Общие выводы о характере взаимосвязи философии, науки и техники в античную эпоху

Важнейшая особенность технических достижений в эпоху античности состояла в том, что они совершались, как пишет современный исследователь И. Д. Рожанский, «в почти полном отрыве… от теоретической науки того времени. Этот отрыв был обусловлен не какими-либо внешними причинами, а принципиальной установкой греков в отношении задач и характера научной деятельности. Наука в представлении греческих философов и ученых была синонимом бескорыстного искания истины — времяпрепровождением свободных людей, не претендовавшим ни на какую практическую пользу и имевшим своей целью исключительно удовлетворение собственной любознательности» (Рожомский И.Д. История естествознания в эпоху эллинизма и Римской империи. М., 1988. С. 293—294). Никто из выдающихся мыслителей античности не пытался поставить свои знания на службу технике. «Более того, наука считалась делом, достойным всяческого уважения, но притом делом принципиально бесполезным», — подчеркивает И. Д. Рожанский. В еще большей мере это относилось к философии. Достаточно вспомнить изречение Аристотеля: «Философия самая бесполезная из наук, но нет ничего лучше философии». Смысл науки и философии древние греки видели в чистом познании, приносящем удовольствие. В ряде случаев удовольствие, доставляемое познавательной деятельностью, возводилось ими в ранг высшего блага, то есть рассматривалось как основная составная часть смысла жизни человека, человеческого счастья: например, Архимед, в соответствии с господствовавшими в обществе взглядами, ценил свои занятия чистой математикой гораздо выше, чем свои открытия и технические изобретения. Поэтому использование научных знаний для технического применения носило скорее эпизодический, чем регулярный характер. Так, достижения математики и механики использовались при строительстве крупных архитектурных сооружений. Архитектор должен был обладать не только эстетическим чувством, но и владеть серьезным объемом математических знаний. Археологические раскопки показали, что знаменитый храм Геры на острове Самос построен на основе строгих математических пропорций. Греческие архитекторы, несомненно, были хорошо знакомы с достижениями математики своего времени и использовали их в строительной практике. На том же острове Самос был построен водопровод, проходивший по туннелю и имевший длину около километра. Примечательно, что строители прокладывали его с двух противоположных концов, идя навстречу друг другу. Следовательно, они должны были встретиться в заранее определенной точке в глубине горы. Успешность осуществления замысла свидетельствует о том, что туннель строился на основе математических расчетов.

Однако фактов, прямо подтверждающих практическую направленность науки в античном мире, учеными не обнаружено. Техника развивалась на основе наблюдательности, сообразительности, мастерства, приобретавшегося в ходе обучения профессии. В свою очередь, греческая наука развивалась в отрыве от техники: она рассматривалась как бескорыстное занятие, определяемое не соображениями практической пользы, а лишь стремлением к истине и приносящее интеллектуальное удовольствие.

Философия оказывала влияние на греческое мировоззрение в целом. Именно в рамках философии был обоснован и закреплен высший статус знания, возникающего из чистой любознательности (по Платону и Аристотелю — «от удивления»), и именно философией «технэ» было поставлено на несравнимо более низкую ступень. Этот факт нельзя оценить однозначно — ни как только положительный, ни как исключительно отрицательный. С одной стороны, установка на приоритет чистого знания позволила грекам заложить основы науки теоретического типа. Геометрию Евклида можно с полным правом считать первым образцом знания такого типа. Именно теория (греческое слово «теория» означает «созерцание» как в смысле наблюдения, так и в смысле умозрения) и по сей день составляет ядро научного знания как такового. Создание образцов теоретического знания следует отнести к высшим достижениям древнегреческой цивилизации. С другой стороны, эта же установка препятствовала установлению тесной связи науки с техникой, с практикой. Древние греки были очень далеки оттого, чтобы признать за наукой роль могучего двигателя технико-экономического и общественного развития. Для этого еще не сложилось ни исторических, ни культурных предпосылок.

Своеобразие философских установок по отношению к науке и технике весьма показательно: оно свидетельствует о том, что античное общество в целом было ориентировано на приспособление к природе. Его существование не предполагало идеи сколько-нибудь масштабного изменения природы. Природа понималась как устойчивое, но и опасное естественное окружение. Она наделялась могуществом, намного превосходящим возможности человека. Чтобы выжить, человек должен научиться приспосабливаться к природе. О доминировании идеи приспособления говорят и античные учения о человеке. Спасти и отстоять свою индивидуальность человек может, лишь придав прочность своему непосредственному окружению, собственными усилиями поддерживая душевное равновесие и гармонию, как можно меньше значения придавая событиям большого мира. Таков смысл афазии скептиков, атараксии эпикурейцев, апатии стоиков. Человек еще далеко не в полной мере осознал себя творцом, способным радикально изменить природу и условия своей жизни.