Влияние уголовной политики на реформирование Уголовного кодекса Российской Федерации

Проблемы взаимосвязи и соотношения политики и права, в том числе уголовной политики и уголовного закона (права), являются предметом многих теоретических исследований.

Системный анализ политических, правовых и научных представлений, теорий, идей, взглядов, концепций и т. д. в их развитии позволяет выделить, как минимум, три основных положения:

• — уголовная, равно как и иная, прежде всего внутригосударственная политика неразрывно связаны между собой;
• — уголовная, как и любая государственная, политика выражается в законах;
• — центральное место в выражении государственной уголовной политики занимает уголовный закон [34, с. 91].

Факт выражения государственной политики в законе констатируется в таких обоснованных умозаключениях, как «закон есть мера политическая, есть политика», «воля, если она государственная, должна быть выражена как закон, установленный властью», «право есть своеобразный официоз отраженного в нем содержания политики, освещенный к тому же авторитетом государственной общенародной воли, возвещенной в закон» [4, с. 26]. При этом, если государственная политика в целом выражается во всей совокупности законов, а также в других нормативных правовых актов высших органов власти, то уголовная политика — только в части указанной совокупности.

Между тем относительно крута законов и иных нормативных правовых актов, в которых выражается уголовная политика, в юридической литературе высказываются различные точки зрения. Например, существует мнение, что уголовная политика выражается в уголовном законе (в законодательстве) [4, с. 33—34]; «центральной составной частью правовой основы борьбы с преступностью является… законодательство по борьбе с преступностью, обеспечивающее принудительное воздействие на лиц, совершивших преступления, в целях их исправления и предупреждения новых преступлений. Кроме отраслей права, непосредственно регулирующих борьбу с преступностью (материальное, процессуальное и исполнительное уголовное законодательство, законодательство об административной ответственности, применяемой за преступления взамен уголовной ответственности и т. д.), сюда должны быть отнесены… межотраслевые (не являющиеся принадлежностью какой-либо отдельно взятой отрасли), многоотраслевые (являющиеся одновременно принадлежностью нескольких смежных отраслей) и комплексные (объединяющие черты как тех, так и других) правовые институты» [7, с. 119—120].

Перечисленные мнения являются достаточно важным ориентиром, указывающим на формы выражения уголовной политики, а их совокупность характеризует динамику развития научных взглядов по вопросу соотношения уголовной политики и уголовного права. Вместе с тем анализ приведенных суждений подтверждает, что они различны, неполны инедостаточно точны. При этом неполнота состоит в том, что уголовная политика выражается не только в законодательстве, тем более лишь в уголовном, но и в иных нормативных правовых актах высших органов власти, а также в тех нормах законов и иных нормативных правовых актов, на которые сделаны ссылки в диспозициях статей Особенной части УК РФ, в частности, относящихся к гражданскому, финансовому, таможенному праву, и в нормах ратифицированных международных договоров. Принимая во внимание сказанное, можно выстроить систему законов и других нормативных правовых актов, в которых выражается и закрепляется уголовная политика. Представляется, что данная система, где законы и другие нормативные правовые акты классифицированы по такому «смешанному критерию», как уровень и значимость воздействия на преступность, включает:

• — общие нормы, содержащиеся в Конституции РФ;
• — нормы, содержащиеся в кодифицированном уголовном, уголовнопроцессуальном и уголовно-исполнительном законодательстве (УК РФ, УПК РФ, УИК РФ);
• — нормы, содержащиеся в некодифицированных законах (в частности, ФЗ от 12 августа 1995 г. (ред. от 21.12.2013) «Об оперативнорозыскной деятельности»^[1], ФЗ от 6 марта 2006 г. (ред. от 21.12.2013) «О противодействии терроризму»^[2] и др.;
• — нормы, содержащиеся в законах и в других нормативных правовых актах, на которые в конкретизированном или неконкретизированном виде сделаны ссылки в бланкетных диспозициях статей Особенной части УК РФ и без которых применение таких статей невозможно (нормы, содержащиеся в Налоговом кодексе РФ, Постановлении Правительства РФ, например, «Об утверждении перечня наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, подлежащих контролю в Российской Федерации» от 30 июня 1998 г.);
• — нормы, содержащиеся в международных договорах, регламентируемых ФЗ РФ от 15 июля 1995 г. (ред. от 25.12.2012) «О международных договорах Российской Федерации»^[3].

Центральное место в выражении государственной уголовной политики занимает уголовный закон, поскольку он согласно ч. 2 ст. 2 УК РФ «устанавливает основание и принципы уголовной ответственности, определяет, какие опасные для личности, общества или государства деяния признаются преступлениями, устанавливает виды наказаний и иные меры уголовно-правового характера за совершение преступлений».

В связи со сложностью, многообразием и разноуровневостью направлений уголовной политики выражение и закрепление в уголовном законе каждого из них неодинаково и зависит от многих обстоятельств, основными из которых являются степень обобщения; содержание; соотношение с другими отраслями действующего российского законодательства. Указанные обстоятельства могут быть приняты за критерии для классификации направлений уголовной политики с позиции их выражения и закрепления в уголовном законе:

• — декриминализация деяний, ранее признававшихся преступлениями;
• — криминализация деяний, ранее не считавшихся преступлениями;
• — депенализация наказания, т. е. отмена отдельных видов наказаний либо смягчение строгости наказаний за некоторые виды преступлений и т. д.;
• — пенализация, т. е. установление более строгих наказаний, либо усиление строгости наказаний, либо отмена менее строгих видов наказаний;
• — изменение и уточнение норм Общей и Особенной частей уголовного законодательства, а в УК РФ — еще и изменение его структуры и борьбу с организованной преступностью и коррупцией [34, с. 99].

Таким образом, соотношение уголовной политики и уголовного закона заключается в том, что в уголовном законе выражаются и закрепляются уголовная политика и те ее направления, которые связаны с материальным уголовным правом. Поскольку действующее уголовное законодательство состоит из Уголовного кодекса РФ, постольку направления уголовной политики, относящиеся к материальному уголовному праву, выражаются и закрепляются именно и исключительно в данном Кодексе, основанном на Конституции РФ и общепризнанных принципах и нормах международного права. При этом уголовный закон является либо конкретизацией и детализацией конституционных установлений, либо единственным источником, содержащим как общие, так и конкретизированные положения.

Необходимость реформы российского уголовного законодательства вызвана различными предпосылками. Определяющие из них находятся в социально-экономической, политической и правовой сферах. К основным предпосылкам относятся социально-экономические преобразования, происшедшие в Российской Федерации в последние два десятилетия, состоящие в переходе к новым условиям экономической деятельности, в частности рыночной экономике, характеризующие направленность на становление новых социально-экономических реалий. Социально-экономические преобразования отличаются многообразием, противоречивостью, неопределенностью направленности.

Субъективные предпосылки — это интеллектуально-волевое отражение и закрепление в политике и праве социально-экономических преобразований. Они определяют политико-психологические предпосылки реформы уголовного законодательства, их восприятие населением.

В последние годы представление о сущности уголовного закона приобрело настолько искаженные черты, что позволяет субъектам, обладающим законодательной инициативой рассматривать его, с одной стороны, как панацею от всех обрушивающихся социальных проблем, а с другой — как источник популяризации государством идеи о «гуманизации» уголовной политики. Как показывает практика, принимаются целые пакеты документов с изменениями, направленных, согласно официальной версии, на гуманизацию уголовной политики и уголовного законодательства. Так, только за период 2007—2011 гг. уголовный закон подвергался реформированию более 60 раз, что почти в два раза превышает количество законов, принятых в связи с его изменением за предыдущие десять лет (1997—2006 гг.). Подобный интерес к уголовному законодательству сопровождается тем, что оно стремительно растет в объеме и не менее стремительно теряет в качестве. Принятие научно не обоснованных решений все больше приводит к ухудшению структурной взаимосвязи и правового содержания уголовного закона. Традиционно умеренная динамика фиксируемых уголовным законом общественных отношений, отличающая их от интенсивно эволюционирующих отношений, регулируемых другими отраслями права, порождает серьезные сомнения и в социальной обусловленности уголовно-правовых предписаний, массово включенных в УК РФ в последние годы. Результатом такого непродуманного с социальной и юридической точек зрения подхода к уголовно-правовому реформированию стали бессистемность уголовного законодательства, грубые противоречия изменяющихся норм уголовного закона общим положениям, обреченность большинства создаваемых предписаний на бездействие, а также их неэффективность. Между тем названные направления не исчерпывают всех возможностей совершенствования уголовного законодательства. Так, по мнению некоторых правоведов, труднообъяснимым парадоксом современной уголовной политики, в значительной мере основанной на либеральных ценностях, является пренебрежение превентивными подходами, явная недооценка предупреждения преступности как наиболее гуманного направления борьбы с ней [16, с. 78]. Такая позиция базируется на общечеловеческих нормах и принципах, основанных на таких стержневых категориях, как справедливость, честь, достоинство, уважение человеческой личности. Кроме того, с учетом дальнейшей интеграции Российской Федерации в мировое и европейское сообщество особое значение в формировании уголовной политики приобретает соответствие национального уголовного законодательства международноправовым актам, прежде всего Всеобщая декларация прав человека от 10.12.1948^[4], Международный пакт «О гражданских и политических правах» от 16.12.1966^[5], Конвенция против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания от 10.12.1984^[6]. Названные международные правовые акты подлежат обязательному учету в уголовном законодательстве. Между тем необходимо учитывать, что многие иные акты носят рекомендательный характер, поэтому их реализация возможна только при наличии необходимых экономических и социальных возможностей. К сожалению, в уголовном законодательстве, в отличие от уголовноисполнительного (ст. 3 УИК РФ), это важнейшее положение не нашло достаточно развернутого закрепления. Так, в ст. 1 УК РФ содержится весьма общая декларативная норма о том, что Уголовный кодекс основывается на общепризнанных принципах и нормах международного права. Поэтому представляется, что необходимо более взвешенно учитывать декларации и рекомендации.

Кроме того, правоведы называют следующие направления совершенствования Уголовного кодекса РФ:

• — разработка новых, эффективных видов наказания и совершенствование существующих с целью уменьшения доли лишения свободы в структуре применяемых наказаний;
• — обновление и совершенствование норм об экономических преступлениях в связи с развитием правовой базы экономических отношений, появлением их новых форм;
• — обновление и совершенствование норм об ответственности за совершение преступлений террористического характера, а также норм, направленных на противодействие организованной преступности;
• — разработка норм уголовного законодательства, предназначенных для применения во время военных действий и в боевой обстановке;
• — имплементация в уголовное законодательство норм международного права, приведение УК РФ в соответствие с международными правовыми актами;
• — декриминализация многих преступлений небольшой тяжести с установлением за них административной ответственности [13, с. 151].

Таким образом, основные направления дальнейшего совершенствования уголовного законодательства как формы выражения уголовной политики государства должны заключаться в соответствии уголовноправовых норм реалиям и требованиям современного общества и государства; в совершенствовании системы уголовных наказаний и дальнейшей дифференциации уголовной ответственности за совершение преступлений; в совершенствовании норм, направленных на общую профилактику преступности, и обязательном учете общепризнанных норм международного права. Уголовная политика, одно из направлений которой — совершенствование законодательства, традиционно юристами считается стабильной отраслью права. Оно регулирует важные сферы жизнедеятельности: обеспечивает охрану жизни и здоровья, свободу, честь и достоинство человека, собственности и других жизненно важных интересов и существенно «вторгается» в основные права и свободы человека при совершении виновным лицом преступления. Учитывая природу, роль и значение уголовно-правовой отрасли, частое внесение изменений в уголовное законодательство последнего времени следует признать в большей части негативным явлением, хотя нельзя не признать и некоторые позитивные изменения отдельных уголовноправовых норм и направлений, связанных с противодействием преступности. К сожалению, следует отметить, что за прошедший, более чем пятнадцатилетний период применения действующего УК РФ в него внесено множество не всегда продуманных, хаотично подготавливаемых, не имеющих плановых и концептуально определенных изменений и дополнений. Иногда можно подумать, что такие законопроектные предложения являются способом пиара отдельных депутатов Госдумы по принципу: сегодня приняли изменения — завтра отменим, или, наоборот, законодатель фактически «экспериментирует» с уголовным законодательством^[7]. Изменения уголовного закона системностью не отличаются, часто продиктованы сиюминутной выгодой или событиями, а не обусловлены переменами в общественных отношениях и складывающейся криминальной ситуацией. Возникает резонный вопрос: имеется ли конкретная стратегия развития уголовной политики и совершенствования уголовного законодательства РФ? Такие вопросы возникают, потому что вполне очевидно: хаотичная законотворческая деятельность может улучшить нормы, но вряд ли способна улучшить в целом уголовное законодательство. Такого массированного «наступления» на действующее уголовное законодательство, исключая коренные изменения при смене государственного устройства, обозримая история России не знает. Всего за период действия УК РФ (по состоянию на 25 февраля 2013 г.) было внесено свыше 1800 изменений, в том числе в Общую часть УК — 205 изменений, в Особенную часть — 1598. Значительная часть изменений в УК РФ носит редакционный характер, например, уточнение некоторых понятий и определений в диспозициях, приведение названий статей в соответствие с ее содержанием, изменение санкций. Были также уточнены оценочные признаки, в основном они связаны с конкретизацией преступного последствия в виде «крупного ущерба» и «особо крупного размера» и др., что имеет определенный позитивный смысл.

Значительные изменения внесены в главы 16,20 и 21 УК РФ. Из одиннадцати статей гл. 21 УК «Преступления против собственности» к настоящему времени в ней не осталось без правки ни одной, при этом все они подвергались изменению не один раз, в статью 158 УК РФ «Кража» внесены десять изменений, а к одной статье 159 УК РФ «Мошенничество» в ноябре 2012 г. было добавлено еще шесть, которые, если законодатель посчитал бы необходимым, могли быть включены в Уголовный кодекс РФ в качестве квалифицирующих признаков.

Интерес представляет динамика вносимых количественных изменений. Она выглядит следующим образом: в течение 1997 и 2000 гг. изменений не вносилось, в 1998—2002 гг. — от 24 до 32, в 2004 г. — 30, в 2005 г. — 10, в 2006 г. — 27, в 2007 г. — 38, в 2008 г. — 42. Наибольшее количество изменений в нормы уголовного законодательства было внесено в 2003 г. — 508, в 2009 г. — 261, в 2010 г. — 142, в 2011 г. — 162, в 2012 г. — 426. Только с октября 2011 г. было внесено в Общую часть УК РФ 52 изменения. В Особенной части Уголовного кодекса за тот же период особенно много поправок претерпела глава 22 «Преступления в сфере экономической деятельности» (всего 84), глава 16 «Преступления против жизни и здоровья» (всего 44). Казалось бы, все правильно, что может быть важнее защиты экономики в наш затянувшийся переходный период, ну, а о защите жизни и здоровья и вопрос ставить не приходится — это вечная социальная ценность, которую необходимо защищать уголовно-правовыми средствами. Но тогда почему не уменьшается количество насильственных посягательств на жизнь и половую неприкосновенность подростков, почему ущерб от преступлений, посягающих на собственность, не взыскивается? Откуда взяться эффективной правоприменительной практике при такой массированной и не всегда продуманной практике внесения изменений в уголовноправовые нормы в тех масштабах, которые приведены выше? Уголовная статистика отражает неблагоприятные тенденции, например, в 2012 г., по данным МВД, 89 тыс. детей пострадало от физического насилия и свыше 8800 детей стали жертвами педофилов, при этом правоприменительная и судебная практика в отношении виновных лиц остается неэффективной и в ряде случаев «вялой». Имеют место случаи назначения в России небольших сроков лишения свободы этим лицам или даже условное наказание. В то же время в последние два — три месяца в США за аналогичное преступление был казнен Р. Смит, а в Японии — У. Кабаяси.

Или еще пример из категории посягательств на экономические интересы России. По словам руководителя ЦБ России С. Игнатова, в 2012 г. вывезено за границу свыше 1 трлн. руб. «сомнительных денежных средств» [35], а зампред Правительства РФ И. Шувалов отметил, что от фирм-однодневок бюджет теряет также до 1 трлн. руб. [36]. «В связи с этим мы полагаем, — пишет А. И. Бастрыкин, — что решение проблемы репатриации капитала, незаконно вывезенного за рубеж, невозможно без введения уголовной ответственности юридических лиц» [37]. Это предложение не новое, но оно требует современной проработки.

На фоне этого размаха ущерб от преступлений в 117 млрд, руб., которые потерял бюджет из-за нарушений в расходах на оборону в 2012 г., уже не кажется большим, как, впрочем, и хищения 39 млрд, руб. в лизинговой компании «Росагролизинг»^[8], и таких примеров не счесть. Можно восхищаться результатами деятельности следствия, хотя и здесь нередко возникают вопросы о презумпции невиновности и объеме представляемой СМИ информации до окончания следствия, но самое главное: в выступлениях представителей правоохранительных органов ничего не говорится либо крайне редко доводятся сведения о возмещении причиненного преступлениями ущерба и наложении ареста на имущество. Да и фактически ущерб от преступлений возмещается не более чем на 10—12% от выявленного расследованием причиненного ущерба. На фоне такого положения уполномоченный по правам предпринимателей Б. Титов вносит в Госдуму предложение о проведении амнистии за экономические преступления; по его мнению, это станет «сигналом для энергичных людей», способных обеспечить «стабильную растущую экономику». Освободить нужно, по его мнению, 110 924 лиц, отбывающих наказания за экономические преступления [38]. Правда, Государственная дума при принятии Постановления об амнистии скорректировала эту позицию.

В рамках уголовной политики государства возникает необходимость в умении различать, оценивать и принимать меры, во-первых, к повышению эффективности уголовно-правовых норм и институтов; во-вторых, к повышению эффективности правоприменительной практики; в-третьих, совершенствованию организационных и иных мер оптимизации по применению всех средств реализации уголовной политики. Эти направления могут, безусловно, развиваться одновременно, но они должны быть на плановой и долгосрочной, продуманной и взвешенной основе, возможно закрепленной в Концепции уголовной политики, утвержденной руководством государства. И если нормы права после их принятия приобретают в большей степени объективные (заданные законодательной нормой) качества, правоприменительная практика в большей степени лежит в плоскости субъективной и во многом зависит от системы организации, профессиональных знаний, навыков, умений и добросовестности конкретных лиц, обеспечивающих их применение, оптимизация реализации уголовной политики нередко носит объективно-субъективный характер. Объективные обстоятельства при этом в основном связаны с возможностями ресурсов, которые может выделить бюджет России и субъектов РФ, субъективные обстоятельства обусловлены готовностью, мотивированностью и активностью деятельности правоохранительных органов и должностных лиц при реализации уголовной политики. В комплексности воздействия этих направлений на преступность как раз и проявляются положительные свойства уголовной политики России.

Качество уголовно-правового регулирования, как, очевидно, считает законодатель, можно улучшить внесением изменений, которые часто превращают Уголовный кодекс по образному выражению в «латание тришкина кафтана». При этом нередко нарушаются правовая логика и юридическая технология уголовного кодекса, а вопросы решаются очень просто: или криминализировать, или декриминализировать деяние, или снизить, или увеличить санкции. Тенденции уголовной политики в свете рассматриваемых изменений УК РФ с момента введения его в действие однозначно продемонстрировали, что процесс криминализации преобладает над процессом декриминализации в соотношении 3: 1.

Больше всего поправок, касающихся криминализации деяний, было внесено в нормы о преступлениях в сфере экономической деятельности (гл. 22 УК РФ), нормы о преступлениях против конституционных прав и свобод человека и гражданина (гл. 19 УК РФ) и нормы о преступлениях против общественной безопасности и общественного порядка (гл. 24 УК РФ). Не всегда изменения основаны на оценке криминальной ситуации. При возрастающем количестве преступлений с использованием компьютерных технологий не подверглись усовершенствованию три статьи, включенные в гл. 28 УК РФ «Преступления в сфере компьютерной информации», лишь в главу 21 УК РФ введена ст. 159 УК РФ «Мошенничество в сфере компьютерной информации».

Чрезмерно активное реформирование УК РФ в последние годы привело к высказываемой специалистами идеи о кризисе уголовно-правового регулирования и необходимости подготовки нового Уголовного кодекса РФ. В современных условиях необходимо вести речь о кризисе уголовной политики государства, если рассматривать ее как долгосрочную стратегию оптимизации мер противодействия преступности, а основой и правовой базой такой стратегии является, как известно, уголовное и уголовно-процессуальное законодательство. Первоочередными, возможно, должны быть не только изменения уголовного законодательства, а упорядочение уголовной политики. Изменения, вносимые в уголовный закон, должны базироваться на продуманной и долгосрочной концепции уголовной политики, развитии положений, которые, в свою очередь, основаны на мониторинге коренных и долгосрочных тенденций развития общественных отношений и криминальных проявлений, выделения тех из них, которые требуют уголовно-правовой защиты.

Претензии по отсутствию четкой, осмысленной и продуманной на перспективу уголовной политики необходимо отнести не в адрес руководителей государства либо законодателей, которые, безусловно, определяют общую стратегию правоохранительных ведомств и проблемы их финансирования и концентрации ресурсов на тех или иных направлениях. Основную роль должны играть правоохранительные министерства и высшие судебные органы, в наибольшей степени воздействующие на преступность. Именно они обязаны не только докладывать политическому руководству об итогах года, как это традиционно принято, но и представлять оценки эффективности нормативно-правового обеспечения своей деятельности на среднеи долгосрочную перспективу и мерах по повышению эффективности правоприменительной практики: это совершенствование уголовного и иных отраслей законодательства или конкретных норм, находящихся в сфере их деятельности. У всех правоохранительных ведомств, спецслужб и судебных органов имеются научные учреждения, аналитические и методические подразделения. Они заинтересованы в «качественном» уголовном законе и разумной и непротиворечивой практической уголовной политике. Необходимо только нацелить их на выполнение соответствующих задач и стимулировать их выполнение, формулируя и внося предложения в Правительство РФ, которое может формировать план законодательных инициатив и готовить на основе плана, используя интеллектуальный потенциал соответствующих правоохранительных ведомств, законопроекты и вносить их на рассмотрение в Госдуму.

Нынешнюю динамику качественных изменений УК РФ в самом общем виде можно представить следующим образом. Самое большое количество изменений, внесенных в УК, связано с увеличением или уменьшением сроков или размеров наказаний. Так, например, сроки лишения свободы были подняты в санкциях 60 статей, а понижены — в 140.

Имеют место изменения, которые связаны с ужесточением уголовной ответственности за насильственные преступления в отношении подростков, криминализированы экстремистские преступления, преступления, посягающие на собственность и иные экономические отношения. Так, в 2009 г. в ч. 2 ст. 105, ч. 2 ст. 111, ч. 2 ст. 112 УК РФ введены понятия «малолетний» в квалифицированные составы этих статей. Усилена уголовная ответственность за деяния, связанные с оборотом наркотических средств и психотропных веществ, в отношении несовершеннолетних (ч. 3 ст. 228 УК РФ), склонение несовершеннолетних к их потреблению (ч. 3 ст. 230 УК РФ), а также повышены сроки наказания за изготовление и оборот материалов или предметов с порнографическим изображением несовершеннолетних (ст. 242 УК РФ). Продолжая политику защиты несовершеннолетних, в 2011 г. была установлена уголовная ответственности за розничную продажу им алкогольной продукции и др. В 70 случаях это повлекло изменение категорий преступлений. Следует отметить, что криминализация пока не проявила отчетливых тенденций. Об этом косвенно свидетельствует, в частности, то, что после принятия федерального закона в декабре 2009 г., направленного на усиление уголовной ответственности за совершение насильственных преступлений против малолетних и несовершеннолетних, наблюдается увеличение в эти годы количества проявлений педофилии и других форм насилия.

В числе других мер, связанных с модификацией наказаний, в декабре 2011 г. была введена ст. 53 УК РФ «Принудительные работы», которые применяются как альтернатива лишению свободы при совершении преступлений небольшой, средней тяжести и тяжкого преступления, впервые, и назначается срок от двух месяцев до пяти лет. Пожизненное лишение свободы (ст. 57 УК РФ) расширило сферу применения, поскольку это наказание применялось как альтернатива смертной казни, к настоящему времени — за совершение особо тяжких преступлений, посягающих на жизнь, здоровье населения и общественную нравственность, общественную безопасность, половую неприкосновенность несовершеннолетних, не достигших четырнадцатилетнего возраста.

С другой стороны, идет гуманизация и либерализация уголовной ответственности, которые формируют тенденции декриминализации, и оптимизирующие процессы дифференциации наказания нашли проявление во многих изменениях. Декриминализации в рассматриваемый период подверглись только 9 статьей: ст. 129 УК РФ «Клевета», ст. 130 УК РФ «Оскорбление», ст. 152 УК РФ «Торговля несовершеннолетними», ст. 173 УК РФ «Лжепредпринимательство», ст. 182 УК РФ «Заведомо ложная реклама», ст. 188 УК РФ «Контрабанда», ст. 200 УК РФ «Обман потребителей», ст. 265 УК РФ «Оставление места дорожно-транспортного происшествия», ст. 298 УК РФ «Клевета в отношении судьи, присяжного заседателя, прокурора, следователя, лица, производящего дознание, судебного пристава, судебного исполнителя», в остальных случаях декриминализация касалась лишь частичной либерализации норм. Причем в 28 статьях появились оценочные признаки, большая часть которых носит качественный, характер, например, квалифицирующий признак «по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы» по преступлениям экстремистской направленности.

Непоследовательность действий законодателя выражается, например, в декриминализации клеветы (ст. 128 УК РФ) и введении через полгода аналогичной нормы (ст. 128 УК РФ). Либерализация коснулась и наказаний. Так, минимальный срок лишения свободы как основной из применяемых видов наказания (ст. 56 УК РФ) был снижен с 6 до 2 месяцев, что с очевидностью расширило возможности судейского усмотрения. Были расширены также основания для назначения осужденным к лишению свободы колоний-поселений для лиц, совершивших умышленные преступления небольшой и средней тяжести, ранее не отбывавших наказание. В воспитательных колониях был установлен единый режим, а также выделен еще один вид исправительных учреждений — лечебное исправительное учреждение. В 2011 г. существенно изменилась ст. 46 УК «Штраф». Был увеличен размер штрафа. Суммы штрафов установлены в абсолютном денежном выражении, или в размере зарплаты, или дохода от 2 недель до 5 лет. Но основные изменения связаны с установлением нового порядка исчисления штрафа за взяточничество и коммерческий подкуп, что предполагает, по мнению законодателя, усиление противодействия этим преступлениям с помощью увеличения штрафных санкций^[9]. Судить об эффективности этой меры наказания пока рано. Претерпел изменение такой вид наказания, как исправительные работы: было принято решение в отношении граждан, имеющих постоянное место работы, отказаться от назначения этого наказания, заменив его штрафом. В отношении граждан, не имеющих постоянного места работы, назначаются исправительные работы в местах, определяемых органами местного самоуправления по согласованию с уголовно-исполнительными инспекциями. Новая редакция ст. 53 УК РФ «Ограничение свободы» представляет собой комплекс устанавливаемых судом запретов и обязанностей, исполняемых осужденным без изоляции от общества под надзором уголовно-исполнительных инспекций. Данный вид наказания лидирует, он отражен в санкциях 128 составов преступлений. Добавление в санкции статей наказаний, не связанных с лишением свободы, можно признать позитивной тенденцией в современных условиях, так как это направлено на совершенствование дифференциации уголовной ответственности.

Введение

данного вида уже потому имеет позитивную направленность, что позволяет сократить количество осужденных, отбывающих наказание в исправительных учреждениях.

Негативным изменением в системе наказаний следует признать исключение в декабре 2003 г. такого вида, как конфискация имущества. Как известно, конфискация имущества снова была включена в УК РФ в июле 2006 г. в качестве иной меры уголовно-правового характера, что вряд ли можно оценить как логичные и продуманные действия законодателя. Исключение конфискации имущества как вида наказания без обоснованных и понятных аргументов со ссылкой, что это неэффективный вид наказания не выдерживает критики, поскольку он являлся весьма эффективным уголовно-правовым средством противодействия преступлениям против собственности, в сфере экономической деятельности и противодействия коррупционной преступности. Но применительно к конфискации как уголовно-правовой мере из 57 составов, по которым может применяться данная мера, только 14 могут относиться к корыстным и коррупционным преступлениям. В перечне имеются статьи о нарушениях избирательных, авторских и смежных прав, разглашении тайны усыновления и др. В то же время отсутствуют все виды хищений, легализации (отмывания) денежных средств и иного имущества, полученного преступным путем, налоговых преступлений и др. Такой подход к применению конфискации вряд ли оправдан.

Результаты оценки в целом проведенного реформирования УК РФ начиная с 1998 г. по настоящее время свидетельствуют о том, что необходимо отказаться от хаотичного внесения изменений, следовать концепции реформирования уголовного законодательства, рассматривая ее как направление уголовной политики России. Такой доктринальный документ, по мнению авторов, может (а возможно должен) готовиться и приниматься Федеральным собранием РФ. При этом необходимо оценивать возможности, состояние и тенденции общеправового регулирования, информационного, кадрового и иного ресурсного обеспечения, требования международно-правовых обязательств и позитивное восприятие населением России возможного изменения уголовно-правового и сопутствующего ему законодательства. Проведенный анализ законодательства, регулирующего систему уголовных наказаний в Российском государстве, подтверждает, что существующие в нем на сегодняшний день уголовные наказания являются отображением основных направлений уголовной политики современного Российского государства, к которым относятся такие процессы, как криминализация, декриминализация, гуманизация, либерализация [39].

В некоторых источниках термин «криминализация» рассматривается как признание государством какого-либо деяния в качестве уголовно наказуемого, когда оно совершается умышленно. При этом основанием криминализации понимается существование общественно опасного поведения, требующего уголовно-правового запрета. Основанием криминализации (как и декриминализации) деяний является переоценка степени их общественной опасности. В качестве примера криминализации можно привести установление и усиление уголовной ответственности за преступления террористического характера, сексуальные преступления, педофилию, нарушение правил дорожного движения, повлекшее смерть, установление уголовной ответственности за посредничество во взяточничестве и т. д.

Декриминализация представляет собой процесс, обратный криминализации, заключающийся в исключении уголовной ответственности и наказания за деяния, ранее признаваемые как общественно опасные, преступные. Как правило, декриминализация выражается в исключении той или иной статьи из Уголовного кодекса.

Кроме того, декриминализация может осуществляться в двух формах: исключение уголовной наказуемости деяния сопровождается либо признанием такого поведения правомерным, либо переводом его в разряд административного правонарушения, дисциплинарного проступка или гражданско-правового деликта. Примером декриминализации может служить причинение имущественного ущерба при отсутствии признаков хищения.

Гуманизация, как одно из направлений уголовной политики Российского государства, подразумевает выделение оснований и условий применения более мягкого уголовного наказания (освобождения от него) при наличии определенных условий и обстоятельств совершения преступления, учет личности виновного лица.

Представляется, что гуманизация уголовного закона является отображением в целом протекающих в общественной жизни социальных процессов. Например, в Положении о Совете при Президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека отмечено, что к основным задачам его деятельности относится «содействие про-цессам гуманизации и модернизации российского общества, подготовка предложений Президенту Российской Федерации по развитию указанных процессов»^[10].

В подтверждение гуманизации уголовного закона можно привести, например, исключение нижних пределов санкций или введение альтернативных лишению свободы видов наказания в более чем 180 составах преступления, установление кратности штрафов за взяточничество и др.

Либерализация является процессом изменения действующего уголовного законодательства, выражающегося в установлении системы средств и правил назначения наказания, не связанного с лишением свободы, в улучшении положения виновного лица при назначении наказания (выбор его видов), в ослаблении уголовной репрессии при назначении наказания и условий его отбывания. При либерализации бремя уголовной ответственности остается, но предлагаются альтернативы лишению свободы.

Анализируя, внесенные в Уголовный кодекс РФ изменения последних лет, В. Т. Гайков и Е. Р. Кейдунова отмечают, что основное направление современной уголовной политики государства состоит именно в либерализации уголовного закона, наряду с его гуманизацией, политизацией, появлением и расширением элемента диспозитивности, а также усилением влияния международного права на российское уголовное законодательство [40].

К примеру, в результате либеральных изменений в УК РФ был запрещен арест обвиняемых по «предпринимательским статьям», значительно снизилось наказание за преступления в сфере экономики, по большинству статей УК РФ повышены уровни отнесения экономических правонарушений к крупным и особо крупным, которые, собственно, и позволяют привлекать лицо к уголовной ответственности (например, в ст. 194 УК РФ крупный ущерб теперь начинает исчисляться от суммы 3 млн руб., а особо крупный — 36 млн руб.), при этом возможные сроки лишения свободы снижены примерно на треть. Федеральный закон РФ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации» от 07.03.2011, № 26-ФЗ последовательно продолжает либерализацию уголовного законодательства: в 68 статьях УК РФ исключены нижние пределы санкций в виде лишения свободы; по ст. 118 исключен нижний предел наказания в виде исправительных работ и ареста и др.

Как полагают некоторые правоведы, принятые либеральные изменения в УК РФ в некотором плане улучшат ситуацию в пенитенциарной системе, поскольку основной их целью является уменьшение количества осужденных, отбывающих наказание в исправительных учреждениях страны. Между тем нельзя не отметить, что некоторые предложения, внесенные проектом, оправданны (декриминализация статей Уголовного кодекса РФ: оскорбление, клевета, «товарная» контрабанда и др., введение принудительных работ, освобождения от уголовной ответственности по делам о преступлениях экономической направленности и т. д.) [40].

Вместе с тем для совершенствования отечественной уголовной политики представляет интерес и опыт зарубежных стран, где в этой сфере серьезное внимание уделяется жертвам преступления. Им обеспечивается реализация всего спектра прав, предусмотренных нормами международного законодательства: права на доступ к механизму правосудия и справедливое обращение; право на реституцию, на компенсацию со стороны государства (в случае, когда ее невозможно получить от правонарушителя); право на социальную помощь. Причем необходимая материальная, медицинская, психологическая и социальная помощь оказывается жертве преступления по правительственным, добровольным, общественным и местным каналам даже в том случае, когда пострадавший по каким-либо причинам не обращается в полицию или суд.

К сожалению, до сих пор отечественная уголовная политика основным объектом своего воздействия считает правонарушителя и почти не уделяет внимания жертве преступления. Свидетельством тому является, например, то обстоятельство, что в нашем законодательстве отсутствует термин «жертва преступления», а имеется понятие «потерпевший», которое охватывает лишь часть понятия «жертва преступления» [12].

Как полагал В. И. Шмаров, стратегия уголовно-правовой политики во многом зависит от уровня нравственного и правового сознания населения, от реальной политики государства в указанной сфере. Государство может декларировать, даже законодательно закреплять высокие нравственные и правовые принципы, но если оно в своей практической деятельности не реализует провозглашенные им социальные ценности, то это создает своеобразный духовный, нравственный вакуум, неизбежно заполняемый аморальными антисоциальными установками, правовым нигилизмом [41].

Вместе с тем уголовная политика должна быть современной и отвечать представлениям о том, какие действия подлежат более жесткой оценке со стороны государства, а какие действия в такой оценке не нуждаются, а модернизацию уголовного закона нельзя сводить только к его либерализации и гуманизации.

Основные направления уголовной политики Российской Федерации, таким образом, заключаются в том, чтобы обеспечить соответствие уголовного законодательства Российской Федерации и практики его применения международным и конституционным требованиям соблюдения прав и стандартам безопасности человека, оптимизировать и привести в соответствие с криминологической ситуацией систему принципов, приоритетов и содержание Уголовного кодекса Российской Федерации, повысить эффективность механизма уголовно-правового регулирования.

• [1] СЗ РФ. 1995. № 33. Ст. 3349.
• [2] СЗ РФ. 2006. № 11. Ст. 1146.
• [3] СЗ РФ. 1995. № 29. Ст. 2757.
• [4] Российская газета. 1995. 5 апреля.
• [5] Бюллетень Верховного суда РФ. 1994. № 12.
• [6] Ведомости ВС СССР. 1987. № 45. Ст. 747.
• [7] Ю. С. Жариков считает, что изменения и дополнения вносятся по различныминдивидуальным поводам без их теоретической проработки. (Жариков Ю. С. Правоотношения в механизме уголовно-правового регулирования. М.: Изд-во СГУ, 2012. С. 178.)
• [8] Коммерсантъ. 2013. 8 мая.
• [9] Федеральный закон от 8 декабря 2003 г. № 162-ФЗ.
• [10] О Совете при Президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека: Указ Президента РФ от 01.02.2011, № 120 (с изм. 01.04.2013).