Европа на пути к катастрофе: победное шествие национал-социализма и фашизма в 1933-1939 гг

Период 1933—1939 гг. был ознаменован быстрым продвижением фашистских режимов Европы к установлению собственной гегемонии на континенте. В кратчайшие сроки национал-социалистический режим Гитлера, подпитываемый реваншизмом и самыми низменными инстинктами германского общества, избавился от внутренних врагов и устранил всех тех, кто мог бы бросить вызов «новому варварству» и безраздельному господству нацистской идеологии: была запрещена и ликвидирована коммунистическая партия Германии, обвиненная в поджоге Рейсхтага; затем были уничтожены и все остальные партии Третьего Рейха, результатом чего стало безраздельное господство нацизма в духовной и политической сферах жизни германского общества. После смерти рейхспрезидента Пауля фон Гинденбурга в августе 1934 г. Гитлер принял на себя еще и должность «фюрера», т.с. своего рода «национального лидера» и «отца германской нации». Лишь немногим несогласным с нацистской политикой посчастливилось эмигрировать, большинство же провели остаток жизни в застенках Гестапо и в концентрационных лагерях, раскинувшихся по всей Германии, а впоследствии и по территории оккупированных государств. В одночасье по историческим меркам нацистами были отвергнуты все либеральные, все гуманистические принципы европейской цивилизации, вызревавшие в ее недрах в течение предыдущих столетий. Уже менее чем через полгода после прихода нацистов к власти, в мае 1933 г. на площади Опернплатц в Берлине были сожжены тысячи книг немецких и европейских авторов, среди которых были произведения таких величайших писателей, поэтов, философов и ученых, как Бертольт Брехт, Эрих Кестнер, Генрих Манн, Карл Маркс, Эрих Мария Ремарк, Зигмунд Фрейд и мн. др. (рис. 6.4). Еще в конце XVIII в. великий немецкий поэт Генрих Гейне произнес пророческие слова: «Там, где сжигают книги, впоследствии будут сжигать и людей». К сожалению, это ужасное предсказание воплотилось уже в XX в., в период нацистской диктатуры.

Рис. 6.4. Сожжение книг в нацистской Германии. Фото.

Пугающе и в то же время удивительно пронзительно звучат строки душераздирающего стихотворения, повествующего о бесчеловечной практике нацизма и написанного одним из узников германских концлагерей, пастором Мартином Нимёллером: «Когда нацисты пришли за коммунистами, я молчал, я же не коммунист. Потом они пришли за социал-демократами, я молчал, я же не социал-демократ. Потом они пришли за профсоюзными деятелями, я молчал, я же не член профсоюза. Потом они пришли за евреями, я молчал, я же не еврей. А потом они пришли за мной, и уже не было никого, /сто б/?/ лшг протестовать». Пожалуй, это самое точное и в то же время удивительно поэтическое описание того, как постепенно, шаг за шагом раскручивался маховик нацистских репрессий, которому было суждено сломать миллионы человеческих жизней (рис. 6.5).

Рис. 6.5. Сеть нацистских концлагерей в годы Второй мировой войны. Карта-схема.

До поры до времени казалось, что сама судьба покровительствует воплощению всех самых агрессивных и бесчеловечных замыслов Гитлера и предводительствуемого им Третьего Рейха. Иначе как объяснить те удивительные внешнеполитические успехи, которые сопутствовали нацистам на внешнеполитической арене? Еще в 1933 г. Германия вышла из Лиги Наций, в результате чего руки нового правительства оказались окончательно развязаны, и спустя некоторое время оно не замедлило обагрить их кровью. 1934 год был ознаменован первой, пока неудачной попыткой аншлюса (т.е. присоединения) Австрии. Двумя годами позднее, в 1936 г. Германия неожиданно и не встречая никакого сопротивления заняла демилитаризованную Рейнскую область — небольшую территорию на левом и правом берегу Рейна, установленную, но условиям Версальского мирного договора 1919 г. Параллельно активизировала свой агрессивный внешнеполитический курс и Италия, в 1935 г. объявив войну и впоследствии оккупировав Эфиопию. Таким образом, начало войне уже было положено — правда, пока еще за пределами европейского региона. Однако проходит всего год, и военные действия начинаются уже на территории самой Европы: в 1936 г. вспыхивает ожесточенная Гражданская война в Испании, участниками которой становятся республиканцы, поддерживаемые Советским Союзом, и националисты (франкисты), на стороне которых открыто выступают фашистские государства — Италия и Германия. И вновь, как и в ситуации с Эфиопией, Лига Наций и все мировое сообщество стояло в стороне, никак не реагируя на бесчеловечные преступления фашизма. Вся дикость, ужас и ожесточение Гражданской войны в художественной форме пронзительно выразились в картине великого испанского художника Пабло Пикассо «Герника», в сюрреалистической манере изображающей историческое событие — уничтожение небольшого городка Герники силами германской авиации (рис. 6.6).

Рис. 6.6. Пабло Пикассо. Герника. 1937 г.

Следующей агрессивную поступь германского национал-социализма ощутила на себе Австрия: в марте 1938 г. происходит ее аншлюс и присоединение к территории Третьего Рейха. На референдуме за «воссоединение» с Германией проголосовало более 99,7% австрийцев, и лишь впоследствии, во время Второй мировой войны, умирая под бомбежками союзной авиации или на заснеженных просторах Советского Союза, они осознали, что к подобного рода внешнеполитическим решениям следовало подходить с большим рационализмом. Как бы то ни было, в 1938 г. вялые протесты Франции и Великобритании, придерживавшихся политики умиротворения Третьего Рейха, ни к чему не привели и бесцеремонная агрессия Германии стала свершившимся фактом: впервые с момента завершения Первой мировой войны армия европейской державы пересекла чужую границу и силой произвела территориальные изменения в Европе.

Цитаты об Адольфе Гитлере.

«Гитлер был законченный мазохист, одержимый навязчивой идеей развязать войну, с тем чтобы потом героически ее проиграть».

(Сальвадор Дали)

«О немецкий народ, насколько больше должен ты бояться победы своего вождя, чем его поражения!».

(Томас Манн)

«Если Гитлер вторгнется в ад, я произнесу панегирик в честь дьявола».

(Уинстон Черчилль)

Апогей политики умиротворения нацистской Германии приходится на события осени 1938 г. — печально известную Мюнхенскую конференцию с участием Германии, Италии, Франции и Великобритании, посталовившую санкционировать отторжение от Чехословакии Судетской области — промышленно развитой территории, населенной обширным немецкоязычным меньшинством. Премьер-министр Великобритании Невилл Чемберлен (рис. 6.7) — один из идеологов политики умиротворения, заключивший позорный договор с Гитлером — говорил о «ста годах мира» и, видимо, искренне верил в эффективность собственного внешнеполитического курса. Но сколь сильно он ошибался — часы истории неумолимо приближаясь к зловещему часу, и с момента Мюнхенской конференции до начала Второй мировой войны оставалось уже менее года.

Рис. 6.7. Невилл Чемберлен — премьер-министр Великобритании в 1937—.

1940 гг., один из идеологов политики умиротворения Германии. Фото В чем же лежат причины и истоки политики умиротворения? На каких рациональных основаниях строились прогнозы Великобритании и Франции в отношении эффективности данного курса? Во-первых, целым рядом западных политиков и государственных деятелей того времени в качестве главной угрозы европейской безопасности расценивалась не нацистская Германия, а коммунистический Советский Союз: Октябрьская революция 1917 г. ментально и идеологически расколола европейский континент столь основательно и глубоко, как это не происходило со времен Великой французской революции, а возможно, даже Реформации. Коммунистическая идеология, доктрина классовой борьбы и «экспорта Революции» (от которого, правда, Советский Союз отказался в конце 1920 — начале 1930;х гг.) — все это представлялось Западным державам столь серьезной опасностью, потенциально способной дестабилизировать внутреннюю ситуацию в европейских государствах, что угроза фашизма и националсоциализма поневоле воспринималась ими как своего рода «противовес» коммунистическому влиянию, особенно учитывая резкую антикоммунистическую направленность политики нацистской Германии. Речь, конечно, шла не столько о стремлении направить агрессию Третьего Рейха на Восток, как зачастую утверждается отечественными исследователями, сколько о попытке выстраивания некоего более позднего аналога Венской системы международных отношений, основанной на балансе сил и принципе взаимного сдерживания Германии и Советского Союза.

В качестве второй причины политики умиротворения следует назвать абсолютно утопичную идею руководства западных держав, согласно которой Гитлер, в общем и целом восстановив территорию прежней Германской империи, откажется от продолжения агрессивной политики, а возглавляемый им Третий Рейх превратится в ответственного и сдержанного актора международных отношений. Бесспорно, подобный взгляд полностью игнорировал как психологический портрет Гитлера и возглавляемой им национал-социалистической партии, так и специфику той логики безудержной агрессии, которая проповедовалась идеологами нацизма.

И, наконец, в-третьих, следует упомянуть, что в 1930;е гг. еще слишком живы были воспоминания о предыдущей кровопролитной войне, и политикам западных демократий представлялось нереализуемым и, более того, нецелесообразным начинать боевые действия против Германии без широкой общественной поддержки и четкого обоснования причин новой войны. Особенно значимым это представляется в силу того, что многие из вопиющих, бесчеловечных преступлений нацизма (например, существование широко разветвленной сети концентрационных лагерей) стали известны лишь по окончании Второй мировой войны, вследствие чего убедить простого британского или французского избирателя в варварском характере нацистской диктатуры было достаточно непростым делом. В результате западные политики, не обладая мощной харизмой и достаточной политической дальновидностью, предпочли плыть по течению и отказаться от каких бы то ни было активных попыток обуздания агрессора.

Однако объективную реальность было невозможно игнорировать, и всего пол года спустя после Мюнхенской конференции 1938 г. жизнь разбила в пух и прах все надежды на умиротворение варварского нацистского режима: при активном содействии Третьего Рейха в марте 1939 г. произошел окончательный распад Чехословакии и создание германского Протектората Богемии и Моравии, оккупированного немецкими войсками. Следующей целью Гитлера была Польша и, в частности, ликвидация «польского коридора», отделявшего основную территорию Третьего Рейха от области Восточной Пруссии. Однако Великобритания и Франция, наученные горьким опытом и полные решимости не допустить повторения мюнхенского сценария, приняли решение о предоставлении Польше гарантий ее независимости, суверенитета и территориальной целостности, что в сочетании с агрессивным курсом Гитлера и его нежеланием отступиться от запланированной экспансии и стало непосредственным прологом к началу Второй мировой войны. 23 августа 1939 г. был подписан советско-германский пакт о ненападении, более известный в отечественной историографии как Пакт Молотова — Риббентропа, а в зарубежной — как Пакт Гитлера — Сталина. Данный договор подразумевал раздел сфер влияния в Восточной Европе и фактически развязал руки Германии к последовавшему затем нападению на Польшу.

Как вы думаете, можно ли провести аналогию между политикой умиротворения агрессора, проводимой Западными державами, и заключением Пакта Молотова — Риббентропа между нацистской Германией и Советском Союзом? Почему?

Рано утром 1 сентября 1939 г. германские войска пересекли границу с Польшей и атаковали ее территорию; спустя несколько дней Великобритания и Франция официально объявили войну Третьему Рейху — именно с этих печальных событий и началась самая грандиозная по своей кровопролитное™, долгая, разрушительная и оставившая глубокие шрамы на облике всего европейского региона Вторая мировая война.