Психоанализ. 
Социология и психология рекламы

Психоанализ (от грсч. psyche — душа и analysis — решение) — философско-психологическая концепция и часть психотерапии, врачебный метод исследования, предложенный 3. Фрейдом для диагностики и лечения истерии. В психоанализе проводится различие между техникой психоанализа как методом психологического исследования бессознательных психических процессов, связанных с ней терапией, и основанной на них теорией психоанализа — совокупностью разнородных предположений о строении и функциях психического аппарата в целом. Психоанализ понимается, прежде всего, как терапевтическая практика лечения психических расстройств, затем как метод изучения психических процессов, недоступных прямому наблюдению и, наконец, как мстапсихологическое учение о бессознательной природе человеческой души.

Истоком психоанализа является фрейдизм, который придал многим гипотезам философско-антропологический статус. Рождение психоанализа явилось поворотным пунктом в судьбе психологии. Оно оказало воздействие и на психологию, и на философию, поскольку сложилось новое философское направление. Отныне психологи могли нс только описывать разрозненные механизмы психики, но и пользоваться развернутой психологической дисциплиной.

Психоанализу присущ динамический взгляд на все стороны умственной жизни, сознания и бессознательного при определенной роли бессознательного. Бессознательное — та сфера психической жизни, которая реализуется без участия сознания; совокупность всех психических феноменов, не имеющих отношения к сознанию и не обладающих, следовательно, признаком сознательности. Эта область психической реальности и определяет в основном поступки людей.

О том, что психика человека неоднослойна, догадывались уже в древневосточной философии. Это относится к тибетскому буддизму, к Йоге Кундалини, в которой образ «поднимающейся змеи» символизирует психическую энергию, проходящую через психические центры. В европейской философии идея многослойности психики складывалась постепенно. Скажем, французский философ Рене Декарт (1596−1650) полагал, что сознание и психика — это одно и то же. Считалось, что за пределами сознания может иметь место только физиологическая деятельность мозга. Однако постепенно вызревала иная философская идея. Далеко не все, что происходит в нашей душе, в нашем внутреннем мире, проникает в разум. Можно представить себе человеческую психику как огромное шоссе, погруженное во мрак. А сознание? Его можно уподобить свету фары, который освещает дорогу. Тонкий светлый луч среди непроглядной тьмы.

Ты зашнуровываешь свой ботинок. Делаешь это автоматически, безотчетно. Мысли твои блуждают вокруг новой прически, которую соорудила твоя соседка по парте. Но что это? Шнурок порвался…, твое сознание переключается на ботинок.

Человек — мыслящее существо. Однако это вовсе не означает, будто его сознание работает безостановочно. Огромную роль в нашем поведении играют неосознаваемые процессы психики. Бессознательное — одно из основополагающих понятий психоанализа. Это — совокупность психических состояний и процессов, которые осуществляются без участия сознания.

Концепция бессознательного была впервые выражена Готфридом Лейбницем (1646−1716). Он оценивал бессознательное как низшую форму душевной деятельности. Определенные психические процессы, по его мнению, лежат за пределами осознанных представлений, которые возвышаются подобно островкам над океаном темных восприятий. Иммануил Кант (1724−1804) связывал бессознательное с проблемой интуиции, то есть с непосредственным получением знания в форме догадки, без доказательств и логики.

В истории философии можно указать на многих философов, которые высказывали идею о бессознательном… У Сократа и Платона это учение об амнезисе — знании как припоминании. У Спинозы говорится о неосознаваемых причинах, которые определяют желание.

Немалый вклад в разработку понятия бессознательного внесли романтики. Они стремились обнажить темную сторону души, описать интуитивные творческие силы, на которые опирается жизнь. Едва дух оказывается бесконтрольным, он устремляется к жизни с намерением овладеть ею и подчинить ее себе. Рассудок и рациональная воля лишают жизнь ее корней и питательной почвы.

Артур Шопенгауэр (1788−1860) рассматривал бессознательное как стихийное жизненное начало, многоликое проявление воли в мире. Мировая воля — это бессознательное иррациональное начало. Феномен бессознательного в человеческой душе описан, по сути дела, и Ницше, в его рассуждениях о двух мощных первоначалах в античной культуре — аполлоническом и дионисийском. Последнее и есть символ бессознательного. Экстаз Диониса — это полное погружение в поток мировой жизни. Человек стремится слиться с вселенским трепетом бытия.

В 1869 г. немецкий философ Эдуард фон Гартман (1842−1906) опубликовал книгу «Философия бессознательного». Автор, ссылаясь на Шеллинга и Шопенгауэра, рассматривал бессознательное как абсолютное начало жизни во всех ее обнаружениях. Э. Гартман высказал ряд довольно интересных положений. Бессознательное образует и сохраняет организм, восстанавливает его внутренние и внешние повреждения, целеустремленно направляет его движения и обусловливает его употребление для сознательной воли. Бессознательное дает в инстинкте каждому существу то, в чем оно нуждается для своего сохранения и для чего недостаточно только сознательного мышления: например, человеку — инстинкты для понимания чувственного восприятия, для образования языка в обществе и так далее. Оно сохраняет плоды посредством полового влечения и материнской любви, облагораживает их посредством выбора в половой любви и ведет род человеческий в истории к цели его возможного совершенства. Бессознательное часто управляет человеческими действиями посредством чувств и предчувствий там, где им не могло бы помочь сознательное мышление. Философию бессознательного создавал также И. Гербарт (1776−1841). Заслуга же австрийского философа 3. Фрейда состоит в том, что ему удалось дать развернутую экспертизу этого феномена, раскрыть противоречие и конфликт бессознательного с волей человека и с окружающей его реальностью До Фрейда исследователи полагали, что неосознанное содержание в человеческой психике кристаллизуется в сознании, а затем вытесняется из него. Фрейду принадлежит приоритет в открытии бессознательного как автономного, не зависящего от сознания безличного начала человеческой души.

Фрейд разработал психологическую доктрину, призванную изучать скрытые связи и основы душевной жизни. Эта концепция базируется на гипотезе, согласно которой травматические события, аффективные переживания, несбывшиеся мечтания не растворяются полностью. Они вытесняются из сознания в сферу бессознательного. Специфический замес патологических впечатлений и представлений, особенно сексуальных, устраняется из сферы сознания. В сфере бессознательного, которая представляет собой резервуар сексуальных вожделений, разыгрывается сложная драматургия эмоций и устремлений. В результате, содержания бессознательного проникают в сознание, создавая угрозу духовному единству «Я», инкорпорированному в окружающий мир.

Таким образом, в основании психоанализа лежит гипотеза о преобладающей роли бессознательного в психике человека, о влиянии разнородных «комплексов», прежде всего либидо, на поведение, мысли и поступки человека. Вытесненное из сознания не угасает, не растворяется, а воздействует на психическую жизнь. Под всякими масками и облачениями бессознательное вновь проникает в сознание. Забывание, оговорки, грезы, ложные поступки, неврозы (истерии) и свидетельствуют об этом. Сознательное «Я» выставляет защиту против вытеснения влечений и импульсов. Так рождаются компромиссные психические образования.

Во время беседы, путем «анализа» через свободные ассоциации, можно высветлить эти переживания, вытащив их на свет из глубин бессознательного. По мнению.

3. Фрейда, которое он высказал в начале XX столетия, сновидения имеют и смысл, и значение. Нам не снится то, что не является существенным отражением нашей внутренней жизни. Все сновидения можно понять, если знать ключ к их разгадке. Главный путь к пониманию подсознательного и осмыслению наиболее мощных мотивов как патологического, так и нормального поведения, лежит через истолкование сновидений. 3. Фрейд не только определил природу сновидений, он настойчиво и непреклонно подтверждал одно из старейших представлений: сон есть осуществление иррациональных желаний, подавляемых во время бодрствования.

Разделение психики на сознательное и бессознательное явилось основной предпосылкой психоанализа и дало возможность понять частные и важные патологические процессы в психической жизни. Психоанализ не считает сознательное сутью психики, а смотрит на сознание как на качество психики, которое может присоединиться к другим качествам или может отсутствовать.

Важное место в психоанализе занимает учение о психической структуре. Психика, по Фрейду, есть единство трех систем, которые находятся в постоянном взаимодействии. Наиболее архаическая, безличная часть психики называется «Оно». Это резервуар психической энергии, «кипящий котел» влечений, которые стремятся немедленно реализоваться. «Оно» — часть психики, связанная с соматикой, но лишенная контактов с внешним миром и не знающая различия между внешней реальностью и субъективной сферой. «Оно» содержит страсти. Фрейд был первым психологом, который в противоположность распространенной прежде традиции исследовал все богатство человеческих страстей — любовь, ненависть, тщеславие, жадность, ревность и зависть. Страсти, которые ранее были «доступны* лишь романтикам и трубадурам, Фрейд сделал предметом научного исследования.

Следующая часть психики — «Я», это то, что можно назвать рассудком. Она похожа на всадника, который должен обуздать превосходящего его по силе коня. Разница только в том, что всадник пытается сделать это собственными силами, а «Я» — заимствованными. Если всадник не хочет расстаться с конем, то ему не остается ничего другого, как вести коня туда, куда тот хочет идти. Так и «Я» превращает волю «Оно» в действие, будто это была его собственная воля.

Отношение «Я» к сознанию специфично. Люди привыкли везде применять социальные и этические оценки, и они не удивляются, когда слышат, что действительность наших страстей протекает в бессознательном. Но люди ожидают, что психические функции получают доступ к сознанию тем легче, чем они оцениваются с этой точки зрения. Однако данные психоаналитического опыта иные. Даже тонкая и трудная индивидуальная работа, обычно требующая напряженного размышления, может совершаться и бессознательно, не доходя до сознания. В «Я» не только самое глубокое, но и самое возвышенное может быть бессознательным.

Третья часть психики — «Сверх-Я». Оно формируется на базе предписаний родителей и воспитателей, которые выражают установки социальной сферы. Хотя «Свсрх-Я» функционирует бессознательно, оно имеет и сознательные аналоги (совесть, идеал-Я). Психоанализ постоянно упрекали в том, что он не озабочен высоким, моральным, сверхличным в человеке.

Этот упрек был вдвойне несправедлив — и исторически, и методически: во-первых, моральным и эстетическим тенденциям в «Я» был приписан с самого начала импульс к вытеснению; во-вторых, потому что никто не хотел понять, что психоаналитическое исследование нс могло выступать в виде философской системы с законченным и готовым сводом научных положений, а должно было шаг за шагом пробивать себе дорогу к пониманию психических сложностей путем аналитического расчленения нормальных и анормальных феноменов. Высшее существо — это «идеал-Я», репрезентация наших отношений к родителям.

Итак, жизнь человека истолкована в психоанализе как поле битвы между сферой бессознательного — «Я», с помощью которого человек сам себя отождествляет (механизм идентификации), и «Сверх-Я», представленного системой моральных норм и социальных запретов, отношение к чему обнаруживает совесть. Психоанализ выступил как терапия невротического характера.

Инстинкт, в физиологии безусловный рефлекс, в психологии используется, в основном в англоязычной литературе, как синоним влечения. Фрейд употреблял слово «влечение», но применял и некоторые другие сходные понятия: побуждение, импульс, стремление и пр. Психоаналитики установили, что инстинкты в человеке имеют специфическую «поврежденность*. О каждом живом существе можно в принципе сказать, что оно сложилось окончательно. Животное действует так, как записано в его инстинкте: пауки безошибочно мастерят орудия лова; птицы совершают дальние перелеты без навигационных приборов; пчелы строят соты, не подозревая о необходимости предварительного архитектурного проекта…

Жесткая генетическая запрограммированность приводит к тому, что на многие поступки, которые легко совершает человек, животное просто не способно. Они не совершают преступлений, убийств, которые предваряются расчетом, выгодой. Нет в животном мире заказных убийств. Специалисты отмечают: животное не совершает подлых поступков. Хочется возразить: а львица, которая ждет в засаде антилопу? Разве это не низость? Нет же, львица — хищник, который добывает себе пропитание. Это вовсе не то, что убийство, скажем, за деньги.

Нет среди животных такого понятия, как изнасилование. Не станет особь мучить или истязать свою жертву. Следовательно, здесь человеческое выражение «ну просто звери» не совсем точно. У животных существует ритуал ухаживания. Подчас очень сложный. Наконец, среди животных, судя по всему, есть сердечное томление, тоска. Погибает лебедь — и его подруга складывает крылья и бросается наземь, чтобы разбиться. Волк, потеряв волчицу, остается вдовцом.

У животного все отправления тела и психологические реакции на окружающий мир нормальны и естественны. Оно ищет пищу, бежит от опасности или отдыхает, насытившись. Животное знает меру. Лошадь отличает травы съедобные и несъедобные, обычные и ядовитые. Голодная кошка сначала осторожно попробует молоко. Медведь не станет есть про запас. У человека же все эти пищевые отправления нарушены. Инстинкт здесь слеп и глух.

Как показали исследования психоаналитиков, потребности человека не заданы всецело инстинктом. Он свободен в выборе пищи. И подчас платит за это гибелью. В целом разрушение организма человека связано, судя по всему, с разрастанием искусственных потребностей. Следовательно, культура человека не имеет четких внутренних ориентиров: человек может двинуться к природным истокам, но возможен и иной вариант — все больший отход от натуры, искажение потребностей, разрушение естественных истоков и связей.

Почуяв опасность, животное убегает. Иногда ничто реальное ему не грозит, но оно поднимается с места: мало ли по какому поводу хрустнула ветка! Человек тоже стремится предугадать угрозу. Однако в отличие от других созданий он может испытывать страх и абсолютно беспричинно. Более того, он способен культивировать его в себе. Очевидно, страх у него вырастает из некой страсти. Она — нечто, к чему неодолимо тянется его душа, без чего бытие неполно.

Возьмем, для примера, инстинкт агрессивности. Как любое живое существо, человек готов обороняться. Однако разрушительное начало, заложенное в нем, отнюдь не исчерпывается потребностью в защите. Он терзает природу, демонстрирует разрушительные идеи и тягу к тотальному уничтожению. Многие европейские психологи писали о колоссальном уроне разрушительных тенденций, обнаруживаемых повсюду в мире, хотя, скорее всего, они не осознаются таковыми.

Человек едва ли не единственное на свете создание, которое уничтожает себе подобных. Олень, вступивший в схватку с соперником, отступает, признавая право сильнейшего. Два оленя сшибаются рогами, но если один повернется боком к другому, тот никогда не ударит его, а дождется, когда соперник станет к нему рога в рога. Это даже не благородство, а стереотип поведения. Волк, признав свое поражение, подставляет победителю жизненно важную артерию: мол, губи, твоя взяла. Однако природный инстинкт подсказывает разгоряченному триумфатору: остановись, не посягай на жизнь. И только люди способны стрелять в тех, кто поднял белый флаг или руки, опустился на колени. Люди стреляют в спину, бьют лежачего…

В древней архаической истории известны этнографические иллюстрации так называемых ритуальных войн. Речь идет о том, что враждующие племена вставали друг против друга, потрясали оружием. Но постепенно этот обычай исчез. В истории неоднократно пытались уничтожить целые народы, страны. Демонстрировали национальный, религиозный фанатизм. Обнаруживали поразительную жестокость. Психологи полагали, что этот синдром жестокости в человеке будет изживаться в результате развертывания цивилизации. Однако история подрывала эти иллюзии.

3. Фрейд еше верил в живительные силы истории: возможно, она создаст более человеческие условия жизни, потеснится и жестокость. Он еще не расценивал разрушительное как тайну, а склонялся к мысли, что деструктивное — это результат непрожитой жизни. Иначе говоря, тенденции, которые могли бы реализоваться в действительности, но, оставшись без воплощения, рождают огромную энергию уничтожения.

Когда ученые сравнивают психику человека и животного, они приходят к выводу: человек в некотором роде аномальное существо. С первого взгляда видно, что в нем нарушен какой-то баланс. Возьмем, к примеру, половой инстинкт. В природе все целесообразно. Сексуальное возбуждение помогает сохранению вида. Оно возникает в определенное время, когда для продолжения рода сложились лучшие условия. Инстинкт требует утоления. Будучи реализованным, он становится безгласным. Человек может предаваться страсти едва ли не круглосуточно. Его влечение далеко не всегда преследует цель сохранения и приумножения рода.

Вся практика современной цивилизации направлена на то, чтобы люди получали сексуальные утехи без «риска расплаты» в виде потомства. Более того, половой инстинкт можно разрядить галлюцинаторно. Благодаря этому свойству появилась целая порноиндустрия, которая позволяет зрителям испытывать сладострастие не в натуре, а фиктивно, то есть глядя на эротические картинки. При этом биологическая природа человека все равно ощущается, но она странным образом деформируется. Выходит, природа человека «окультурена» весьма эксцентрично.

Трудно представить себе природную особь, которая испытывала бы блаженство от того, что ее терзают, мучают. Однако мазохистские чувства обычны для определенного числа людей. Для многих садизм становится нормой. Не просто получить сексуальное блаженство, а догнать жертву, опрокинуть ее, истерзать — это садистский синдром. Следовательно, для понимания феномена жестокости надо знать, что психологическая природа людей разная. Среди нас есть садисты и мазохисты, жизнелюбы и «мертволюбы».

От фрейдизма отпочковались два направления индивидуальная психология Альфреда Адлера (1870−1937) и Цюрихская школа, в которой наиболее крупным психологом был Карл Густав Юнг (1875−1961). 3. Фрейд полагал, что К. Г. Юнг внес в психоанализ множество новшеств, среди которых экспериментальное исследование психоаналитических понятий, введение понятия «комплекса», применение в анализе мифологического и антропологического материала, утверждение учебного анализа как важной части в подготовке новых психоаналитиков, использование психоаналитической теории и терапии для понимания и лечения психозов.