Заключение. 
Общая психология

Подходит к концу книга, которая является введением в психологию. В науку, которую великий Аристотель называл учением о Душе, наукой о наиболее удивительном и возвышенном. Напомним слова Эббингауза о том, что «психология имеет длинное прошлое, но краткую историю». Каковы основные, наиболее значимые достижения психологии за ее «краткую историю», мы постарались изложить в предыдущих главах. Эти достижения являются воплощением мечты нескольких поколений психологов.

Успехи научной психологии несомненны. Наука психология, которая отметила только полтора века своего существования (вспомним, что математика развивается уже в течение 25 веков), несомненно, сделала грандиозные успехи. Психология стала самостоятельной наукой, интенсивно развивается, появляются все новые ее отрасли. Книги по психологии издаются большими тиражами, выходят сотни научных журналов, проводится большое количество конференций и симпозиумов. Психологи избираются членами престижных научных академий. Психологии за сто пятьдесят лет своего существования есть, кем и чем гордиться. Есть психологи, имена которых вошли в энциклопедии, чей вклад в сокровищницу мировой культуры несомненен.

Практическая психология тоже «на высоте»: специалисты-практики в области психологии востребованы, их услуги хорошо оплачиваются. Психологи-практики научились направленно воздействовать на поведение людей, модифицировать его. Психологи успешно работают в медицине, образовании, промышленности. Список впечатляющих успехов можно продолжить. Здесь все правильно.

Тем не менее, стоит отметить, что психология чрезвычайно далека от финальное™, от завершенности. В конце XIX столетия один известный английский физик, выступая перед студентами, выразил им свое сочувствие: «Величественное здание науки построено, на вашу долю не осталось больших дел — только мелкие доработки». Психология, да, как выяснилось чуть позднее, и сама физика, далеки от завершенности. Процесс развития идет полным ходом.

Вспомним, что научная психология заявила о себе как самостоятельной науке во второй половине XIX столетия. Тогда изучались с помощью самонаблюдения и эксперимента лишь ощущения, восприятия и произвольные движения. Сама научная психология называлась физиологической и изучала лишь простейшие психологические феномены. Вся дальнейшая история психологии в XX столетии — это непрекращающиеся попытки углубить понимание предмета психологии и расширить границы научной психологии. История психологии — история поисков предмета психологии. Как справедливо заметил М. Г. Ярошевский, цитируя автора статьи в «Британской энциклопедии»: «Бедная, бедная психология. Сперва она утратила душу, затем психику, затем сознание и теперь испытывает тревогу по поводу поведения»^[1]. Вместе с тем все эти утраты можно рассматривать и как обретения, поскольку движение к более глубокому пониманию психического есть явный прогресс: вместе с каждой утратой очередного предмета становится ясно, что, конечно же, психическое есть не только что «утраченное», но и, несомненно, нечто сверх того. Поэтому правомерен взгляд на историю психологии как на обретение наукой своего подлинного предмета.

В человеческом обществе наука имеет особую роль. Поэтому инициатива в расширении границ научной психологии должна исходить именно от науки. Об этом очень хорошо сказал А. Маслоу, создатель гуманистической психологии. Гуманистическая психология стремится иметь дело с живым человеком. Поэтому эпитеты раздражают, хотя они и необходимы для того, чтобы зафиксировать различие в подходах: «Нет необходимости говорить о „гуманистической“ психологии, прилагательное не нужно. Не думайте, что я — анти-бихевиорист. Я — антидоктринер… Я против всего, что закрывает двери и отрезает возможности»^[2]. Действительно, в этом высказывании Маслоу хорошо выражен глубинный смысл его подхода: психология на самом деле одна, если она хочет описывать человека во всей его сложности, она непременно должна быть гуманистической. И предельно «широкой» — для того, чтобы включить в себя действительные «проявления» и «измерения» человеческой жизни в их многообразии: надежда, любовь, творчество вполне заслуживают анализа, ибо человеческое в человеке оказалось за пределами научной психологии. «От науки, если она хочет помочь положительной реализации человека, требуется только одно — она должна расширить и углубить концепцию природы этой реализации, ее целей и методов»^[3]. Науке «не нужно отрекаться от проблем любви, творчества, ценностей, красоты, воображения, нравственности и „радостей земных“, оставляя их „не ученым“ — поэтам, пророкам, священникам, драматургам, художникам или дипломатам. Любого из этих людей может посетить чудесное озарение, любой из них может задать вопрос, который следует задать, высказать смелую гипотезу и даже в большинстве случаев оказаться правым. Но сколь бы он ни был убежден в этом, ему вряд ли удастся передать свою уверенность всему человечеству. Он может убедить только тех, кто уже согласен с ним, и еще немногих. Наука — это единственный способ заставить нас проглотить неугодную истину. Только наука может преодолеть субъективные различия в нашем видении и в убеждениях. Только наука может питать прогресс»^[4].

Главное устремление Маслоу — вернуть психологию к жизни, сделать так, чтобы она занималась проблемами подлинного человеческого бытия. И психология возвращается к жизни — и мы хотим это подчеркнуть — за счет того, что изменяется понимание самой психики. Человек вполне заслуживает, чтобы к нему относились как к Вселенной. А следовательно, и психическое — как самое сложное в человеке, но, несомненно, делающее человека человеком, — должно быть понято адекватно. Поэтому редукция не может привести к успеху: она может обеспечить лишь объяснение путем «уничтожения». Человеческая психика, как это совершенно ясно сегодня, представляет собой трансперсональный, космопланетарный феномен.

Не случайно поэтому, что одно из самых современных направлений мировой психологии — позитивная психология — направлена на исследование позитивных аспектов жизни человека, таких как способность к творчеству, надежда или упорство в достижении своих целей. Лидером этого направления является американский психолог М. Селигман, в отечественной психологии это направление представлено Д. А. Леонтьевым и его учениками. Характерно, что позитивная психология отстаивает ценности, которые провозглашались еще гуманистической психологией, но свои исследования старается проводить по стандартам современной научной психологии, чем представители гуманистической психологии явно манкировали. Тенденция обеспечить данным позитивной психологии научную доказательность и обоснованность налицо.

Изменится ли психология в ближайшем будущем?

Наверное, да, и пожалуй сильно. Есть различные прогнозы. В. Ф. Петренко полагает, что вообще «нет единой психологической науки, а есть скорее конгломерат наук с разными объектами и методами исследования, называемый одним именем — „психология“. И ряд областей психологии, например, социальная психология, гораздо ближе к языку и методам к родственным научным дисциплинам, например, к социологии, чем к психофизике или медицинской психологии. Вполне возможно, что в дальнейшем из „психологии“ выделится целый букет предметных наук, как в свое время из философии выделились физика, химия, биология и сама психология»^[5]. Описанное представляется возможной, но все же достаточно далекой перспективой.

Какие будут тенденции в психологии?

Во-первых, усилится роль междисциплинарных исследований. В исследованиях такого рода повысится эффективность. Наиболее перспективными в ближайшем будущем представляются взаимодействия психологии с современными нейронауками и химией.

Во-вторых, продолжится действие фундаментальных тенденций, ведущих к дифференциации и интеграции научного знания. Представляется, что на предстоящих этапах будет преобладать интеграция. Появятся методологические средства, которые позволят целенаправленно осуществлять интеграцию.

В-третьих, представляется, что повысится методологическая культура психологических исследований, что неизбежно позитивно скажется на результатах.

В-четвертых, наконец, для психологии XXI в. станет возможным изменение установки: обращать внимание на сходство в подходах, нежели на различия. Тогда обнаружится, что единства во взглядах выдающихся психологов уходящего века значительно больше, чем это представляется. Убедительным доказательством является работа К. Уилбера^[6], в которой автору удалось обнаружить огромное количество совпадений в существенных моментах концепций психического развития, сформулированных различными авторами. Это позволит осознать, каким богатством психологической мысли мы реально располагаем и насколько велики подлинные успехи психологической науки. Но для этого нужна основа — новое, широкое понимание предмета психологии, которое может послужить тем «предметным», «операциональным» столом, который позволит выполнить такие операции. XXI в. будет веком психологии, психология реально займет то место среди научных дисциплин, которое было предсказано многими замечательными психологами.

Конечно, психология XXI в. будет взаимодействовать с другими науками, возникнет много новых отраслей психологии, появятся и новые исследования, и практические приложения. Но по-настоящему фундаментальной наукой психология станет, когда начнет рассматривать психику в ее полном объеме. Для этого придется отказаться от мешающих психологии чужих парадигм (естественнонаучной или гуманистической) и вспомнить о том, что психика — уникальный научный объект, к постижению которого вряд ли приложимы в полной мере способы познания, выработанные в других науках.

Главное видится в том, что психология осознала сложность своего предмета. Как нам представляется, это внутренний психический мир человека. Картину этого внутреннего мира в наиболее важных чертах авторы настоящего учебника пытались последовательно отобразить в тексте. Хорошо известно, что тем, кто пытается взглянуть на вековые традиции по-новому, легко не бывает. Впрочем, авторы хорошо понимали на что шли.

• [1] Ярошевский М. Г. Наука о поведении. Русский путь. М.: Институт практической психологии; Воронеж: МОД ЭК, 1996. С. 5.
• [2] Фейдимен Д., Фрейгер Р. Теория и практика личностно-ориентированной психологии: в 2 т. Т. 2. М.: Три Л, 1996. С. 97.
• [3] Маслоу А. Психология бытия. М.: Рефл-бук; Киев: Ваклср, 1997. С. 18.
• [4] Там же.
• [5] Петренко В. Ф. Многомерное сознание: психосемантическая парадигма. М.: Новыйхронограф, 2010. С. 93.
• [6] Уилбер К. Проект Атман. Трансперсональный взгляд на человеческое развитие. М. :Изд-во Трансперсонального института, 1999.