Деонтическая логика. 
Логика для юристов

Разработка деонтической логики началась с середины 20-х гг. прошлого века (работы Э. Малли, К. Менгера и др.). Более энергичные исследования развернулись в 1950;х гг. после появления работ финского логика Г. фон Вригта, распространившего на деонтические (нормативные) понятия подход, принятый в обычной модальной логике.

Деонтическая логика почти сразу же нашла достаточно интересные и разнообразные применения при анализе морали, права и др. Само возникновение и развитие этого раздела логики стимулировалось активно обсуждавшимися проблемами, касающимися прежде всего социальных наук, включающих и обосновывающих нормы.

Деонтическая логика показала, что рассуждения, имеющие нормы, не выходят за сферу «логического» и могут успешно анализироваться и описываться с помощью методов логики. Это создало хорошую почву для критики концепций, утверждающих алогичность таких рассуждений и настаивающих на невозможности сколько-нибудь убедительного обоснования моральных, правовых и иных норм и их кодексов.

Знание логических характеристик норм и оценок необходимо для решения вопросов об их месте и роли в научном и ином знании, их взаимосвязях и связях с описательными высказываниями и т. д.

Интерес к логике норм понятен: эта область является очень широкой, они играют принципиально важную роль в жизни общества.

Центральное в логике норм понятие обязанность молено попытаться разъяснить путем противопоставления его другим видам необходимости. В зависимости от основания утверждения о необходимости ранее были выделены два ее вида: логическая необходимость и физическая необходимость. К ним теперь добавилась также нормативная необходимость.

Логически необходимо все, что вытекает из законов логики. Физически необходимо то, что следует из законов природы. Нормативно необходимо то, что вытекает из законов или норм общества, т. е. то, отрицание чего противоречит таким законам или нормам.

Что касается взаимных связей трех видов необходимости, то, как уже отмечалось, предполагается, что действие, вменяемое в обязанность, должно быть логически и физически возможным. Невозможно сделать то, что противоречит законам логики или природы. Неразумно поэтому обязывать человека сделать то, что заведомо превышает его силы.

Положение «Должен — значит, можешь» обычно называют «принципом Канта» (немецкий философ И. Кант первым сформулировал его в ясной форме). Этот принцип обращен к авторитету нормы: не следует требовать от человека того, что заведомо превышает его способности.

Аналогия между логической и физической необходимостью, с одной стороны, и нормативной необходимостью (обязательностью) — с другой, не является полной. Необходимое в силу законов логики или законов природы реально существует. Утверждение «Все, что логически необходимо, — истинно» является законом логики. Утверждение «Физически необходимое реально существует» также представляет собой логический закон. Однако из обязательности какого-то действия не следует, что оно непременно выполняется. Принципы морали, законы государства, правила, обычаи или ритуалы и т. п., как известно, нарушаются, и происходит это нередко. Утверждение «Если действие обязательно, то оно выполняется» не может быть, конечно, законом логики норм.

К законам логики норм относятся, в частности, такие простые положения:

• • никакое действие не может быть одновременно и обязательным, и запрещенным;
• • невозможно, чтобы какое-либо действие было обязательным и безразличным;
• • никакое действие не может быть вместе и запрещенным, и безразличным.

Очевидность этих положений становится особенно наглядной, когда они истолковываются в терминах конкретных действий: «Забота о близких не может быть одновременно и обязательной, и запрещенной». «Невозможно, чтобы проведение работ без нарушения техники безопасности было и обязательным, и нормативно безразличным», «Нанесение экологического ущерба не может быть вместе и запрещенным, и безразличным» и т. п.

Понятие «нормативно безразлично» употребляется здесь в своем обычном смысле: нормативно безразлично действие, не являющееся ни обязательным, ни запрещенным.

Например, нормативно безразлично, как человек называет свою собаку, только если не обязательно называть ее определенным именем и не запрещено называть ее любым именем.

При употреблении понятий «обязательно», «разрешено» и т. п. всегда имеется в виду какая-то нормативная система, налагающая обязанность, предоставляющая разрешение и т. д. Существуют различные системы, или, как их называют, «кодексы».

Возьмем следующие нормативные высказывания: «Возлюби ближнего своего», «Разрешено ездить в автобусе» и «Безразлично, выращиваете ли вы цветы». Эти три высказывания относятся, очевидно, к трем разным нормативным системам. Обязанность любви к ближнему является характеристикой определенного круга действий с точки зрения принципов морали. Разрешение относится к действию, подпадающему под систему правовых норм. Нормативное безразличие утверждается относительно достаточно неопределенной системы норм, скажем совокупности требований обычая, традиции и т. п.

Разные системы норм нередко не согласуются друг с другом. Действие, обязательное в рамках одной системы, может быть безразличным или даже запрещенным в рамках другой. Скажем, обязательное с точки зрения морали может быть безразличным с точки зрения права. Запрещенное в одной правовой системе может разрешаться другой такой системой.

При истолковании конкретных примеров к законам логики норм следует иметь в виду, что каждый отдельный пример предполагает ка кую-то одну — и только одну — нормативную систему, иначе пример становится просто бессмысленным.

Обязанность может быть определена через запрещение, а запрещение — через обязанность:

• • обязательно действие, от которого запрещено воздерживаться;
• • запрещено действие, от которого обязательно воздерживаться.

Например, «Обязательно платить налоги, когда запрещено не делать этого» и «Запрещено нарушать правила дорожного движения, если и только если обязательно не делать этого».

Разрешение определимо через обязанность:

— действие разрешено, если и только если необязательно воздерживаться от него.

Обязанность определяется через разрешение:

— действие обязательно, если и только если не разрешено воздерживаться от него.

Очевидно, что ни в какой системе норм одно и то же действие не должно быть вместе и разрешенным, и запрещенным. Это требование к системе норм выражает принцип: если действие разрешено, оно не должно быть запрещенным.

Например, если разрешено переходить улицу на зеленый свет светофора, то это не запрещено.

Особый интерес представляет обратный принцип: не запрещенное — разрешено. Иногда утверждается, что он, как и предыдущий принцип, универсален, т. е. приложим ко всем системам норм и ко всем лицам, связанным нормативными отношениями. На самом деле это не так. Деятельность государственных органов, должностных лиц, организаций и т. д. в силу особого их положения и выполняемых функций строится не на основе принципа: дозволено все, что не запрещено, а исходя из другого правила: дозволено то, что особо разрешено, входит в компетенцию и т. п.

В логике норм принято проводить различие между «либеральным нормативным режимом», в случае которого действует принцип: все, что не запрещено, — разрешено, и «деспотическим нормативным режимом», когда этот принцип не находит применения и разрешенными считаются только те виды деятельности, которые оговорены особо.

Невозможно что-то сделать и вместе с тем не сделать, выполнить какое-то действие и одновременно воздержаться от него. Нельзя засмеяться и не засмеяться, вскипятить воду и не вскипятить ее. Понятно, что требовать от человека выполнения невозможного неразумно: он все равно нарушит это требование. На этом основании в логику норм вводят принцип, согласно которому действие и воздержание от него не могут быть вместе обязательными: «Неверно, что обязательно выполнить какие-то действия и обязательно воздержаться от них» («Неверно, что обязательно А и обязательно не-А»).

Французский философ Ш. Монтескьё писал о римском императоре Калигуле, который однажды произвел в сенаторы своего коня, что Калигула показал себя настоящим софистом в своей жестокости. То он говорил, что будет наказывать консулов как в том случае, если они будут праздновать день, установленный в память победы при Акции, так и в том случае, если они не будут праздновать его. Когда умерла Друзилла, которой он велел воздавать божественные почести, то было преступлением и плакать по ней, потому что она была богиней, и не плакать, потому что она была сестрой императора.

Очевидно, что распоряжения Калигулы противоречат логике. Одновременно запрещается выполнять определенное действие и воздерживаться от его выполнения. Логически это невозможно, и как бы ни вели себя те, кому адресованы эти распоряжения, одно из запрещений неизбежно будет нарушено.

Положение, что выполнение действия и воздержание от него не могут быть вместе обязательными, называется законом деонтической непротиворечивости. Данный закон является конкретизацией логического закона противоречия на случай нормативных высказываний. Основание, склоняющее к принятию этого закона, состоит в том, что нельзя одновременно выполнить некоторое действие и воздержаться от него. Наличие в нормативном кодексе противоречивых обязанностей ставит их субъекта в положение, в котором, как бы он ни вел себя, он нарушит одну из своих обязанностей. Кодекс, требующий выполнения невозможного, естественно считать несовершенным.

Иногда утверждается, что требование усовершенствования такого кодекса путем исключения из него несовместимых обязанностей имеет не логическую, а этическую или философскую природу. Система норм, не удовлетворяющая принципу деонтической непротиворечивости, противоречива в том смысле, что она содержит нормы, одну из которых невозможно выполнить без нарушения другой. Но эта система отражает реально встречающиеся конфликты моральных, правовых и тому подобных обязанностей и является вполне правомерной с точки зрения логики.

На возражения против введения в логику норм принципа деонтической непротиворечивости можно ответить следующим образом. Деонтическая логика не описывает, как люди действительно выводят заключения из нормативных посылок. Вполне возможна ситуация, когда человек из обязанности сделать одно действие «выводит» разрешение выполнить иное действие, совершенно не связанное с первым.

Деонтической логикой не отрицается также существование противоречивых, требующих выполнения невозможных действий кодексов. Логика норм не описывает фактические рассуждения, использующие нормы, и действительные кодексы. Она формулирует критерии рационального рассуждения в области норм. Задача такого рассуждения состоит в предоставлении разумных оснований для действия. Очевидно, что рассуждение нельзя назвать рациональным, если оно санкционирует обязательность выполнения невозможного действия.

Многие существующие нормативные кодексы в той или иной степени непоследовательны. Они складываются постепенно, и предлагаемые ими новые обязанности и права нередко не согласуются со старыми. Но это не означает, что логика, исследующая структуру нормативного рассуждения, не должна требовать его непротиворечивости.

Реальные естественно-научные теории также развиваются постепенно, и новое в них зачастую противоречит старому. Изучая их структуру, логика полностью отвлекается от истории их становления и борьбы различных концепций. Непоследовательность и прямая противоречивость естественно-научных теорий не рассматривается при этом как основание для отказа от требования их логической непротиворечивости.

Было бы странным допускать, что отношение логики норм к противоречиям принципиально отличается от отношения к ним других разделов формальной логики. Противоречивость реальных систем норм не исключает требования логической непротиворечивости этих систем, точно так же как противоречивость реальных естественнонаучных теорий не означает допустимости в этих теориях логических противоречий.

Таким образом, принцип деонтической непротиворечивости должен быть отнесен к истинам логики. Его принятие связано, однако, с принятием определенных предположении о природе и целях нормативного рассуждения, о связи его с действием.

В логике норм имеет место также закон деонтической полноты: «Всякое действие или обязательно, или безразлично, или запрещено».

Данный закон является конкретизацией логического закона исключенного третьего в отношении нормативных высказываний. Идею полноты нормативного кодекса можно выразить также с помощью одного из следующих высказываний:

• • действие разрешено, если воздержание от него не является обязанностью;
• • всякое незапрещенное действие — разрешено;
• • относительно любого действия верно, что разрешено или выполнять его, или воздерживаться от него.

Если безразличие, обязанность, запрещение и разрешение понимаются как нормы, явно или имплицитно содержащиеся в кодексе, о принципе деонтической полноты можно сказать, что он предполагает охват нормативным кодексом всех человеческих действий.

Очевидно, что многие реальные кодексы имеют дело только с ограниченным кругом действий и не определяют нормативный статус не только неизвестных пока способов поведения, но и тех действий, выполнение или невыполнение которых нет смысла делать объектом ка-ких-либо норм. Это означает, что включение в логику норм принципа деонтической полноты должно истолковываться как определенное ограничение класса нормативных систем, для исследования которых может быть использована эта логика.

Из других законов логики норм можно упомянуть положения:

• • логические следствия обязательного — обязательны;
• • если действие ведет к запрещенному следствию, то само действие запрещено;
• • если обязательно выполнить вместе два действия, то обязательно каждое из этих действий.

Особый интерес представляет вопрос о существовании логических связей между описательными и нормативными высказываниями. Можно ли из чистых описаний логически вывести какую-либо норму? Выводимы ли из норм какие-то описания?

На оба эти вопроса деонтическая логика отвечает отрицательно. В соответствии с так называемым «принципом Юма» (впервые он был сформулирован английским философом Д. Юмом) невозможен логический переход от утверждений со связкой «есть» к утверждениям со связкой «должен». Деонтическая логика не нарушает данный принцип и не санкционирует переходов от описательных посылок к нормативным заключениям.

Невозможным считается и логический вывод описательных высказываний из нормативных. Нарушающий якобы это положение уже упоминавшийся «принцип Канта»: «Если должен, то может» (действие может считаться обязательным только в том случае, если оно логически и физически возможно) — не является на самом деле контрпримером к положению о невозможности выведения описании из норм. В данном принципе фигурирует не обязывающая норма, а описательное высказывание о ней.

Предпринимавшиеся в прошлом попытки свести логику норм к логике описательных высказываний не увенчались успехом и сейчас оставлены. Более плодотворным оказалось истолкование норм как частного случая оценок.