Отдельные проблемы борьбы с легализацией (отмыванием) преступных доходов

Чем опасна легализация (отмывание) преступных доходов?

Легализация (отмывание) преступных доходов считается в последние годы одним из наиболее распространенных «беловоротничковых» преступлений в мире. При этом в России традиционно противодействию этому деянию уделяется не так много внимания, и воспринимается оно с небольшой «снисходительностью». Например, УК РФ относит к тяжким преступлениям лишь особо квалифицированные случаи легализации (отмывания) преступных доходов (ч. 4 ст. 174 и ст. 174.1 УК РФ).

Попытаемся разобраться, обосновано ли такое отношение со стороны государства и эффективно ли уголовное законодательство в данной сфере.

Начнем с первого. Причин, почему легализацию (отмывание) преступных доходов следует относить к преступлениям с повышенной степенью общественной опасности, несколько.

Первая причина — сугубо экономическая. По подсчетам экспертов МВФ, ежегодно легализуется 2—3% от общего мирового ВВП. При этом в России это доля, согласно исследованиям, проводимым в 2005—2007 гг., составляла порядка 27% от ВВП. К сожалению, более поздних масштабных исследований этого вопроса нет. На основе статистики МВФ относительно объемов мирового ВВП и ВВП России несложно подсчитать, что объем легализованных денежных средств в мире составляет не менее 2200 млрд долл.; при этом российский рынок легализации достигает порядка 39 млрд долл. То есть в российской экономике ежегодно присутствует огромная доля «грязных» денег, существенно влияющая на все происходящие в стране экономические процессы. Ведь теневая экономика предполагает свои правила игры, которые далеки от тех, что задает государство, и ни о каком режиме законности для наших предпринимателей при таком положении вещей говорить не приходится.

Вторая причина — коррупционная. Эксперты ФЛТФ ежегодно готовят доклады, в которых регулярно отмечают зависимость числа коррупционных преступлений и эффективности применяемых мер для борьбы с отмыванием денег. В большинстве западных стран уже давно усвоили, что некоторые криминальные явления в обществе значительно проще устранить, борясь не напрямую с ними, а с их последствием — отмыванием преступных доходов. Здесь необходимо пояснение. Например, чиновник получает крупную взятку за какую-либо услугу для взяткодателя. Выявить преступление на стадии получения взятки практически невозможно, что подтверждают многочисленные научные исследования, согласно которым порядка 95% всех случаев дачи и получения взятки не обнаруживаются правоохранительными органами.

Но условный чиновник получает денежные средства не для того, чтобы «хранить их дома в комоде», он хочет их тратить. При этом о сам находится в «правовом поле», предоставляет декларации, отчитывается о доходах за себя и за родственников. Следовательно, чтобы иметь возможность полученные «грязные» деньги потратить, он должен их легализовать. Если такой возможности не будет, для него потеряет смысл то коррупционное преступление, которое он совершил ранее. Среди конкретных примеров использования банковского сектора для отмывания денег от коррупционных преступлений ФАТФ приводит пример Рауля Салинеса, брата бывшего президента Мексики, который использовал отдел частного банковского обслуживания для перевода 67 млн долл, в из Мексики в США, а затем в Лондон и Швейцарию.

Таким образом, перекрыв каналы отмывания денег, государство лишает смысла коррупционные преступления, поскольку идут они, как правило, в связке. Значит, борьба с отмыванием денег — это борьба с коррупцией.

Третья причина — криминальная. Второе опасное для общества явление, которое часто сочетается с отмыванием преступных доходов, — это организованная преступность. Деятельность организованных преступных групп в большинстве случаев направлена на получение доходов. В дальнейшем эти деньги вкладываются в легальный финансовый оборот. Зачастую задача состоит в том, чтобы полностью перевести криминальный бизнес в легальную сферу. Это невозможно сделать, не легализовав полученные криминальные доходы. Следовательно, борясь с легализацией, одновременно государство борется с организованной преступностью.

Наконец, четвертая причина — террористическая. В последние годы в мире участились случаи, когда приобретенные в результате совершения преступления деньги стали использоваться для совершения новых преступлений. Чаще всего такая взаимосвязь прослеживается с осуществлением террористической деятельности. Пионером здесь стала «Аль-Каида», которая добывала преступные доходы за счет производства и последующей продажи наркотиков. Затем, используя различные финансовые инструменты, они придавали этим финансовым средствам видимость добытых законно и использовали на территории другого государства для организации террористических актов. В последнее время в европейской прессе все чаще говорится, что такую же схему использует ИГИЛ.

Все сказанное, как думается, в полной мере свидетельствует, с одной стороны, о реальной опасности отмывания денег как деяния, напрямую связанного с наиболее опасными для общества явлениями, такими как коррупция, терроризм и т. д. С другой стороны, приведенные цифры, свидетельствующие об объеме отмываемых в России денежных средств, свидетельствует как минимум о неэффективности российского законодательства в сфере противодействия отмыванию денег.

В этой связи возникает вопрос, какие меры следует предпринять для придания эффективности российскому законодательству. Не претендуя на безаппеляционность, можно выделить несколько направлений повышения эффективности. Отметим, что уголовноправовые вопросы повышения эффективности законодательства сфере противодействия легализации (отмыванию) преступных доходов будут рассмотрены нами отдельно. Сейчас же остановимся на основных направлениях.

• 1. Необходима коррекция уголовного законодательства. В настоящий момент в УК РФ предусмотрены две нормы, устанавливающие ответственность за легализацию (отмывание) преступных доходов: во-первых, если лицо отмывает доходы, приобретенные иными лицами в результате совершения преступления; во-вторых, если лицо отмывает доходы, приобретенные им самим в результате совершения преступления. Думается, что реальную общественную опасность несет только первый случай. Мы наблюдаем профессиональную деятельность по легализации преступных доходов, и именно такая деятельность, как правило, связана с коррупцией, организованной преступностью, терроризмом. Отказ от ответственности (либо установление дифференцированной ответственности) за менее общественно опасные случаи отмывания позволит ужесточить ответственность за наиболее опасные проявления.
• 2. Уголовную ответственность за легализацию (отмывание) преступных доходов необходимо связать с тем преступлением, доходы от которого отмываются. Реальную общественную опасность, как представляется, имеют лишь отдельные цепочки взаимосвязей, например, «коррупционное преступление — отмывание преступных доходов». В этой связи установление повышенной ответственности за легализацию (отмывание) преступных доходов в зависимости от вида предшествующего (предикатного) преступления также позволит сделать уголовное законодательство эффективнее в данной области.
• 3. Необходимо расширение административных мер. Например, несколько лет назад активно обсуждался вопрос об ограничении наличных расчетов физическими лицами в России определенной суммой (тогда речь шла о 600 тыс. руб.). Представляется, что такая мера также вполне могла быть эффективной и существенно ограничить возможность распоряжения денежными средствами, добытыми преступным путем. Перечень таких потенциальных мер можно продолжать долго. Многие из них, кстати, активно используются в западных странах. Если обратиться к зарубежному подобному опыту, то отмена такого порога в Италии привела к росту коррупционных преступлений. В результате в 2015 г. было предложено этот порог вернуть (сейчас его обсуждают в размере от 1000 до 3000 евро). Как необходимый элемент борьбы с коррупцией такое ограничение используется во многих других европейских странах (Германия, Франция, Великобритания).