Бихевиористское направление. 
История политических и правовых учений нового и новейшего времени

Основоположниками бихевиоризма (от англ, behavior — поведение), а следовательно, и поведенческого (бихевиорального) направления в англо-американской политологии принято считать группу ученых Чикагского университета во главе с Ч. Мерриамом (1874—1953), предпринявших в 30-х гг. XX в. попытку вывести формальную структуру политических отношений из «естественной» сущности человека. Дальнейшей разработкой поведенческой доктрины занимались Г. Лассуэлл (1902—1978), ученик и коллега Ч. Мерриама, и английский политолог Дж. Кэтлин (1896—1975). В 60-х гг. XX в. их сменило «второе поколение» исследователей-бихевиористов, среди которых такие видные теоретики, как Д. Трумэн, Д. Истон, Р. Даль и др.

Исходная методологическая установка бихевиористов состоит в том, что природа власти и политики выводится из природы человека, доступной исследованию научными методами. Подобно представителям европейской политической философии XVII— XVIII вв., бихевиористы исходят из посылки о «естественном человеке» — автономном субъекте политического процесса, своего рода «политическом атоме», изначально наделенном определенным набором черт и характеристик, вытекающих из его универсальной, внеисторической природы. Эта неизменная и всемогущая человеческая природа в конечном счете определяет всю систему социально-политических отношений любого общества в любой исторический период его развития.

Однако в отличие от просветителей бихевиористы отказались от моральной оценки политических проблем, рассматривая их исключительно как естественные. Политическая реальность является частью естественного, природного порядка, и потому политические процессы протекают в неизменных формах, которые обусловлены неизменной природой индивида. В связи с этим задача политической теории состояла в том, чтобы объяснить явления политической жизни исходя из естественных свойств человека, вывести политические феномены из закономерностей естественного жизненного поведения людей.

По мнению бихевиористов, определяющей чертой человеческой психики и поведения является неосознанное стремление к личной власти, понимаемой как возможность оказывать влияние на кого-либо. Человек — «властолюбивое животное»; неосознанное стремление к власти лежит в основе всех его поступков и действий, от профессиональной карьеры до обыденных приобретений. Оно проявляется во всех без исключения формах жизнедеятельности человека: в отношениях между супругами, родителями и детьми, друзьями, коллегами, начальниками и подчиненными и даже в отношении к домашним животным. Эта изначальная и непреодолимая страсть к господству, стремление во что бы то ни стало подчинить другого своей воле является, по мнению бихевиористов, исходным пунктом и конечной целью любого политического действия, доминирующим стимулом и формой политической активности человека.

На основе данного методологического подхода развиваются различные парадигмы. Напомним, что «парадигма» — это совокупность познавательных принципов и приемов отображения политической реальности, формирующая у исследователя установку на определенное понимание политических явлений и интерпретацию фактов.

• 1. «Силовая парадигма». В соответствии с ней политическая жизнь общества представляет собой процесс постоянного столкновения индивидуальных стремлений к власти, «воль к власти», где побеждает сильнейший. Набор личных качеств, необходимых для такой победы, именуется «политической энергией» индивида. Вся система политических институтов общества — это материализованный «баланс сильнейших». Любые нарушения этого баланса порождают расстройство политической системы, вызывают политические кризисы и катаклизмы. В связи с этим главная задача правящих классов состоит в выявлении условий, необходимых для постоянного поддержания в обществе оптимального баланса его основных политических сил.
• 2. «Рыночная парадигма». Ее смысл состоит в механическом перенесении всех закономерностей функционирования рыночной экономики на политическую жизнь общества, с той лишь разницей, что если экономический рынок — это рынок товаров, то рынок политический — это рынок власти. Власть можно покупать и продавать, учитывая динамику спроса и предложения, ценностные ориентации и психологический настрой «потребителя». Здесь так же, как в экономике, заключаются выгодные и невыгодные сделки, «товар» (например, политический кандидат, политическая программа или идея) «сбывается» с помощью успешной рекламы, а «прибавочный продукт» — завоеванные властные полномочия — либо «пускается в оборот», т. е. используется для укрепления материального положения индивида, повышения качества его жизни. По мнению бихевиористов, «политический рынок» так же, как и экономический, не может существовать без упорядочивающей силы в лице государства. Однако в политической жизни регулирующая роль государства имеет неизмеримо большее значение, поскольку без нее нормальное функционирование этой системы просто невозможно.
• 3. «Игровая парадигма». Она основана на предположении о том, что потребность в той или иной форме игровой деятельности рассматривается как одна из основных естественных потребностей человека, сопровождающая его на протяжении всей его жизни. Если в детстве потребность в игре проявляется открыто и непосредственно, то по мере взросления и «усложнения» личности она требует и более сложных форм реализации. Политика — наиболее популярная и наиболее увлекательная «игра для взрослых». Здесь своя система правил, которые не должны нарушаться «игроками», а также различные органы и инструменты, контролирующие соблюдение этих правил. Политика рассматривается как эффективное средство самовыражения личности: в «политической игре» человек имеет возможность реализовать многие свойства своей натуры, не востребованные в других видах социальной деятельности («эффект замещения»). В этой игре выигрывает наиболее ловкий, хитрый, тот, кто лучше других сумеет себя «подать», заручиться поддержкой как можно большего количества сторонников, заблаговременно разгадать намерения противника, нейтрализовать его действия и т. д.
• 4. «Психоаналитическая парадигма». Политика и власть описываются в терминах индивидуального бессознательного. Власть, политика интерпретируются как сфера сублимации (замещения) конфликта между подавленным либидо (сексуальным влечением) и требованиями моральных норм. Проблема власти в широком смысле выступает в психоанализе как проблема господства бессознательного над человеческим сознанием и поведением. Так, известный американский политолог-психоаналитик К. Хорни считала главной движущей силой политической деятельности состояние страха, порождаемое в человеке враждебной социальной средой. Суть политической деятельности составляет, по мнению Хорни, стремление человека избежать ситуаций, внушающих страх. Она выделяла «четыре великие невроза нашего времени»: «невроз привязанности» (жажда любви и одобрения любой ценой), «невроз власти» (погоня за престижем и обладанием), «невроз покорности» (склонность к конформизму) и «невроз изоляции» (бегство от общества, стремление «спрятаться» от социальной жизни).
• 5. Парадигма «политического реализма» была основана одним из классиков бихевиоризма — американским политологом Гансом Моргентау (1904—1982). Он первым перенес методологию бихевиоризма на анализ международной политики. В фундаментальной работе «Международная политика» (1948 г.) Моргентау выявил закономерности, управляющие внешней политикой.

Парадигма «политического реализма» Г. Моргентау базируется на трех постулатах.

• 1) основным субъектом международных отношений является национальное государство, выражающее свои интересы в категориях силы (т.е. они обусловлены той силой, которой он обладает);
• 2) следствием этого, внутренней пружиной, двигающей международные отношения, становится борьба государств за максимизацию своего влияния во внешней среде;
• 3) оптимальным ее состоянием видится международное (региональное) равновесие сил, предупреждающее образование национальной или коалиционной мощи, превосходящей существующие государства и их коалиции, что достигается (сознательно или бессознательно) политикой баланса сил.

Во внешней политике, по мнению Моргентау, решающую роль играют национальные интересы. По значимости он выделял две группы интересов.

В первую группу он включал, постоянные, основополагающие интересы: защита территории, населения и государственных институтов от внешней опасности; развитие внешней торговли и рост инвестиций, защита интересов частного капитала за границей; взаимоотношения с союзниками и выбор внешнеполитического курса. Вторая группа — преходящие, промежуточные интересы: интересы выживания (угроза самому существованию государства); жизненные интересы (возможность нанесения серьезного ущерба безопасности и благосостоянию нации); важные интересы (потенциально серьезный ущерб для страны); периферийные, или мелкие, интересы (интересы локального характера). Высшим критерием национального интереса любой крупной державы, считал Моргентау, является достижение региональной или мировой гегемонии.

Политика национальных интересов, по его мнению, не может быть успешной, если она не подкреплена силой. Понятие силы в интерпретации Моргентау выступает как главная отличительная черта государства, как нечто органически, внутренне присущее ему. Это понятие в известной степени интегрирует определенные стороны внутренней политики, представляя собой с точки зрения внешнеполитического анализа как бы ее исходный и конечный результат. Согласно Моргентау, понятие «сила» в широком смысле (как выражение национальной мощи) включает следующие основные компоненты: географическое положение; природные ресурсы; промышленный потенциал; военная подготовленность (в том числе уровень развития военной техники, военного руководства, количество и качество вооруженных сил); численность населения; «национальный характер» (отношение населения к войне); «национальная мораль» (отношение населения к правительственной политике); качество дипломатии, которая выступает как «самый главный фактор, определяющий мощь страны».

Как писал Моргентау, дипломатия — «это искусство совмещения различных элементов национальной мощи вокруг достижения внешнеполитических целей», это качество правительства, т. е. его способность обеспечить поддержку своей внешней политики со стороны общественного мнения. Называя качество дипломатии важнейшим фактором национальной мощи, Моргентау не умалял тем самым роли и значения военной силы, поскольку эффективность политико-дипломатических возможностей, по его мнению, находится в прямой зависимости от военной мощи каждого конкретного государства. В международной политике, пояснял он, именно «военная сила, которая может быть применена на практике или использована как угроза, является наиболее важным материальным фактором, обеспечивающим политическое могущество государства».

Негативное отношение к бихевиоризму было обусловлено его игнорированием социальной обусловленности политики, отказом от моральной оценки политических явлений и проблем, установкой на изучение вечных и неизменных законов человеческой природы, что открывает возможность манинулятивного воздействия на человека, его подсознание.