Философия Иоганна Готлиба Фихте и Фридриха Шеллинга

Иоганн Готлиб Фихте (1762—1814) ставит перед собой задачу преодолеть кантовский дуализм теоретического и практического разума, «вещей в себе» и явлений. Кантовский принцип автономии воли, согласно которому практический разум сам дает себе закон, превращается у Фихте в универсальное начало всей его системы.

Из принципа практического разума — свободы он стремится вывести и теоретический разум — познание природы. Познание в системе Фихте представляет собой подчиненный момент единого практически нравственного действия. Таким образом, философская система Фихте строится на признании активной, практически деятельной сущности человека.

Исходное понятие системы Фихте — «Я». «Я» утверждает себя в качестве такового в акте самосознания. «Я есть» — это самоочевидное суждение. В отличие от Декарта, самоочевидность «Я» у Фихте основывается не на акте мышления, а на волевом усилии, действии. «Я» есть волевое, действующее существо. Фихте в своем стремлении преодолеть дуализм Канта идет в направлении идеи тождества мышления и бытия, в ней он стремится найти общее основание для духовного мира «Я» и окружающего человека внешнего мира.

Фихте осознает противоречивость понятия «вещи в себе», предусматривающего существование независимого от сознания объективного мира и предполагающего неполное отражение этого мира в сознании субъекта. Поэтому он отказывается от данного понятия. В результате философская система Фихте получает форму субъективного идеализма. По учению Фихте, из «чистого Я» должна быть выведена не только форма знания, но и его содержание, естественный мир. А это значит, что кантовский трансцендентальный субъект превращается в абсолютное начало всего существующего — в «абсолютное Я», из деятельности которого, по Фихте, вытекает весь окружающий человека мир.

Фихте подчеркивает приоритет человеческого субъективно-деятельного начала над природой. Природа, по Фихте, существует не сама по себе, а ради чего-то другого, а именно для того, чтобы создать возможность самореализации «Я». Деятельный субъект «Я», преодолевая сопротивление природы, проявляет все свои способности и наделяет природу своими характеристиками. Тем самым предметная сфера человека оказывается продуктом его деятельности. В конечном счете «Я» осваивает «не-Я» и достигает тождества с самим собой. Однако такое тождество не может быть достигнуто на протяжении конечного времени. Оно является идеалом, к которому на протяжении всего исторического развития стремится человечество.

Такая постановка вопроса потребовала от Фихте конкретизировать понятие «Я». С одной стороны, «Я» — это конкретный индивид, с присущей ему волей и мышлением, а с другой стороны, «Я» — это человечество в целом, «абсолютное Я». Взаимоотношение индивидуального «Я» и абсолютного «Я» характеризует, по Фихте, процесс освоения человеком окружающей среды. Индивидуальное и абсолютное «Я» Фихте то совпадают и отождествляются, то распадаются и различаются. Эта пульсация «совпадений — расхождений» составляет основное ядро диалектики Фихте, движущий принцип его системы. Идеал всего движения, развития состоит в достижении совпадения индивидуального и абсолютного «Я». Однако достижение этого идеала полностью невозможно, ибо привело бы к прекращению деятельности, которая, по Фихте, абсолютна. Поэтому вся человеческая история — лишь приближение к идеалу.

Перед Фихте также встала проблема, откуда берутся другие «Я». И он ее решает на основе правового принципа признания «Я», как гражданин государства признает существование других «Я». Наличие множества свободных индивидов служит, по Фихте, условием возможности самого «Я» как разумного свободного существа.

Идеи Фихте развил его младший современник Фридрих Шеллинг (1775—1854). В учении Шеллинга преодолевается противопоставление мира природы как мира явлений и мира свободы как субъективного деятельного «Я» на основе учения об их тождестве, т. е. тождества субъекта и объекта. Однако остается задача, как из этого первоначального тождества вывести все многообразие определений этого мира.

Шеллинг рассматривал возникновение таких определений, как «творческий акт», который, будучи непознаваемым для разума, является предметом особого рода иррационального познания — интеллектуальной интуиции, представляющей собой единство сознательной и бессознательной деятельности. Такая интуиция, по Шеллингу, недоступна всем смертным, а дана только особо одаренным людям, гениям. Интеллектуальная интуиция, по Шеллингу, — высшая форма философского творчества и служит тем инструментом, на основе которого возможно саморазвертывание тождества.