Религия и право

Сопряжение религии и права обусловлено постоянной потребностью людей в упорядоченности и гарантированной устойчивости необходимых отношений на всех уровнях организации жизни, от политики до повседневных ситуаций семьи, труда и быта. Эту потребность можно считать одной из фундаментальных для существования народов и государств.

Уже на ранних стадиях истории, в исходном синкретизме бытия и сознания людей первобытной культуры и архаических обществ, можно полагать наличие взаимосвязи сакральных смыслов (развернувшихся в системы верований и культов) и поведенческой нормативности (развернувшейся в системы права древних обществ). Сакральные смыслы консолидировали людей в устойчивые общности, обеспечивавшие относительную защиту и развитие, а нормативное поведение (от первых табу до сложных норм и правил) поддерживало эти общности в жизнеспособном состоянии.

Дифференцированное развитие форм общественного сознания, среди которых выявляются религиозное сознание и правовое сознание, перевело эту взаимосвязь в плоскость взаимодействия институтов, представляющих в публичном пространстве религию и право.

Есть множество теорий, объясняющих смысл и формулирующих разные способы взаимодействия религии и права. Наиболее существенными являются те трактовки, которые описывают это взаимодействие в контексте государственного устройства. Именно в условиях государств разного типа вырабатываются конкретные модели отношений между субъектами права, отраслями и учреждениями права — с одной стороны, и религиями в совокупности их вероучительных, культовых и организационных установлений — с другой. В исследовательской литературе указывается несколько базовых моделей взаимоотношения государства и религиозных объединений.

Первая модель предполагает наличие государственной религии и выражающих ее институтов теократии и государственной церкви (иногда э го называют идентификационной моделью).

Теократия (от греч. 0в6<; — «бог» и крато<; — «власть») — это форма государственного устройства, при которой верховная политическая власть понимается как правление Бога, осуществляемое через посредничество служителей религиозного культа и административных органов государства, состоящих из последователей господствующей религии. В теологическом смысле теократия трактуется как цель мирового исторического процесса, Царство Божье на земле. В современном мире теократических государств немного (Ватикан, Иран), хотя сама идея теократии не утратила популярности (особенно в странах «исламского мира»).

Государственная религия — это вероисповедание, наделенное привилегированным положением в каком-либо государстве согласно его основным законодательным актам (указам правителей, конституции и т. п.) и имеющее значение официальной идеологии. Статус государственной религии предполагает либо ее обязательность для всего населения страны, либо — при наличии нескольких признанных в государстве вероисповеданий — преимущество перед другими в качестве предпочтительной формы религиозной жизни. Представителем государственной религии является господствующая в стране религиозная организация (государственная церковь). Приоритет государственной религии проявляется в поддержании ее установлений нормами права и общественной морали. Принадлежность верующих к государственной религии отождествляется с лояльностью к государству и его верховной власти. Отказ от признания государственной религии (по религиозным или светским мотивам) может повлечь за собой репрессивное отношение, строгость которого зависит от норм действующего законодательства и настроений в массовом сознании населения, — государственное преследование, наказания, отрицательное общественное мнение.

Государственная церковь — религиозная организация, которая имеет официальный государственный статус согласно действующему в какойлибо стране законодательству. Термин «церковь» в данном случае применяется как обобщающий, указывающий на определенную организационную форму, отвлеченно от его доктринально-теологического значения (принятого главным образом в христианстве).

Государственная церковь представляет действующую в стране государственную религию. Глава государства обязательно принадлежит к государственной церкви и, как правило, оставаясь светским лицом, может быть ее номинальным возглавителем (в государствах с монархическим строем). Иногда он одновременно — что имело место в истории — является верховным служителем господствующего религиозного культа. Возможны и такие взаимоотношения светской и религиозной властей, когда специальными актами устанавливаются или подчинение руководства государственной церкви светскому правлению, или признание церковной иерархии вышестоящей инстанцией над государственной властью (теократия).

Положение государственной церкви обязывает ее выполнять, наряду с религиозными, ряд государственных функций — в областях административного регулирования (регистрация браков, рождений, смертей), народного образования, здравоохранения, социального попечения и ир. Со своей стороны, государство осуществляет полное или частичное финансирование государственной церкви, для чего может устанавливаться общий церковный налог с населения страны (в том числе касающийся исповедующих другие религии и неверующих). Принадлежащие к государственной церкви служители религиозного культа находятся на положении государственных служащих с соответствующим правовым и материальным обеспечением. Могут создаваться специальные государственные учреждения (министерства и т. п.), ведающие имущественными и организационными (устройство приходов, назначение на церковные должности и пр.) делами государственной церкви.

В настоящее время существуют государства, которые сохраняют государственную церковь, однако признают гражданские права и свободы верующих, в том числе входящих в другие религиозные организации. Происходит эволюция отношений от открытого и полного подчинения государству к законодательно регламентированному сотрудничеству, со значительной автономией всех религиозных организаций в вопросах их вероисповедания.

Другая модель — это отделение религиозных объединений от государства (отделительная модель). Эта модель утверждается на основе идеологии приоритета человеческих прав и свобод, когда в общественногосударственном пространстве на место подданного приходит гражданин. Отношение к религии считается частным делом гражданина, защита права на религиозную свободу и равенство религий перед законом относится к важным задачам государства.

Согласно этой модели государство не вмешивается в вопросы исповедания веры, занимаясь лишь поведением своих граждан — его соответствием или расхождением с принятым светским законодательством. Гарантией является запрет на установление государственной религии и право свободно исповедовать любую религию.

Нельзя сказать, что даже там, где эта модель реализована в наиболее отчетливом виде (например, в таких разных странах, как Соединенные Штаты Америки и Китайская народная республика), отношения государства и религиозных объединений совершенно нейтральны. В США религия активно присутствует в сфере компетенции государства — и через политико-идеологическую риторику, и через государственную поддержку социальных программ и инициатив религиозных организаций. В Китае наблюдается контроль и инструментальное отношение к объединениям последователей всех духовных направлений, которые вписаны в интересы коммунистической партии и государства.

Еще одной моделью, возможно, наиболее адекватной религиозной ситуации в условиях, когда секулярность общества сочетается с «возвращением сакрального», является кооперационная модель. Ее применение можно обнаружить в ряде европейских стран. Сущность модели в том, что светское государство, не допуская государственной религии, в то же время расширяет диапазон форм присутствия последователей разных религий в общественных и государственных делах как граждан государства. Государством востребован потенциал гражданской активности верующих, поощряется социально ориентированная деятельность религиозных организаций, с ними заключаются договоры на конкретные виды необходимой государству деятельности. Религиозные сообщества также получают пользу от такой кооперации, поскольку государство не вмешивается в дела их вероисповедания, признает религиозное многообразие и гарантирует религиозную свободу, предоставляет различные льготы.

В то же время различный «удельный вес» тех или иных религиозных объединений в их общем спектре вынуждает государство ранжировать свое внимание и поддержку. Возникает риск разделения религиозных организаций на официально признанные и маргинальные, с сомнительным статусом, что сопровождается неизбежным дискриминационным подтекстом.

Проблемы терминологии В терминологии, описывающей государственный уровень взаимодействия религии и права, часто употребляется фразеологизм «государственно-конфессиональные отношения». По-видимому, в обыденном обиходе это приемлемое обозначение. Однако, строго говоря, в нем сочетаются сущности разного порядка: государство — это основной институт политической системы общества, осуществляющий управление социальными и экономическими процессами; конфессия (от лат. confessio — «признание», «исповедание») — это отдельное направление исповедания религиозной веры в какой-либо религии, признающее истинным собственное истолкование учения и культа этой религии и характеризующееся сложившейся самостоятельной организацией. В государственном контексте конфессии представлены конкретными религиозными объединениями, которые и вступают во взаимоотношения с органами государства. Государство не решает вопросов истинности или ложности религии, исповедуемой его гражданами. Оно имеет дело с организационными структурами религий и более точным будет обозначать это понятием «взаимоотношения государства и религиозных объединений».