Детерминанты диспропорций социально-географической структуры

Гипертрофированную концентрацию научных кадров в российских столичных городах-мультимиллионерах, которая очень медленно снижается, следует объяснять в первую очередь низким производственным спросом на инновации.

Социально-географическое распределение занятости в сфере науки может осуществляться согласно двум разным системным принципам.

Если финансирование науки зависит главным образом от покровительства государственной администрации, ученые работают в основном на государство, то центры науки и высшего образования будут совпадать с административными центрами. Типичный пример — университеты и научные общества в странах Западной Европы средневековья и нового времени, которые чаще всего находились в столицах (Парижский университет, Пражский университет и др.) или недалеко от них (как Оксфордский и Кембриджский университеты в Великобритании).

Таблица 7−6 Динамика концентрации в городах-мультимиллнонерах, прилегающих к ним областях и десяти районах с городами-миллионерами персонала, занятого научными исследованиями и разработками (научного персонала) по субъектам Российской Федерации со.

-«о.

со.

—к

оо.

Составлено по: Регионы России. Социально-экономические показатели: 2010. — М.: Росстат, 2010. С. 102−103,786−787 (Таблица 4.2, 22.2); Регионы России. Социально-экономические показатели: 2012. — М.: Росстат, 2012. С. 100−101,780−781 (Таблица 4.2, 22.2).

Если же финансирование науки будет существенно зависеть от бизнеса и ученые начнут работать в значительной степени по заказам бизнес-структур, то центры науки будут совпадать с центрами деловой активности. Примерами являются многочисленные, разбросанные по всей стране университеты США, многие из которых связаны с инновационными кластерами (как, например, Стэнфордский университет в Силиконовой долине). Столица страны (Вашингтон) и основной центр производства наукоемких технологий (Силиконовая Долина) находятся на противоположных концах страны. Чтобы представить децентрализованность развития в Америке науки и высшего образования, можно вспомнить хотя бы знаменитую ЧиВирЛА: три «знаковых» университета США, являющиеся главными центрами экономической мысли, разбросаны по разным краям страны — на Севере (Чикагский университет), Юге (Вирджинский университет) и Западе (Лос-Анджелесский университет). В современной Франции наряду со «старой» Сорбонной в Париже и окрестностях новые научно-образовательные центры сложились в «провинциальных» Тулузе и Гренобле. Схожие процессы отделения научно-образовательных центров от административных начались и в некоторых развивающихся странах (можно вспомнить, например, «провинциальный» Бангалор в Индии).

Когда в национальной экономике наука и высшее образование развиваются «под крылом» государства, в стране обязательно будет наблюдаться высокая концентрация центров науки и высшего образования в одном-двух столичных мегаполисах^[1]. Многочисленность центров науки и высшего образования — показатель их автономности от государственного патернализма (особенно, если страна имеет крупную территорию).

Хотя Россия относится к числу крупнейших (по территории) стран мира, социально-географическое распределение работников, занятых в сферах науки и высшего образования, имеет очень высокий уровень концентрации (см. рис. 7−1, рис. 7−2), что соответствует модели общества со слабыми взаимосвязями между бизнесом и наукой.

Рис. 7-1. Географическая концентрация научных кадров (научного персонала) в России, 2011 г.

Конечно, в некоторой степени наш «столицецентризм» является наследием императорской и советской эпох, когда все ресурсы страны (включая и научные кадры) стягивались в столицу (сначала в Санкт-Петербург, а затем в Москву). Но высокая устойчивость «столицецентризма» — это не только эффект зависимости от предшествующего развития, но и результат действия уже постсоветских «правил игры».

Высокая устойчивость сформировавшейся в советскую эпоху привязанности научных и вузовских организаций к столицам, а не к центрам реатьного производства, объясняется тем, что российский бизнес в условиях рентоориентированного развития формирует низкий производственный спрос на инновации. Характерно, что хотя главным источником предпринимательских доходов является разработка нефтегазовых месторождений Сибири, однако в крупных городах сибирского региона, связанных с топливно-энергетическим комплексом (таких как, например, Тюмень и Нижневартовск), нет крупных научных центров. Самый крупный наукополис Сибири, Академгородок Новосибирска, никак не связан с топливно-энергетическим комплексом и является рудиментом советской эпохи.

Рис. 7-2. Географическая концентрация научно-педагогических кадров (профессорско-преподавательского состава) в России, 2010 г.

Следует, правда, отметить, что концентрация научно-педагогических (вузовских) кадров заметно ниже концентрации научных кадров. Однако в целом социальная география в сфере высшего образования примерно та же, что и в сфере науки.

В 1995 г. значительное превышение доли региона в численности профессорско-преподавательского состава (ППС) над долей региона в численности занятых в экономике наблюдалось в трех легко предсказуемых регионах России: в Москве (19,0% ППС при 7,9% занятых в экономике — превышение в 2,4 раза), в Санкт-Петербурге (9,0% ППС при 3,5% занятых в экономике — превышение в 2,6 раза) и в Новосибирской области (2,4% ППС при 1,8% занятых в экономике — превышение в 1,3 раза). В 2010 г. ситуация в основном сохранилась: значительное превышение доли региона в численности ППС над долей региона в численности занятых в экономике наблюдалось по-прежнему только в Москве (17,4% ППС при 9,5% занятых в экономике — превышение в 2 раза), в Санкт-Петербурге (8,4% ППС при 3,6% занятых в экономике — превышение в 2,3 раза) и в Новосибирской области (2,1% ППС при 1,9% занятых в экономике — превышение в 1,1 раза).

Более низкая концентрация научно-педагогических кадров в столичных мегаполисах России объясняется тем, что на социальную географию российских вузов влияет не только слабый спрос на инновации со стороны российского бизнеса, но и постоянно растущий спрос на высшее образование со стороны молодежи. В России из-за низкой географической мобильности молодые люди предпочитают получать высшее образование в тех же регионах, где они закончили школу. Поэтому географическое распределение научно-педагогических кадров сильнее, чем у научных кадров, приближено к географическому распределению работников. Однако это ослабление «столицецентризма» является во многом мнимым: из-за слабости связей со сферой науки «провинциальные» вузы часто дают и образование «провинциальное», менее качественное, чем в столичных вузах.

• [1] Некоторые страны имеют в силу исторических обстоятельств не один, а дваили более крупных городов, выполняющих в той или иной степени функции столицы (например, в Турции — Анкара и Стамбул, в Польше — Варшава и Краков).