Интеллектуальный контекст социологии в России XIX — начала XX века

Российские социологи XIX в. в целом придерживались позитивистских идей О. Конта и Г. Спенсера, хотя весьма критически относились к их конкретным положениям, а некоторые — В. С. Соловьев, С. Н. Булгаков и др. — даже отвергли контовский «закон трех стадий».

Формированию аптиконтовских идей способствовала и Баденская школа — направление, существовавшее в рамках.

неокантианства, представители которого (В. Виндельбанд, Г. Рикксрт)^[1] особое внимание уделяли проблеме ценностей и их значению для методологии наук, что оказало существенное влияние на развитие антипозитивистских настроений в мире и России.

Так, с неокантинианстских теоретико-методологических позиций российский социолог Вениамин Михайлович Хвостов (1868—1920) изучал социальные процессы^[2]. Были и те социологи, в чьем творчестве присутствовали элементы и позитивизма, и неокантинианства. Пример тому — работы Петра Лавровича Лаврова (1823—1900) — идеолога народничества, занимавшегося проблемами этики и нравственности, взаимосвязи социологии и истории^[3].

Свою задачу российские социологи видели в выявлении ценностных связей и отношений между явлениями, решая тем самым вопросы изучения институтов общества, социальных слоев и групп, их взаимодействия, так и в исследовании общих вопросов исторической преемственности и судеб мировой цивилизации, места России в ней. И главное — в противоположность западной идеи прогресса, основанного на рационализме, они пытались обосновать во многом свои, собственно российские факторы прогресса, среди которых — духовность, социальное счастье, взаимная помощь, гармоничное умственное и физическое развитие человека, сама возможность цивилизационного многообразия и т. д.

Все это обусловило достаточно широкий идейный спектр социологических направлений и школ^[4].

Прежде всего, отметим противоборство между представителями западничества — течение в русской общественнополитической мысли, выступавшее за преодоление исторической отсталости России в контексте развития западной цивилизации — и теми, кто придерживался социально-философских и социологических воззрений славянофильства, ратуя за самобытность пути исторического развития России.

Западничество, в частности, представлял Петр Яковлевич Чаадаев (1794—1856) — русский мыслитель, автор «Философских писем», изданных на французском языке, в которых рассматривал проблемы взаимоотношений России с другими странами мира, при этом выступая за развитие страны по западному образцу^[5]. Именно с этого произведения, по существу, началась идейная полемика и теоретизирование относительно судьбы России, расколовшая интеллектуальную элиту того времени на западников и славянофилов.

Александр Иванович Герцен (1812—1870) — российский социальный теоретик, основатель «народничества» в России, но долгое время живший в Европе, что, естественно, наложило отпечаток на его творчество, резко выступал за отмену крепостного права и замену его «правовым порядком» общинного землевладения^[6].

Существенно иных, но западнических по духу позиций придерживался русский теоретик марксизма Г. В. Плеханов (специально его теоретические подходы будут рассмотрены в главе 7).

Одним из основоположников славянофильства является Алексей Степанович Хомяков (1804—1860), русский социальный теоретик, изучавший специфику русского миросозерцания^[7].

Вклад в разработку идей славянофильства внес и Иван Васильевич Киреевский (1806—1856), автор статьи «Девятнадцатый век», пропагандировавшей идеи конституции, теоретических работ «О характере просвещения Европы и его отношении к просвещению в России», «О необходимости и возможности новых начал для философии» и др.^[8]

Славянофилы считали «чуждыми» для России идеи бюрократического государства и формального права, противопоставляя им триаду: «Православие, Самодержавие, Народность», что, однако, не исключало их критическое отношение к самодержавию, как утратившему «единение» с народом, а также борьбу за отмену крепостного права.

Позднее (в 1920;х гг.) появилось евразийство — общественно-политическое течение, возникшее в среде русской эмиграции, которое акцентировало своеобразие российской культуры, вытекающее из ее расположения на европейском и азиатском континентах и синтеза западных и восточных культурных традиций^[9].

Назовем его создателей и основных представителей: социальный теоретик и социолингвист Николай Сергеевич Трубецкой (1890—1938)^[10]; социолог Петр Николаевич Савицкий (1895—1968)^[11]; социальный теоретик и историк Лев Платонович Карсавин (1882—1952), резко выступавший против идеи о внешней детерминированности исторических процессов^[12]; русский и американский социальный теоретик и историк, сын великого российского естествоиспытателя, автора теории ноосферы В. И. Вернадского, Георгий Владимирович Вернадский (1888—1973)^[13].

За сравнительно короткий период времени в стране сформировалось большое количество социологических направлений и школ, представители которых полагались не только на разные предметные сферы, но, по существу, и разное социологическое мышление. Рассмотрим некоторые из них, на наш взгляд, наиболее значимые.

Географическое направление. Афанасий Прокофьевич Щапов (1831 — 1876) — российский социальный теоретик, был одним из первых, кто выдвинул и обосновал идеи географического детерминизма, применительно к российской действительности^[14].

Лев Ильич Мечников (1838—1888) — российский социолог, считавший, что такие факторы, как реки, выход к морю и т. д., являются весьма значимым условием общественного развития. Он пытался обосновать законы, объясняющие неравномерность общественного развития условиями водных ресурсов и путей сообщения, выделяя в человеческой истории три периода — речной, средиземноморский и океанический^[15].

Весьма представительно и значимо историческое направление. Его основоположником считается Александр Иванович Стронин (1826—1889), по существу, обосновавший первые методологические подходы к анализу истории вообще и общественно-политических реалий в особенности^[16].

Николай Иванович Кареев (1850—1931) известность приобрел благодаря собственно социологическому обоснованию исторического процесса^[17], что по ряду позиций не утратило свою значимость и сегодня^[18]. Сергей Михайлович Соловьев (1820—1879) изучал различные аспекты жизнедеятельности людей в России и за рубежом^[19].

Александр Сергеевич Лаппо-Данилевский (1863— 1919) — один из основоположников методологии исторической науки в России^[20].

Василий Осипович Ключевский (1841 — 1911) по праву считается основателем российской исторической социологии, обосновавшим историко-социологический методологический подход^[21]. Он занимался изучением развития общества, его структур, пытался дать типологию социальных процессов, а также проявлял интерес к роли личности в истории.

В этом ряду особо выделяются Н. Я. Данилевский и Н. А. Бердяев.

Николай Яковлевич Данилевский (1822—1885) — социолог, этнограф и историк, ученый, опередивший свое время благодаря теории культурно-исторических типов и антиэволюционной теории общественного развития, утверждавшей принцип многообразия человеческой истории, творчество которого высоко оценил П. А. Сорокин^[22].

В труде «Россия и Европа» (1869) Н. Я. Данилевский видит глубинные причины враждебности Запада к России в принадлежности к различным историко-культурным типам. По его мнению, отождествление европейской цивилизации с всемирной, равно как разделение истории на древнюю, среднюю и новую, ошибочно, ибо в данном подходе одна цивилизация абсолютизируется и трактуется как «прогрессивная» в противоположность остальным. Ученый считает, что существует множество цивилизаций, выделяя десять «великих», считая, что каждая развивает свои собственные структурно-образующие ценности, а затем погибает вместе с ними.

Соответственно им были сформулированы законы зарождения, развития и заката цивилизаций:

• — любой народ, говорящий на одном языке и обладающий духовной способностью к историческому развитию, представляет собой культурно-исторический тип;
• — для рождения и развития культуры необходима политическая независимость;
• — основные принципы цивилизации одного народа не передаются другим народам (попытки распространения греческой или европейской цивилизации терпели крах, что не касается их отдельных черт)]
• — цивилизация достигает расцвета, если она политически независима и ее «этнографический материал» разнообразен;
• — цивилизация отмирает, когда исчерпаны ее творческие силы и начинается дезинтеграция, обусловленная внутренними противоречиями.

Любая цивилизация не обладает «универсальностью», а имеет непревзойденные достижения лишь в конкретных сферах человеческой деятельности: греческая цивилизация — в эстетике; семитская — в религии; римская — в праве и политике. Так, по Н. Я. Данилевскому — европейская цивилизация преуспела в политической и научной сферах, а русско-славянская — в религиозной, научной, политикоэкономической и эстетической, что создает предпосылки для создания нового и справедливого социально-экономического порядка.

В силу этого цивилизационного многообразия прогресс человечества определяется не всеобщем движении в одном направлении, как это представляли западные социологи того времени, включая О. Конта, Г. Спенсера, К. Маркса, а в том, «чтобы все поле, составляющее поприще исторической действительности исходить в разных направлениях»^[23].

Николай Александрович Бердяев (1874—1948) — социальный теоретик, исследовавший проблемы истории культуры, по существу, обосновавший нелинейную трактовку исторического процесса, а также свое видение персоналистического социализма с позиций так называемой «антисоциологии».

Прежде всего, поясним смысл антисоциологии, характерной не только для Н. А. Бердяева, но и других социальных теоретиков того времени (в частности, К. Маркса). В его трактовке антисоциология, проявляющаяся в скептицизме относительно предметного ноля социологии, — не более чем выражение протеста против конкретной социологии О. Конта и особенно самого позитивистского мышления^[24]. По существу же дела, значимость антипозитивистской социологии Н. А. Бердяева в том, что в пей поставлены под вопрос все линейные теории прогресса, трактовавшие его как переход от «низших» к «высшим» формам развития, как торжество «нового» и «отмирание старого».

По мнению Н. А. Бердяева, суть исторического прогресса сложнее — зарождаются, расцветают и погибают отнюдь не все ценности, некоторые из них (римское право, греческое искусство и т. д.) переходят из культуры в культуру.

Болес того, не существует единственного пути развития культуры. Так, западная культура стремится к рационализму, практической реализации своей силы. Но культура может выбрать и путь религиозного преобразования общественной жизни.

Не менее важна и сила функциональности самой культуры: «Традиции культуры всегда были слабы в России… — пишет он. — Здесь были сильны варварские силы»^[25].

Также при интерпретации исторического прогресса необходимо учесть характер народа. Осмысливая суть амбивалентности «загадочной русской души», Н. А. Бердяев отмечает, что русский характер отличается антиномичностью при слабости «срединных» начал: «Тезис оборачивается антитезисом, бюрократическая государственность рождается из анархизма, рабство рождается из свободы»^[26]. Специфику прогресса в России ученый связывал с персоналистическим социализмом — общественным строем, основанным на примате личности над обществом и государством^[27].

Органическую (биологическую) школу в России представлял социолог и государственный деятель Павел Феодорович Лилиенфельд-Тоаль (1829—1903), считавший, что в человеческой жизни действуют те же законы, как и во всей органической природе. А его творчество родство с позитивизмом Г. Спенсера было очевидным.

Социологическая школа права отличалась разнородностью. Одним из ее основоположников был Л. И. Петражицкий, создатель психологической теории права (его творчество специально рассматривается ниже).

Павел Иванович Новгородцев (1866—1924) — социальный теоретик, изучавший проблематику права через призму критического анализа зарубежного опыта. Он один из представителей либерализма в России, активно выступавших за правовое государство^[28].

Социолог Богдан (Федор) Александрович Кистяковский (1868—1920) изучал правовые и социально-этические проблемы через призму неокантинианстских подходов^[29].

Субъективистская школа — Николай Онуфриевич Лосский (1870—1965) — социальный теоретик, представитель интуитивизма и персонализма^[30]. В нее также входили Н. К. Михайловский (его творчество специально рассматривается ниже) и П. Л. Лавров, упоминавшийся выше.

Религиозные социальные теоретики очень разные, но их объединяет стремление к духовному возрождению общества.

Владимир Сергеевич Соловьев (1853—1900) — социальный теоретик, занимавшийся цивилизационными и этическими проблемами^[31].

Семён Людвигович Франк (1877—1950) — социальный теоретик, изучавший философские проблемы религии^[32].

Иван Александрович Ильин (1883—1954) — ученый с весьма широкими интересами: занимался от анализа философии Гегеля и Фихте до выявления сущности правосознания^[33].

Особо отметим творчество Сергея Николаевича Булгакова (1871 — 1944), занимавшегося проблемами хозяйства и науки, высказавшего идею о взаимозависимости экономических достижений и духовным возрождением. Свои взгляды он обосновывал в контексте критики, с одной стороны, О. Конта, а с другой — К. Маркса, ратуя за единство инструментария философии, социологии и теологии в интерпретации общества и видя в религии фактор достижения «универсального объединения людей»^[34]. К творчеству С. Н. Булгакова приковано внимание современных исследователей, считающим его актуальным для определения судьбы России^[35].

Наконец, отметим зарождение неопозитивизма — направления, ориентированного на решение методологических проблем, выявление отношения теоретического аппарата с эмпирическим базисом науки, на анализ роли знаковосимволических средств научного мышления, математизации и формализации знания. В отличие от классического позитивизма, представители данного направления считают главной задачей не систематизацию специального научного знания, а разработку методов его анализа.

В Европе он появился в форме «логического позитивизма» Венского кружка (М. Шлик, Р. Карнап и др.), а также идей Л. Витгенштейна.

В России первые подходы к освоению новой методологии предпринял Евгений Валентинович Де Роберти (1843—1915) в статье «Наука и метафизика» (1875), а также последующих работах, поставив вопрос о специфике социологической методологии в сравнении с методологией других наук, в частности, биологии и психологии^[36].

Константин Михайлович Тахтарев (1871 — 1925) с «интуитивных» неопозитивистских позиций изучал рабочее движение в России^[37]. Этим же методологическим инструментарием пользовались А. С. Звоницкая и П. А. Сорокин (об их трудах пойдет речь специально).

Рассмотрим более конкретно творчество наиболее выдающихся российских социологов того времени.

• [1] Виндельбанд В. Избранное: Дух и история. М., 1995; Риккерт Г. Наукио природе и науки о культуре. М.: Республика, 1998; Он же. Философияжизни. Киев: Ника-Центр, 1998.
• [2] Хвостов В. М. Предмет и метод социологии // Вопросы философиии психологии. Кн. 99. 1909; Он же. Социальный организм // Вопросыфилософии и психологии. Кн. 100. 1909; Он же. Пауки об общем и наукиоб индивидуальном // Вопросы философии и психологии. Кн. 103. 1910;Он же. Теория исторического процесса. М., 1910.
• [3] Лавров П. Л. Современное учение о нравственности и се история. М., 1903—1904; Он же. Философия и социология. Избранные произведения.Т. 1−2. М., 1965.
• [4] Култыгин В. П. Классическая социология. М.: Наука, 2000; Новикова С. С. Социология: история, основы институционализации в России. Москва — Воронеж, 2000; Она же. История развития социологии в России: учеб, пособие. Москва; Воронеж, 1996; Медушевский А. II. Историярусской социологии. М.: Высшая школа, 1993.
• [5] Чаадаев П. Я. Неизд. «Философические письма» // Литературноенаследство. 1935. № 22—24.
• [6] Герцен А. И. О развитии революционных идей в России // Герцен А. И. Собр. соч. Т. 7. М., 1956; Он же. Былое и думы // Герцен А. И. Собр. соч. Т. 9. М" 1956.
• [7] Хомяков А. С. О старом и новом. Статьи и очерки. М., 1988.
• [8] Киреевский И. В. Полное собрание сочинений: в 2 т. М., 1911; Он же. Критика и эстетика. М., 1979.
• [9] Ерасов Б. С. Цивилизации: универсалии и самобытность. М.: Наука, 2002; Русский узел евразийства. М., 1997; Гумилев Л. Н. Ритмы Евразии. Эпохи и цивилизации. М., 1993; Панарин А. С. Россия в цивилизационномпроцессе (между атлантизмом и евразийством). М., 1995; Основы евразийства. М., 2002.
• [10] Трубецкой Н. С. Об истинном и ложном национализме // Исходк Востоку. София, 1921.
• [11] Савицкий П. Н. Континент Евразия. М.: Аграф, 1997.
• [12] Карсавин Л. П. Культура средних веков. СПб.; М., 1914; Он же.

  Введение

  в историю. Петроград, 1920.

• [13] Вернадский Г. В. Русская история. М.: Аграф, 1997; Он же. Русскаяисториография. М.: Аграф, 1998.
• [14] Щапов Л. П. Русский раскол старообрядства. Казань, 1859.
• [15] Мечников Л. И. Цивилизация и великие исторические реки. Географическая теория развития современных обществ. СПб., 1898.
• [16] Стронин А. И. История и метод. СПб., 1869; Он же. Политика какнаука. СПб., 1872; Он же. История общественности. СПб., 1885.
• [17] Кареев И. И. Историко-философские и социологические труды. М., 1895; Он же. Историология. Теория исторического процесса. Пг., 1915;Он же. Основы русской социологии. СПб., 1996.
• [18] 0 Сафронов, Б. Г. Н. И. Кареев о структуре исторического знания. М. :Изд-во МГУ, 1995.
• [19] Соловьев С. М. Писатели русской истории XVIII века. М., 1855; Он же. История падения Польши. М., 1863.
• [20] Лаппо-Данилевский А. С. Скифские древности. СПб., 1887; Он же. Собрание и свод законов Российской империи, составленные в царствование императрицы Екатерины И. СПб., 1898; Он же. Петр Великий — основатель Императорской Академии наук в Санкт-Петербурге. СПб., 1914.
• [21] Ключевский В. О. Русская история: полный курс лекций в 3 кн. М., 1997.
• [22] Сорокин П. А. Социологические теории современности. Мм 1992.
• [23] Данилевский Н. Я. Россия и Европа: Взгляд на культурные и политические отношения славянского мира к романо-германскому. М., 1990.
• [24] История теоретической социологии. Т. 1. Гл. 4. М.: Канон, 1998.
• [25] Бердяев II. А. Судьба России. М., 1990.
• [26] Там же.
• [27] Бердяев Н. А. Философия свободы. Смысл творчества. М., 1989; Онже. О назначении человека. М., 1993; Он же. Истоки и смысл русского коммунизма. М., 1990.
• [28] Новгородцев П. И.

  Введение

  в философию права: Кризис современного правосознания / РАИ. Ин-т государства и права. М.: Наука, 1997; Онже. Об общественном идеале. М.: УРСС, 1991.

• [29] Кистяковский Б. А. Реальность объективного права //Логос, 1910; Онже. В защиту права (Интеллигенция и правосознание) // Вехи: сборникстатей о русской интеллигенции. М.: Правда, 1991.
• [30] Лосский II. О. Обоснование интуитивизма. Берлин, 1924; Он же. Чувственная, интеллектуальная и мистическая интуиция. Париж, 1938; Он же. Достоевский и его христианское миропонимание. Нью-Йорк, 1953.
• [31] Соловьев В. С. Сочинения: в 2 т. М., 1989.
• [32] Франк С. Л. Смысл жизни. Брюссель, 1976; Он же. Крушение кумиров. Берлин: YMCA-press, 1924.
• [33] Ильин, И. A.: Pro et contra: Личность и творчество Ивана Ильинав воспоминаниях, документах и оценках русских мыслителей и исследователей. СПб.: Русский Христианский гуманитарный институт, 2004.
• [34] Булгаков С. Н. Сочинения: в 2 т. М.: Наука, 1993.
• [35] Элоян М. В. С. Н. Булгаков: православие и капитализм (философияхозяйства). Ростов н/Д, 2004; История теоретической социологии. Т. 2.Гл. 1. М.: Канон, 1998.
• [36] Де Роберти Е. В. Наука и метафизика // Знание, 1875. № 5; Он же.Социология. Основная задача ее и методологические особенности, местов ряду наук, разделение и связь с биологией и психологией. СПб., 1880;Он же. Новая постановка основных вопросов социологии. М., 1909; Он же. Понятия разума и законы вселенной, СПб., 1914.
• [37] Тахтарев К. М. Очерк петербургского рабочего движения 90-х годов. По личным воспоминаниям. СПб.: Новый мир, 1906 (под псевдонимомК. М. Тар); Он же. От представительства к народовластию. К изучениюновейших стремлений политического развития современного общества.СПб.: Библиотека естествознания, 1907.