Общая характеристика иосткейнсианства

В настоящее время в научном сообществе отсутствует единое мнение по вопросу о том, каких ученых следует причислять к посткейнсианскому направлению экономической мысли. В наиболее общем виде посткейнсианство можно определить как взгляды экономистов, «…считающих идеи Дж. М. Кейнса и М. Калецкого исходной точкой как для критики традиционного равновесного подхода, так и для создания базы новой макроэкономики»^[1]. Даже такое определение является слишком узким, поскольку зачастую к посткейнсианству относят исследования, которые не имеют непосредственного отношения к учениям Кейнса или Калецкого, но нацелены на устранение недостатков неоклассической теории. Попытки построить критерии для классификации посткейнсианских течений предпринимаются и по сей день. Среди наиболее удачных можно выделить работы Дж. Кинга, П. Керра, Р. Холта, Дж. Харкурта, П. Дэвидсона и др.

Рик Холт^[2] указывает на то, что посткейнсианцев можно разделить на две большие школы: «американскую» и «европейскую». Европейская, или кембриджская, школа объединяет Дж. Харкурта, Р. Кана, II. Калдора, М. Калецкого, Дж. Робинсон и П. Сраффу. В «американскую» школу Холт предлагает включить В. Чик, А. Эйхнера, Й. Крегеля, X. Мински, Б. Мура, Дж. Шэкла, С. Вайнтрауба и П. Дэвидсона. Представители «европейской» школы в целом большое внимание уделяли анализу поведения и функционирования реального сектора экономики, при этом игнорируя или преуменьшая значимость монетарных и финансовых составляющих. Некоторые ученые «американской» школы, напротив, занимались исследованием монетарных и финансовых элементов, а также влияния неопределенности на принятие решений экономическими агентами. Деление ученых на представителей «американской» и «европейской» школ является не самым удачным, поскольку при этом игнорируются индивидуальные особенности отдельных ученых. К примеру, многие представители «европейской» школы при анализе монетарных и финансовых явлений вместо кейнсианского подхода использовали варианты классической модели.

О. Хамуда и Дж. Харкурт выделили три группы посткейнсианцев, а именно «фундаменталистских» кейнсианцев, неорикардианцев и последователей М. Калецкого и Дж. Робинсон^[3]. Дж. Кинг в целом придерживается данной классификации, но с некоторыми изменениями^[4]. П. Дэвидсон, напротив считает, что право называться посткейнсианцами имеют только «фундаменталисты», т. е. те ученые, рассуждения которых основаны на теоретической структуре, предложенной Дж. М. Кейнсом, включающей монетарную теорию процентных ставок, объяснение безработицы через ликвидность и факторы денежной массы, а также концепцию неопределенности. Кроме себя он предлагает причислять к посткейнсианцам своего учителя С. Вайнтрауба, Б. Мура, Э. Тирлволла и Н. Калдора. Приведенные подходы (Кинга и Дэвидсона) являются в некотором смысле полярными, так как первый включает большое число экономистов с разными взглядами и методологическими особенностями, а последний ограничивает все многообразие посткейнсианства несколькими экономистами, работающими в одном направлении. Существуют также промежуточные мнения по этому вопросу, которые, к примеру, расширяют список П. Дэвидсона, но исключают из него неорикардианцев, не имеющих непосредственного отношения к кейнсианской теории. Рассмотрим особенности взглядов «фундаменталистских» кейнсианцев, или посткейнсианцев по Дэвидсону, которые представляют собой основу для современного состояния этой школы экономической мысли.

В группу «фундаменталистских» кейнсианцев входят Дж. Шэкл (1903—1992), С. Вайнтрауб (1914—1983), Я. Дэвидсон (род. 1930), А. Лейонхуфвуд (род. 1933) и др.

Основным признаком, по которому ученые включены в эту группу, а, по мнению Пола Дэвидсонаи вообще имеют право называться посткейнсианцами, является их приверженность следующим принципам и аксиомам:

• — ограниченность применения принципа всеобщего замещения;
• — отрицание нейтральности денег;
• — признание существования неэргодической неопределенности в некоторых экономических сферах и применение теории предпочтений ликвидности;
• — кейнсианский принцип эффективного спроса.

Рассмотрим некоторые принципы подробнее.

Ограниченность применения Принципа всеобщего замещения. Ключевым моментом для «фундаменталистских» кейнсианцев является аппарат, применяемый Кейнсом для опровержения закона Сэя: совокупный спрос всегда равен совокупному предложению. В классической теории весь совокупный доход, полученный в текущем периоде, делится на две части: на покупку произведенных товаров и услуг и на покупку инвестиционных товаров, которые будут использованы для производства в будущем периоде. По сути, доход делится между потребительскими и инвестиционными товарами, произведенными в текущем периоде. Дж. М. Кейнс, как известно, ввел в анализ отношение временного предпочтения, согласно которому экономический агент определяет, какую часть дохода он готов потратить на товары (как потребительские, так и инвестиционные), а какую хочет сберечь, купив ликвидные активы. Спрос на эти активы формируется, исходя из предпочтений ликвидности, а поскольку они не являются воспроизводимыми и не обладают свойством замещения на производственные товары, спрос на ликвидные активы не создает спроса на производственные товары. Следовательно, закон Сэя не может соблюдаться. По мнению П. Дэвидсона, основные свойства процента и денег, которые отличают тео-^[5]

рию Кейнса как от предшествующих, так и от современных теорий, заключаются в нулевой или пренебрежимо малой эластичности производительности всех ликвидных активов и эластичности замещения между ликвидными и воспроизводимыми активами. Позднее этот же тезис был сформулирован Фрэнком Ханом в 1977 г. Он указал на то, что вынужденная безработица может возникнуть в экономике, если сбережения будут направляться не только на приобретение воспроизводимых товаров. Посткейнсианцы продемонстрировали, что выделение ликвидных невоспроизводимых активов приводит к отказу от принципа всеобщего замещения, т. е. взаимозаменяемости всех благ.

П. Дэвидсон в своих работах показал, что принятие принципа всеобщего замещения привело бы к выводу о принципиальной невозможности вынужденной безработицы. Если бы принцип был справедлив, то новые сбережения приводили бы к увеличению цен ликвидных активов, так как их предложение является абсолютно неэластичным. По этой причине потребители стали бы отдавать предпочтение невоспроизводимым товарам как средству сохранения богатства и заменяли бы товары длительного пользования на невоспроизводимые товары. Невоспроизводимые товары уже не могли бы считаться средством сохранения ценности, поскольку увеличение их цены привело бы к тому, что спрос на эти товары постепенно заменился бы спросом на воспроизводимые товары. Таким образом, отказ от принципа всеобщего замещения подрывает основы ортодоксальной теории. Следует заметить, что даже некоторые неоклассические модели, в частности модель экономического роста с пересекающимися поколениями, несовместимы с принципом замещения. Однако современная неоклассическая теория игнорирует подобные несоответствия. Отличительной чертой посткейнскианского подхода является убеждение в том, что если спрос на сбережения увеличится и вызовет повышение относительной цены невоспроизводимых активов, то это не приведет к замещению спроса на эти активы спросом на воспроизводимые товары.

Отрицание нейтральности денег. Аксиома о нейтральности денег заключается в том, что цели и действия экономических агентов не зависят от номинальных величин, под которыми понимаются деньги и финансовые инструменты, а определяются реальными категориями, такими как товары, труд, производство и т. д. Таким образом, предполагается, что деньги не влияют на выпуск товаров и рыночное равновесие как в краткосрочном, так и в долгосрочном периодах. На самом деле это далеко не так, экономисты по-разному относятся к последствиям принятия этой аксиомы: классики считают их незначительными, а посткейнсианцы полагают, что аксиома существенно искажает экономический анализ. Причиной является разделение Дж. М. Кейнсом совокупного спроса на два слагаемых: — спрос, напрямую зависящий от текущего дохода, и D₂ — часть спроса, не зависящая от текущего дохода. Повышенное внимание ко второму слагаемому отличает посткейнсиапский подход от классического. Дж. М. Кейнс отмечал, что спрос на основные и оборотные капитальные средства не ограничен ни текущим доходом, ни имеющимися реальными активами. В условиях существования банковской системы компонента D₂ ограничена лишь ожидаемыми будущими потоками денежных средств, которые не связаны напрямую с реальным сектором. Таким образом, инвестиции в реальный сектор будут направляться в том случае, когда ожидаемый дисконтированный доход от таких вложений окажется выше дисконтированного потока платежей по кредиту, который необходим для финансирования инвестиций. Следовательно, увеличение номинального количества денег, которые используются для финансирования возросшего спроса на воспроизводимые товары, приводит к увеличению уровня занятости. Исходя из этого тезиса, посткейнсианцы делают вывод о том, что деньги не могут считаться нейтральными. Это вступает в противоречие с воззрениями М. Фридмана, который полагал, что ставка процента определяется условиями реального сектора, а именно технологиями. Более того, К. Эрроу и Ф. Хан показали, что при учете денежных контрактов, теоремы о существовании классического рыночного равновесия с полной занятостью могут не выполняться^[6].

Большинство неоклассиков придерживается аксиомы о нейтральности денег, объясняя существование денежных контрактов в реальном мире такими неэкономическими причинами, как обычаи и институциональные ограничения, которые не позволяют в полной мере реализовать оптимальную стратегию использования ресурсов. Посткейнсианцы принципиально иначе относятся к использованию денежных и финансовых контрактов. Они полагают, что это не вынужденный шаг, обусловленный сложившимися общественными институтами, а естественный способ поведения в условиях неопределенности. Важно осознать эту разницу во взглядах неоклассиков и посткейнсианцев, которая на первый взгляд может показаться незначительной. По сути, речь идет о концепции рациональности поведения экономических агентов. Пеоклассики полагают, что рациональный участник рынка не принимает во внимание денежные, т. е. номинальные показатели при планировании своих действий, но вынужден использовать принятые обществом способы расчетов по контрактам. Следовательно, при анализе поведения потребителей можно принять гипотезу о нейтральности денег. В посткейнсианской концепции ставится вопрос о новом типе рациональности, который заключается в принятии решений в условиях отсутствия определенной информации о будущем. В данном случае денежные контракты являются механизмом работы с неопределенностью и составляют основу поведения индивидов.

11а самом деле, посткейнсианцы развивают идею о выделении двух типов экономических систем: кооперативной (бартерной) и предпринимательской (денежной), которая имеется в черновиках «Общей теории» Дж. М. Кейнса. В кооперативной экономике каждый участник получает заранее определенную долю валового продукта (в натуральном выражении), которая зависит от его вклада в производственный процесс. Очевидно, что в такой экономике невозможна вынужденная безработица, и закон Сэя всегда выполняется. В предпринимательской экономике существует класс предпринимателей, которые покупают факторы производства за деньги в надежде покрыть текущие расходы за счет будущих поступлений от продажи готовой продукции. При этом не существует никаких гарантий, что все деньги, потраченные на факторы производства, будут впоследствии направлены на приобретение созданных товаров, т. е. предприниматель не может быть уверен, что вернет инвестированные средства в полном объеме. В такой экономической системе, которая напоминает современную, закон Сэя выполняется не всегда, а распределение долей в валовом продукте происходит посредством денежных контрактов. Как уже было замечено, но мнению посткейнсианцев, основной причиной существования денежных контрактов является неопределенность будущих финансовых результатов. Поэтому понятие истинной неопределенности занимает центральное место в теориях фундаменталистских посткейнсианцев. Прежде чем перейти к рассмотрению неопределенности в посткейнсианском смысле, или неэргодической неопределенности, проанализируем историю учета риска и неопределенности в экономических исследованиях.

Признание существования неэргодической неопределенности в некоторых экономических сферах и применение теории предпочтения ликвидности. Понятие неопределенности играет особую роль в учениях посткейнсианцев. Прежде чем перейти к описанию посткейсианской теории неопределенности рассмотрим каким образом эта концепция эволюционировала в трудах других ученых.

• Риск, вероятность и неопределенность: история вопроса. Считается, что теория вероятностей зародилась в XVII в. в переписке Блеза Паскаля (1623—1662) и Пьера Ферма (1601 — 1665). Эти ученые решили задачу де Мере о справедливом разделе ставок в игре, остановленной после определенного количества партий. Для этого они подсчитали шансы каждого из игроков выйти победителем в случае, если бы оставшиеся партии были сыграны. Однако само понятие вероятности еще не было формализовано ни Б. Паскалем, ни П. Ферма.

Введение

классического определения вероятности состоялось лишь в начале XVIII в. Я. Бернулли, а затем было уточнено П. Лапласом в начале XIX в. Классическая вероятность, которая определяется как отношение числа благоприятных исходов к общему количеству всевозможных исходов при условии, что каждый из них является равновероятным, имеет довольно ограниченную сферу применения. Впоследствии математиками развивалось понятие геометрической вероятности, а начало XX в. было ознаменовано построением аксиоматической теории вероятностей. Наиболее известная в настоящее время аксиоматизация была предложена А. Н. Колмогоровым^[7] в 1933 г. В данной версии вероятности имеют частотный смысл, поскольку согласно закону больших чисел относительные частоты приближаются к вероятностям при бесконечно большом количестве испытаний. Такие вероятности некоторые исследователи называют объективными.

Несмотря на довольно продолжительную историю развития науки о вероятностях, в экономических исследованиях долгое время она не использовалась. Это было связано как с неоднозначным отношением к теории вероятностей со стороны самих математиков, так и с отсутствием четкого определения риска и неопределенности у экономистов. Упоминания о риске встречаются в работах К. Менгера, И. Фишера и др. Попытка обосновать экономическую сущность этой категории была предпринята только в 1921 г. Ф. Найтом в известном труде «Риск, неопределенность и прибыль»^[8]. Анализируя историю понятий риска и неопределенности в экономических исследованиях, необходимо уточнить различия между ними. Ф. Найт писал, что «риск» относится к ситуациям, когда лицо, принимающее решение (ЛПР), может присвоить математические вероятности случайным явлениям, с которыми он сталкивается. Под «неопределенностью» Ф. Найт понимал ситуации, в которых случайность не может быть оценена конкретными математическими вероятностями. Однако многие экономисты оспаривают это разграничение, утверждая, что риск и неопределенность являются одним и тем же понятием. Одним из аргументов в пользу данного утверждения является то, что в ситуации неопределенности по Ф. Найту проблема состоит в том, что ЛПР не присваивает вероятности случайным событиям, а не в том, что он не может этого сделать, т. е. неопределенность является на самом деле эпистемологической проблемой, а не онтологической: проблемой знания соответствующих вероятностей, а не их существования.

Тогда же, в 1921 г. Дж. М. Кейнс завершил труд под названием «Трактат о вероятности». В этой работе он анализировал возможности применения вероятностных законов и излагал свои соображения по поводу возможности учета неопределенности в социальных процессах. Дж. М. Кейнс критиковал взгляды Б. Паскаля, П. Лапласа, К. Ф. Гаусса и других приверженцев классической концепции вероятности. Основной его целью являлась разработка теории поведения индивида в условиях неопределенности. В таких ситуациях имеет значение не только вероятность, но и объем фактических данных. В интерпретации Дж. М. Кейнса вероятность — это логическое отношение между множествами предположений, исходных посылок и выводов. Пусть имеется множество исходной информации b и множество предположений а. Если информация b подтверждает рациональную уверенность в том, что предположение а является в определенной степени справедливым, то между этими элементами существует вероятностное отношение. Кроме того, Дж. М. Кейнс ввел понятие веса аргумента, который определяется как степень полноты исходной информации, использованной для расчета вероятностного отношения. Это может быть записано в виде:

где К_г — имеющиеся на данный момент знания^[9],1_Г — мера незнания по рассматриваемому вопросу. Расширение фактической информации не всегда приводит к увеличению веса аргумента. Например, новая информация может привести к опровержению знаний, имевшихся ранее, и таким образом увеличить меру незнания и уменьшить вес. Дж. М. Кейнс указывал на наличие прямой связи между весом аргумента и уверенностью, с которой можно использовать вероятностные оценки. М. Крокко отмечал, что вес аргумента может служить для идентификации степени неопределенности. Ситуацию, в которой информация о событии отсутствует полностью, можно считать предельным случаем шкалы неопределенностей. Это ситуация «истинной неопределенности», в которой вероятность подсчитана не может быть. Сам Дж. М. Кейнс зачастую использовал термин «неопределенность» для обозначения именно такого случая. В «Общей теории» он писал: «Под неопределенным знанием… я не подразумеваю различие между тем, что достоверно известно и тем, что только вероятно. В этом смысле игра в рулетку не имеет отношения к тому, что я называю неопределенным… Я использую это понятие в том смысле, в каком неопределенны перспективы новой европейской войны, или цен на медь, или ставки процента через двадцать лет, или устаревания новых изобретений…»^[10]

Это не значит, что Дж. М. Кейнс не признавал других видов неопределенности, как утверждали многие посткейнсианцы. Его рассуждения в «Трактате о вероятности» свидетельствуют об обратном, а определение неопределенности в «Общей теории» является операциональным и подчинено целям критики ортодоксальной теории. Условимся называть неопределенность, описанную в приведенной цитате истинной, а остальные виды — вероятностной, или стохастической. Когда появляются определенные знания об объекте и становится возможным посчитать вероятностное отношение, то вес аргумента принимает ненулевое значение, что говорит об увеличении уверенности. Следовательно, несмотря на жесткую терминологию, логический аппарат теории Дж. М. Кейнса, по сути, допускает градацию степеней неопределенности.

• Теории неопределенности Дж. Шэкла и П. Дэвидсона. Основным тезисом Дж. М. Кейнса, который был воспринят посткейнсианцами, является тезис о существовании истинной неопределенности, которая не может характеризоваться вероятностями. Очень большое внимание исследованию проблем неопределенности в экономических приложениях уделял Джордж Шэкл (1903—1992)^[11][12][13]. Центральным понятием его теории является знание. Он полагал, что говорить о знании можно только в ситуации полной определенности. Решения, которые принимают экономические агенты в таких условиях, ученый называл пустыми, подчеркивая что, при наличии полной информации обо всех возможных вариантах и последствиях, выбор конкретного решения становится, по сути, формальной технической задачей. Гораздо больший интерес представляет ситуация критических (непустых) решений, которые принимаются при отсутствии знания. Дж. Шэкл считал, что принципиальным отличием критических решений от объекта изучения математической теории принятия решений является их невоспроизводимость. Это объясняется тем, что после принятия конкретного решения уровень знаний индивида меняется, и следующее решение уже принимается с учетом этой информации. Для описания процесса принятия критических решений ученый использовал нетрадиционные подходы. В частности, для определения ожиданий он применял две категории: наслаждение и предчувствие. Под ожиданием понималось такое развитие событий, которое человек может предчувствовать, т. е. представить без ощущения нереальности происходящего^[14][15]. Центральным понятием в теории Шэкла является «потенциальное удивление», или шок, который теоретически может испытать индивид, обладающий определенной информацией и узнавший, что его выводы о предстоящих событиях, основывающиеся на этих данных, неверны. Таким образом, для каждой гипотезы существует своя величина «потенциального удивления», которая находится в прямой зависимости от степени убежденности ЛПР в возможности данного исхода. Принятие того или иного решения зависит от наслаждения, которое испытывает индивид от ожидания успешного исхода. Ученый называл это силой, приковывающей внимание. Комбинация силы, приковывающей внимание, и потенциального удивления порождает так называемый «фокус-величины», а именно «фокус-доход» и «фокус-убыток», которыми руководствуется ЛПР при сравнении альтернатив.

Таким образом, Дж. Шэкл, показав субъективность принятия решений и невозможность приведения большинства ситуаций к стандартным схемам и критериям, определил проблему истинной неопределенности.

Еще дальше пошел известный теоретик посткейнсианства Пол Дэвидсон. Основываясь на теории критических решений Дж. Шэкла, он обосновал существование неэргодической неопределенности в экономических системах. Термин «неэргодичность», хорошо известный специалистам по теории случайных процессов, стал активно использоваться в экономической теории благодаря II. Дэвидсону. Эргодическим называется стационарный случайный процесс, для которого усреднение по множеству реализаций эквивалентно усреднению по времени в пределах одной реализации:

где x (t) — случайные функции от времени, являющиеся реализациями случайного процесса, р (х) — плотность вероятности случайной величины х. По сути, это свойство означает, что любая случайная функция x (t), представляющая собой одну реализацию эргодического процесса во времени, содержит «информацию» о предельном поведении процесса в целом. В экономических приложениях это позволяет говорить о том, что исторические данные могут быть использованы для прогнозирования развития экономических систем и уменьшения неопределенности при принятии решений.

П. Дэвидсон утверждал, что свойство эргодичности очень редко встречается в экономике, большинство процессов носит неэргодический и антиисторический характер. По этому признаку он делил экономические теории на две группы. В теориях первой группы экономические процессы представлены как постоянные и однородные. Авторы этих теорий, принимая гипотезу эргодичности, признают, что достоверная информация может быть получена благодаря анализу исторических данных. В теориях второй группы, напротив, подчеркивается изменчивый и неоднородный характер экономических процессов^[16]. К таким теориям относится кейнсианство, теория критических решений Дж. Шэкла и работы других посткейнсианцев, включая самого П. Дэвидсона.

• Истинная неопределенность и предпочтения ликвидности. Истинная неопределенность и неэргодичность экономических процессов не являются узкими или специальными вопросами, как это может показаться на первый взгляд. Эти проблемы формируют ядро посткейнсианской научно-исследовательской программы. Неслучайно Дж. М. Кейнс даже в «Общей теории» писал о различиях между неопределенностью и вероятностью, о влиянии этих категорий на принятие решений, связанных с накоплением капитала и предпочтениями ликвидности. В основе анализа равновесия с неполной занятостью лежат предпочтения ликвидности и «животные инстинкты» инвесторов, под которыми Дж. М. Кейнс понимал не всегда рациональное спонтанное стремление к действию, которое нельзя объяснить такими объективными показателями, как вероятность, математическое ожидание и т. д. Посткейнсианцы активно развивали эти идеи, в частности П. Дэвидсон писал о том, что существование форвардных контрактов (обеспеченных правовой санкцией), заключаемых в номинальных величинах, приводит к тому, что денежная среда перестает быть нейтральной даже в долгосрочном периоде. Такие контракты позволяют частично защитить экономических агентов от последствий неисполнения обязательств или изменения рыночной конъюнктуры, т. е. сформировать определенные ожидания относительно будущих денежных потоков в условиях неопределенности.

Постксйнсианцы, исследовавшие влияние денежной массы на реальный сектор производства, пришли к выводу, что трудности в получении кредита из-за неправильной государственной политики приводят к снижению объемов производства и темпов экономического роста.

Вслед за Дж. М. Кейнсом поведение потребителя в условиях неопределенности изучал II. Дэвидсон. Он сделал центральным понятием ликвидность, т. е. способность вовремя погашать имеющиеся обязательства. В условиях истинной неопределенности экономические агенты расходуют все меньшую часть получаемого дохода, обеспечивая большую ликвидность на случай непредвиденных обстоятельств. В результате эффективный спрос на труд в частном секторе снижается, а это приводит к установлению равновесия в условиях неполной занятости. П. Дэвидсон подчеркивал, что такое поведение является возможным и обоснованным только в неэргодических системах. Кроме того, такая ситуация представляет собой не замену потребления в текущем периоде на потребление в будущих периодах, как утверждают неоклассики, а чистое уменьшение спроса на товары и услуги для поддержания платежеспособности. По мнению Дэвидсона, тот факт, что пожилые люди сберегают гораздо больше денег, чем более молодые, свидетельствует о том, что они стремятся увеличивать ликвидность в условиях возрастающей неопределенности.

Подводя итог, можно сказать, что существование истинной неопределенности уменьшает совокупный спрос и приводит к неполной занятости. Однако вопрос о том, какая доля неопределенности является истинной и чем руководствуются люди при принятии экономических решений, остается дискуссионным.

Посткейнсианское направление объединило большое число ученых, о некоторых из них было рассказано в настоящем разделе. За многие десятилетия вектор развития посткейнсианства сменился с деструктивно-оппозиционного на интегративно-созидающий. Это не означает, что современные авторы стремятся к объединению с неоклассическим направлением, это лишь подтверждает, что критика становится более конструктивной, и ученые, работающие в рамках посткейнсианства, используют опыт коллег при разработке новых теорий. Современное состояние экономической науки позволяет надеяться на возникновение плодотворных посткейнсианских моделей в будущем и на успешную интеграцию посткейнсианских элементов в существующие теории.

• [1] Словарь современной экономической теории Макмиллана. М. :ИНФРА-М, 1997. С. 392.
• [2] Holt R.P. F. Post Keynesian School of Economics // In T. Cate (ed) AnEncyclopedia of Keynesian Economics, Cheltenham: Edward Elgar, 1997.
• [3] Hamouda О., НагсоиП G. С. Post-Keynesianism: from criticism to coherence? // Bulletin of Economic Research, 2008. V. 40. January. P. 1—30.
• [4] KingJ. A History of Post Keynesian Economics Since // 1936, EdwardElgar. 2002. Cheltenham.
• [5] Пол Дэвидсон родился 23 октября 1930 г. Получил степень бакалавра химии и некоторое время преподавал физиологию и химиюв Пенсильванском университете. Получил степень MBA Городскогоуниверситета Нью-Йорка, в 1959 г. защитил докторскую диссертациюпо экономике в Пенсильванском университете. Впоследствии преподавал во многих американских университетах, является почетным профессором Университета Теннесси. Является одним из основных теоретиковпосткейнсианства, совместно с С. Вайнтраубом в 1978 г. основал журналJournal of Post Keynesian Economics.
• [6] Atrow K.J., Hahn F. General Competitive Analysis // Holden-Day. SanFrancisco. 1971. P. 361.
• [7] Подробнее об истории теории вероятностей см.: Гнеденко Б. В. Очеркпо истории теории вероятностей. М.: Едиториал УРСС, 2001.
• [8] См.: Найт Ф. X. Риск, неопределенность и прибыль. М.: Дело, 2003.
• [9] Вопрос истинности знаний остается открытым. В эту категориювключается любая информация, в том числе и нс совсем достоверная (примеч. автора).
• [10] Keynes J. М. The General Theory // Quarterly Journal of Economics.1937. V. LI. February. P. 209−233.
• [11] Джордж Леннокс Шерман Шэкл родился 14 июля 1903 г. в Кембридже (Англия). В 1937 г. получил докторскую степень в Лондонскойшколе экономики. Долгое время был профессором экономики Ливерпульского университета. Основные направления исследований, которыепринесли ему мировую известность в научном сообществе, включали
• [12] «истинную» неопределенность (не формализуемую методами классической теории вероятностей) и роль времени в экономике. Скончался
• [13] марта 1992 г.
• [14] Shackle G. Time in economics. Amsterdam. North-Holland PublishingCompany, 1958. P. 42.
• [15] Вентцель E. С., Овчаров Л. А. Теория случайных процессов и сеинженерные приложения. М.: Высшая школа, 2000.
• [16] Davidson Р. Uncertainty in Economics // Keynes, knowledge and uncertainty / Dow S. [and other], Aldershot: Edward Elgar, 1995. P. 77—106.