Тенденции образовательной демодернизации

В то же время, следует отметить наличие тенденций к демодернизации образовательных практик на микроуровне и макроуровне, которые свидетельствуют о существовании значительных препятствий к эффективному использованию вышеотмеченного потенциала осуществления постиндустриальной модернизации:

/. Несмотря на фиксируемое статистическими показателями экстенсивное расширение образовательного пространства (прежде всего, фактически происходящий переход к всеобщему высшему образованию), на уровне экспертной оценки следует отметить преобладание количественных, а не качественных аспектов данного процесса.

В условиях постиндустриальной образовательной модернизации реальностью становится близкое к всеобщему высшее образование. О повышении привлекательности соответствующих инвестиций в человеческий капитал свидетельствует наличие тенденций к повышению таких социально-экономических индикаторов российской системы образования, как удельная численность студентов и (до середины 2000;х гг.) взрослых учащихся, объем расходов населения и работодателей на образование¹. При определенных условиях их можно было бы интерпретировать как одно из проявлений постиндустриальной образовательной модернизации. К сожалению, преобладающим пока видится количественный, а не качественный аспект.

2. Несмотря на присоединение России к «Болонскому процессу», оценка степени фактической интернационализации российского профессионального образования может быть определена как слабая.

Другим проявлением постиндустриальной «образовательной революции» стала усилившаяся в последние два десятилетия интернационализация профессионального образования^[1][2], одним из проявлений которой стало присоединение России с 2002 г. к «Болонскому процессу». Имеющиеся данные о численности иностранных граждан, обучавшихся по очной форме в вузах России за последние 50−60 лет¹ свидетельствуют о том, что относительная конкурентоспособность российского образования в отношении экспорта образовательных услуг в значительной степени носит инерционный характер, используя заделы советского периода. Экспорт российских образовательных услуг направлен преимущественно в страны СН Г и Балтии, в развивающиеся страны и гораздо меньше в страны с развитой экономикой^[3][4][5]. В то время как импорт образовательных услуг осуществляется преимущественно из США, Германии, Великобритании и Франции^[6]. Кроме того, конкурентоспособность российских образовательных услуг реализуется в значительной мере в области цен, а не качества.

3. Наши исследования с применением количественных методов подтверждают суждения экспертов о недостатке обратных связей российского рынка труда с рынком основных и дополнительных образовательных услуг.

Поставив вопрос о факторах, от которых зависит последующий успех или неуспех в получении экономических результатов от обучения в ДПО, мы обнаружили, что наиболее сильным из них является специальность обучения (подробнее см. гл. 4). Данное обстоятельство еще раз напоминает о слабой эффективности российского рынка труда, как и недостатке его обратных связей с рынком дополнительных образовательных услуг, поскольку в случае их равновесного состояния влияние данного фактора было бы близким к нулевому.

Снижение (после всплеска 1990;х гг.) уровня участия экономически активного населения в повышении квалификации и профессиональной переподготовке (ДПО) отличает Россию от экономически развитых и референтной группы быстро развивающихся стран.

Наши расчеты подтвердили сведения из других источников о том, что в годы экономического подъема в России наблюдалась тенденция, противоположная характерной для стран постиндустриальной образовательной модернизации: вместо повышения уровня участия экономически активного населения в дополнительных образовательных практиках, наблюдалось снижение основных показателей ДПО. Это согласуется с результатом, полученным Ю. В. Овчинниковой, который заключается в том, что активность по накоплению человеческого капитала на протяжении последних 5 лет значительно спала¹. Выводы, сделанные С. В. Мареевой в том числе на материале более поздних общероссийских опросных исследований ИКСИ РАН и ИС РАН (до 2011 г.), также указывают на снижение инвестиционной активности в человеческий капитал со стороны представителей российского «среднего класса»^[7][8] и, таким образом, согласуются с результатами наших расчетов. Основной, на наш взгляд, причиной этих демодернизационных тенденций является то, что произошедшая в России в 1990;е гг. отраслевая реструктуризация человеческого капитала оказалась достаточной для относительно успешной реализации экспортно-сырьевой модели экономического роста и в условиях относительно слабого развития инновационных отраслей стимулы к дополнительным вложениям в человеческий капитал взрослого населения оказались недостаточно сильными.

Настоящее исследование показало крайне неравномерный и миноритарный характер распределения показателей частной эффективности ДПО.

Достигнутый выпускниками ДПО средний положительный результат обеспечивается повышенным размером премии по доходам у наиболее «успешных» из них, в то время как экономические выгоды от обучения получает лишь их меньшинство. В определенной степени это может рассматриваться как демотивирующий фактор в отношении потенциальных получателей ДПО.

В отечественной научной литературе с разных позиций обосновывается (в частности, В. Л. Иноземцевым¹ и В. М. Полтеровичем^[9][10]), что задачи догоняющего модернизационного развития для России в ближайшей перспективе более значимы по сравнению с собственно инновационными. Среди приводимой аргументации указывается на сравнительно низкие издержки заимствования вследствие значительного отставания от экономически развитых стран как в технологической, так и в институциональной сфере, на многоукладность национальной экономики, значительную роль рентных доходов, формируемых в добывающих отраслях, а также на наличие достаточно сильной исторической инерции (j?ath dependence— «эффект колеи»^[11]).

Совокупность указанных тенденций свидетельствует в пользу того, что из двух альтернативных стратегий развития интеллектуалоемкой экономики России в ближайшие десятилетия более вероятным является следование догоняющей модели модернизации. В этом случае речь может идти о сокращении отставания в уровне эффективности, конкурентоспособности ее экономики от стран-лидеров, но не о полном нивелировании существенной дистанции и тем более не о возможности «перегнать» последних за счет длительного поддержания опережающих темпов роста.

В то же время многие отмеченные факторы свидетельствуют о наличии возможностей для последующего перехода российской экономики к преимущественно инновационной модели развития, способной обеспечить ей технологическое лидерство. Достижение высокого уровня количественных показателей человеческого капитала создает условия для перехода к преимущественно инновационной модели развития в случае преодоления существующих дисбалансов, приближения к мировой технологической границе и преодоления институциональной инерции. Такие возможности могут реализоваться в долгосрочной перспективе, и одним из необходимых условий для этого является успешное осуществление в России догоняющей по своим задачам постиндустриальной образовательной модернизации.

Таким образом, в настоящее время количество и качество накопленного человеческого капитала России представляются достаточными для осуществления модернизации по догоняющей модели. В то же время, его качество вряд ли можно признать соответствующим задачам инновационного развития¹.

• [1] Образование в Российской Федерации: 2007. Статистический ежегодник. —М.: ГУ-ВШЭ, 2007. С. 81, 86−87, 95, 108, 127−130, 363, 420−421,438−439, 455−456;Образование в Российской Федерации: 2006. Статистический ежегодник. — М.:ГУ-ВШЭ, 2006. С. 130−131,461.
• [2] Бирюков А. Интернационализация российского высшего образования //Мировая экономика и международные отношения. 2006. № 10. С. 76−83; Коль-
• [3] чугина М. Международная интеграция в сфере высшего образования // Мироваяэкономика и международные отношения. 2004. № 6. С. 55−64; Майбуров И. Глобализация сферы высшего образования // Мировая экономика и международныеотношения. 2005. № 3. С. 10−17.
• [4] Арефьев А. Л. Тенденции экспорта российского образования. М.: Центрсоциального прогнозирования и маркетинга, 2010. С. 47−48.
• [5] Обучение иностранных граждан в высших учебных заведениях РоссийскойФедерации: Статистический сборник. Выпуск 7. Министерство образования и науки Российской Федерации. — М.: ЦСПиМ, 2010. С. 17−22.
• [6] Global Education Digest 2010. Р. 176.
• [7] Овчинникова Ю. В. Динамика накопления человеческого капитала на фонедругих ресурсов// Народонаселение. 2010. № 1. С. 50−54.
• [8] Мареева С. В. Практики инвестирования среднего класса в свой человеческийкапитал //TERRA ECONOMICUS. 2012. Том 10. № 1.С. 169−171.
• [9] Иноземцев В. Л. Что такое модернизация и готова ли к ней Россия? // Модернизация России: условия, предпосылки, шансы. Сборник статей и материалов. Выпуск 1. — М.: Центр исследований постиндустриального общества. 2009. С. 5−82.
• [10] Полтерович В. М. Природа кризиса и стратегия модернизации: формирование системы интерактивного управления ростом // Стратегия модернизациироссийской экономики. С. 35−90.
• [11] Нуреев Р. М., Латов Ю. В. Что такое path dependence и как ее изучают российские экономисты //Общественные науки и современность. 2006. № 2. С. 118−129.