Журналистская профессия в динамике

Для анализа динамики журналисткой профессии в рамках концепции историко-информационной цикличности за 90 лет, с тех пор когда начались такие исследования в России, воспользуемся сопоставимыми данными, которые дают социологические исследования, тем более что автор данной работы занимался социологическим изучением журнализма на протяжении 40 лет.

Социология журналистской профессии, журналистов и их деятельности, как и вся отечественная журналистика, развивались волнами. Появление этих волн связано с процессами демократизации общества, разрушением старых тоталитарных систем, с историометрическими циклами, зависящими отчасти от солнечной активности. Первый такой пик наблюдался в 1920;е гг., после революции, когда страна пыталась построить новое общество на обломках монархии. Второй пришелся на 1960;е гг. — период хрущевской «оттепели», третий — на 1990;е гг. — этап слома старого строя и замены его рыночными отношениями. Сравним эти три периода, чтобы понять, как менялся журнализм в связи с изменением общества, на которое влияли историометрические циклы.

Особо важными для кадровой политики в прессе считаются социально-демографические характеристики. В прежние годы первостепенное значение имели социальное происхождение и партийность. Сейчас эти сведения мало кого интересуют, зато важными считаются уровень и тип образования, стаж и опыт работы в журналистике, возраст и пол.

Анализ социологических данных за 80 лет показывает, что процессы изменения возрастных характеристик можно назвать волнообразными. Меняется строй, а с ним обновляется и журналистика — она становится более молодой. Как только устанавливается, «деревенеет» режим, вместе с ним стареет журналистский корпус. В 1920;е гг. около двух третей сотрудников редакций были не старше 35 лет; средний возраст — около 30 лет. В начале 1960;х гг., в хрущевскую оттепель, журналистский корпус опять омолодился, но в 1970—1980;е гг. среди районных газетчиков только четвертую часть опрошенных можно было назвать молодыми. По нашим исследованиям начала 90-х гг., в новых средствах информации, куда пришли молодые сотрудники, их средний возраст был на два года меньше, чем у представителей традиционных изданий. С омоложением российской прессы повысились ее активность и динамический потенциал, изменились стиль и ритм публикаций, их характер. Однако это принесло немало негативных тенденций, связанных, главным образом, со снижением уровня профессионализма, который напрямую зависит от уровня, типа и качества образования.

Исследования показывают, что профессия постепенно феминизируется. До революции женщин в редакциях было очень мало. Среди 460 членов дореволюционного Союза журналистов в России была всего одна женщина, в 1926 г. было 7% журналисток, в 1929 г. их доля увеличилась до 10%, в 1960;е гг. в районных газетах женщин было 25%, в 70-е в разных СМИ — 35%, в начале 90-х — 37%. В последнее время процент журналисток в редакциях, особенно местных СМИ, явно вырос в силу ряда обстоятельств, таких как открытие новых СМИ, появление большого количества массовых бульварных изданий, более эмоциональных по способам подачи и потому востребующих женский эмоциональный взгляд и перо. Мужчины-журналисты уходили в 1990;е гг. из редакций, потому что не в состоянии были содержать свои семьи на доходы от профессиональной работы в журналистике. Впрочем, феминизация профессии к концу тысячелетия происходила во всех странах. Возможно, это свидетельствует и о том, что мы приближаемся к четвертому этапу от «осевого времени», который характеризуется исследователями как «женский».

В России до революции не было учебных заведений, готовящих журналистов. Первые институты в Москве и Петрограде появились в 1921 г. Поэтому обучение профессии происходило непосредственно в процессе редакционной работы. Соответственно, уровень образования газетчиков в 1920;е гг. был крайне низок. В столице 24% журналистов имели высшее образование, в провинции же всего 9%, а третья часть — только низшее (данные за 1926 г.). В конце 1920;х гг. высшее образование в целом по стране имели 13% журналистов, неоконченное высшее и среднее — 52, неполное среднее и ниже — 34, домашнее — 1%.

Благодаря широко развернутой системе обучения журналистов, особенно с созданием после войны факультетов журналистики в университетах, уровень образования неуклонно повышался, достигнув в 1990;е гг. максимальной отметки: 95% сотрудников редакций имели полную или неоконченную вузовскую подготовку. Год от года растет и процент людей, получивших профессиональное журналистское образование. В конце 1920;х гг. только 8% журналистов имели диплом об окончании профильного учебного заведения, в 1960;е гг. — около 35% (в районных газетах — 20%), в 1980;е — уже около половины (в районных газетах — 30%), в 1990;е гг. 56% окончили факультеты или отделения журналистики. В крупных городах, где есть свои базы учебной подготовки, этот показатель доходит до 70—80%. Остальные вакансии в редакциях обычно на 1/3 заполняются филологами и историками (чаще всего окончившими педагогические вузы).

К сожалению, широких репрезентативных исследований в самые последние годы не проводилось, но есть основания полагать, что уровень образования несколько снизился и процент людей с журналистским образованием, несмотря на большое количество новых факультетов журналистики, уменьшился в связи с интенсивным ростом новых СМИ, а также оттоком журналистских кадров в различные пресс-службы и административные структуры, где они, благодаря знаниям, полученным в области коммуникации, оказались весьма востребованными.

Стаж и опыт работы, естественно, тесно связан с возрастом, а также с переломными моментами в развитии журналистики: с обновлением и расширением круга изданий, телеи радиопрограмм, как это случилось в 1920;е и 1990;е гг. В первое послереволюционное время 35% журналистов (которых тогда хронически нс хватало) совмещали работу в редакциях со службой в какомлибо учреждении. Только 15% редакторов имели хоть какой-то газетный стаж. К 1923 г. доля руководителей со стажем увеличилась до 30, затем до 60%.

«Вторая революция» в начале 1990;х гг., когда на порядок увеличилось число изданий и электронных СМИ, не привела к такой же резкой смене журналистского корпуса, как после Октябрьской революции. Конечно, приток журналистов, никогда не работавших прежде в редакциях, возрос, но все-таки новые издания формировались в основном из профессионалов. Средний журналистский стаж работников российских СМИ в начале 1990;х гг. составлял 17 лет. Стаж же работы в данной редакции (нередко вновь образованной) у 60% опрошенных социологами не превышал четырех лет.

Опыт дожурналистской работы, по исследованиям 1920;х гг., был в основном партийный; в 1960—1980;х — весьма многообразным: производственная, партийная, советская, педагогическая деятельность, сфера культуры. В последние годы все чаще штаты пополняются «новоиспеченными» выпускниками журналистских и других вузов. Это связано отчасти с тем, что журналистика возвращается к исконной информационной функции.

Меняются во времени мотивы выбора профессии и отношение к ней. В 1920;е гг. мотивация не исследовалась, а на журналистскую работу обычно посылали в порядке партийной дисциплины. В 1960—1980;е гг. основная мотивация — литературно-творческая, романтичность профессии, необычность, возможность быть всегда в курсе, в центре событий, иметь доступ в любые сферы и к любым источникам информации.

В последние годы в мотивах выбора профессии все чаще появляются связанные с ее рискованностью и динамизмом, необычностью, авантюризмом, остротой, азартностью профессии и особенно с ее прагматической стороной. Романтизма в представлениях о профессии поубавилось. Сейчас чаще всего звучит мотив: «привлекает общение с людьми». Отчетливо проявляются тенденции переосмысления сути журналистского труда: от типа творчества к информационной деятельности. Это, естественно, связано с изменением общества и задач журналистики. Сейчас на первом месте стоят оперативно-информационные функции СМИ. Для молодых журналистов достаточно большой ценностью является и свобода выражения мысли, самостоятельность решений, процесс пересоздания и преобразования жизни. Высокие мотивы служения обществу и истине уже не в моде у «новых журналистов». Пафосность такой терминологии заменяется прагматическим — профессия привлекает «возможностью установить нужные связи, прославиться и заработать». Уходят в прошлое дидактические призывы, а молодые журналисты учатся жить в этом сложном, динамичном, прагматичном, очень интересном и вариативном мире социума и информации, вырабатывают свои адаптивные механизмы и свои модели профессионального поведения. И вузы должны помочь им в этом.

Представления о функциях журналистики меняются вместе с изменением общества и требований к средствам массовой информации — от пропагандистских, производственных и воспитательных функций в доперестроечные годы к информационным и развлекательным сейчас. Журналистика, на западный манер, переориентируется от оценочной системы к объективистски-информационной, хотя за этой формальной объективностью и мнимой безоценочностью, за обилием статистики и ссылок на документы часто скрывается та же пристрастность и порой даже большая, чем прежде, пропагандистская направленность. Яркими примерами тому служат предвыборные кампании, проводимые средствами массовой информации, особенно электронными.

Исследование, проведенное нами еще в начале 1990;х гг., показало: телеи радиожурналисты надеялись, что электронные каналы будут больше внимания уделять распространению культурных, духовных ценностей. Однако жестокая практика коммерческого успеха, конкуренция, борьба за выживание, которую журнализм переживает в последние годы, показала, что эта функция далеко потеснена на телевидении пустыми развлекательными программами и заказными информационными битвами. Однако тот факт, что награждение на ТЭФИ начинается с просветительских, научно-популярных и детских программ, дает надежду, что ситуация постепенно изменится.

В целом возвращение нашей прессы к исконно присущей ей функции оперативного информирования можно считать положительной тенденцией, как и расширение функционального спектра, — благодаря увеличению веса рекреативной, развлекательной, прагматически-рекламной деятельности. Однако хотелось бы обратить внимание на новое противоречие. Средства информации справедливо отказались от педалирования сугубо производственного направления в тематике, свойственного советской печати, в которой до половины содержания составляло освещение вопросов промышленности и сельского хозяйства, а публикациям о семье и личной жизни граждан отдавалось всего от нескольких долей процента до 1—2% площади. Сейчас журналисты практически совершенно игнорируют профессионально-производственную сторону человеческого бытия, перенося (опять же по закону маятника) все внимание на личную жизнь, секс и прочие приватные проблемы. Судя по данным исследований, новый журнализм больше чем традиционный, ориентирован, на увеличение развлекательной, рекламной, коммерческой информации и меньше, чем старые издания, на политическую, производственно-экономическую и социальную функции.

Те тенденции, которые наметились уже в начале 1990;х гг., затем расширялись и закреплялись. От пуританской строгости прошлых лет — к разнузданности и суперсенсационности теперешних. Основная предназначенность журнализма — содействовать оптимальному функционированию социума, следовательно, удовлетворять его информационные потребности в разных сферах: профессиональной деятельности, семейной жизни, воспитании детей, досуге и общении. Какое-либо ограничение функционального спектра прессы ведет к недостаточной обеспеченности общества информацией и, таким образом, к перекосам и аномалиям в его развитии. Это происходит, когда избыточно разрастаются развлекательно-эротическая, криминальная и коммерческая ипостаси журналистики. В данной связи уместно напомнить о саногенности, положительном настрое прессы, которая во многих нынешних СМИ подавлена патогенностью, агрессивностью.

Вместе с функциями меняется и представление сотрудников редакций о ролях журналиста: от ролей пропагандиста и воспитателя, зафиксированных в 1970—1980;е гг., — к позиции собеседника, осведомленного человека. Это связано с заменой прежней, вертикальной структуры общения (партийный комитет — журналист — аудитория) на режим равноправного диалога с читателем, слушателем, зрителем или, как теперь принято говорить, партиципарности СМИ. Спектр ролей, которые примеряют на себя журналисты новой прессы, шире, чем у традиционного журнализма. Журналистика ушла от партийного мессианства советского времени и перешла к демократическим отношениям с аудиторией. Правда, нельзя сказать, что журналисты стали больше уважать свою публику, может быть, в каком-то отношении даже наоборот. Однако объективной реальностью стало то, что количество читателей, зрителей, слушателей напрямую связано с коммерческим успехом издания или вещательного канала, ибо от него зависит поступление рекламы, реальных денег. Исследования 1970;х гг. фиксировали довольно индифферентное отношение журналистов к социологическому изучению аудитории. Сейчас положение резко изменилось. Журналисты хотят знать о читателе многое: не только социально-демографические характеристики, но и интересы, оценку конкретного источника информации, ожидания от него, психологические особенности восприятия текстов, тип личности.

Как показывают исследования, сейчас главные сложности редакций связаны с финансовыми, материальными проблемами, с недостатком квалифицированных кадров, с зависимостью от местных администраций. Но основные трудности возникают, но поводу доступа к источникам информации. Никогда так болезненно не решались вопросы соблюдения этических норм при сборе информации (плата за сведения, их добывание неэтическими способами, использование личных документов без согласия их собственника и т. п.). Если раньше, по исследованиям 1990;х гг. чаще всего в предоставлении информации отказывали органы исполнительной власти и правоохранительные органы, то, но данным исследования, проведенного в конце 2001 г., при экспертном опросе редакторов и журналистов местных СМИ оказалось, что чаще всего это коммерческие структуры.

В ряду негативных сторон профессии в исследованиях 1970;х гг. опрошенные отмечали дилетантизм, спешку, поверхностность, недостаточную творческую свободу, самостоятельность, наличие рутинных обязанностей, напряженность труда, большое нервное напряжение, аритмию в работе, ненормированный рабочий день, неуважительное отношение к профессии, низкий авторитет издания. В исследовании 1997 г. появляются новые причины неудовлетворенности профессией, связанные главным образом с политической, экономической и информационной ситуацией в стране, изменением функций и облика журналистики на новом этапе. Зависимость партийная сменилась зависимостью административной и экономической. Особенно остро реагируют на изменение журналистики и журналистской профессии выпускники прошлых лет, хотя и самые молодые с ними порой солидарны. Прежде всего отталкивает несвобода, ангажированность, необходимость писать по заказу, «зависимость СМИ от тупых бизнесменов и непрофессионалов».