Участие граждан в осуществлении правосудия в качестве народных заседателей в 1922—1957 годах

УГ1К 1922 г. сохранил дифференциацию состава суда первой инстанции.

Народный суд мог рассматривать уголовные дела в качестве суда первой инстанции в зависимости от их категории в составе: а) единоличного народного судьи, б) народного судьи и двух народных заседателей (преобладающий состав суда) и в) народного судьи и шести народных заседателей.

Таким образом, народные заседатели были единственной формой участия народного элемента в составе суда, однако численность заседателей могла различаться.

Начиная с 1922 г. и на протяжении всего советского периода суд в составе судьи и двух народных заседателей рассматривал подавляющее большинство уголовных дел.

Рассмотрение дел единолично народным судьей было редким исключением. В соответствии с УПК 1922 г. рассмотрение дел профессиональным судьей, без народных заседателей, распространялось исключительно на дела, предусмотренные ч. 1 ст. 132 (нарушение нанимателем установленных КЗоТ и общим положением о тарифе правил) и ст. 215—227 (нарушение правил, охраняющих народное здравие, общественную безопасность и публичный порядок) УК 1922 г., и осуществлялось в порядке судебного приказа (одно из упрощенных производств того времени). В большинстве своем это были преступления, за совершение которых не предусматривалось лишение свободы.

УПК 1922 г. сохранил и в последующем не повторявшийся в истории российского уголовного процесса суд в составе народного судьи и шести народных заседателей (так называемый «усиленный состав заседателей»¹).

Достоинствами этого суда, во-первых, был численный состав (как известно, чем большее число судей входит в состав суда, тем в большей степени обеспечивается правосудность решения), и, во-вторых, в нем наиболее широкое было представлено участие народного элемента.

Этим была обусловлена подсудность суда в составе народного судьи и шести народных заседателей: только этот суд рассматривал дела о преступлениях, предусмотренных ст. 142—150 (все убийства, умышленное тяжкое телесное повреждение и умышленное менее тяжкое телесное повреждение), 160—62 (насилие над личностью в различных формах), 166—171 (преступления в области половых отношений), 183 (грабеж, соединенный с насилием, не опасным для жизни и здоровья потерпевшего) и 197 (умышленное истребление или повреждение какого-либо имущества путем поджога, потопления или каким-либо другим общеопасным способом) УК 1922 г. (ч. 2 ст. 26 УПК 1922 г.).

Циркуляр Народного комиссариата юстиции называл дела, подсудные народному суду с шестью народными заседателями, наиболее важными делами^[1][2].

Для этой категории дел наряду с особым составом суда были установлены дополнительные гарантии обеспечения прав участников уголовного процесса и постановления законного и обоснованного приговора: обязательность производства предварительного следствия, недопустимость заочного рассмотрения дела и обязательное участие защитника (и. 1 ст. 59, ст. 110 и 269 УПК 1922 г.). Рассмотрение дел с участием шести народных заседателей в упрощенном порядке (в дежурных камерах народного суда) нс допускалось (ст. 397 УПК 1922 г.).

Законодатель отдавал предпочтение этому составу, что выражалось в грех правилах, являвшихся в известной мере отступлением от норм о законном составе суда:

• 1) народный суд с участием шести заседателей, установив при рассмотрении дела, что таковое подсудно народному суду, с участием двух заседателей, был обязан, не приостанавливая производства, рассмотреть дело до конца (ст. 43 УПК 1922 г.);
• 2) народный суд с участием двух народных заседателей, президиум совета народных судей, губернский прокурор и Прокурор Республики обладали правом, по особому каждый раз постановлению, передавать отдельные дела в случае их особой сложности или государственного или общественного интереса на рассмотрение народного суда с участием шести заседателей (ст. 27 УПК 1922 г.).

Данное правило Н. Н. Полянский называл институтом «коррекционализации» подсудности¹;

3) при предании суду народный судья был правомочен разрешить единоличным своим постановлением вопрос о передаче дела, подсудного народному суду с участием двух народных заседателей, народному суду с шестью заседателями (п. 1 ст. 251 УПК 1922 г.).

Если предыдущие решения о рассмотрении дела, подсудного суду с участием двух народных заседателей, судом с шестью народными заседателями, могли приниматься либо коллегиальным государственным органом, либо должностным лицом достаточно высокого уровня, что обеспечивало законность и обоснованность их решений, то последнее наделение таким правом народного судьи единолично представляло собой «совершенно своеобразное juristitia voluntaria«^[3][4].

Все эти исключения из требования о рассмотрении дела тем судом и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом, вытекали из общего положения о том, что участие в составе суда народного элемента в объеме, превышающем требования УПК (будь то рассмотрение уголовного дела с участием народных заседателей в случаях, когда закон не требовал их участия, или с большим числом заседателей, чем предусмотрено законом для данной категории дел), не нарушает права участников уголовного судопроизводства, а, напротив, служит обеспечению этих прав.

Поэтому если дело, подлежавшее разрешению народным судом с двумя заседателями, в действительности рассматривалось судом с участием шести заседателей, это не служило поводом к отмене приговора^[5].

Несмотря на сравнительно большую численность заседателей, суд с участием одного народного судьи и шести представителей народа не являлся судом присяжных, поскольку представлял собой единую коллегию, все члены которой совместно решали все вопросы.

Таким образом, в УПК 1922 г. нашел последовательное закрепление принцип участия граждан в отправлении правосудия: народные заседатели входили в состав суда первой инстанции по большинству уголовных дел.

М. А. Чельцов писал: «У судьи-профессионала длительная работа расширяет и углубляет этот запас, и мы можем говорить о „профессиональном опыте“; что касается народного элемента в суде — присяжных заседателей или наших народных заседателей (шеффенов), то здесь можно рассчитывать только на обычный житейский опыт и иногда большее, чем у судьи-профессионала, знание местных условий, быта той или другой группы населения…»¹; «…в нашем суде, где народные заседатели слиты с председательствующим судьей в одну коллегию, неправильные и искажающие перспективу дела характеристики не могут быть столь вредны для правосудия, как в суде с присяжными заседателями, легче поддающимися гипнозу фраз»^[6][7].

Институт народных заседателей был воспринят и УПК 1923 г.

Представители народа — непрофессиональные судьи участвовали в рассмотрении дел как в народных судах, так и в губернских (областных, краевых и окружных), а равно в Верховном Суде РСФСР.

Однако форма их участия сохранилась лишь одна — единая коллегия в составе судьи и двух народных заседателей. Суд с шестью заседателями был упразднен «исключительно потому, что оказался лишним и что количество заседателей (шесть вместо двух) не давало никаких преимуществ в смысле качества судебного разбирательства»^[8].

Большая часть дел, ранее ему подсудных, стали рассматриваться губернскими судами, а дела о преступлениях, предусмотренных ст. 146, 149, 150 и 162 УК 1922 г., — народными^[9].

Это сокращение, по словам II. Стучки, было вызвано экономическими соображениями, и впоследствии число заседателей предполагалось увеличить^[10].

Исключением из общего правила о рассмотрении уголовных дел судом в составе судьи и двух народных заседателей являлись заседания уголовносудебной коллегии и специальных судебных присутствий Верховного Суда СССР. В соответствии со ст. 14 Положения о Верховном Суде Союза ССР и прокуратуре Верховного Суда Союза ССР^[11] в состав судебных заседаний указанных подразделений по отдельным делам могло назначаться по одному народному заседателю.

Требования, предъявлявшиеся к кандидатам в народные заседатели, определись не УПК РСФСР, а законодательством о судоустройстве.

Согласно Положению о судоустройстве 1922 г. (ст. 15) народными заседателями могли быть все трудящиеся, имевшие право избирать и быть избранными в местные советы. Исключение составляли лица, опороченные по суду, либо исключенные из общественных и профессиональных организаций постановлениями последних за позорящие поступки и поведение.

Это положение понималось столь широко, что в литературе даже высказывалось мнение о возможности участия в качестве народных заседателей сотрудников суда (в том числе судей), если они были внесены в установленном порядке в списки народных заседателей: «нет оснований считать их участие в разборе дела недопустимым только потому, что они состоят в должности по судебному ведомству; конечно, нежелательно, чтобы в заседаниях участвовали в качестве народных заседателей сотрудники того самого нарсуда, где разбирается дело, ибо в этом случае мыслимо давление на них со стороны нарсудьи, но устранение их может состояться либо в порядке ст. 21 Положения о судоустройстве, либо ст. 49 и 51 УПК»¹.

Корпус избранных народных заседателей должен был включать 50% заседателей из рабочей среды, 35% — из селений и волостей и 15% — из воинских частей, однако эта норма Положения о судоустройстве выполнялась не в полной мере^[12][13].

Народный комиссариат юстиции неоднократно подчеркивал необходимость вовлечения в судебную работу широких масс трудящихся, в частности, бедняцких и середняцких слоев крестьянства и жешцин-работниц, а также представителей нацменьшинств там, где таковые имелись^[14].

Особый список народных заседателей для участия в заседаниях уголовно-судебной коллегии Верховного Суда в количестве 48 человек ежегодно утверждался Президиумом ВЦИК^[15].

Положение о судоустройстве 1926 г. незначительно изменило круг лиц, которые могли избираться в качестве народных заседателей. Ими могли быть все граждане, пользовавшиеся избирательными правами, однако поскольку последние принадлежали только трудящимся, то в этой части Положение о судоустройстве 1926 г. фактически повторяло Положение о судоустройстве 1922 г. Устанавливался запрет на избрание в качестве народного заседателя для осужденных за преступления до полного погашения судимости.

Закон о судоустройстве 1938 г. также устанавливал, что народным заседателем мог быть избран каждый гражданин СССР, пользовавшийся избирательным правом и достигший ко дню выборов 23 лет. Не могли избираться в народные заседатели лица, имевшие судимость. Закон ввел норму о том, что освобождение народных заседателей от их обязанностей допускается не иначе как по отзыву избирателей или же в силу состоявшегося о них приговора суда.

Постановлением ЦИК и СНК СССР «О железнодорожных линейных судах» от 27 ноября 1930 г.¹, утвержденным 3-й сессией ЦИК СССР V созыва 10 января 1931 г.^[16][17], народные заседатели впервые были введены в состав специальных судов^[18]. Этим нормативным актом была заложены основы специализации народных заседателей: в составе судебного заседания должны были обязательно участвовать народные заседатели из числа транспортных работников республики, на территории которой происходило рассмотрение дела, т. е. очередные судьи должны были знать особенности того вида деятельности, в связи с которым был создан специальный суд^[19].

Нарушение этого правила расценивалось не только как рассмотрение дела незаконным составом суда, но и как нарушение права обвиняемого на защиту.

Например, дело С. было рассмотрено в линейном суде не с участием народных заседателей этого суда, а с участием народных заседателей местного народного суда. Из частного определения суда видно, что вызванные линейным судом народные заседатели не явились в суд. Не желая срывать слушание дела, председательствующий пригласил народных заседателей народного суда. Суд в данном случае допустил не только формальное нарушение закона, но и существенным образом нарушил права обвиняемого на защиту, так как специальный состав народных заседателей, избираемых в линейный суд, обеспечивал их знакомство со специфическими условиями железнодорожного транспорта. В своей жалобе С. указал, что народными заседателями, но его делу были лица, которые в железнодорожном транспорте ничего не понимали и которые были, таким образом, лишены возможности тщательно разобраться в деле и обсудить его объяснения по делу, так как С. был признан виновным в нарушении трудовой дисциплины, едва не повлекшем крушения. Ввиду изложенного приговор отменен, дело передано на новое рассмотрение со стадии судебного следствия в тот же суд в ином составе, суду поручено обеспечить законный состав при рассмотрении дела¹. Аналогичное нарушение было допущено и по делу А. и. Б.^[20][21]

По другому делу об отправлении поезда по неготовому маршруту, рассмотренному линейным судом в отношении дежурного по посту III., сигналиста Шк. и электромеханика Д., в качестве народного заседателя должен был участвовать сотрудник железнодорожной станции. Об этом можно судить по частному определению суда, которым был наложен штраф в сумме 50 руб. на начальника железнодорожной станции и его заместителя за то, что они не освободили от очередного дежурства народного заседателя^[22].

Примером специализации народных заседателей является дело о вредительстве па электростанциях, которое рассматривалось 12—19 апреля 1933 г. специальным Присутствием Верховного Суда СССР в составе члена Верховного Суда СССР Ульриха В. В. и двух народных заседателей: директора Дизельного института, профессора, но кафедре моторов внутреннего сгорания Л. К. Мартенса и начальника «Главэнерго», инженера-электрика Г. А. Дмитриева.^[23]

Законом о судоустройстве 1938 г. народные заседатели были введены в состав и других специальных судов — военных трибуналов, линейных судов железнодорожного и водного транспорта (ст. 55), однако особых требований к этим заседателям закон не содержа.!.

Специализация очередных судей проявлялась и в привлечении для рассмотрения дел о преступлениях несовершеннолетних народных заседателей из работников школ, детских упреждений, органов народного образования и т. п., на что ориентировал суды Народный комиссариат юстиции СССР от 3 августа 1939 г. № 64 «О порядке рассмотрения дел о правонарушениях несовершеннолетних»^[24].

Требований принадлежности народного заседателя к той или иной национальности закон не содержал, однако институт народных заседателей обеспечивал участие в управлении государством лиц разных национальностей, приближение суда к населению в местностях с многонациональным населением.

В резолюции XII партийного съезда по национальному вопросу (и. 12) рекомендовалось, чтобы органы национальных республик и областей строились по преимуществу из людей, знавших язык, быт, нравы и обычаи соответствующих народов¹. В этих целях проводилась политика коренизации, заключавшаяся в вовлечении в осуществление правосудия представителей тех национальностей, которые проживали в данной местности.

Так, декретом СНК РСФСР от 10 июля 1919 г. «О революционном комитете по управлению Киргизским краем»^[25][26] устанавливалось, что уголовные дела, в которых участвовали киргизы, русские и прочие народности, должны были разрешаться в соединенных заседаниях отделов (русского и киргизского) уездного суда. При этом в тех местностях, население которых состояло преимущественно из одной нации, уездный суд не делился на отделения, и дела решались с участием заседателей от заинтересованных наций в равном количестве (ст. 16 и примечание к ней).

Туземные дела в народном суде рассматривались при участии одного или двух заседателей туземцев^[27].

В 1929 г. «благодаря правильному руководству перевыборной кампанией … число нарзаседателей из мордвы и татар доведено до нормы, которая вполне соответствует удельному весу указанных нацгрунн в составе населения округа. Это обстоятельство дает судебным органам возможность полностью и надлежащим образом обслуживать насущнейшие нужды мордвы и татар. По мере укомплектования суда нацработниками окрсуд проводил в жизнь практику судоговорения на родном языке»^[28].

В 1934 г. отмечалось, что в Восточносибирском крае из 17 064 избранных народных заседателей русские составляли 15 935, представители других национальностей — 1129, в том числе татары — 129, восточники — 186, тофы — 6, эстонцы — 42, латыши — 61, чуваши — 22, тунгусы — 12, белорусы — 153, украинцы — 107, буряты — 226; тем самым «число националов по сравнению с составом прошлых лет сильно увеличилось»^[29].

Численность представителей коренных народностей среди народных заседателей учитывалась и в более поздние годы^[30].

Пособия для народных заседателей издавались не только на русском языке, но и на языках народностей Советского Союза¹.

Порядок формирования корпуса народных заседателей, несмотря на различия на разных исторических этапах и отличия для судов разных уровней, предполагал широкое участие общественности в выдвижении кандидатов и в самих выборах.

Конституция СССР 1936 г. ввела избрание народных заседателей районных (городских) народных судов на общих собраниях рабочих, служащих и крестьян по месту их работы или жительства, военнослужащих — по воинским частям (ч. 2 ст. 109), народных заседателей краевого, областного, окружного суда и суда автономной области — краевым, областным, окружным Советом депутатов трудящихся или Советом депутатов трудящихся автономной области (ст. 108)^[31][32], народных заседателей Верховных Судов автономных республик — Верховными Советами автономных республик (ст. 107), народных заседателей Верховных Судов союзных республик — Верховными Советами союзных республик (ст. 106), а Верховного Суда СССР — Верховным Советом СССР (ст. 105).

Отступление от этого правила допускалось только в период Великой Отечественной войны: 23 октября 1941 г. НКЮ СССР разъяснил судам, что в военное время при невозможности довыборов народных заседателей областных и краевых судов на сессиях областных (краевых) Советов депутатов трудящихся допускаются в виде исключения довыборы через президиумы областных Советов^[33].

Требования, предъявлявшиеся к народным заседателям, порядок их обора путем избрания, а не назначения, установленная законом периодичность переизбрания (один год^[34], два года^[35], три года^[36], пять лет^[37])^[38], непродолжительность участия в рассмотрении дел (в разные периоды — шесть^[39]

или десять дней в году¹)^[40][41], свидетельствуют о подлинно народном, демократическом характере порядке формирования корпуса народных заседателей, не только применявшегося в период действия УПК 1922 г. и УПК 1923 г., но и воспринятого законодательством второй половины советского периода.

Задача привлечения широких масс населения к управлению государством в части осуществления правосудия судом с участием народных заседателей решалась успешно, о чем можно судить по числу избранных народных заседателей. Так, в 1925 г. было избрано 427 325 народных заседателей по 47 губерниям^[42], в 1926 г. — 543 700 народных заседателей по 52 губерниям и областям^[43].

С народными заседателями проводились лекции-собеседования по основам права силами судебных работников и членов коллегии защитников, ученых^[44], конференции актива народных заседателей с участием членов административно-правовых секций горсоветов^[45], велась кружковая работа^[46]. Издавались и распространялись среди заседателей брошюры по основам права^[47].

Народными заседателями могли быть лишь лица, избранные в установленном законом порядке (ст. 41 УПК 1923 г.). Если дело рассматривалось с участием лица, не наделенного полномочиями народного заседателя в установленном порядке, приговор подлежал безусловной отмене как постановленный незаконным составом суда¹. Поэтому не могли быть допущены к работе в качестве народных заседателей студенты-практиканты без соответствующего их утверждения в установленном законом порядке^[48][49][50], а равно лица, не избранные в установленном порядке^[51], исполнявшие обязанности народных заседателей по назначению^[52], либо народные заседатели другого суда^[53].

Позднее П. Логинов высказывал предложение о включении в качестве безусловных оснований отмены судебного решения рассмотрение дела не просто незаконным составом суда, а более конкретно — «в незаконном составе суда с участием лиц, не избранных в народные заседатели или избранных по другому району»^[54]. Это предложение свидетельствует о важном значении, которое имело соблюдение установленного законом порядка формирования корпуса народных заседателей. Хотя это был лишь частный случай незаконного состава суда.

Поскольку неявка народных заседателей встречалась в судебной практике часто, то вопрос об установлении ответственности за неявку в судебное заседание без уважительных причин оставался актуальным.

А. Генов отмечал, что «очень часто в народных судах разборы дел тормозятся и даже иногда дела снимаются с очереди за неявкой народных заседателей; лица, вызванные в суд повестками, вынуждены расходиться по домам и ждать новых повесток, а канцелярия суда обременяется вторичной выпиской повесток, производством записей и пометок в книгах и т. п. работой, возникающей вследствие снятия с очереди тех или иных дел. Нет нигде указания на то, что могло бы народных заседателей заставить более внимательно и аккуратно относиться к своим обязанностям. Правда, нельзя их строго судить, ибо большинство из них крестьяне, проживающие далеко от камеры нарсуда, и в рабочее время осенью или весною считают излишним „заниматься судами“, но, тем не менее, несвоевременная явка и уклонение заседателей, преимущественно состоящих из более сознательного элемента, от своих почетных обязанностей является крупным злом и тормозом в работе народного суда. Полагаю, что болезнь эта будет изжита включением статьи, приговаривающей к определенному наказанию народного заседателя, не явившегося в судебное заседание без уважительных причин»¹.

О введении уголовной ответственности «по отношению к народным заседателям, манкирующим исполнением своих обязанностей», говорил Я. Н. Бранденбургский на V Всероссийском съезде деятелей советской юстиции^[55][56], однако в резолюции съезда данное положение не нашло отражения^[57].

Более того, практика наложения взысканий на лиц, не явившихся в суд для участия в деле в качестве народного заседателя без уважительных причин, встречалась на местах. В журнале «Рабочий суд» в 1923 г. было опубликовано обращение секретаря губисполкома Н. Комарова и председателя Петрогубсуда Нахимсона к народным заседателям города Петрограда и губернии, в котором указывалось: «В развитие постановления Пленума Петрогубисполкома от 29 августа 1923 года, настоящим вновь и категорически объявляется народным заседателям города Петрограда и губернии, а также и их руководителям по постоянной работе, вне зависимости от служебного положения тех и других, что отныне неявка нарзаседателей по вызову в судебные заседания губсуда и нарсудов без действительно уважительных причин, заблаговременно сообщенных, с доказательствами, в подлежащий суд (болезнь и командировка вне Петрограда или уезда) будет влечь для виновных безоговорочно н автоматически в самый день их неявки … судебным приказом председательствующего сорванного неявкою судебного заседания, штраф до 300 руб. золотом, с немедленным его взысканием с имущества и зарплаты виновных — в установленном порядке»¹.

Однако законодательная основа для привлечения народных заседателей к ответственности за неявку в суд для участия в рассмотрении дел без уважительных причин начиная с 1922 г. отсутствовала.

Постановлением ВЦИК и СНК РСФСР от 25 августа 1924 г. УК РСФСР 1922 г. был дополнен новой ст. 104 «а», в соответствии с которой уклонение от исполнения обязанностей без уважительных причин каралось штрафом до 30 руб.^[58][59]

УК 1926 г. установил ответственность за уклонение от исполнения обязанностей народного заседателя в виде штрафа до трех рублей (ч. 3 ст. 92).

Процессуальное положение народных заседателей. Народные заседатели участвовали при рассмотрении судом отдельных вопросов, возникавших на стадии предварительного расследования (например, о помещении обвиняемого для наблюдения в соответствующее лечебное заведение для суждения о его психическом состоянии (ст. 199 УПК 1923 г.), о приостановлении предварительного следствия, а равно и возобновлении его после устранения обстоятельств, вызвавших приостановление (ст. 205 УПК 1923 г.), о прекращении производства, но делу (ст. 233 УПК 1923 г.) и др.), в стадии предания суду (в распорядительных^[60] и подготовительных заседаниях в народных судах)¹, при рассмотрении дела по существу, при рассмотрении замечаний на протокол судебного заседания (ст. 81 УПК 1923 г.)^[61][62], в стадии исполнения приговора (ст. 461 У11К 1923 г.). При этом они пользовались равными с профессиональным судьей правами (ст. 12 Закона о судоустройстве 1938 г.). Все вопросы решались простым большинством голосов (ст. 325 УПК 1923 г.), голос председательствующего никакого преимущества не имел. Поэтому приговор, вынесенный одним голосом председательствующего вопреки мнению двух народных заседателей, признавался незаконным^[63].

Народные заседатели приравнивались на все время исполнения судебных обязанностей к народным судьям (в частности, на это указывал п. 3 ст. 23 УПК 1923 г.: под словом «судья» разумеются народные судьи и народные заседатели, председатель и члены губернских судов, Председатель и члены трибуналов, Председатель и члены Верховного Суда), несли дисциплинарную и уголовную ответственность за проступки и преступления, совершенные в связи с исполнением этих обязанностей. Как и судьи, народные заседатели не могли быть привлечены к уголовной ответственности за выраженное при вынесении приговора мнение. Поэтому было опротестовано как незаконное постановление об уголовном преследовании народных заседателей за вынесение мягких приговоров¹.

О единственном процессуальном отличии народных заседателей от профессионального судьи И. А. Ростовский писал: «С самого возникновения народного суда судебные заседатели были введены как равноправные члены суда и отличались от судьи, состоящего на службе, в том отношении, что председательствование принадлежит народному судье, но даже в последнем отношении в делах, разбиравшихся с 6-ю заседателями, допускалась возможность выбора председателя из всего состава суда (однако, на практике, вероятно, такого случая не было)»¹.

С 1938 г. в случае временного отсутствия народного судьи (болезни, отпуска и т. д.) исполнение обязанностей судьи на время его отсутствия возлагалось районным Советом депутатов трудящихся на одного из народных заседателей (ст. 19 Закона о судоустройстве 1938 г.). Например, приказом от 5 июля 1939 г. № 52 по Куженерскому суду МАССР было установлено: во время отпуска народного судьи решением президиума Куженерского райисполкома исполнение обязанностей народного судьи возложить на народного заседателя^[64][65]. Однако это правило не применялось, если народный судья находился в суде при исполнении своих служебных обязанностей^[66]. Пленум Верховного Суда СССР подчеркивал недопустимость а) возложения на народного заседателя обязанностей судьи в отсутствие решения полномочного органа либо без указания срока, б) привлечения народных заседателей к временному замещению народных судей, когда последние не могли участвовать в рассмотрении дела и подлежали отводу;

в) избрание постоянного заместителя народного судьи из числа народных заседателей, который замещал бы судью во всех случаях его отсутствия^[67]. Единственным исключением из указанного правила была возможность в отдаленных местностях, перечень которых устанавливался Министром юстиции СССР, ввиду отдаленности друг от друга участков народного суда, вторичное рассмотрение дела в случае отмены приговора или решения народного суда с передачей дела на новое рассмотрение производить в том же народном суде иод председательством одного из народных заседателей, допущенного к исполнению обязанностей народного судьи по специальному в каждом отдельном случае постановлению районного совета депутатов трудящихся^[68]. Примечательно, что при временном отсутствии народного судьи допускалось возложение его обязанностей на одного из народных заседателей, но запрещалась передача подсудных ему дел другому народному суду (например, суду ближайшего участка)¹, что свидетельствует о важном значении деятельности народных заседателей и доверии к ним со стороны общества и законодателя. В то же время если судья не мог участвовать в рассмотрении дела и подлежал отводу, то народный заседатель не мог замещать судью; в таких случаях дело по указанию вышестоящей судебной инстанции подлежало направлению в народный суд другого участка^[69][70].

Возложение обязанностей судьи на народного заседателя допускалось лишь на период временного отсутствия судьи, а не на весь срок полномочий народного заседателя. Поэтому указание Министерства юстиции СССР от 10 сентября 1943 г. № 72, которым всем народным судам было предложено «выделить … по представлению народного судьи 2—3 народных заседателей из числа наиболее подготовленных к судебной работе и войти в исполком соответствующих районных (городских) советов депутатов трудящихся с представлением о возложении на указанных народных заседателей на весь срок их избрания обязанностей замещать народного судыо в случаях временного его отсутствия» противоречило закону^[71].

Народный заседатель мог привлекаться к временному исполнению обязанностей народного судьи во всяком случае не более чем на два месяца. В случаях отсутствия народного судьи, длящегося более двух месяцев, НКЮ союзной или автономной республики, начальник краевого (областного) управления НКЮ надлежало входить в соответствующий районный (городской) совет депутатов трудящихся с представлением о привлечении к исполнению обязанностей народного судьи другого народного заседателя, но истечении каждых двух месяцев^[72].

Анализ кассационной практики свидетельствовал, что в отдельных народных судах процент отмены приговоров увеличивался в тот период, когда народный судья отсутствовал и его обязанности исполнял народный заседатель^[73].

На народных заседателей в полной мере распространялись правила об обстоятельствах, препятствовавших отправлению ими правосудия, и о порядке заявления и разрешения отводов и самоотводов (ст. 41—47 УПК 1923 г.).

Как и профессиональный судья, народный заседатель не мог принимать участие в рассмотрении дела, если существовали обстоятельства, свидетельствовавшие о возможной заинтересованности его в исходе дела:

1) если он являлся стороной или родственником какой-либо из сторон.

Например, безусловным поводом к отмене приговора признано участие в качестве народного заседателя брата или иного родственника потерпевшего¹;

2) если он являлся родственником судьи или второго народного заседателя.

Так, был отменен приговор, постановленный судом с участием народных заседателей В. и Б., являвшихся братом и сестрой^[74][75];

3) если он или его родственник были заинтересованы в исходе дела.

Народные заседатели, ранее привлекавшиеся обвиняемым, в бытность его лесничим, к судебной ответственности за самовольную пастьбу скота, должны были отвести себя от участия в рассмотрении дела^[76].

Был отменен приговор по дезертирскому делу, постановленный с участием народного заседателя — военкома, привлекавшего обвиняемых к ответственности за дезертирство и подписавшего препроводительную бумагу с их списком^[77]:

Ввиду наличия сомнений в отношении заинтересованности народного заседателя был отмен приговор по делу К.^[78];

4) если он участвовал в деле в качестве свидетеля, эксперта, лица производившего дознание, следователя, обвинителя, защитника или представителя интересов потерпевшего или гражданского истца по этому делу (ст. 40,41 УПК 1923 г.).

По этому основанию был отменен приговор суда, в состав которого входил народный заседатель М., чьи письменные свидетельские показания имелись в деле. При таких обстоятельствах М. должен был отвести себя от участия в деле^[79].

Признано нарушением участие в качестве народного заседателя бухгалтера Т., которая дважды проводила инвентаризацию товаров, находи вшихся под отчетом у К., и обнаружила у него недостачи, послужившие основанием для привлечения этого лица к уголовной ответственности¹.

Не исключалось исполнение обязанностей народного заседателя секретарем народного суда (без совмещения их с обязанностями секретаря по одному и тому же делу)^[80][81];

5) в иных случаях, когда сторона указывала обстоятельства, вызывавшие сомнение в беспристрастности судьи.

Например, в 1935 г. был отменен как постановленный незаконным составом суда приговор по делу Л., признанного виновным в совершении преступлений, предусмотренных ст. 111 и 109 УК 1922 г., а именно в том, что, «будучи председателем колхоза, он авансировал хлебом колхозников, допускал уравниловку независимо от выполненной работы, принял в колхоз ранее исключенных кулаков, использовал для личных посевов несколько участков земли и зажимал самокритику», а также в том, что «по его халатности не был выполнен хозяйственный план колхоза». По данному делу в качестве народных заседателей участвовали Лопатин и Загородских.

Народный заседатель Лопатин при вступлении в колхоз в бытность осужденного председателем колхоза не сдал подлежащего обобществлении имущества и продал лошадь со сбруей, в связи с чем обвиняемый выступал против принятия Лопатина в колхоз, «и на этой почве между ними создались неприязненные отношения».

Второго народного заседателя бывшего кулака Загородских обвиняемый, напротив, незаконно принял в колхоз, что в приговоре суда было расценено как злоупотребление служебным положением.

При указанных обстоятельствах имелись сомнения в беспристрастности обоих народных заседателей, поэтому приговор был отменен, а дело направлено на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе судей^[82][83].

По другому делу подлежал удовлетворению отвод, заявленный подсудимым народному заседателю Ш. по мотивам, что брат последнего является по делу свидетелем обвинения¹.

Обстоятельством, вызывавшим сомнение в беспристрастности народного заседателя, считалось и участие в этом качестве в составе суда студентам-пракгикантам, причем даже если они были утверждены советами или исполкомами. Например, такой запрет был установлен Ленинградским областным судом^[84].

Все судьи — как профессиональный судья, так и народные заседатели — подписывали приговор (ст. 337 УПК 1923 г.). Неподписание приговора хотя бы одним членом суда (будь то народный судья¹, один из заседателей^[85][86] или оба заседателя^[87]) являлось безусловным основанием для отмены приговора. При этом подписание приговора одним из народных заседателей не на языке судопроизводства, а на своем родном языке (в данном деле народный заседатель Левин подписал приговор по-еврейски в то время как судопроизводство велось на русском языке) не рассматривалось как нарушение закона в виде неподписания приговора одним из судей^[88].

Правила о неизменности состава суда распространялись на всех членов суда — как на профессионального судью, так и на народных заседателей: каждое дело, рассматривавшееся в судебном либо в распорядительном (позднее — подготовительном) заседании, должно было рассматриваться в одном и том же составе судей; при невозможности для кого-либо из судей продолжить участвовать в заседании, он подлежал замене другим судьей, и дело начиналось слушанием сначала (ст. 42 УПК 1923 г.). Поэтому были признаны незаконными замена заболевшего народного заседателя судебным распорядителем, не состоявшим в списке народных заседателей, к тому же без возобновления судебного следствия^[89], допрос свидетелей и обвиняемого в двух разных заседаниях, в отсутствии друг друга и с участием разных народных заседателей^[90], вынесение приговора не тем составом суда, который его рассматривал (в протоколе судебного заседания указаны народные заседатели Ш. и К., а в приговоре — К. и Л.)^[91].

УПК 1922 г. в ст. 321 и УПК 1923 г. в примечании к ст. 42 предусматривали институт запасных народных заседателей, обычно применяемый в суде с участием присяжных заседателей, где этот вопрос в связи с многочисленностью заседателей часто бывает необходим. Правовое регулирование этого института было лаконичным: закон лишь указывал на сам факт участия запасных народных заседателей в зале суда и на необходимость возобновления судебно-следственных действий по требованию народного заседателя, вступившего на место выбывшего народного заседателя. Однако запасные заседатели не участвовали в судебном разбирательстве наравне с очередными народными заседателями, не находились с ними за одним столом, не могли участвовать в судебном следствии, задавая вопросы допрашиваемым лицам, как в настоящее время это могут делать запасные присяжные заседатели¹. Поскольку участие запасных заседателей было сопряжено с дополнительными расходами, применение этого института не получило широкого распространения. Например, по сообщению Президиума Московского губернского суда 1926 г., вызов в нарсуд запасных народных заседателей был отменен^[92][93]. В то же время по «большим процессам» судам предлагалось «строго проводить практику привлечения в состав суда запасного иарзаседателя, который присутствовал бы в зале суда и который, в случае выбытия почему-либо одного из заседателей, мог бы вступить на место выбывшего без возобновления судебного следствия»^[94]. В качестве примера можно привести дело о вредительстве на электростанциях, которое рассматривалось 12—19 апреля 1933 г. специальным Присутствием Верховного Суда СССР, по которому в качестве запасного члена суда участвовал председатель Центрального Комитета профессионального союза рабочих, инженеров и техников электротехнической промышленности и электрических станций А. В. Зеликов^[23].

11а народного заседателя распространялись и правила о недопустимости его участия в составе суда при повторном рассмотрении дела: народный заседатель, принимавший участие в постановлении приговора, не мог участвовать в рассмотрении того же дела при новом его рассмотрении вследствие отмены первоначального приговора (ст. 44 УИК 1923 г.). Нарушение этого запрета влекло отмену решения, вынесенного при новом рассмотрении дела^[96].

Рассмотрение уголовных дел судом в составе одного профессионального судьи и двух народных заседателей на долгие годы стало основной (а часто — и единственной) формой состава суда первой инстанции.

С 1936 г. участие народных заседателей в рассмотрении дел по первой инстанции стало конституционным принципом (ст. 103 Конституции СССР 1936 г.). С 1956 по 1992 г. правило о рассмотрении уголовных дел судом первой инстанции в составе одного профессионального судьи и двух народных заседателей не знало исключений.

• [1] См.: Циркуляр Верховного Суда от 23 июня 1923 г. № 41 // Рабочий суд. 1923. № 5.С. 25.
• [2] Циркуляр Народного комиссариата юстиции от 6 февраля 1923 г. № 22 «О подсудности судебным местам впредь до опубликования нового Уголовно-процессуальногокодекса» // Еженедельник советской юстиции. № 4—5. С. 120.
• [3] Полянский II. II. Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР. (Сравнительный очеркновой и старой редакции Кодекса). М.: Право и жизнь, 1923. С. 9.
• [4] Там же. С. 6.
• [5] Почтовый ящик (ответы не имеют официального характера) // Еженедельник советской юстиции. 1923. № 4—5. С. 113.
• [6] Чельцов М. Л. Советский уголовный процесс. Харьков: Юрид. изд-во НаркомюстаУССР, 1929. Вып. II. С. 112.
• [7] Чельцов М. Л. Советский уголовный процесс. 1929. С. 271.
• [8] Бранденбургский Я. Очередная задача предстоящего года // Еженедельник советскойюстиции. 1923. № 50. С. 1155.
• [9] Полянский II. II. Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР. (Сравнительный очеркновой и старой редакции Кодекса). С. 22.
• [10] э Научно-методическая конференция в Верховном Суде СССР // Социалистическаязаконность. 1966. № 9. С. 15.
• [11] Утверждено постановлением ЦИК СССР, СП К СССР от 24 июля 1929 г.
• [12] Почтовый ящик (ответы не имеют официального характера) // Еженедельник советской юстиции. 1923. N° 4—5. С. 113. Статья 49 УПК 1923 г. регулировала порядок заявленияи разрешения отвода, заявленного судье.
• [13] См.: Розенблюм С. О нарзаседателях. С. 938—939.
• [14] Циркуляр № 216 от 8 декабря 1926 г. «О перевыборах народных судей и народныхзаседателей на 1927 год» // Еженедельник советской юстиции. 1926. № 50. С. 1412—1413.
• [15] Списки народных заседателей Верховного Суда РСФСР, как и списки народныхзаседателей Верховного Суда Союза ССР публиковались в центральной печати: Список нарзаседателей Верхсуда на 15 октября 1923 г. — 14 января 1924 г. // Еженедельниксоветской юстиции. 1923. № 40. С. 934; Список 25-ти народных заседателей ВерховногоСуда СССР 1946 г. // Социалистическая законность. 1946. N° 4—5. С. 4.
• [16] СЗ. 1930. № 57. Ст. 601.
• [17] СЗ. 1931. № 5. Ст. 65 (24).
• [18] Поэтому неточным является утверждение А. Я. Кодинцева о том, что народные заседатели впервые были введены в состав специальных судов Законом о судоустройстве 1938 г. См.: Кодинцсв А. Я. Эволюция судебной системы в СССР накануне и во время войны //Администратор суда. 2010. N° 1. С. 25—29.
• [19] Специализация народных заседателей еще в большей степени проявлялась в гражданском процессе. Согласно ст. 43 Положения о судоустройстве РСФСР 1926 г. народные заседателидля участия в заседаниях судебного гражданского отделения губернского суда избиралисьиз лиц, работавших в хозяйственных предприятиях — государственных и кооперативных (так называемые заседатели-хозяйственники). В 1929 г. ст. 152 ГПК РСФСР была дополнена положением о том, что суд мог вынести решение без назначения экспертизы, если в составе самого суда имелись лица, обладавшие достаточными познаниями для разъяснения специального вопроса. С. Абрамов писалпо этому поводу: «В самом деле, почему нарзаседатель, например, квалифицированный рабочий-строитель, не может разъяснить суду вопроса по делу, если идет спор по договору подряда о постройке здания, в этом случае нет необходимости в вызове специального эксперта"(Абрамов С. К изменению и дополнению ГПК // Еженедельник советской юстиции. 1929.№ 51−52. С. 1195−1199).
• [20] Постановление Пленума Верховного Совета СССР от 13 апреля 1940 г. по делу Спирина // Советская юстиция. 1940. № 13. С. 34—35.
• [21] Зегер. Некоторые вопросы, вытекающие из кассационной практики Верховного судаСоюза ССР // Социалистическая законность. 1940. № 8. С. 26.
• [22] Нарушение ст. 413 и 415 УПК РСФСР // Социалистическая законность. 1938. № 9.С. 137−138.
• [23] Дело о вредительстве на электрических станциях в СССР. Стенографическийотчет Специального присутствия Верховного Суда СССР. М.: ОГИЗ — «Советское законодательство», 1933. Вып. I. Заседания 12 и 13 апреля 1933 г. 201 с.; Вып. II. Заседания14 и 15 апреля 1933 г. 194 с.; Вып. III. Заседания 16—19 апреля 1933 г. 168 с.
• [24] Сборник приказов и инструкций Народного комиссариата юстиции Союза ССР. М. :Юрид. изд-во НКЮ СССР, 1940.'Вып. 1. С. 141−142.
• [25] Шохор В. Коренизация аппарата советской юстиции. (О привлечении национальныхкадров союзных республик к работе в органах юстиции) // Еженедельник советской юстиции. 1928. № 8. С. 235.
• [26] СУ. 1919. № 36. Ст. 354.
• [27] Постановление ВЦИК и СНК РСФСР от 14 октября 1927 г. о выполнении судебныхфункций органами туземного управления народностей и племен Северных окраин РСФСР (Известия ЦИК. 1927. 17 ноября. № 263; Еженедельник советской юстиции. 1927. № 48.С. 1509).
• [28] Васильев Т. Коренизация судебного аппарата // Еженедельник советской юстиции.1929. № 30. С. 720.
• [29] 1 Шалашное В. За хорошего судью-нарзаседателя // Советская юстиция. 1934. № 24. С. 10.
• [30] Горкин А. Ленинские принципы организации и деятельности советского суда //Социалистическая законность. 1970. № 4. С. 19; Горкин А. Ф. Социалистическое правосудиев Союзе ССР // Советское государство и право. 1972. № 12. С. 29.
• [31] См, напр.: Вольфсон Ф. I. Народной заседательяслы отсогтор / Во. ъфсон Ф. I. да Сегал Г. М. Сыктывкар: Коми п>ига лез., 1930. 58 с. («В помощь народному заседателю"(Вольфсон Ф. I., Сегал Г. М., М., 1926).
• [32] См. также Закон о судоустройстве 1938 г. (ст. 23—25, 30); Положение о выборахнародных судов РСФСР, утвержденное Указом Президиума Верховного Совета РСФСРот 25 сентября 1948 г.; Положение о выборах народных судов РСФСР, утвержденное УказомПрезидиума Верховного Совета РСФСР от 29 октября 1951 г.
• [33] Советское право в период Великой Отечественной войны: Уголовное право. Уголовный процесс. Ч. 2 / иод ред. И. Т. Голякова. М.: Юрид. изд-во МЮ СССР, 1948. С. 165.
• [34] Положение о судоустройстве 1922 г. (ст. 19); Положение о Верховном Суде Союза ССРи Прокуратуре Верховного Суда Союза ССР, утвержденное постановлением ЦИК и СНКСССР от 24 июля 1929 г. (ст. 14).
• [35] Конституция СССР 1936 г. (ст. 109).
• [36] Положение о выборах народных судов РСФСР, утвержденное Указом ПрезидиумаВерховного Совета РСФСР от 25 сентября 1948 г. (ст. 1); Положение о выборах народныхсудов РСФСР, утвержденное Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 29 октября1951 г. (ст. 1).
• [37] Конституция СССР 1936 г. (ст. 105—108).
• [38] Чем короче срок полномочий народных заседателей, тем чаще обновлялся составнародных заседателей и тем больше граждан участвовали в непосредственном отправленииправосудия. См .'.Добровольская Т. Н. Организация и деятельность советского суда в периодразвернутого строительства коммунизма // Советское государство и право. 1963. № 1. С. 94.
• [39] Положение о судоустройстве 1922 г. (ст. 17).
• [40] Закон о судоустройстве 1938 г. (ст. 12).
• [41] Этот срок оказался слишком кратким, о чем писал С. Болтинов в 1927 г.: «Считаемцелесообразным поддержать мнение самих нарзаседателей об удлинении сроков участиянарзассдателей в суде с 6 дней до 12 в году. Необходимость удлинения сроков участия нарзаседателей в суде вызывается обоснованным желанием самих заседателей иметь большевозможности для более глубокого ознакомления с работой суда, так как за шестидневноепребывание в суде нарзаседатель практически мало успевает в усвоении техники самогопроцесса. Поэтому положительное разрешение вопроса об удлинении срока, естественно, пошло бы на пользу как самому нарзаседателю. так и советскому суду» (Болтинов С. РаботаМосгорсуда с нарзаседателями // Еженедельник советской юстиции. 1927. № 34. С. 1056).В последующем этот срок был увеличен до двух недель в году.
• [42] Алимов П. Перевыборы народных заседателей // Еженедельник советской юстиции.1927. № 34. С. 1042.
• [43] Бранденбургский Я. Предстоящая большая кампания (к перевыборам нарсудей и нарзаседателей на 1927 г.) // Еженедельник советской юстиции. 1926. № 50. С. 1394.
• [44] Голяков И. Т. Народные заседатели в советском суде // Советское государство и право.1952. №. 5. С. 63.
• [45] Болтинов С. Работа Мосгорсуда с нарзаседателями. С. 1055; Поздеев. Работа улучшается (Яраиский уезд, Вятской губ.) // Еженедельник советской юстиции. 1929. № 43. С. 1019.
• [46] 1 Левшинская Л. Как вести работу с народными заседателями // Еженедельник советской юстиции. 1929. № 45. С. 1057; Поповский. Больше внимания кружкам повышенноготипа // Еженедельник советской юстиции. 1929. № 50. С. 1183; Самсонов В. Как проводитьработу с нарзаседателями // Еженедельник советской юстиции. 1929. № 15. С. 332; Краси-лич Д. Улучшить работу с народными заседателями // Социалистическая юстиция. 1954.№ 8. С. 69.
• [47] Впервые предложение об издании специального недорого популярного руководства, изложенного «кратко, выразительно, без иностранных слов и специальных юридических терминов», для вручения или рассылки вместе с повесткой всем избранным народным заседателям («для которых толстые комментарии не годятся») были сформулированы в 1929 г. См.:Волков II. Как вести работу с народными заседателями // Еженедельник советской юстиции. 1929. № 38. С. 892; Н. На втором совещании местные судебно-прокурорских работников (Наброски). С. 1131. Позднее такими изданиями стали: Кожевников М. В., Лаговиер Н. О., Лисицын А. А. В помощь народному заседателю / под ред. И. Л. Булата. М.: Госюриздат, 1937. 80 с.; Пособиедля народных заседателей. 2-е изд., испр. и доп. М.: Госюриздат, 1960. 268 с.; Горкин А. Ф., О
• [48] О Анашкин Г. 3., Панюгин В. Е. 100 ответов на вопросы народных заседателей. Пособиедля слушателей народных ун-тов / под ред. А. Ф. Горкина. М.: Знание, 1970. 190 с.; Горкин А., Анашкин Г, Панюгин В. Настольная книга народного заседателя. М.: Знание, 1974.224 с.; Анашкин Г. .3., Трубников П. Я. Отвечаем на вопросы народных заседателей (Для слушателей народных университетов). М.: Знание, 1984. 208 с. и др. Журнал «Советская юстиция» периодически публиковал материалы для народныхзаседателей в специальной рубрике «В помощь народным заседателям»: Ермаков Г. Участие народных заседателей в судебном разбирательстве уголовных дел // Советская юстиция. 1973. № 8. С. 25—26; Ковальчук Е. Основные права и обязанности народного заседателя в народном суде (В помощь народным заседателям) // Советская юстиция. 1963. № 7.С. 19—20; Ростовский В. Ознакомление народных заседателей с делами, подлежащими разрешению // Советская юстиция. 1971. № 19. С. 24—25; Ростовский В. Подготовка народныхзаседателей к судебному разбирательству по уголовным делам // Советская юстиция. 1973.№ 7. С. 27−28.
• [49] Например, определение Уголовно-судебной коллегии Верховного Суда СССРот 2 апреля 1949 г. по делу М. // Судебная практика СССР. 1949. № 8. С. 47.
• [50] Постановление Президиума Верховного Совета РСФСР от 14—15 мая 1935 г. (протокол № 32) в связи с приговором Верхсуда РСФСР по делу Тоот и др. // Советская юстиция.1935. № 18. С. 23−24.
• [51] Тименко. Опыт работы по общему надзору // Социалистическая законность. 1937.№ 6. С. 77; Социалистическая законность. 1940. № 9. С. 74; Определение Судебной коллегиипо уголовным делам Верховного суда СССР от 11 февраля 1953 г. № 4/19 249 // Социалистическая законность. 1953. № 5. С. 89—90; Определение Судебной коллегии по уголовнымделам Верховного Суда СССР от 22 ноября 1952 г. по делу Вологдина // Судебная практика Верховного Суда СССР. 1953. № 2. С. 19—20; Постановление Президиума ВерховногоСуда РСФСР от 20 сентября 1957 г. по делу Анохина // Советская юстиция. 1958. № 1.С. 78—79; Строго соблюдать ленинские принципы социалистического правосудия // Советская юстиция. 1958. № 4. С. 3.
• [52] Определение Уголовно-судебной коллегии Верховного Суда СССР от 4 мая 1939 г. по делу Л. // Вопросы уголовного процесса в практике Верховного суда СССР. М.: Юрид. изд-во Министерства юстиции СССР, 1948. С. 293.
• [53] Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 9 июля 1940 г. по делу А. и В. //Вопросы уголовного процесса в практике Верховного суда СССР. М.: Юрид. изд-во Министерства юстиции СССР, 1948. С. 290.
• [54] Логинов П. Участие сторон в процессе пересмотра решений в порядке надзора // Социалистическая законность. 1957. № 8. С. 53.
• [55] Генов Л. О народных заседателях // Еженедельник советской юстиции. 1924. № 14.С. 322.
• [56] Тезисы доклада Я. Н. Бранденбургского по п. 2-му повестки дня V Всероссийскогосъезда деятелей советской юстиции «Народный суд РСФСР, его нужды и очередные мероприятия для надлежащей его постановки» // Еженедельник советской юстиции. 1924.№ 12−13. С. 293.
• [57] Резолюции V российского съезда деятелей советской юстиции по докладу т. Бранденбургского «Народный суд РСФСР, его нужды и очередные мероприятия для надлежащейего постановки» // Еженедельник советской юстиции. 1924. № 12—13. С. 304—305.
• [58] Рабочий суд. 2013. № 11. С. 73.
• [59] Обзор советского законодательства за июль-август 1924 г. // Пролетарский суд. 1924.№ 3. С. 32.
• [60] В конце 1920;х гг., в период упрощения уголовно-процессуальной формы, разрабатывался проект УПК РСФСР, в котором предполагалось полное упразднение распорядительных заседаний и предание обвиняемых суду по делам, по которым велось предварительное следствие, прокурором, непосредственно наблюдавшим за производством следствия (ни. 2 п. 5 постановления НКЮ «Об Уголовно-процессуальном кодексе» // Еженедельниксоветской юстиции. 1928. № 26. С. 749—750, ст. 71 проекта УПК РСФСР 1929 г.). Однако участие народных заседателей в стадии предания суду не исключалось полностью: в соответствии с п. 5 указанного постановления народный судья, получив дело с постановлением прокурора о предании суду и: а) усмотрев такую существенную неполноту материалов дела, которая не может быть восполнена в судебном следствии, или б) не согласившисьс квалификацией установленных в обвинительном заключении деяний обвиняемого, или жев) не согласившись с предложением прокурора о направлении дела к слушанию, был вправевнести это дело в закрытое судебное заседание (в составе постоянного нарсудьи и двух нарза-седателей), без вызова обвиняемого, защиты и свидетелей, но с вызовом прокурора для обсуждения разногласий суда и прокурора и окончательного разрешения вопроса о направлениидела и квалификация постановления о формулировке обвинительного заключения. Линия на упрощение уголовного судопроизводства была признана ошибочной, и проектУПК 1928 г. не был принят. В Приказе НКЮ СССР 19 июня 1939 г. № 46 «О составе подготовительных заседанийверховных, областных, краевых, окружных судов, судов автономных областей и специальныхсудов» (включая военную, железнодорожную и воднотранспортную коллегию ВерховногоСуда СССР, линейные суды железнодорожного и водного транспорта, военные трибуналы) в целях устранения разнобоя, имевшего место в практике судов по этому вопросу, обращалось внимание, что в подготовительных заседаниях всех указанных судов участвуют судьяи двое народных заседателей // Сборник приказов и инструкций Народного комиссариатаюстиции Союза ССР. М.: Юрид. изд-во НКЮ СССР, 1940. Вып. 1. С. 68.
• [61] Причем судья был вправе передать на рассмотрение распорядительного заседаниялюбые вопросы, предоставленные его единоличному разрешению (помимо тех вопросов, которые были отнесены к ведению коллегиального суда законом) (ст. 248 УПК 1923 г.).Заметим, что с 1929 г. распорядительные заседания стали именоваться подготовительными, а указанное правило было упразднено: закон императивно установил перечень вопросов, разрешаемых судьей единолично и судом с участием народных заседателей в стадии преданиясуду (Постановление ВЦИК и СНК РСФСР от 20 октября 1929 г. «Об изменениях Уголовно-процессуального кодекса РСФСР» // СУ. 1929. № 78. Ст. 756).
• [62] Ст. 81 УПК 1923 г. предусматривала, что в течение трех суток после изготовления протокола и его подписания стороны, участвовавшие в судебном заседании, могли подать своизамечания на протокол с указанием на его неправильность или неполноту. Суд обязан былобсудить означенные замечания и вынести по ним свои определения. Пленум Верховного суда РСФСР в постановлении от 7 апреля 1924 г. разъяснил, чтозамечания должны рассматриваться председателем судебного заседания, который в случае согласия с замечаниями удостоверяет их правильность, а в случае несогласия вноситих на рассмотрение суда с обязательным участием председателя судебного заседания и, по возможности, хотя бы одного из участвовавшего в деле заседателей (Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР с изменениями на 1 июня 1937 г.: Официальный текст с приложением постатейно-систематизированных материалов. М.: Юрид. изд-во НКЮ СССР, 1937. С. 140). Эго разъяснение обоснованно критиковалось в процессуальной литературе как противоречившее закону и «принципу деятельности суда в коллегиальном составе» (Катц Л. Протокол судебного заседания и замечания на протокол // Социалистическая законность. 1946.№ 7−8. С. 25).
• [63] Определение Уголовно-кассационной коллегии Верховного Суда РСФСР по делу№ 21 258 // Сборник определений уголовной кассационной коллегии Верховного СудаРСФСР за 1924 год. М.: Юрид. изд-во Наркомюста РСФСР, 1925. С. 115; ПостановлениеПленума Верховного Суда СССР от 1 декабря 1950 г. № 17/15/У «Об устранении недостатков в работе судов по рассмотрению уголовных дел в кассационном порядке»; Приговор отменен ввиду грубого нарушения судом требований ст. 325 УПК РСФСР // Советскаяюстиция. 1959. № 7. С. 92. 1 Прокуратура и революционная законность (По материалам годового отчета) // Еженедельник советской юстиции. 1923. № 51—52. С. 1201.
• [64] Ростовский И. Л. О праве народных заседателей знакомиться с материалами предварительного следствия // Советская юстиция. 1923. № 46. С. 1064—1065.
• [65] Секретарева Т. М. О деятельности Куженерского районного суда Республики МарийЭл: история создания и развития в условиях судебной реформы // Российский судья. 2011.№ 9. С. 11−15.
• [66] Определение Уголовно-судебной коллегии Верховного Суда СССР от 11 ноября1944 г. по делу С. // Вопросы уголовного процесса в практике Верховного суда СССР. М. :Юрид. изд-во Министерства юстиции СССР, 1948. С. 299.
• [67] Приказ НКЮ СССР от 7 сентября 1939 г. № 75 «О порядке замены временно отсутствующих народных судей народными заседателями» // Сборник приказов и инструкций Народного комиссариата юстиции Союза ССР. М.: Юрид. изд-во НКЮ СССР, 1940.Вын. 1. С. 130—131; Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 20 марта 1953 г. № 3"О соблюдении требований ст. 19 Закона «О судоустройстве СССР, союзных и автономныхреспублик»» // Судебная практика Верховного Суда СССР. 1953. № 2. С. 1—2.
• [68] Протокольное Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 20 марта 1953 г.№ 5.
• [69] Временное отсутствие народного судьи не может служить законным основаниемдля передачи подсудных ему дел другому народному суду // Социалистическая законность.1949. № 3. С. 58.
• [70] Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 20 марта 1953 г. № 3 «О соблюдении требований ст. 19 Закона «О судоустройстве СССР, союзных и автономных республик»».
• [71] Логойда А, Шварц 3. Недопустимые противоречия в подзаконных актах и разъяснениях // Социалистическая законность. 1954. № 2. С. 58.
• [72] Приказ НКЮ СССР от 8 октября 1939 г. № 91, утвержденный СПК СССР 8 октября1939 г. «О порядке привлечения народных заседателей к временному исполнению обязанностей народного судьи» // Сборник приказов и инструкций Народного комиссариата юстиции Союза ССР. М.: Юрид. изд-во НКЮ СССР, 1940. Вып. 1. С. 131.
• [73] Кокшаров С. Недостатки в рассмотрении уголовных дел устранимы // Советскаяюстиция. 1959. С. 50.
• [74] См.: Неправильная квалификация хулиганства в качестве антистахановского движения // Советская юстиция. 1936. № 31. С. 21; Определение Уголовно-судебной коллегииВерховного Суда СССР от 22 мая 1939 г. по делу Б. и др. // Вопросы уголовного процессав практике Верховного суда СССР. М.: Юрид. изд-во Министерства юстиции СССР, 1948.С. 293.
• [75] — Определение Уголовно-кассационной коллегии Верховного Суда РСФСР по делу№ 212 001 // Сборник определений уголовной кассационной коллегии Верховного Суда РСФСРза 1925 год. Вып. II. С. 145.
• [76] Определение Уголовно-кассационной коллегии Верховного Суда РСФСР, но делу№ 23 703 // Сборник определений уголовной кассационной коллегии Верховного Суда РСФСРза 1924 год. М.: Юрид. изд-во Наркомюста РСФСР, 1925. С. 84.
• [77] Определение МСНС от 17 декабря 1922 г. по делу 8036 // Пролетарский суд. 1923.№ 1. С. 35.
• [78] 3 Определение Верховного Суда СССР от 5 апреля 1950 г. по делу К. и др. // Сборникпостановлений Пленума и определений Коллегией Верховного Суда СССР по вопросамуголовного процесса 1946;1962 гг. / иод рсд. Л. Н. Смирнова. М.: Юрид. лит., 1964. С. 162.
• [79] Определение Уголовно-кассационной коллегии Верховного Суда РСФСР по делу№ 25 225 // Судебная практика. 1929. № 16. С. 12.
• [80] Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда СССР //Социалистическая законность. 1941. № 11. С. 26.
• [81] Определение Уголовно-судебной коллегии Верховного Суда СССР от 18 июня 1941 г. по делу А. // Вопросы уголовного процесса в практике Верховного суда СССР. М.: Юрид. изд-во Министерства юстиции СССР, 1948. С. 295.
• [82] В уголовно-судебной коллегии Верховного Суда СССР. Нарушение ст. 45 УПК РСФСР //Советская юстиция. 1937. № 17. С. 50—51.
• [83] 1 Определение Уголовно-кассационной коллегии Верховного Суда РСФСР по делу№ 28 776 //Сборник определений уголовной кассационной коллегии Верховного Суда РСФСРза 1925 год. Вып. II. С. 150.
• [84] Вортман. Что нам мешает работать? // Советская юстиция. 1937. JSfe 1. С. 22.
• [85] Определение МСНС от 20 декабря 1922 г. по делу 7824−22 // Пролетарский суд. 1923.№ 1. С. 36.
• [86] Определение Уголовно-кассационной коллегии Верховного Суда РСФСР по делу№ 21 144 // Сборник определений уголовной кассационной коллегии Верховного Суда РСФСРза 1924 год. М.: Юрид. изд-во Наркомюста РСФСР, 1925. С. 115; Постановление Президиума Верховного Совета РСФСР по делу Лугинина // Советская юстиция. 1936. № 19. С. 22;Определение Судебной коллегии, но уголовным делам Верховного Суда СССР // Советскаяюстиция. 1939. № 21—22. С. 40.
• [87] В Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда СССР // Советскаяюстиция. 1941. № 19. С. 29.
• [88] Подписание приговора судьей на своем родном языке не может колебать законностиприговора // Советская юстиция. 1941. № 20. С. 27.
• [89] Определение Уголовно-кассационной коллегии Верховного Суда РСФСР по делу№ 29 302 // Сборник определений уголовной кассационной коллегии Верховного Суда РСФСРза 1924 год. М.: Юрид. изд-во Наркомюста РСФСР, 1925. С. 81.
• [90] В судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Союза ССР // Советскаяюстиция. 1938. № 20−21. С. 90.
• [91] 1 В судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Союза ССР // Советскаяюстиция. 1938. № 20—21. С. 81. Аналогичные нарушения были допущены и, но другим делам.См.: Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 3 марта 1940 г. по делу Турика //Советская юстиция. 1940. № 9. С. 33; Постановление Пленума Верховного Суда СССР //Социалистическая законность. 1940. № 4. С. 73; Неточное указание в приговоре статьи указаот 4 июня 1947 г. «Об усилении охраны личной собственности граждан», по которой подсудимый осужден, и указание в приговоре и протоколе судебного заседания разного составасуда влечет отмену приговора // Социалистическая законность. 1950. № 4. С. 60—61; Определение Верховного Суда СССР от 7 июня 1952 г. № 02/1376-у-52 // Социалистическаязаконность/ 1952. № И. С. 89; Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда СССР № 02−18у-52 // Социалистическая законность. 1953. № 5. С. 89.
• [92] Хотя предложения о наделении запасных народных заседателей такими правамивысказывались. См.: Саратовские двухнедельники // Еженедельник советской юстиции.1923. № 29. С. 665. Проект УПК СССР 1948 г. также не допускал участия запасного народного заседателя или запасного члена суда, присутствовавшего в заседании суда в течениевсего судебного разбирательства, в допросах и вынесении судом определений и приговора (ст. 254).
• [93] Из деятельности президиума Мосгубсуда с 1 сентября по 15 ноября 1926 г. // Пролетарский суд. 1926. № 21—22. С. 14.
• [94] Постановление Президиума Верховного Суда РСФСР от 9 февраля 1933 г. Протокол№ 8. Пункт 7 «О порядке привлечения, но большим процессам запасных нарзаседателей» //Советская юстиция. 1933. № 8. С. 23.
• [95] Дело о вредительстве на электрических станциях в СССР. Стенографическийотчет Специального присутствия Верховного Суда СССР. М.: ОГИЗ — «Советское законодательство», 1933. Вып. I. Заседания 12 и 13 апреля 1933 г. 201 с.; Вып. II. Заседания14 и 15 апреля 1933 г. 194 с.; Вып. III. Заседания 16—19 апреля 1933 г. 168 с.
• [96] Из практики Уголовно-судебной коллегии Верховного Суда СССР (дело Ануфриева) // Советская юстиция. 1938. № 6. С. 51—52.