Развитие методологии социальной работы за рубежом

Социальная работа стала составной частью общественно-научной мысли и социальной практики сравнительно недавно — немногим более ста лет. Ее становление, институализация, завоевание социального статуса проходило в сложных условиях постоянной борьбы идей, концепций, парадигм. И сегодня не все вопросы ее теории и практики решены. Далеко не по всем проблемам, связанным с философским, социологическим, политологическим ее осмыслением сформировалось единство взглядов. Скорее наоборот, чем большие обороты набирает социальная работа, тем больше многообразия в подходах к ней.

Социальная работа стала феноменом новейшего времени, у нее образовался собственный проблемный ареал, пересекающийся, а иногда и вклинивающийся в различные области научного знания, да и самой многообразной социальной практики.

Многоплановость и многофункциональность социальной работы представляет собой основное препятствие в решении многих теоретических и методологических проблем, связанных с ролью и местом социальной работы в системе общественно-научного знания.

Поскольку ни в науке, ни в социальной практике нет единой точки зрения относительно феномена социальной работы, попытаемся объединить ее разнообразные определения.

Во-первых, социальная работа должна рассматриваться как профессиональная деятельность; во-вторых, как отрасль социальных наук и, в-третьих, как академическая дисциплина в системе высшего и среднего специального образования.

По мнению А. А. Козлова, социальная работа как практическая профессиональная деятельность заключает в себе внутреннее диалектическое противоречие. С одной стороны, она призвана защищать интересы конкретного человека, отдельного индивида, исходя из своей ценностной ориентации на автономность и самодостаточность личности, на защиту его чести и достоинства как био-психосоциального существа, а с другой — социальная работа, потому и называясь социальной, она ориентирована на удовлетворение потребностей социума, исходит из интересов общества в целом, сочетая при этом как государственные интересы, интересы правящих классов, так и интересы гражданского общества^[1].

Поэтому исходя из практической направленности социальной работы в первой части ее дихотомического единства, можно поставить в качестве исходной позицию социальных потребностей человека, одной из качественных характеристик которых является присущая человеку потребность во взаимопомощи, потребность помогать другим людям в трудной жизненной ситуации. Однако если пойти по этому пути, многие вопросы теории социальной работы в ее связи со второй частью дихотомии, т. е. с общественной потребностью, с ее местом и ролью в обществе, останутся как бы в стороне и тем самым будет затруднен поиск связи и места социальной работы в общественно-научной мысли и социальной практике.

В антропологическом смысле социальная работа представляет собой осмысленную попытку улучшить условия жизни людей. Любое научное осмысление проблемы связано с теоретическим анализом места человека в обществе, включая вектор пространства-времени, т. е. социальное положение человека на определенном историческом отрезке развития самого общества.

В данном случае речь может идти либо о параллельном, либо дисторционном развитии как человека, так и общества. С точки зрения развития общественной мысли этот анализ всегда зависит от двух феноменов. Один из них — это всплеск научных исследований об обществе в конце XVIII в. и второй — это применение результатов этих исследований на практике и возможность прогнозирования социальных перемен, т. е. научный анализ самого общества и его проблем, с одной стороны, и общественные действия — с другой.

В качестве исходных для анализа развития научной мысли в социальной работе зарубежные ученые предлагают две основные идеи: идею общественного прогресса и идею потребности человека творить благо, помогая ближнему, и развитие этого качества по вектору пространства-времени. В развитии научной мысли в области социальной работы существуют две тенденции, которые можно обозначить как: «от теории к практике» и «от практики к теории».

Исследовательское поле социальной работы включает, прежде всего, понятие социальной проблемы. Шведские ученые Линдхолм, Аскеланд и Берглинд показывают, что для поиска генезиса идей в области социальной работы необходимо дифференцировать различные стороны социальной работы. Эта дифференциация может быть представлена подходами к социальной работе как к практическому знанию, к теоретическому знанию с практической ориентацией и как к чистой науке.

Являясь агентом социальных перемен, социальная работа направлена на то, чтобы гармонизировать индивидуальное и общественное бытие человека в его системных связях с социумом, изменить нежелательное в общественных отношениях и общественном устройстве на желательное, т. е. устранить, по возможности, то, что, как правило, называется социальной проблемой.

Теория социальной работы имеет общие границы в исследовании социальных проблем с социологией, социально-философской антропологией, социальной психологией, политической антропологией, политологией и рядом других общественных наук, с которыми есть точки соприкосновения.

Общими для всех этих дисциплин является исследование социальных проблем как таковых и на основе теоретических выкладок, исходя из своего арсенала специфических методик, формирование рекомендаций по осуществлению социальных перемен.

Профессор Гетеборгского университета (Швеция) Харольд Сведнер — «патриарх» социальной работы в Европе, развивавший концепцию социальной работы как отрасли научного знания, в 1983 г. впервые в истории теории социальной работы разработал типологию развития научной мысли в области социальной работы, использовав для этого несколько измерений: идеализм и эмпиризм, революцию и реформу, правую и левую социальную политику (правые и левые политические силы). По мнению автора, для рассмотрения типологии идей в социальной работе необходимо принять за основу наличие дихотомий двух порядков. Первая подразумевает наличие социальных проблем — социальных изменений, проводимых правительством, вторая — изменения субъективно-объектного порядка.

Сведнер приводит восемь авторских моделей, которые представляют собой разные парадигмы социальной работы, получившие свое развитие в 1960—1970;е гг. Для аналитика это:

• 1) политическое действие;
• 2) общественное образование;
• 3) общественная работа;
• 4) научно-исследовательская работа;
• 5) филантропическая социальная работа;
• 6) экспертная работа;
• 7) реформистская работа;
• 8) общественное развитие.

Традиции, соответствующие мышлению наблюдателя, включают в себя герменевтику, критический анализ, эмпирическую логистику, а также лингвистический анализ.

На своеобразном «древе идей» Сведнера расположены имена более 60 ученых и практических работников. По мнению Сведнера, высказанного впоследствии, список авторов-ученых — генераторов идей должен быть пополнен такими именами, как В. И. Ленин, Людвиг Витгенштейн, Толкотт Парсонс, Юрген Хабермас, Жан Поль Сартр, Пауль Фейерабенд, в работах которых поднимается широкий пласт теоретических подходов к социальной работе. Кроме того, на его «древо идей» «не попали» авторы, разрабатывавшие теоретические и практические подходы к изменениям на индивидуальном, семейном или групповом уровнях, психодинамические, социодраматические подходы, использовавшие групповую психотерапию, семейную терапию, индивидуальную психосоциальную практику. Это утверждение автора анализа, правда, верно лишь отчасти, поскольку в типологии Сведнера подробно представлены взгляды Мэри Ричмонд — теоретика и практического социального работника, которая разработала методику социальной работы на индивидуально-личностном и семейногрупповом уровнях^[2].

Одним из первых представлен на «древе идей» Сведнера Николай Коперник. Сведнер, правда, впоследствии оговорился, что еще до Коперника существовали различные взгляды на социальные проблемы и способы их разрешения в Древнем Египте, Древнем Китае и Древней Греции. Именно в этих древних цивилизациях были заложены основные нринцииы социальной политики и социальной помощи, послужившие основой для формирования впоследствии, через много веков научных концепций социальной работы.

Как считает шведский исследователь X. Сойдан, средневековое исследование типологии идей в области социальной работы представляет для нас особый интерес, поскольку позволяет предположить, что исторические корни социальной работы и социальной политики могут быть обнаружены учеными при изучении более ранних, чем лишь эпоха индустриального капитала, этапов развития человеческого общества. Подход Сведнера раскрывает возможности познания истоков социальной работы как ретроспективу стремления человека к оказанию помощи, эволюции взаимопомощи и социабильности человека.

В современном обществоведении принято считать, что генезис современных социальных наук, прежде всего, связан с социологическим анализом, проведенным рядом ученых, признанных ныне классиками общественно-научной мысли, совершивших подлинный прорыв в изучении общества в XVIII—XIX вв. Их работы включали в себя выявление социальных связей, движущих сил, поиск взаимосвязи между различными элементами общественной структуры, ее дисфункции, порождающие социальные проблемы и пр. Необходимость расширения сферы приложения социологического анализа, вызванная усложнением как самой социальной системы, так и взаимоотношений между человеком и обществом, выявила узость рамок собственно социологии, как науки об обществе в понимании ее создателей — Аугусто Комте и Герберта Спенсера, и привела к возникновению новых видов специфического понятийного аппарата. Новый инструментарий постепенно оформился в отдельные специальные дисциплины в рамках социальных наук, сначала прикладные, а затем и полностью самостоятельные. Одной из таких научных дисциплин стала впоследствии социальная работа.

Большинство обществоведов (Арон, Цейтлин) утверждают, что генезис научного анализа общества следует искать в работах французских философов эпохи Просвещения. Однако шведский социолог Эрикссон, например, отчасти разделяя эти взгляды, считает, что генезис научного анализа общества прежде всего связан с такими именами, как Адам Фергюсон, Адам Смит и Джон Мильярд и подчинен революционной метаморфозе. Эти авторы продемонстрировали научному сообществу возможность исторического анализа общества и показали механизмы социальных изменений. Поэтому их можно считать основоположниками теории и практики действий, направленных на совершение социальных преобразований, основанных на научном анализе.

Стоит отметить, что в действительности эти мыслители не занимались конкретными проблемами научного прогнозирования социально-экономического развития общества. Теоретическому знанию пришлось ждать еще целое столетие, чтобы объединить научный анализ общества с конкретными действиями, направленными на его преобразование.

Поскольку цель социальной работы как практической деятельности заключается в разрешении социальных проблем, то социальную работу можно рассматривать с точки зрения закона прогрессии, сформулированного Адамом Фергюсоном.

В соответствии с данным законом человеку имманентно свойственно стремление к постоянному улучшению условий своей жизни. Исходя из этой основной предпосылки, можно утверждать, что социальная работа опирается на такое присущее человеку качество как социальная мобильность, выражающая его социальную природу. Здесь речь идет о потребности человека к изменениям условий жизни от плохих к лучшим, которая постоянно возрастает прогрессивно развитию самого общества.

Можно провести еще одну параллель между воззрениями шотландских философов и современными представлениями о социальной работе. Она также связана с анализом природы человека, поиском его сущности. Адам Смит, например, говоря о природе человека, считает характерным для отношений между людьми понятие «симпатии», которое, как указал Сойдан при анализе концепций Адама Смита, не исключает эмпатийного уровня, который, в свою очередь, является принципиальным, базовым методом в современной социальной работе при работе с индивидом и группой.

Практически все исследователи осознавали необходимость научного осмысления существующих социальных проблем для последующего реформирования общественных отношений на основе этих знаний. Так, в период Великой Французской революции возникли социальные науки, ставящие задачу осуществления общественных перемен. К этому же периоду относится творчество обществоведов, работы которых легли в основу практически всех общественных наук, в том числе и социальной работы (Сен-Симона, Шарля Фурье и др.).

В 1960;е гг. возник новый подход к пониманию социальной работы как непосредственной практики. Все большее число исследователей стало понимать социальную работу как двустороннюю связь в интеракциях социального работника и клиента. Это привело к постепенному стиранию стереотипа клиента как объекта действия. Все большее число социальных работников стало понимать свою деятельность как двустороннюю связь при взаимодействии с клиентом, как с равноправным участником процесса изменений.

По мнению Эрикссона, общественная наука как деятельность носителя или носителей мысли существует там, где группа людей с помощью теоретических взглядов на будущее развитие общества стремится ускорить осуществление социальных изменений в желаемом направлении. Это означает, что социология как деятельность носителя идей включает в себя три автономных, но тесно связанных между собой элемента: теорию общества и его историю, программу преобразования общества от неудовлетворительного состояния в настоящем к лучшему в будущем, а также группу людей, стремящихся осуществить эти перемены.

Социальная работа, которая имеет своей конечной целью гармонизацию общественных отношений, и, прежде всего, отношений между человеком и обществом, строится на тех же трех посылках. Это дает нам возможность утверждать, что при анализе соотношения социологии как науки и как носителя деятельности и социальной работы как действия, направленного на осуществление социальных изменений, четко прослеживается общее предметное поле, включающее в себя научно-исследовательские работы, а также теоретические построения, основанные на социально-философских воззрениях.

Другое направление в исследовании генезиса научной мысли в социальной работе обозначено как «от практики к теории». Оно имеет достаточно прочные корни в системе общественных наук. Действительно, логично предположить, что именно практика, деятельность, направленная на осуществление социальных реформ, является первичной и служит основой для пробуждения научного мышления.

В рамках этого направления социальная работа в основном сводится к практической деятельности, целью которой является оказание помощи людям, столкнувшимся с социальными проблемами. Это направление более антропологично с научной точки зрения и «стыкуется» с социальнофилософской и культурно-исторической антропологией. В теоретическом плане анализ социальной работы в рамках этого направления научной мысли связан с проблемой социабильности человека и феноменом взаимопомощи и социальной поддержки. Тем не менее, социабильность как антропологическая категория невозможна вне исследования сущности человеческого общества, т. е. вне социологии.

В рамках социально-философской, культурной и политической антропологии неоднократно предпринимались попытки исследовать проблему социальной ответственности личности, чтобы обосновать тезис о том, что человеку имманентно присуще стремление прийти на помощь другому человеку. Это качество индивида, по мнению Джона Асплунда, обычно обозначается понятием социабильности. Социальная работа как практическая деятельность и академическая дисциплина при анализе природы человека использует это понятие в качестве базового.

В рамках направления развития социальной работы, обозначенного как «от практики к теории», стали параллельно развиваться два других направления, две концепции, противостоящие друг другу в понимании причин социальных проблем и общественного зла. Этот процесс был характерен как для США, так и для ряда стран Европы, особенно для Великобритании, Нидерландов, Германии. При этом стоит отметить, что развитие социальной работы на обоих континентах стимулировало друг друга.

Особенно бурно процесс становления социальной работы как профессиональной деятельности проходил в США, где после Гражданской войны остро встал вопрос об опеке над малоимущими, умственно неполноценными и осужденными за правонарушения. Эти категории граждан попали под опеку и защиту администраций штатов, а затем Советов штатов по благотворительности, психическому здоровью и пенитенциарным учреждениям. В общественном секторе появились добровольческие организации и агентства по уходу за детьми.

Американские исследователи Гермейн и Гиттерман, исследуя историю социальной работы, обратили внимание на тот факт, что не столько организационные проблемы, сколько идеологические конфликты затрудняли процесс становления и обретения профессионального статуса социальной работы. Социальной работе изначально было присуще наличие противоборства разных взглядов и концепций, взаимоисключающих друг друга. Да и в рамках каждого идеологического течения, среди которых наиболее мощными были консервативное и либеральное, существовали разные идеи и направления. Основным противоречием было отношение к природе социальных проблем и к их первопричинам, которые одни видели в человеке, а другие — в обществе.

В 80-х гг. XIX в. возникли две профессиональные организации. Одна из них, благотворительная, была организована в Буффало в 1887 г., а другая — Гильдия соседей (поселенцев) — в 1886 г. в Ныо-Йорке. Обе быстро развивались, и свои идеологические взгляды черпали в традициях викторианской Англии. Занимаясь одним делом, организации использовали различные методы работы. Они привлекали к себе образованных людей из высших и средних слоев населения. Оба движения были близки к церкви. Большинство их участников исповедовало протестантизм, однако среди них были и католики, а позднее и иудеи. Различия в идеологических взглядах и методах работы негативно сказывались на развитии социальной работы, однако не могли противостоять бурному течению самого процесса становления социальной работы как практической деятельности. Социальная работа отвечала требованиям времени, ее появление на арене социальной жизни было предопределено общественной потребностью. Пионерами этих движений были Джейн Адамс и Мэри Ричмонд. Джейн Адамс и волонтеры, симпатизировавшие ее идеям, переселились в кварталы бедняков и стали жить по соседству с нуждающимися в помощи людьми. Основная идея Движения поселенцев (сеттльментов) заключалась в признании того, что окружающая среда больна, что необходимо менять ее, чтобы покончить с несчастьями и бедностью людей.

Другое движение — Движение за организацию благотворительности, которое возглавляла Мэри Ричмонд, не выступало непосредственно за социальные реформы. Его идейной основой было признание того, что причина бедности и социальных проблем человека заключена в нем самом.

Общим для этих движений являлась их практическая первооснова: первостепенное значение в данном случае принадлежало практике, а не научному обоснованию социальной работы. Естественно, что и эта практика, несмотря на ее сугубо прагматичный характер, была основана на определенном понимании природы и сущности социальных проблем, а также на убежденности в том, что с любым злом необходимо бороться. Оба движения возникли для осуществления практических действий в интересах обездоленных людей. Они не были связаны с установившимися научными течениями или социально-философскими учениями. Только по прошествии нескольких десятилетий практические социальные работники, как они стали себя называть, пришли к выводу о необходимости получения систематических научных знаний, которые должны были лечь в основу их практических действий. Осознание значения научного знания для практики пришло раньше к Д. Адамс, нежели к М. Ричмонд, хотя именно М. Ричмонд и стала общепризнанным «классиком» теории и методологии социальной работы, опубликовав в 1917 г. свою знаменитую книгу «Социальный диагноз».

Характерно, что Движение поселенцев сразу же связало свою деятельность с образовательными центрами. Существовали постоянные контакты между Д. Адамс и ее коллегами со многими учеными, специализирующимися в области социальных наук. Эти контакты и стремление заложить научную основу под практические действия вылились в создание Чикагской школы гражданства и филантропии, которая в 1920 г. превратилась в Школу социального администрирования при Чикагском университете.

У М. Ричмонд был другой подход к науке. В своем стремлении подвести методологическую базу под социальную работу на индивидуально-личностном уровне через профессиональное обучение, она выступала против существующей практики университетского образования, считая, что университетская подготовка, связанная с необходимостью изучения большого числа научных дисциплин и различных научных школ, может подорвать присущую социальным работникам ценностную основу включенности в благотворительность, подорвать их веру в бескорыстие. Она выступала за создание независимой от системы высшего образования школы социальной работы. Ее усилиями была создана Ныо-Йоркская школа филантропии, позднее переименованная в Ныо-Йоркскую школу социальной работы. И только в 1940 г. эта школа вошла в состав Колумбийского университета.

Для того чтобы очертить парадигмальные рамки идей в социальной работе, занимающей определенное место в системе социальных наук, необходимо определить проблематику парадигмальности.

Первой переменной величиной парадигм является дихотомическое единство теории и практики в контексте истории развития научной мысли. В рамках этого единства существуют два основных направления «от теории к практике» и «от практики к теории».

Вторая группа переменных связана с природой социальных проблем. В истории развития научной мысли в эту парадигму вписаны также два основных направления, связанные с определением первопричины социальной проблемы и с ответом на вопрос: кого необходимо лечить — общество или человека?

Процесс взаимопроникновения двух групп переменных величин, по всей вероятности, и представляет собой диалектическое единство противоположностей в научной мысли в социальной работе, как отрасли научного знания (табл. 1).

«Окно» 1 в таблице 1 характеризует направление «от теории к практике», которому свойственно понимание общества как первопричины социальных проблем. Наука об обществе здесь является активным агентом. Историческими примерами в науке и социальной практике в этой связи могут служить сенсимонизм и марксизм, а в социальной работе — радикальные модели, опирающиеся на эти теории (марксистская, феминистская).

Таблица 1

Диалектическое единство противоположностей научной мысли в социальной работе¹

«Окно» 2 находится на пересечении направления «от теории к практике» и направления научной мысли, которая видит первопричину социальных проблем в индивиде. В социальной работе эта парадигма включает в себя различные модели психодинамической ориентации. В научной мысли XX в. на это направление в значительной степени повлияли теория и практика психоанализа 3. Фрейда, а также открытия И. Павлова в области высшей нервной деятельности человека, а на теорию практики социальной работы, в особенности на индивидуально-личностном уровне, отчасти оказали воздействие идеи М. Ричмонд.

«Окно» 3 характеризует направление «от практики к теории» в сочетании с идеей о том, что причина социальных проблем заключена в общественном устройстве. В истории социальной работы ярким примером этого направления является деятельность Д. Адамс и Общества поселенцев.

«Окно» 4 являет собой направление «от практики к теории», но с восприятием индивида как первопричины социальных проблем. Типичным примером этой парадигмы в США является Движение за организацию благотворительности во главе с М. Ричмонд, а в России недолго просуществовавшее Общество посещения бедных в Санкт-Петербурге, созданное в 1846 г. по инициативе князя В. Ф. Одоевского.

Все четыре окна данной схемы служат иллюстрацией сложных диалектических процессов развития общественно-научной мысли и общественной практики. Таких примеров может быть множество, поскольку социальная работа как практическая деятельность, как отрасль научных знаний и как академическая дисциплина носила и носит полипарадигмальный, многофункциональный характер.

• [1] Козлов А. А. Социальная работа за рубежом: состояние, тенденции, перспективы //Сборник научных очерков. М.: Флинта, 1998.
• [2] Козлов А. А. Социальная работа за рубежом: состояние, тенденции, перспективы //Сборник научных очерков. С. 27—54.