предпринимая за спиной друг друга и против друг друга. На этой основе мы, Советский Союз, стоим и будем стоять»^[2]. Однако на практике подобные декларативные заявления не подтверждались, что в частности проявлялось в отношении государства к международному праву: обосновывались концепции о «советском международном праве» о приоритете советского права над правом международным. Некоторые ученые сужали значение международного права, сводили его до уровня отрасли и включали в систему отраслей советского права. Тем самым игнорировались специфика международного права, предмет правового регулирования, а также особый механизм создания и реализации норм, не присущий внутригосударственному праву. Кроме того, международное право рассматривалось как «надстройка» над экономическим строем общества, отражающая его классовую сущность и подразделялось на «буржуазное» и «советское» (Е. А. Коровин, С. А. Голунский, М. С. Строгович).

Радикально настроенные советские юристы международники 1929- 1930;х гг. выступали с предложениями отказа от сложившихся к началу XX в. международно-правовых «нормативов». Они настаивали на том, что международное право является «формой борьбы» различных государств и классов, высказывали большие сомнения относительно развития договорных отношений между «антагонистическими классами» и заявляли, что международное договорное право «переживает свой закат», призывали, если не к замене его «правом природы» или «правом культуры», то к изменению большинства действующих в международном праве «идеологически нежелательных» конструкций. По сути это означало призыв к ликвидации международного права, основанного на всеобщности интересов, и строительству права «классово ориентируемого». Главная особенность концепций, которые советские правоведы развивали по вопросам международного права в 1920—1940;х гг., заключается в том, что они видели в международных отношениях не более чем разновидность классовых отношений.

Происшедшая в 1950;е гг. замена идеологической «матрицы» 1920- 1940;х гг., которая выражалась в постулатах «классовой борьбы», на доктрину «мирного сосуществования» позволила советским юристам-международникам внести изменения в трактовку международного права.

Постепенному отказу от идеологизированного подхода в отечественной науке международного права способствовали активизированные в 1970;е гг. различного рода связи нашей страны с государствами мира, расширение форм и участников международного общения. В середине 1980;х гг. в рамках разработанной в СССР концепции «нового мышления» во внешней политике впервые была признана идея взаимозависимости и целостности мира. Международное право было признано необходимой предпосылкой для взаимодействия государств на международной арене, что привело к изменениям в подходах Советского государства к ряду международных проблем, требующих правового регулирования, к расширению сферы действия международного права. Значительные изменения произошли в оценке Советским Союзом возможностей использования различных средств мирного урегулирования международных споров, необходимости соблюдения принятых международных обязательств, приведения в соответствие с международными нормами советского законодательства.

В «Теории международного права» — главном научном труде известного специалиста по международному праву, профессора, заведующего кафедрой международного права юридического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова Г. И. Тункина (1906−1993) была изложена и обоснована советская доктрина «согласования воль государств». Г. И. Тункин подчеркивал, что нормы международного права, договорные и обычные, являются результатом согласования воль государств в отношении их в качестве норм международного права. Концепция «согласования воль», лежащая в основе механизма нормотворчества в международном праве, стала доминирующей в советской доктрине международного права.

Еще в советский период в Екатеринбурге, Казани, Москве, Ленинграде (Санкт-Петербурге) и ряде других городов сформировались высоконаучные школы международного права, яркими представителями которой являлись Ф. И. Кожевников, Д. Б. Левин, Д. И. Фельдман, И. П. Блищенко, Л. А. Колодкин, В. И. Кузнецов, Г. В. Игнатенко, А. Н. Талалаев, И. И. Лукашук, Л. Н. Шестаков, Н. А. Ушаков и другие ученые. Советские ученые принимали активное участие в разработке проектов многих международных договоров, являлись членами международных органов.

В настоящее время российская наука международного права продолжает оставаться частью мировой международно-правовой науки. За последнее время опубликовано свыше десятка учебников и учебных пособий по международному праву, некоторые из которых выдержали несколько изданий. В монографиях таких ведущих международников страны, как А. X. Абашидзе, К. А. Бекяшев, Р. М. Валеев, А. Н Вылегжанин, Л. Н. Галенская, Б. Л. Зимненко, Р. А. Каламкарян, А. Я. Капустин, В. А. Карташкин, А. И. Ковлер, Ю. М. Колосов, И. И. Котляров, Ю. М. Малеев, С. А. Малинин, С. Ю. Марочкин, Т. Н. Нешатаева, О. И. Тиунов, О. Н. Хлестов, С. В. Черниченко, Л. М. Энтин и др. исследуются теоретические вопросы международного нрава, различные аспекты его применения во внутригосударственной сфере. Многие из этих российских ученых представлены в международных органах и организациях, играют важную роль в формировании международно-правовой позиции Российской Федерации.

• [1] См.: Кожевников Ф. И. Российское государство и международное право. М., 1947. С. 134.
• [2] Вышинский А. Я. Вопросы международного права и международной политики. М., 1919. С. 368−369.