Тобольская школа. 
Архитектура сибири xviii века

Основным типом храма тобольской школы был возникший из соединения украинских и русских нарышкинских и раннепетровских черт тип храма кораблем. Он начал складываться сразу после возобновления каменного строительства в городе.

Ключевую роль в его сложении сыграла перестройка Богоявленской церкви на Торгу, в подгорном Тобольске (рис. 3.1). Построенная в 1690— 1691 гг., она была первым каменным приходским храмом города и представляла собой одноэтажное здание без колокольни. В 1737—1744 гг. она подверглась значительной перестройке: над ней возвели верхний придел, освященный в честь Владимирской иконы Божией Матери (откуда пошло второе название церкви — Богородицкая), была сооружена шатровая колокольня. В 1750 г. был разобран полуразвалившийся Владимирский придел (престол перенесен в верхний храм), и вместо него построен придел святой Варвары. Перестройка церкви осуществлялась под руководством подмастерья каменных дел Корнилия Михайлова Переволоки, выходца из Малороссии. Он приехал в Тобольск по приглашению митрополита Антония Стаховского (1721 — 1740) и руководил до этого достройкой Никольской церкви и строительством келейного корпуса Знаменского монастыря. До наших дней храм не сохранился.

Рис. 3.1. Тобольск. Богоявленская церковь (фото С. М. Прокудина-Горского, 1912).

Он относился к типу восьмерик на четверике, с трапезной и притвором; колокольня примыкала к притвору с юга, что объясняется, вероятно, планировкой нижнего этажа конца XVII в. В отличие от предшествующих приходских храмов города — Спасского (1709—1713) и Никольского (до 1714—1743), четверик не растянут в ширину, три апсиды тесно прижаты друг к другу; над центральной устроен широкий световой восьмерик на постаменте. Переход от четверика к большому восьмерику основного храма, имевшему меньший диаметр, осуществлялся черев дополнительный низкий восьмерик. По сути, объемное построение Богоявленской церкви — это попытка сохранить самостоятельность объемов церкви украинского типа (каковой является Спасская церковь в Тобольске) при ее «сжатии» по ширине. Постамент под восьмериком основного объема храма зрительно отделяет его от четверика, поскольку иначе стены «сжатого» четверика слились бы с ним в единую плоскость. Ту же роль играет и постамент под восьмериком над центральной апсидой, которая в противном случае слилась бы с боковыми. Композиция храма стала компактнее и стройнее, чем у «расползшихся» по земле Спасской и Никольской церквей, — зато попытка сохранить самостоятельность объемов делает их излишне дробными.

Декор Богоявленской церкви сходен с набором форм Спасской церкви и в особенности тюменского Троицкого собора, хотя детали отличаются меньшей сочностью и большей измельченностыо форм. Идентично оформлены барабаны — широкими пилястрами, заканчивающимися значительно ниже карниза; в наличниках также использованы трехлопастные и полуциркульные очелья, а вот пламенеющие формы отсутствуют. Отличает Богоявленскую церковь тенденция к слиянию линейных элементов декора, но горизонтали и вертикали. Так, карнизы наличников трапезной и апсид, а также (зрительно) четверика храма соединяются в единую горизонталь. Еще одна черта пластики стен Богородицкого храма — обилие многоуступчатых филенок. На большом восьмерике в прямоугольные филенки — вместо наличников — заключены окна, во втором ярусе стен четверика сделаны филенки, очертаниями — с полуциркульным или трехлопастным завершением — сходные с окнами. Благодаря всему этому поверхность стены как бы растворяется в орнаментике. Мотивы соединения горизонтальных и вертикальных элементов известны и в украинском зодчестве; они есть, например, в архитектуре трапезной (1677—1679) и собора (1679— 1695) Троицкого монастыря в Чернигове. Однако там элементы крупнее и четко выделены на фоне стены; в Тобольске же ощущается почерк русских мастеров, стремящихся максимально заполнить плоскость стены. Они «проговариваются» в таком элементе, как бегунец под карнизом трапезной и апсиды. Если в Тюмени можно предполагать участие украинских мастеров, то здесь — лишь ориентацию на украинский декор, но в русском исполнении.

Решительный шаг к цельности и стройности объемного построения и отбору соответствующего декора сделай в заложенной сразу по окончании Богоявленской тобольской Михаило-Архангельской церкви (рис. 3.2). Она строилась в 1745—1749 гг. (согласно изразцовой храмозданной надписи иод карнизом); нижний храм был освящен в 1748 г., верхний — в 1754 г. Ее строительство С. П. Заварихин приписывает «ямскому охотнику» Кузьме Черепанову; его брат Иван резал иконостас церкви^[1]. Эго был первый в городе храм кораблем, т. е. изначально заложенный как двухэтажный, с колокольней, трапезной и основным объемом примерно одинаковой ширины и находящимися на одной оси. По счастью, храм дошел до наших дней без утрат — он сохранил не только крыльцо на два схода, как бы охватывающие двухэтажный притвор (судя по декору классицистического толка, притвор и лестница построены несколько позже храма и колокольни), но и великолепную ограду.

Рис. 3.2. Тобольск. Церковь Михаила Архангела (фото автора, 2003).

Зодчий Архангельской церкви, несомненно отталкивавшийся от форм Богоявленского храма, сделал ряд решительных шагов к монолитности и стройности образа. Во-первых, он поставил колокольню по оси трапезной — судя по всему, впервые в Тобольске (колокольни Спасской и Никольской церквей были возведены несколько позже, хотя, быть может, задумывались изначально). Во-вторых, он отказался от восьмерика и сложной украинской кровли, перекрыв храм высоким восьмилотковым сводом с небольшим световым восьмериком-фонарем в завершении — чтобы зрительно облегчить восприятие завершения и без того высокого храма; так же решено завершение апсиды. Наконец, очень важно то, что таким же высоким сводом он перекрыл и колокольню — она стала первой нешатровой колокольней в Тобольске. Переход от четверика к кровле осуществляется через полуглавие — полуциркульный фронтон над центральной частью каждой из стен, не отделенный от нее карнизом. Представляется, что все эти новшества были вдохновлены архитектурой Великого Устюга, где в 1730-е гг. выкристаллизовался местный тип храма. Скорее всего, оттуда пришло полуглавие — совсем необязательный, но и не редкий элемент композиции фасадов ярусных устюжских храмов с одним или двумя малыми восьмериками в завершении — таких, например, как церковь Иоанна Богослова (после 1715—1725; не сохр.), а также более близкие, но времени Сретенский (1725—1739) и собор Иоанно-Предтеченского (ок. 1736—1740; не сохр.) монастырей в Великом Устюге.

Своеобразен и декор храма, в котором элементы древнерусского происхождения органично вплетены в украинскую основу, позаимствованную из Богоявленской церкви. Эта основа — соединение линейных элементов по горизонтали и вертикали. Полуколонки на консолях, обрамляющие окна нижнего и верхнего света (четверик двусветный, с тремя окнами верхнего света и двумя, фланкирующими выходящие на балконы двери, — нижнего), соединены по вертикали, а карнизы наличников каждого ряда зрительно сливаются в горизонталь. В Богоявленской церкви верхний ярус фасадной композиции облегчался за счет замены боковых окон филенками. Здесь же в композицию добавлен ярус полуглавия с окном-квадрифолием, из-за чего пришлось отказаться от очелий наличников, которые просто не поместились бы по высоте. Нижний ярус верхнего храма утяжелен за счет того, что проем балконной двери шире, а его карниз ниже, чем у соседних окон. Сохранена и такая особенность Богоявленской церкви, как килевидные допетровские наличники нижнего храма конца XVII в. В эту общую фасадную схему, которую мы еще не раз встретим в Тобольске, в Архангельской церкви добавлены такие элементы, как уникальный для Тобольска изразцовый пояс под карнизом, капители нарышкинского типа (как, например, в соборе в Верхотурье) и дыньки на полуколонках наличников. Пилястры на ребрах фонаря с их крупными базами также восходят к нарышкинскому декору (например, того же верхотурского собора), равно как и люкарны, устроенные в своде колокольни. Значительно сложнее установить происхождение окна-квадрифолия в полуглавии. В Устюге полуглавия редко имели окна, причем никак не украшенные. Форма квадрифолия хорошо известна в украинской архитектуре (почти во всех памятниках самого конца XVII и начала XVIII в.), но примечательно, что она не использовалась ни в одном из сибирских «украинизирующих» памятников 1710— 1740-х гг.

Образ Михаило-Архангельской церкви был найден чрезвычайно верно: простые, монументальные объемы удачно подчеркнуты ясно читаемыми деталями, избежавшими как растворяющей стену измельченное™ (Богоявленская церковь), так и гипертрофированной сочности (Спасская церковь). Именно поэтому объемные формы и композиции фасадов этого храма станут предметом многочисленных подражаний в Тобольске и соседних с ним городах.

Почти одновременно с Архангельской в 1744 г. закладывается Андреевская церковь (рис. 3.3). Ее главный престол был освящен в 1755 г., а трапезная и колокольня окончены в 1759 г.; последняя грозила обрушением и была разобрана в 1806 г., после чего на ее месте была воздвигнута нынешняя. Северный придел трапезной — также позднего происхождения.

Объемно-пространственная композиция Андреевской церкви иная, чем у Архангельской. Она одноэтажная, с теплым южным приделом; редкой особенностью храма является устройство последнего не в отдельном объеме, а в четверике храма, который снабжен вследствие этого двумя пятигранными апсидами неравного размера. По мнению С. Н. Баландина, они — результат перестройки^[2]. Но при всей редкости изначальное двухапсидное решение не уникально: оно было применено, например, в церкви села Прокопьевская Салда недалеко от Верхотурья (1727). Четверик Андреевской церкви перекрыт восьмилотковым сводом — более крутым, нежели у Архангельской церкви, и с изломом в верхней части, что особенно сближает его с вятскими курмами. Венчание и композиция фасадов близки Архангельскому храму — есть и фонарь с пилястрами, и полуглавие с квадрифолием, но линейные элементы не сливаются по вертикали и горизонтали. Наличники вновь получили очелья — украинские трехлопастные (нижний ярус), завитковые (верхний ярус), сложной формы с включением круглых окон второго света (на апсидах). Окна верхнего света в четверике имеют фартуки прихотливой барочной формы. Детали тоньше профилированы, чем в Архангельской церкви, их графичная прорисовка не имеет аналогов не только в тобольской архитектуре, но и в зодчестве Устюга, Вятки или Урала. Таким образом, идентифицировать исполнителей с какой-либо из работавших в Тобольске артелей невозможно, возникает даже мысль об участии в строительстве храма каких-то столичных мастеров. При этом ориентация на Михаило-Архангельский храм как на образец очевидна.

Рис. 33. Тобольск. Андреевская церковь (фото Е. В. Ходаковского, 2010).

В 1753 г. на окраине подгорного Тобольска, на искусственном холме, закладывается Крестовоздвиженская церковь (рис. 3.4). Холм был насыпан братьями купцами Медведевыми для строительства своего дома, который было решено включить в комплекс церкви. Нижний храм освящается в честь Покрова в 1761 г., верхний — в 1771 г., в честь Воздвижения Креста. Деревянная колокольня, стоявшая над домом Медведевых, перестраивается в каменную в 1779—1784 гг. Наконец, в 1790—1798 гг. с севера пристраивается придел Симеона Столпника. К рассматриваемому времени относятся основной объем храма до верхнего карниза, а также палаты с запада.

Рис. 3.4. Тобольск. Крестовоздвиженская церковь (фото автора, 2003)

Если не считать уникального соединения с палатами, храм построен по схеме Архангельской церкви. Это храм кораблем, с четвериком, перекрытым кровлей (с изломом, как в Андреевском храме) и увенчанным фонарем с полуколонками. В нижнем этаже также использованы пятилопастные килевидные наличники, а в верхнем — «сетка» прямоугольных наличников с тонкими Завитковыми очельями (снова обращение к формам Андреевской церкви).

Сретенская церковь в нижнем Тобольске строилась почти одновременно с предыдущей. Нижний храм, заложенный в 1754 г., был освящен в честь Сретения только в 1770 г., верхний — в 1775 г. во имя Алексия Человека Божия, северный придел посвящен Параскеве Пятнице (по нему церковь часто именовалась Пятницкой). Церковь неоднократно затапливалась водами Иртыша и обгорала (в частности, в 1788 г.); она сохранилась до нашего времени в обезображенном состоянии. К рассматриваемому периоду относится только ее нижний этаж, украшенный пятилопастными килевидными наличниками, такой же, как в Архангельской и Крестовоздвиженской церквах.

Первый каменный храм небольшого города Тары — Спасская церковь — был заложен в 1753 г. (рис. 3.5). Освящение нижнего храма состоялось в 1764 г.¹, верхнего — в 1776 г., колокольня же была окончена лишь.

¹ Дело от 1764 г.: ГУТО ГАТ, ф. И-156, оп. 2, д. 943.

в 1783 г. Здесь находился почитаемый образ Иверской Богоматери, принесенный из Москвы. Это единственный из шести барочных храмов города, сохранившийся до нашего времени. Ы. И. Лебедева отмечает, что церковь возвели по образцу тобольской Михаило-Архангельской церкви (1745—1754)^[3]. От композиции тобольского храма она, по мнению автора, отличается отсутствием архаичного наружного схода и менее вычурными завершениями храма и колокольни. Верно подмечена и идентичность формам тобольского Архангельского храма основных декоративных элементов — пятилопастных килевидных наличников нижнего храма, полуколонок прямоугольных наличников, перехваченных дыньками. На мой взгляд, тарский храм — самый близкий Михаило-Архангельскому из всех рассмотренных выше, причем формы образца здесь не просто воспроизводятся, но и развиваются дальше. Спасская церковь имеет более вытянутые пропорции, нежели тобольская.

Рис. 3.5. Тара. Спасская церковь (фото автора, 2003).

Килевидные наличники получают из-за этого пламенеющие очертания, а над окнами второго этажа свободно размещаются треугольные и трехлопастные очелья-филенки. Кроме того, нижние боковые окна расположены ближе к внешним сторонам фасадов, чем верхние, так что вертикальные тяги при движении вниз расходятся в стороны, подчеркивая пирамидальность композиции. Стремительное развитие образа вверх обостряется отказом от смягчающего переход от карниза к кровле полуглавия, чем подчеркивается крутизна стрелы свода с фонарем удлиненных пропорций. По своим художественным качествам тарская церковь является, пожалуй, самым ярким и цельным сооружением рассматриваемого десятилетия.

Трудно сказать, принадлежала ли к рассматриваемому типу Сретенская церковь в Туринске, первый каменный храм города (1744—1751). В 1754 г. к ней был пристроен деревянный зимний придел¹, который в 1774 г. заменяется на другой деревянный^[4][5]. Наиболее серьезной трансформации храм был подвергнут в 1828 г., когда были разобраны первоначальный деревянный купол и «стены церковные до икон», после чего сооружены второй этаж и колокольня^[6]. Церковь сохранилась до нашего времени не только надстроенной вторым этажом, но и в очень плохом состоянии. Остатки сдержанного, почти примитивного декора первого этажа позволяют, тем не менее, сблизить ее с кругом памятников Урала середины XVIII в. — Покровскими церквами в Верхотурье (1744—1753) и Верх-Усолке (1750), Знаменской в Городище (1750—1757) и др.

Зато второй каменный храм Туринска, Крестовоздвиженский собор (1751 — 1767) следовал типу тобольской Архангельской церкви. На протяжении своей истории он претерпел ряд ремонтов (например, в 1775^[7] и 1796 гг.), неоднократно горел и до нашего времени не сохранился. Храм был построен по той же схеме, что и все предыдущие; позже (видимо, после 1813 г.) трапезная была удлинена более чем в два раза и перед ней соорудили колокольню. Свод был низким, полуглавия отсутствовали, зато фонарь был двухъярусным. По описанию в метрике^[8], наличники «в нижнем этаже с полукруглыми перемычками, в алтаре дугообразные» (полуциркульные? трехлопастные?), также с карнизами, колонками и «кокошниками, вытесанными из кирпича» (пятилопастные килевидные?). Сведение об участи в работах (после 1765 г.) Корнилия Переволоки^[9] позволяет предполагать наличие деталей, сходных с тобольской Богородице-Рождественской церковью.

Помимо храмов описанного выше основного направления развития тобольской школы в городе есть и храмы типа восьмерик на четверике.

Основное строительство тобольской Благовещенской церкви (рис. 3.6), заложенной еще в 1735 г., приходится, по всей видимости, на середину 1740-х гг.: в 1748 г. освящаются ее боковые приделы — Екатерины и Прокопия и Иоанна Устюжских, и лишь в 1758 г. — главный престол Благовещения. В 1760 г. строится колокольня, в 1771 г. освящается придел св. Мины. До наших дней эта церковь не сохранилась. В отличие от предыдущих эта одноэтажная церковь с двумя трапезными приделами построена по типу восьмерик на четверике.

Рис. 3.6. Тобольск. Благовещенская церковь (фото нач. XX в.).

Первоначально она была увенчана, скорее всего, одной главой: насколько можно судить по фотографиям, прихотливые фронтончики над каждой из граней ее восьмерика и венчающие каждый второй из них фонарики с главками возникли под влиянием форм тобольского барокко не ранее 1770-х гг. Декор восьмерика такой же, как у Богоявленской церкви; сходна и композиция фасада с филенчатыми нишами, фланкирующими верхнее окно. С Андреевской церковью ее сближают завитковые наличники, с Архангельской — замечательная ярусная колокольня, украшенная квадрифолиями.

Весьма близок предыдущему храм Рождества Христова (1748—1761) в нижнем Тобольске, построенный ямщиком Косьмой Черепановым (рис. 3.7). Из-за сходства посвящений в литературе его неоднократно путали с церковью Рождества Богородицы (см. ниже)^[10]. Восьмерик Рождественской церкви, перекрытый вздутой украинской кровлей, выше и имеет более плоскостный декор. Вместо украинских лопаток-пилястр, как в Богоявленской церкви, здесь применены узкие лопатки с перехватами, у наличников восьмерика появились очелья — трехлопастные и нятилопастные килевидные; одно из окон заменено восьмиугольной филенкой. Оживляя устаревший образ, мастера пытались снабдить его новыми деталями, используя их достаточно бездумно.

Килевидный наличник в Архангельской церкви, остроумно указывавший на ее происхождение от надстроенного допетровского храма, помещен на восьмерике. Странно выглядит и трехлопастное очелье над восьмиугольной филенкой. Колокольня менее стройная и не имеет дополнительного восьмерика в завершении. Композиция фасадов придерживается старой схемы с фланкирующими филенчатыми нишами, но в вертикальные тяги введены дыньки. В целом храм производит громоздкое впечатление и не отличается художественными достоинствами. Декор слишком мелок и теряется на фоне стены, особенно на восьмерике. Карнизы четверика, напротив, слишком тонки, так что вертикальные тяги кажутся обрезанными сверху.

Рис. 3.7. Тобольск. Церковь Рождества Христова (фото автора, 2003).

Третий тобольский храм типа восьмерик на четверике — собор монастыря Рождества Богородицы (1751 — 1762; не сохр.) в верхнем Тобольске. Храм был похож на предыдущие, но отличался большей сдержанностью и цельностью облика. Относительно невысокий восьмерик венчался крупным фонарем на лишенной вздутия кровле. Все наличники, заметные на единственной известной фотографии, имеют одинаковую пятилонастную килевидную форму. На западной стене основания колокольни видны характерные вертикальные тяги. Сама колокольня была точной копией колокольни Архангельской церкви.

Еще один храм тобольской школы типа восьмерик на четверике был возведен в далеком Якутске и также посвящен Рождеству Богородицы (1752—1773). Он сохранился до нашего времени в руинах и недавно был восстановлен. Это очень скромный невысокий храм с пристроенными в XIX в. трапезной и колокольней. Декоративный набор тобольский — вертикальные тяги в сочетании с рамочными наличниками, отдельные наличники с украинскими трехлопастными и допетровскими килевидными пятилопастными очельями. Интересной особенностью, не наблюдаемой в Тобольске, является распространение декора из вертикальных тяг на восьмерик.

К кругу построек тобольской школы относится также надвратная, типа «иже под колоколы», церковь Марии Египетской, построенная в 1752—1759 гг. в с. Абалак, на месте явления чудотворной иконы Богоматери. Здесь находился ансамбль из холодной и теплой церквей, в процессе обновления которого была сооружена эта церковь. Она представляет собой массивное кубическое здание храма без внешне выраженной апсиды, стоящее на высоком этаже ворот. С запада сооружена двухъярусная пристройка с открытой галереей (сейчас проемы заложены), а сверху возвышается восьмериковая колокольня с ярусом звона и дополнительным восьмеричком на вздутой украинской кровле. По формам она очень близка описанной выше колокольне тобольской Благовещенской церкви. Вместе с колокольней Архангельской церкви (между 1749 и 1754 гг.) абалакская является первой нешатровой колокольней Западной Сибири и второй во всей Сибири после колокольни собора в Енисейске. Также это одна из двух церквей «под колоколы» в Сибири — вместе с недолго просуществовавшей тобольской Вознесенской церковью (1713).

Консервативную линию тобольской архитектуры представляют постройки, связанные с митрополичьим заказом и принадлежащие типологии храмов Левобережной Украины.

Первой крупной постройкой митрополичьего двора в Тобольске, сооруженной после перерыва в строительстве, стал зимний собор Антония и Феодосия Печерских (1743—1746). Переименованный в Покровский, он дошел до наших дней в том виде, который приобрел после перестроек середины XIX в. Первоначально эго был храм с немного вытянутым в ширину четвериком и более узкой трапезной. С востока к храму примыкает полуциркульная апсида с прямоугольными боковыми компартиментами, с запада — пятигранный притвор. Главная особенность храма в том, что его четверик перекрыт поперечным цилиндрическим сводом, на котором возведено одноглавое глухое купольное венчание, напоминающее украинские грушевидные купола; над апсидой также есть небольшая главка. Храм является очень компактным вариантом типа Спасской церкви, причем строители пытались максимально уменьшить подлежащий отоплению объем, чем и объясняется, как кажется, отказ от восьмерика. Декор собора скромен, если не сказать беден. Набор элементов украинский, причем наличники — с разорванным килевидным (полуциркульная апсида) и пятиугольным в рамке (над дверью в дьяконник; ср. оформление трапезной Троицкого монастыря в Чернигове, 1677—1679) очельем — в данном варианте в Тобольске еще не встречались. Декор не столь сочен, как в Тюмени, но и не столь измельчен, как в Богоявленской церкви. Граненый притвор, характерный для украинской архитектуры (например, в Михайловском соборе в Переяславе-Хмельницком, 1648— 1654; по сути таким притвором является западная часть любого трехили пятикамерного украинского храма), также впервые появляется в Сибири — если, конечно, таких притворов не было перед Спасской и Никольской церквями до пристройки к ним колоколен в середине XVIII столетия. Появление новых украинских элементов в архитектуре собора позволяет предполагать участие (может быть, решающее) в его строительстве украинских мастеров, которые могли прибыть, например, в 1742 г. вместе с новым митрополитом.

Сходной постройкой была Никольская теплая церковь в с. Абалак, заложенная еще при митрополите Филофее и доведенная только до окон. В 1748— 1750 гг. она достраивается и освящается как Троицкая, хотя часто называлась и Никольской. Постройка дошла до нас со значительными утратами — от нее сохранился только нижний ярус. Она удлиненная, с трехчастной апсидой, небольшой трапезной и немного уступающим ей в размерах кубическим притвором, венчалась низким широким восьмериком. Ее крупный, упрощенно выразительный декор восходит к стандартному «украинскому» набору — наличники с трехлопастными завершениями, соединенные по вертикали тяги и др. Этот храм — еще одна вариация на тему тобольской Спасской церкви, правда, несколько более удачная, чем зимний кафедральный собор.

В это же время в формах украинской архитектуры была перестроена Знаменская церковь в с. Абалаке (рис. 3.8), именовавшаяся собором после перевода в с. Абалак в 1783 г. Богоявленского Невьянского монастыря. Постройка в 1683—1691 гг. была типичным для русской архитектуры второй половины XVII в. четырехстолпным пятиглавым храмом. Из-за боязни обрушения сводов — в Софийском соборе они рухнули в 1684 г. — мастера абалакской церкви сделали стены и столбы очень толстыми, так что внутреннее пространство оказалось тесным и темным. При капитальной перестройке здания в 1751 — 1754 гг. своды с главами и поддерживающие их столбы были разобраны, окна растесаны, а храм перекрыт огромным сводом, опирающимся на низкий восьмерик.

Рис. 3.8. Абалак. Знаменская церковь (фото автора, 2001).

Объемно-пространственной композиции здания были последовательно приданы украинские черты — огромная вспученная кровля с дополнительном световым восьмериком и еще одной кровлей на нем, граненый притвор с запада. С востока три полуциркульные апсиды были надстроены вторым ярусом с сильным повышением над центральной апсидой, которое служило постаментом для восьмерика с колоколообразной кровлей. По сути дела, была воспроизведена несколько огрубленная композиция украинского алтаря — с высоким центральным объемом, увенчанным отдельной главой, и пониженными боковыми прямоугольными апсидами. Что касается деталей, то храм не избежал влияния форм приходских храмов Тобольска, таких как плоскостные завитковые наличники и окна-квадрифолии в центральных закомарах.

Среди памятников украинского направления следует упомянуть северные Святые ворота тобольского Софийского двора (1748), через которые раз в год вносилась в город почитаемая Абалакская икона. Это декоративное сооружение получило причудливые барочные формы, не находящие близких аналогий в современной им тобольской архитектуре и напоминающие лишь картуши тотемских храмов 1770—1790-х гг. Зато они близки^[11] завершению брамы Заборовского в Киеве (1746—1748) и могут представлять собой местную трактовку ее или подобного ей сооружения, сделанную по изображению.

• [1] Заварихин С. П. В древнем центре Сибири. С. 184—185.
• [2] Баландин С. Н. Культовое каменное зодчество Сибири в XVIII в.: учеб, пособие. С. 36.
• [3] Лебедева II. И. Храмы и молитвенные дома Омского Прииртышья. Омск, 2003. С. 45.
• [4] ГУТО ГАТ, ф. И-156, on. 1, Л. 1602, л. 1.
• [5] По сведениям «Памятной книжки 1846 г.»: Архив ИИМК РАН, ф. Р-Ш, д. 6882, л. 2.
• [6] Архив ИИМК РАН, ф. Р-Ш, д. 6882, л. 1 об.
• [7] ГУТО ГАТ, ф. И-156, он. 3, л. 550.
• [8] Архив ИИМК РАН, ф. Р-Ш, д. 6883, л. 4.
• [9] Копылова С. В. Каменное строительство в Сибири. Конец XVII — XVIII в. С. 184.
• [10] Кириллов В. В. Тобольск. С. 135—137.
• [11] Кириллов В. В. Тобольск. С. 84.