Сущность языка. 
Введение в языкознание

История науки о языке свидетельствует о том, что вопрос о сущности языка является одним из сложнейших в языкознании. Не случайно он имеет несколько взаимоисключающих решений, ср.:

• — язык есть явление биологическое, природное, не зависящее от человека («Языки, эти образованные в звуковой материи природные организмы…, проявляют свои свойства природного организма не только в том, что они классифицируются на роды, виды, подвиды и т. д., но и в том, что их рост происходит по определенным законам, — писал А. Шлейхер в работе „Немецкий язык“. — Жизнь языка не отличается существенно от жизни всех других живых организмов — растений и животных. Как и эти последние он имеет период роста от простейших структур к более сложным формам и период старения»^[1]) — А это значит, что так же, как животные и растения, языки ведут между собой «борьбу за существование» и подчиняются закону естественного отбора;
• — язык есть явление психическое, возникающее вследствие действия индивидуального духа — человеческого или божественного («Язык, — писал В. Гумбольдт, — представляет собой беспрерывную деятельность духа, стремящуюся превратить звук в выражение мысли»^[2]);
• — язык есть явление психосоциальное, имеющее, по словам И. А. Бодуэна де Куртенэ, «коллективно-индивидуальное» или «собирательнопсихическое» существование, при котором индивидуальное является одновременно и общим, общечеловеческим;
• — язык есть явление социальное, возникающее и развивающееся только в коллективе («Язык есть социальный элемент речевой деятельности, — говорил Ф. де Соссюр, — внешний, но отношению к индивиду, который сам по себе не может ни создавать язык, ни его изменять»^[3]. В более заостренной форме эту же мысль выразил американский лингвист У. Уитни, который так говорил о языке: «Если мы хотим дать языку имя, которое наиболее точно выявит его сущностный характер… мы назовем его учреждением, одним из учреждений, создающих человеческую культуру»^[4]).

Нетрудно заметить, что в этих разных определениях язык понимается то как явление биологическое (или природное), то как явление психическос (индивидуальное), то как явление социальное (общественное). Между тем определение языка, его сущности «имеет важное значение для построения теории языка. В нем фиксируется то или иное онтологическое представление о языке, которое во многом определяет понимание объекта или предмета науки и методы изучения этого объекта»^[5].

Если признать язык явлением биологическим, то его следует рассматривать тогда в одном ряду с такими способностями человека, как есть, пить, спать, ходить и т. д., и считать, что язык наследуется человеком, так как заложен в самой его природе. Однако это противоречит фактам, так как язык не передается по наследству. Он усваивается ребенком под влиянием говорящих (ср. ситуацию с детьми, находившимися в длительной изоляции и воспитывавшимися в среде животных: говорить они не умели^[6]). Поэтому умение говорить не является врожденной биологической способностью человека, а во многом зависит от его социального опыта. Вместе с тем работы в области психолингвистики доказали, что человек обладает языковой способностью, позволяющей ему уже в первые годы усваивать систему знаков конкретного языка и правила комбинации этих знаков при построении текста, однако реализация этой языковой способности происходит в процессе общения человека с окружающими людьми — носителями данного языка.

Вряд ли правомерно считать язык и явлением психическим, возникающим в результате действия индивидуального духа — человеческого или божественного. В этом случае человечество имело бы огромное множество индивидуальных языков, что привело бы к ситуации вавилонского смешения языков, непониманию друг друга даже членами одного коллектива.

Несомненно, что язык — явление социальное: он возникает и развивается только в коллективе благодаря потребности людей общения друг с другом. И если бы не было общества, не было бы и языка. Поэтому язык — это продукт общественной деятельности, он «входит в социальный опыт человечества, развивается вместе с человеческим обществом и усваивается каждым отдельным человеком только благодаря общению с другими людьми»^[7].

Разное понимание сущности языка рождало и разные подходы к его определению, ср.:

«Язык есть мышление, выраженное звуками» (А. Шлейхер);

«Язык есть система знаков, в которой единственно существенным является соединение смысла и акустического образа» (Ф. де Соссюр);

«Язык есть практическое, существующее и для других людей и лишь тем самым существующее также и для меня самого, действительное сознание» (К. Маркс, Ф. Энгельс);

«Язык есть важнейшее средство человеческого общения» (В. И. Ленин);

«Язык есть стихийно возникающая в человеческом обществе и развивающаяся система членораздельных звуковых знаков, служащая для целей коммуникации и способная выразить всю совокупность знаний и представлений человека о мире» (Н. Д. Арутюнова).

Все эти определения раскрывают наиболее существенные свойства языка. В их основе лежат разные предпосылки. И уже этот факт говорит о том, что язык представляет собой сложное явление, поэтому найти однозначное адекватное определение чрезвычайно трудно. В каждом из этих определений (а число их можно увеличивать до бесконечности) акцентируются разные стороны языка: его отношение к мышлению, структурная организация языка, важнейшие функции и т. д., что еще раз свидетельствует о том, что язык — это сложнейшая знаковая система, работающая в единстве и взаимодействии с сознанием и мышлением человека.

По мнению академика В. М. Солнцева, посвятившего целую монографию исследованию сущности языка, «язык как исключительно сложное образование может быть определен с разных точек зрения в зависимости от того, какая сторона или стороны языка выделяются. Определения возможны: а) с точки зрения функции языка (или функций языка): язык средство общения людей и как таковое есть средство формирования, выражения и сообщения мысли; б) с точки зрения устройства (механизма) языка: язык есть набор некоторых единиц и правил использования этих единиц, т. е. комбинирования единиц; в) с точки зрения существования языка: язык есть результат социального, коллективного навыка „делания“ единиц из звуковой материи путем сопряжения некоторых звуков с некоторым смыслом… Поскольку в едином определении вряд ли возможно дать достаточно полную характеристику языка, — пишет В. М. Солнцев, — считаем целесообразным опираться на максимально общее определение, конкретизируя его по мере надобности теми или иными специальными характеристиками»^[8].

Эти характеристики проходят через всю книгу В. М. Солнцева «Язык как системно-структурное образование». В них каждый раз актуализируется какая-либо одна из сторон языка, ср.: «Язык — это совокупность правил, по которым делаются предложения, и множество наделенных смыслом, или значением, единиц, которые используются в соответствии с правилами». «Язык есть система, но это система иного рода и иного порядка, чем те системы, которые в речи делаются из элементов языка. Система языка — это своего рода „кладовая“, где сложены (не в прямом смысле, конечно) правила и элементы (или единицы)» и т. д. Совокупность этих характеристик языка позволяет представить адекватную картину языкового феномена.

Будучи явлением социальным, язык обладает свойствами социальной предназначенности, т. е. определенными функциями. Среди его функций важнейшими являются:

• 1) коммуникативная (быть средством человеческого общения) с ее производными: контактоустанавливающая функция (ср. формулы приветствия или прощания, которые имеются во всех языках); апеллятивная функция (т.е. функция призыва, побуждения к действию); конативная функция (т.е. функция усвоения информации адресатом, связанная с сопереживанием, ср. магическую силу заклинаний или проклятий в архаическом обществе или тексты реклам — в современном); волюнтативная функция (т.е. функция воздействия, связанная с волеизъявлением говорящего); эпистемическая функция (т.е. функция хранения и передачи знаний о действительности, традиций культуры, истории народа, национального самосознания); эта функция языка связывает его с действительностью (фрагменты действительности, выделенные и обработанные сознанием человека, закрепляются в единицах языка: так, например, в Центральной Австралии живет небольшое племя аборигенов, которое было вынуждено девять раз в течение пяти лет менять слово, обозначающее воду, потому что умирал человек, носящий имя «Вода»^[9]);
• 2) когнитивная функция (т.е. гносеологическая, познавательная функция быть средством получения новых знаний о действительности), эта функция языка связывает его с мыслительной деятельностью человека, так как «язык определенным образом организует знания человека об объективном мире, расчленяет их и закрепляет в человеческом сознании; в этом состоит функция отражения действительности, т. е. формирование категорий мысли и, шире, сознания»^[10]; в единицах языка, таким образом, материализуется структура и динамика мысли (ср. определение языка академика Ю. С. Степанова: «Язык есть пространство мысли»^[11]); производные этой функции: аксиологическая функция (т.е. функция оценки); номинативная функция (т.е. функция называния); с этой функцией тесно связана функция обобщения, которая позволяет нам с помощью языка выражать сложнейшие понятия. Обобщая и выделяя индивидуальное, неповторимое, слово обладает способностью «замещать» предметы и явления внешнего мира. Познавая действительность, человек по-разному ее конструирует, что находит свое выражение в языке (ср.: в языке эскимосов существует более 20 названий для льда, а в языке арабов — множество наименований для верблюдов, в которых актуализируются самые разные признаки); предикативная функция (т.е. функция соотнесения информации с действительностью) и др.

Кроме этих основных функций языка, иногда выделяют эмоциональную или экспрессивную функцию (быть средством выражения чувств и эмоций человека), эстетическую, поэтическую, метаязыковую (металингвистическую — быть средством исследования и описания языка в терминах самого языка) и некоторые другие.

• [1] Schleicher A. Die deutsche Sprache. Stuttgart. 1869. С. 37.
• [2] Гумбольдт фон В. О различии строения человеческих языков. С. 70.
• [3] Соссюр Ф. Труды, но языкознанию. М., 1977. С. 110.
• [4] Whitney W. Schleicher and the physical Theory of Language. In: Oriental and LinguisticStudies. New York. 1873. C. 301.
• [5] Солнцев В. М. Язык как системно-структурное образование. М., 1977. С. 11.
• [6] Ср. пример, который приводит Платонов К. К. в своей книге «Занимательная психология» (М., 1986): В 1920 г. в Индии доктор Синг обнаружил в волчьем логове вместе с волчатами двух девочек. Одной из них было лет семь-восемь, другой — года два. Младшая вскореумерла, а старшая, се назвали Камалой, прожила около десяти лет. Все это время Синг велподробный дневник наблюдения за ней. Камала ходила на четвереньках, опираясь на рукии колени, а бегала, опираясь на руки и ступни. Пила она лакая, а мясо ела только с пола, из рукне брала. Когда во время еды к ней подходили, девочка рычала. По ночам она выла… Через двагода Камала научилась, и то плохо, стоять, а через шесть лет — ходить, но бегала по-прежнемуна четвереньках. В течение четырех лет она выучила только шесть слов, а через семь лет —сорок пять. К этому времени она полюбила общество людей… и научилась есть руками и питьиз стакана. К семнадцати годам ее умственное развитие было как у четырехлетнего ребенка.
• [7] Леонтьев А. А. Путешествие по карте языков мира. М., 2008. С. 10.
• [8] Солнцев В. М. Язык как системно-структурное образование. 2-е изд. М, 1977. С. 11.
• [9] Келлер Р. Языковые изменения. Самара, 1997. С. 29.
• [10] Русский язык. Энциклопедия. М., 1979. С. 413.
• [11] Степанов Ю. С. Альтернативный мир, дискурс, факт и принцип причинности // Языки наука. М., 1995. С. 32.