Идеал прекрасного в народной педагогике

Сегодня возникает мощное движение прогрессивных сил общества за возрождение всеобщей духовности, нравственности, культурных национальных ценностей и, в частности, традицион-ной культуры воспитания.

Традиция (от латинского слова — передача) обозначает элементы социального и куль-турного наследия, передающиеся от поколения к поколению и сохраняющиеся в определенных обществах, классах и социаль-ных группах в течение длительного времени. В качестве тради-ции выступают определенные общественные установления, не-писаные законы, нормы поведения, ценности, идеи, обычаи, об-ряды, порядки и т. д.

Традиция — понятие весьма объемное, охватывает самые разнообразные явления жизни, обычаи, обряды народов. Частным ее проявлением, в широком смысле, можно считать обычай.

Обычай — это стереотипный способ поведения человека, ко-торый в определенном обществе или социальной группе является привычным для их членов. Обычаи по своей сути больше отно-сятся к определенному этносу, потому и имеют национальную специфику, которая характеризует этнос с разных аспектов — с точки зрения миропонимания, мировосприятия, оценки вещей и явлений, взаимопонимания людей, психологии и морали. По-скольку оценки и миропонимания могут меняться с течением времени под влиянием различных обстоятельств и условий, закономерным оказывается возможность изменения обычаев народа.

Народная педагогика — это совокупность педагогических идей и воспитательного опыта, выработанных народными массами на протяжении всей своей истории и отложившихся в устном народном творчестве, традициях, обычаях, обрядах, играх, этнографических и исторических материалах. Идеи и опыт народной педагогики и сегодня бытуют в семьях, в аулах и сёлах, используются в практике учебно-воспитательной работы школ, в педагогической пропаганде среди населения. Однако в целом учителя слабо подготовлены теоретически и методически по дан-ному вопросу и процесс использования ими народных идей и опыта воспитания идёт стихийно, бессистемно. Определенная часть непра-вильно считает, что в современных условиях, в период бурной интернационализации, национальные традиции отмирают и не играют большой роли, воспитательное значение их невелико. Основная при-чина такого отношения к проблеме заключается в том, что эти педа-гоги сами слабо разбираются в народной педагогике, в ее положи-тельном и отрицательном проявлении.

Для того, чтобы общественное воспитание могло регулировать влияние такого важного фактора социальной среды, как националь-ные традиции, нужна глубокая теоретическая и практическая подго-товка будущих и настоящих воспитателей и учителей.

Огромна роль народа в создании всех ценностей духовной культуры, которыми располагает человечество. Особенно велика роль народных масс в возникновении и развитии педагогической культуры. Воспитание осуществлялось на ранних ступенях раз-вития человечества. Вначале оно происходило в процессе всей жизнедеятельности человека, в процессе труда. «Сопровождая матерей и отцов на рыбную ловлю, на сбор кореньев и ягод, дети непосредственно приобретали опыт подобной деятельности, который дополнялся соответствующим воспитанием». Применение примитивных орудий труда, а затем усложняющееся сознательное изготовление их, повлекли за собой необходимость пе-редачи трудовых знаний, умений и опыта подрастающим поколе-ниям. В дальнейшем, в связи с развитием производительных сил и обогащением трудового опыта людей, усложняется и воспита-ние. Оно становится многосторонним и полномерным. В связи с этим возникает необходимость накопления и передачи из поко-ления в поколение опыта воспитания детей. Так зародилась и развивалась педагогическая мысль народа.

Народная педагогика обогащала педагогическую науку и, в свою очередь, сама обогащалась. Особенно высоко идеи и опыт народного воспитания оценены в педагогической теории велико-го русского педагога К. Д. Ушинского. Великий русский педагог высоко ценил огромный воспитательный опыт народа, считал невозможным проводить общественное воспитание без учета на-родности.

1. Идеал прекрасного в народной педагогике

В народной педагогике сложился эстетический идеал, опре-деляющий основное содержание эстетического воспитания моло-дого поколения. Этот идеал представляет собой обобщенный об-раз, воплощающий понятие красоты, прекрасного. Под прекрасным в ши-роком смысле народ понимал жизнь в ее непрерывном развитии, движении к прогрессу. Черты прекрасного народ видел в явлени-ях природы, семейной и общественной жизни, общении, труде, художественных ремеслах, выразительных звуках (музыке), ор-ганизованных движениях человеческого тела (пластика, танцы), художественном слове. Вместе с тем в понятие прекрасного включалась творческая деятельность людей, направленная на ос-воение и преобразование действительности по законам красоты. Понятие прекрасного содержало в себе отрицание безобразного, некрасивого — того, что противоречило представлениям о красоте и достоинстве человека, что мешало утверждению нового, про-грессивного и приводило к эстетизации уродливого. Сферой про-явления и источником прекрасного народ считал, прежде всего, красоту жилища, вещей, одежды, украшения. Эстетическая направленность быта проявлялась в композиции, архитектуре бытовых строений. Учитывалась специфика селения, расположения жилищных и иных построек, интерьер жилища обусловливался необходимостью создания лучших условий для жизнедеятельности семьи.

Эстетика жилого помещения, двора, быта в целом благоприятно воздействовало на стороны воспитания детей. Эстетика труда понималась как дружная и продуктивная работа семьи, общины, как красота процесса труда и его результатов.

Красоту труда народ видел в высокой культуре работы, в умении выполнять ее быстро, точно, в подлинно человеческих отношениях, необходимых для коллективной деятельности. По красоте результатов труда люди судили о красоте человеческой: покажи, что ты сделал, и я скажу кто ты. Прекрасным считался труд честный, добровольный и свободный, озаренный пытливой мыслью, имевшей нравственное основание. На развитие эстетического идеала народа огромное влияние оказывала великая сокровищница прекрасного окружающая природа: снежные вершины гор или живописные леса, просторные степи, стремительные горные или спокойные величественные равнинные реки, многообразие красок, чистота и прозрачность воздуха. Прекрасное в природе понималось как высшая абсолютная красота. Природа воспевалась народом, выдавала эмоциональный подъем, вдохновляла на труд, добрые дела и поступки родители, взрослые показывали образцы заботливого отношения любви к природе.

На основе многовекового опыта народ вырабатывал идеал прекрасного в поведении, общении. Его фундамент составляли общечеловеческие понятия добра, коллективизма и индивидуа-лизма. Эстетика общения включала требования культуры речи, движений, проявления вежливости, такта, чувства собственного достоинства и др.

Идеал прекрасного включал физическую красоту человека. Она понималась как единство формы и содержания и включала признание, высокую оценку внешней красоты (специфической женской и мужской).

Весьма обширной сферой проявления прекрасного являлись различные виды и жанры искусства, в том числе хореография, живопись, музыка, литературное творчество. Как и другие произ-ведения устного народного творчества, песня несла огромный воспитательный заряд. Она выражала самосознание народа, спо-собствовала развитию у молодежи миропонимания, приобщала ее к культурным ценностям народа. Оригинальный и меткий язык песни, глубина мысли, вокальная интонация и в наши дни высту-пают средством воздействия не только на рассудок, но и на чув-ства детей, что усиливает ее воспитательное воздействие. Песня в то же время есть источник и средство развития творческих способностей.

Эстетическое воспитание ребенка начинается с ран-них лет. Первое, с чем осмысленно знакомится ребенок, — это голос матери. Колыбельные песни — это первые шаги приобщения ребенка к музыкальной культуре и художественному слову. В колыбельных был заложен глубинный смысл и обереговая функция, ведь слову над колыбелью придавали значение заклинания.

В наши дни доказана важность музыкальной терапии не только для взрослых, но и для детей в чреве матери… с двухмесячного возраста. Эстетическое воспитание ма-лышей колыбельными песнями очевидно.

По мере взросления ребенок, вращаясь среди взрос-лых, постоянно слышал ласковые слова. Например, в русской семье это были либо ласкательные имена (Ваню-ша, Илюша, Машенька, Катенька), либо нежные прила-гательные («дорогой», «родной», «пригоженький»,"не-наглядный"), либо ласкательные существительные («золотцо», «крошечка»). Даже лексика песен, с которыми дети знакомятся с малых лет, изобилует словосочетаниями типа «серенький хвостик», «Красная Шапочка», «серенький волчок».

Национальная одежда всегда отличается изяществом, простотой и изысканным сочетанием красок. Удивитель-но, но факт: изучая национальный костюм, нетрудно заметить взаимовлияние культур. Например, в одежде кубанских казаков немало деталей костюма горца (папа-ха, кинжал, бурка, черкесска, кушак, кубанка). Даже сочетание преобладающих красок у казаков-кубанцев бли-же к горскому (черный + красный), чем к запорожскому или донскому (синий + красный).

Образ жилища всех народов отражал не только его основное функциональное назначение, но и художествен-ный вкус. В зависимости от традиционных материалов использовались и соответствующие средства его эстети-зации. У русских, татар, башкир деревянные избы укра-шались резьбой, южно-украинские хаты и кумыкские сакли тщательно белились известью, жилища горных аулов украшались резьбой по камню. Особое место в эс-тетизации среды обитания отводилось художественному образу культовых зданий. Христианские церкви, ислам-ские мечети, еврейские синагоги, буддийские дацаны возводились па возвышенных местах и были в селениях не только архитектурной доминантой, но и главным ху-дожественным украшением. Особое место в архитектуре занимают мавзолеи и кладбища. «Городки мертвых» в Чечне, Ингушетии и Осетии, мавзолеи в Средней Азии и на Южном Урале, сооружения похоронного ритуала в Калмыкии и Бурятии восхищают нас величественностью, строгой простотой форм, рациональностью и заставляют лишний раз задуматься о бренности и быстротечности бытия.

Эстетический вкус народа формировался и в органи-зации пространственной среды обитания. Достаточно вспомнить великолепные дворики мусульманских мече-тей и духовных школ (медресе), украшенные деревьями, цветниками и фонтанами; дворы русских монастырей; главные площади казачьих станиц (майданы). Дворовые территории у большинства славянских и кавказских на-родов отличаются строгой иерархией построек, обеспе-чивающих комфорт не только семьи, но и домашних животных.

Даже предметы число утилитарного назначения — чашки, ложки, ножи — были у всех народов средствами эстетического воспитания. Мировую известность полу-чили изделия дагестанских чеканщиков, русской Хох-ломы и других художественных промыслов. Производ-ство художественных изделий (в т. ч. и ковроткачество) было таким масштабным, что можно смело говорит о художественном влиянии его на развитие молодежи.

2. Идеал красоты у горцев Северного Кавказа

Содержание нравственно-эстетического воспитания в народной педа-гогике горцев Северного Кавказа основывалось на положениях горской этики. Оно отражало требования и специфику формирования нравствен-но целостной личности, которая строит свою деятельность в соответствии с нормами красоты. Наиболее полно содержание такого воспитания на-шло отражение в народном идеале горца. Эстетический иде-ал горцев есть составная часть идеала совершенного человека, который, по представлениям горцев должен быть умным и сильным, подвижным, работоспособным и выносливым, умеющим преодолевать все трудности трудовой и боевой жизни. Горец должен был быть мужественным, про-являть в нужный момент силу воли, презрение к смерти и воинскую доб-лесть, непримиримость к врагу, глубоко почитать и выполнять заветы дружбы, обладать чувством собственного достоинства и уметь ценить прекрасное, иметь самолюбие и гордость, не позволять никому оскорб-лять честь семьи, рода. Как показал Г. Н. Волков, идеалы воспитания предписывали быть гостеприимными, хлебосольными и трудолюбивыми; уметь слагать и читать стихи, быть красноречивыми, уметь поддерживать беседу так, чтобы окружающим было приятно слушать[2,51].

В представлениях народов Адыгеи, Кабардино — Балкарии и Карачаево-Черкесии совершенный мужчина выглядит следующим образом. Исход-ным в его облике являются ум и физические качества, но определяющи-ми — его жизнедеятельность — нравственноэстетические качества. Каж-дая горская семья ставила перед собой цель, воспитать из сына настояще-го мужчину — джигита.

Анализ фольклора, этнографических материалов, исторических доку-ментов позволяет представить обобщенный образ идеального горского мужчины, которого называют джигитом. В образе джигита воплощены вековечные чаяния народа о совершенном человеке, которому присущи ум и трудолюбие, храбрость, отвага, честность, верность и др. Мужчина — добытчик, кормилец, хозяин. Его авторитет в семье непререкаем. Посло-вица «Хороший сын-памятник отцу» обязывала родителя быть образцом прежде всего для своего сына. Большим укором звучали слова: «Ты позо-ришь имя отца, семьи, рода». Старики — аксакалы и сегодня не спраши-вают у молодого человека имя, а спрашивают имя отца и деда, по кото-рым судят о роде из которого вышел человек. Когда наступала пора взросления, родители дарили подростку памятные вещи, оставшиеся от деда, прадеда. Чтобы оправдать имя настоящего джигита, молодой чело-век должен быть не только смелым, но и великодушным, добрым, но бес-пощадным к врагам. Жизнь с ее множеством испытаний давала основа-ние заключить, обладает ли человек этими качествами, достоин ли он но-сить титул джигита. Горцы возлагали на джигита высокую миссию — быть народным заступником. Народ любил своих джигитов, нуждался в них, как земля в долгожданном дожде. Об этом говорят пословицы и поговорки. Вот пример: «Родится джигит — счастье для села, польет дождь — счастье для земли''. В пожеланиях новорожденному мальчику старшие выражали мечту видеть его в будущем джигитом, защитником своего народа. В карачаево-балкарской сказке «Джигит джаш» (мужественный парень) пока-зан народный обычай посвящения в джигиты. Этот обычай являлся сво-его рода смотром физической силы, военно — спортивной подготовки в том числе джигитовки. Джигитовки для молодых горцев являлись настоящим общественным экзаменом, устраиваемым для них неподкупным экзаме-натором ~ народом. Для проведения джигитовки заранее выбиралось ме-сто, маршрут для всадника, готовились подарки победителям. Если джи-гитовка проводилась на праздничных торжествах, то призы готовили де-вушки. Подарки готовились с особой тщательностью, так как по ним лю-ди могли судить об умении будущих невест рукодельничать. Для джиги-тов проводились физические состязания, куда непременно входила на-циональная борьба «тутуш». Нередко взрослые становились восторжен-ными зрителями поединка между юношами — борцами, испытывавшими свои силы под бодрящие возгласы взрослых. Наблюдателями спортивных соревнований являлись и дети. Они были в центре внимания старших, руководивших формированием в них всех качеств, присущих настояще-му джигиту. Не случайно в некоторых горских сказках приводятся факты, свидетельствующие о том, что мальчики оказывались лучшими стрелка-ми, наездниками (сказки «Аллахберди», «Батыр джашчыкъ») и др.

Для кавказского мужчины самым большим позором считалось про-слыть трусливым человеком. Народ осуждал людей, проявлявших тру-сость.

В жизни горского общества женщина занимала особое положение. Это отмечали многие ученые, путешественники побывавшие на Северном Кавказе.

Английский путешественник Эдмонд Спенсер в 1830 году говорил о горцах: «Храбрые рыцари прежних времен никогда не оказывали более уважительной галантности к прекрасному полу, чем эти простые горцы» [1,23].

Дж. А. Лонгворт, проживший год среди причерноморских адыгов и наблюдавший их быт, обычаи, традиции, писал: «Их отношение в целом к женщинам, каким резким и властным оно не могло показаться, не лишено галантности и придает их манерам налет рыцарства. На празднествах у молодых людей бытует обычай, поднимая вазу с бузой, с тостом в честь избранницы сердца, разрядить в воздух ружье или пистолет. Вызов не-медленно принимается теми, у кого есть заряд пороха… Чтобы в той же манере подчеркнуть превосходство их собственных пассии» [1,120]. Красотой и грацией горянок восхищался шотландец П. Г. Брус, прини-мавший участие в Персидском походе Петра 1 в 1722 г. Спустя много лет он вспоминал о горянках: «Женщины удивительно хорошо сложены, с чрезвычайно тонкими чертами лица, гладкой светлой кожей, и с прекрас-ными черными глазами, которые, вместе с их черными волосами, прида-ют им очень красивый вид. Все это, вместе взятое, с их красивыми, всегда открытыми лицами, и их хорошее расположение духа и приятная непри-нужденность в разговоре делают их очень желанными, несмотря на все это, они слывут очень целомудренными [1,149]

Высокий идеал женщиныгорянки воплощался в жизнь. Существуют многочисленные сведения европейских и русских авторов о духовно-нравственной красоте, целомудренности, скромности и уме горянки. В частности, на протяжении двух столетий писателей, критиков и литерату-роведов интересует прекрасная и трагическая судьба черкешенки Айшет, ставшей классиком французской литературы. Крупнейший французский критик Сент-Бев писал: «Эта черкесская женщина, вышедшая с азиатско-го базара, была привезена во Францию за тем, чтобы построить памятник святости чувственной чистоте"[1,89].

Искусство горянок в рукоделии, умение создавать прекрасное в быту отмечали многие видные деятели науки, искусства. Так, барон Е. Вайден-баум, находившийся три года в плену у горцев, писал в своих воспомина-ниях: «Черкешенки отличаются замечательным искусством в женских работах: скорее изорвется материя, чем шов, сделанный их рукой; сереб-ряный галун их работы неподражаем. Во всем, что они приготовляют, обнаруживается хороший вкус и отличное практическое приспособле-ние"[1,255].

Анализ источников свидетельствует о том, что женщина-горянка была прославлена не только в горском обществе, но и получила всемирное признание, В то же время нельзя не согласиться с утверждением ряда ав-торов о том, что «у всех народов на всем протяжении их исторического развития — от первобытно общинного строя до позднего капитализма -«хозяевами жизни» были мужчины. Горцы, не составляли в этом отно-шении исключения. В семье и обществе, в хозяйственной жизни и управ-лении, в судопроизводстве и отправлении религиозного культа главенст-вующую роль у них играли именно мужчины. Лидирующее положение мужчин определялось природой и социальными ролями мужчин и женщин, их специфическими обязанностями в жизни: мужчина — защитник и добытчик, женщина — хранительница очага и продолжательница рода. Такое распределение функций лишало женщину экономической, юриди-ческой, бытовой самостоятельности, ставило ее в зависимость от мужчи-ны, который владел основными орудиями труда.

Характеристика эстетического идеала женщины — горянки в эпических произведениях имеет свои особенности. Заметим, прежде всего то, что героини горского фольклора необыкновенно красивы. Порт-ретная характеристика героинь является одним из приемов художествен-ного словесного искусства, используемого для раскрытия глубины идеала женщины. Образ героинь воссоздается на основе раскрытия их всесто-ронней деятельности, направленной на благо людям. Высоко нра-вственны и прекрасны те героини, поступки которых направлены на ут-верждение жизни, добра, красоты и счастья на земле.

Далее народ высоко ценил роль труда в воспитании детей. Воспитание юной смены осуществлялось не в образовательных учреждениях, а на пастби-ще, в мастерской, на пашне, за рукоделием, в процессе самообслужива-ния детей, т. е. в труде на благо семьи и общества.

Эстетическая сущность труда проявлялась с особой си-лой, когда процесс труда организовывался как система с ярко выражен-ными и взаимодействующими структурными элементами, осуществлялся непрерывно, с учетом возраста детей. Народная педагогика считала, что обучающая и воспитывающая эффективность труда зависит от результа-тов труда, несущего моральное удовлетворение и вызывающего эстетиче-ское наслаждение.

Народ эмпирическим способом, путем проб и ошибок, создал и непре-рывно совершенствовал свою систему трудового воспитания, не послед-нюю роль в которой играл эстетический аспект труда.

Ведущим элементом трудового воспитания выступала цель труда. Она могла быть представлена в нескольких видах: как личная или коллектив-ная установка, как конкретное трудовое задание, как стремление лично-сти к приобретению знаний, навыков, способов деятельности, как нравст-венно-эстетическое развитие детей, т. е. формирование моральных ка-честв, умения видеть красоту окружающего мира и создавать ее в труде, проявлять творчество в труде. Все эти элементы как цели воспитания в труде решались в единстве, взаимосвязи.

Народные воспитатели приобщали своих воспитанников к доступным формам труда, к осознанию того, что в обществе любой труд — не только общественная обязанность и долг, но и средство обогащения человека духовно-эстетическими ценностями. Эстетическое отношение детей к труду стимулировалось, активизирова-лось по мере того, как ребенок приобретал сноровку, систему умений, что способствовало его самоутверждению, давало возможность почувство-вать себя ловким, умелым, сильным и полезным. Все это порождало у де-тей ощущение и переживание высшей эстетической радости от самостоя-тельно сотворенной красоты труда.

Народ считал, что труд воспитывает, в том числе нравственно и эстетически, когда ребенок с помощью взрослых органи-зует свою деятельность в соответствии с идеальной моделью или образом трудового процесса. Вот почему народ считал, что прежде, чем поручить молодому человеку какое-либо дело, ему необходимо показать, как нуж-но это делать в идеале. Демонстрировались лучшие образцы работы, приемы творческого отношения к делу. Идеальная сторона труда связы-валась с морально-эстетическими представлениями человека о своей дея-тельности. Только в этом случае они доставляют человеку эстетическое насла-ждение. В народе это осознавали, это и считали, что «Без труда человек не познает радости», «Труд — мать счастья», «Труд — радость жизни» (ка-рачаевские), «Человека ценят по его делам», «Человека украшает труд» — адыгские и др.

Народы Кавказа придавали большое значение эстетическому качеству результатов труда, поэтому что для них предметы быта, орудия труда, постройки, окружающие вещи имели не только потребительскую, но и эсте-тическую ценность. Обучая детей какому-либо ремеслу, повседневной работе взрослые заботились о том, чтобы вещь была сделана удобной, добротной, красивой, т. е. отвечала бы и эстетическим требованиям. У горцев от природы было развито чувство меры, цвета, формы, симметрии. Об этом свидетельствует одежда, украшения, ремесла кавказцев. Несмот-ря на то, что жизнь горских народов была нелегка, все же закон единства труда и красоты проявлялся во всех сферах деятельности. Этот закон имел нравственную направленность: красота не отделялась от нравствен-ности.

Во все времена у горцев существовала потребность создавать прекрас-ное в труде. Внешний вид и внутреннее убранство жилища, одежда и ювелирные украшения, ткаческие, плотнические работы, декоративно-прикладное искусство — все это отражало стремление к красоте, гармо-нии. Любовно создавая и по возможности украшая вещи, горцы стара-лись творить по законам красоты. Трудолюбия им было не занимать, а вдохновение они черпали у природы.

Внесению элементов прекрасного в условия трудовой деятельности и в результаты трудовой деятельности способствовали народные трудовые песни, непосредственно связанные с трудовыми циклами, процессами. Они облегчали труд, снимали усталость, улучшали настроение. У карачаево — балкарцев были распространены такие трудовые песни как, «Умай» (песня охотников), «Долай» (песня при сбивании масла), «Эрирей» (исполнялась при молотьбе) и др. Такие песни были призваны скрашивать долгую и монотонную работу, снимать усталость и развле-кать работающих, способствовать взаимопомощи в труде. Тем самым они выполняли функции нравственного воспитания. Этой задаче служили на-родные трудовые праздники, например, «Сабантой» — в честь окончания полевых работ, «Индыр той» — праздник молотьбы (карач.) и др.

В эстетическом воспитании подрастающего поколе-ния важную роль играли трудовые обряды, обычаи. Благодаря тому, что в них принимало участие множество людей, дети видели как окружающие относились к работе, убеждались, как высоко ценит труд сам народтруженик.

Таким образом, трудовая деятельность, постепенное привлечение и приучение детей к труду с раннего возраста являлись могучим средством эстетического воспитания.

В основу формирования совершенного человека народная педа-гогика горцев положила воспитание подрастающего поколения в труде. Именно труд у карачаевцев, балкарцев, адыгов, осетин и других народов Северного Кавказа являлся мерилом человеческих ценностей.

Далее содержание эстетического воспитания в народной педа-гогике обусловливалось влиянием уникальных природных условий и жизнедеятельности на духовный мир горцев. Высшие нравственно-эстетические ценности формировались под влиянием воздействия пре-красного в природе. Именно природа Кавказа являлась тем фундаментом, на котором вырабатывалось эстетическое отношение к окружающим лю-дям, труду, быту, искусству. Кавказская природа, отличающаяся красотой и суровостью, щедростью и малоземельем, оказывала облагораживающее влияние на характер людей, их поведение, на образ жизни в целом.

Народы считали землю живым существом, причем существом самым чистым и священным. Может поэтому строжайше запрещалось плевать на землю, выливать на нее кипяток, мусорить. Старшие учили детей относиться к земле с почтеньем, не тревожить, не будить ее, иначе непременно навле-чешь на себя ее проклятье.

Заинтересованное отношение к природе со стороны детей объяснялось тем, что она откры-валась им раньше, чем мир человеческих отношений, сущность прекрас-ного. Народ справедливо считал, что дети острее чувствуют свое единст-во с природой, полнее осознают себя частичкой природы, поэтому она понятна и близка им. Что бы ни делали дети — пасли ли стадо овец, коров или маленьких гусят, ходили в лес в поисках сухих веток или собирали дикие груши, яблоки, ягоды, ночевали с конями в поле или на лугу у ро-мантического костра — все больше они ощущали свою неразрывную связь с природой, с такой загадочной, вечно обновляющейся, вместе с тем род-ной и близкой. Они все больше понимали, что природа для них — вторая мать. Она дает им все необходимое.

Живя в прекрасных природных условиях с раннего детства и испытывая при этом радость, восхищение и гордость, горцы обретали привязанность к родной земле, проявляли любовь к ней. Особое заинтересованное отношение к ней проявлялось у детей, когда они обретали способность любоваться и очаровываться ее красотой. В процессе эстетического переживания дети и взрослые, не-смотря на то, что были людьми сдержанными, самозабвенно и глубоко отдавались этому удивительному состоянию восторга и благоговейного умиления. Эстетическое отношение детей и взрослых к природе рождало и развивало у них духовно нравственное отношение к ней. Старшие гово-рили, обращаясь к детям: «Берегите горы, они не только наши, но и тех, кто придет после нас». Дети постепенно понимали, что доброе отношение к природе заключается в сохранении и приумножении ее богатства и кра-соты. Нанесение вреда природе, загрязнение лесов, озер, рек, бездумное использование ее богатств есть великое зло.

Проявляя любовь к окружающей природе и стремлении воспитывать ре-бенка с помощью ее красоты, родители, при выборе имени обращались к названиям небесных светил: «Зухра», «Джулдуз» (Звезда), «Айджаякъ» (Луноликая), названиям растительного и животного мира: «Гогка» («Цветок»), «Марал» («Лань»), «Къундуз» («Куница»), названиям драго-ценных камней, металлов: «Алтын» («Золотая»), «Азлтынкъыз» («Золотая девушка), «Алтынчач» («Златовласая»). Такие имена, также соответство-вали представлениям горцев о женской красоте. Природа гор подсказы-вала им, какой должна быть женская красота, сравнивали ее с прелестны-ми горными цветами, лучезарными небесными светилами. Такие имена, как «Аслан» («Лев»), «Къаблан» («Тигр»), «Айю» («Медведь»), «Кегорчюн» («Голубка») и др. обязывали детей быть бесстрашными, храбрыми, верными, ласковыми, а также прививали чувство любви ко всему прекрасному, что создала природа.

С древнейших времен природа с ее вечно обновляющейся красотой, за-гадками и тайнами отражена в мифах, полных поэтических образов. Уст-ное поэтическое творчество изобилует описаниями величественно — пре-красной северокавказской природы: высокие горы, глубокие ущелья, без-брежные дремучие леса, отвесные скалы, тихие, словно уснувшие голу-бые озера, стремительные бурные реки. Описание природы в устном по-этическом творчестве раскрывает торжественность изображаемой карти-ны, величие поступка героя, неотразимую красоту героини и др. Природ-ные явления в горском фольклоре выступали в качестве параллели или аналогии с жизнью человека, общества. Такие параллели помогали глуб-же воспринимать красоту и природы, и человеческих отношений. Гор-дость и независимость орла, нежность и чистота лебедя, комичность ин-дюка, верность и стремительность коня, хитрость лисы, беззащитность ягненка, трусость зайца — все это в своем нравственно — эстетическом значении имело вполне определенный человеческий смысл. Так, со львом сравнивали бесстрашного и сильного воина, о нарте Ерюзмеке говорится, что он «имеет львиную душу» («аслан келлю»). С медведем сравнивают сильного и храброго, но неповоротливого человека. Трусу советуют съесть медвежье сердце, чтобы обрести храбрость. С конем сравнивают человека непобедимого, решительного и имеющего красивый стан. Соба-ке приписывается верность и ум. Таким образом, все эти образы имели нравственно эстетический смысл, качества присущие людям.

О влиянии красот кавказской природы на духовноэстетическое разви-тие горцев указывали путешественники первой половины ХIХ в.:

" Природа, дав горцу крепость и гибкость в теле, не отказала ему в свойствах души, приемлющих и сохраняющих добрые впечатления, она сделала его обладателем прекраснейшей страны, где благотворное небо, плодови-тая почва и близость моря представляет все средства к удовлетворению потребностей и даже прихотей, где чудные картины природы возносят думы всякого созерцателя выше земных благ" [1,280].

Природа становилась основой искусства орнамента. Типичные черты местности, флоры и фауны родного края накладывали отпечаток на все декоративно прикладное искусство народа. Прекрасное в природе нахо-дило отражение в народном быту, домашней утвари, национальных кос-тюмах, войлочном промысле, вышивках, орнаментах, где чудно сплета-лись в рисунках и ярком колорите цветов мотивы родной природы.

Всеобщая гармония, царящая в природе Кавказа, накладывала отпеча-ток на всю народную педагогику горцев. Педагогические знания парода находились в тесной связи с житейской философией и моралью, с пред-ставлением народа о красоте. Особенность природы, в которой протекала жизнь горцев, влияла на формирование черт народной педагогики и педа-гогического опыта масс. Чарующая природа, в окружении которой росли дети, красота, гармония, обилие света, цвета, звуков не оставляла никого равнодушным к прекрасному, светлому, возвышенному. Любовь к род-ной природе, чувство восхищения и гордости за нее, делали детей, всех жителей гор лучше, чище, выше.

В многогранных связях материальной и духовной сторон общественной жизни горских народов следует рассматривать их художе-ственное творчество. Особенно неотделимы от народного быта его при-кладные формы. Вещи народного быта рождались как из практических потребностей, так и из эстетических запросов. Изготовляя вещь для соб-ственного употребления, мастер на высоком профессиональном уровне наделял ее особыми эстетическими чертами. Несмотря на то, что в изде-лиях горских умельцев сравнительно редки собственно изобразительные формы, сами вещи, их формы и украшения часто оказывались опоэтизи-рованным осмыслением природы, жизненных явлений, народных тради-ций, норм и правил поведения. Преображенные творческой силой красо-ты лучшие вещи крестьянского быта можно отнести к высокому рангу искусства. Им присущи и совершенство техники, и художественная вы думка оформления.

Эстетическая ценность и этическая направленность прикладного искусства, народного, в особенности, наиболее отчетливо воспринимаются в ансамбле жилого комплекса горцев. Здесь веками создавался суровый выразительный тип жилища, где все определялось патриархальным образом жизни большой семьи: открытый очаг в центре «тер» — почетное место главы рода, сложенные стопкой и закрытые узорными коврами постели, домашняя утварь, сделанная руками самих хозяев. Все это был отмечено мудростью, простотой и целесообразностью, заключало в себе своеобразную художественную силу и выражало этическую направленность, заботу о человеке.

В числе наиболее распространенных видов декоративного искусства и Северо-Западном Кавказе были ковроделие, гончарное производство, вя-зание, золотошвейное искусство, резьба по камню, который широко при-менялся как декоративный материал в отделке архитектуры, надгробных плитах. О древности камнерезного дела здесь говорит обилие сохранив-шихся до наших дней памятников. Резные камни со сценами охоты и схваток зверей, каменные кружева свидетельствуют о высокой культуре и древних традициях этого вида искусства. Орнаментная резьба, богатая своими формами, образуя сплошной узорчатый ковер, имела большую пластическую целостность и красоту и своей неповторимой ажурностью, замысловатым узором. Все это воспитывало чувство прекрасного, стрем-ление к добру.

Одним из ценных видов народного творчества Северо-Западного Кав-каза было золотошвейное искусство, связанное с украшением традицион-ного женского и мужского костюма. По мере развития общества создава-лись народные обряды по поводу рождения и смерти людей, объявления войны или заключения мира, по случаю свадебных церемоний. Участие в обрядах связывалось с народными костюмами. Дифференциация, моди-фикация одежды способствовала обогащению общенациональных форм искусства через взаимопроникновение отдельных элементов. Это отрази-лось и в дошедшем до нас художественном оформлении одежды и укра-шений. Направленная на удовлетворение разнообразных жизненных по-требностей в лучших своих образцах одежда народов Северо-Западного Кавказа проникнута своеобразным художественным вкусом.

Одежда — это своеобразная отрасль народного художественного твор-чества, которая тесно смыкалась с жизненным укладом, обычаями, нравами.

В горскую одежду органической частью входили оружие и металличе-ские украшения. Во второй половине XIX века на Северном Кавказе па-радная мужская и женская одежда украшалась, главным образом, изде-лиями дагестанских оружейников и ювелиров. Поскольку основу почти всех частей костюма составляло сукно собственной выделки, то вполне понятно, что естественный цвет шерсти, (черно-белая тональность) был доминирующим в одежде. Эта сдержанная цветовая гамма в течение ве-ков не могла, не сказаться на развитие художественного вкуса горцев.

Эстетические идеалы горцев не являлись раз и навсегда заданными, застывшими нормами. Они развивались, совершенствовались как образцы, определявшие перспективу развития личности. Гуманисти-ческие нравственноэстетические идеалы выступали в качестве мотива, установки для совершенствования личности. Эти идеалы связывали по-коления, устанавливали преемственность лучших гуманистических тра-диций в воспитании.

1. Адыги, балкарцы и карачаевцы в известиях европейских авторов ХVIII-ХIХв.в. -Нальчик, 1974; 320с.

2. АйбазоваМ.Ю. Нравсвенно — эстетическое воспитание в этнопедагогический культуре СеверноЗападного Кавказа. Монография.- М.: МГОУ, 2003. 272с.

3. Волков Г. Н. Этнопедагогика: Учеб. пособие — М.: Изд. центр «Академия», 1999, 263с.

4. Кукушкин В. С., Столяренко Л. Д. Этнопедагогика и этнопсихология. — Ростов — наДону: Феникс, 2000. 448с.