От культуры к культурам

В XX в. внимание исследователей все больше стало переключаться с изучения культурных констант, т. е. постоянных устойчивых элементов, существующих в более или менее неизменном виде во всех культурах и тем самым дающих возможность говорить о культуре вообще, на изучение многообразия культурного оформления человеком своего существования и изучение различий, наблюдающихся в разных культурах. Благодаря этому изменился сам предмет культурологического исследования: предметом стала не культура человечества, а конкретные культуры.

Постепенно такой подход привел к отказу от глобально-эволюционистских построений, хотя (как будет показано далее) и не к отказу от идеи эволюции вообще, которую стали наблюдать и выявлять уже в отдельных культурах. Культурфилософской основой такого рода исследований в эмпирических науках о культуре послужили так называемые циклические теории культурного развития. При этом под культурными циклами понимается определенная последовательность фаз изменения и развития культуры, которые следуют закономерно одна за другой и при этом мыслятся как возвращающиеся и повторяющиеся. Здесь очевидна аналогия с человеческой жизнью. Человек рождается, переживает детство, юность, зрелость, старость и умирает; то же можно сказать и о культурах: каждая культура рождается, переживает свой цикл и умирает.

Различные представители циклизма по-разному определяли жизненный субстрат культуры, по-разному описывали фазы ее существования, по-разному классифицировали и распределяли живые и умершие культуры. Русский историк и культуролог (и, заметим, генерал) Н. Я. Данилевский, изложивший свою теорию в книге «Россия и Европа», впервые изданной в 1871 г., говорил о культурно-исторических типах, выделяя десять таковых: египетский; китайский; ассирийско-вавилоно-финикийский, или древнесемитский; индийский; иранский; еврейский; греческий; римский; новосемитский, или аравийский; германо-романский, или европейский [27, с. 88]. Каждый их этих культурно-исторических типов, или цивилизаций, имеет свою собственную историю, и нельзя говорить об общей или универсальной истории человечества. Когда мы обсуждаем вопросы древней, средней или новой истории, мы обычно подразумеваем историю Европы. На самом деле каждый из культурно-исторических типов имеет свою собственную древнюю, среднюю и новую историю, причем некоторые из них уже завершили свой цикл, другие существуют, находясь на разных ступенях развития.

Данилевский сформулировал пять законов исторического развития, вытекающих из идей циклизма.

• 1. Всякое племя или семейство народов, характеризуемое отдельным языком или группой языков, довольно близких между собою, составляет самобытный культурно-исторический тип.
• 2. Дабы цивилизация, свойственная самобытному культурноисторическому типу, могла зародиться и развиваться, необходимо, чтобы народы, к нему относящиеся, пользовались политической независимостью.
• 3. Начала цивилизации одного культурно-исторического типа не передаются народам другого типа.. Каждый тип вырабаты1.11

От культуры к культурам

вает ее для себя при большем или меньшем влиянии чуждых… цивилизаций.

• 4. Цивилизация, свойственная каждому культурно-историческому типу, тогда только достигает полноты, разнообразия и богатства, когда разнообразны этнографические элементы, его составляющие.
• 5. Ход развития культурно-исторических типов всего ближе уподобляется тем многолетним одноплодным растениям, у которых период роста бывает неопределенно-продолжителен, но период цветения и плодоношения — относительно короток и истощает раз навсегда их жизненную силу [27, с. 91—92].

Данилевский стал родоначальником циклических теорий в современной историографии и науке о культуре. За ним следовали О. Шпенглер, А. Тойнби, П. А. Сорокин, наш соотечественник и современник Л. Н. Гумилев. Общим для них и многих других не названных здесь приверженцев циклического взгляда было представление об «исторических индивидуальностях», каковыми являются все культурные целостности, и о наличии жизненного цикла у каждой из этих целостностей (Шпенглер полагал, как мы говорили, что этот цикл состоит в развитии от культуры к цивилизации; последняя свидетельствует об умирании культурной целостности).

На культурфилософском уровне основой новой парадигмы было циклическое учение, а на методологическом уровне — функционализм. В культурной антропологии это учение разрабатывали Б. Малиновский и А. Рэдклифф-Браун. Они исходили из того, что в культуре, понимаемой как целостность, нет «лишних» элементов. Что бы мы ни рассматривали: декоративный элемент одежды, религиозную традицию, формы ритуалов — все выполняет свою определенную функцию в целостности культуры, понимаемой как особенная форма приспособления человеческой группы к условиям среды ее обитания.

Циклические теории и функционализм изменили представления о культуре, обусловили их существенные отличия от тех, которые были выработаны в рамках эволюционистской парадигмы. Во-первых, каждая культура стала рассматриваться как ценность в себе безотносительно к тому месту, которое она занимает на эволюционной лестнице. А поскольку в работах функционалистов было показано, насколько сложным образованием является каждый культурный организм, стало невозможным разделять культуры на примитивные и высокоразвитые. Те культуры, которые с точки зрения эволюционного развития считались примитивными, т. е. стоящими на нижних ступенях эволюционной лестницы, начали восприниматься просто как другие, имеющие отличные от современных культур структуры и закономерности функционирования. Этот взгляд был сильным ударом по европоцентристскому мировоззрению, продолжая и развивая антропологическую революцию, о которой говорилось выше.

Во-вторых, ушел в прошлое музейно-архивный подход к систематизации культурологического материала. Чтобы понять культуру, в рамках новой парадигмы недостаточно собрать по списку культурные объекты (см. разд. 1.9) и описать ритуалы и мировоззрение. Надо выяснить, какую именно функцию выполняет тот или иной объект или элемент мировоззрения в целостности культуры, как именно он «держит» целостность культуры.

Впрочем, со сменой культурологической парадигмы изменилось и само понимание музея. В традиционном историческом или этнографическом музее принципом организации экспозиции является «каталожный»: экспонаты должны быть систематизированы по каталогу, и их перечень должен быть по возможности наиболее полным. Цель экспозиции современного музея — реализация идеи аутентичного восстановления культурной среды. Поэтому экспонаты в музее должны быть функциональны и играть свою культурную роль, не располагаться по шкафам и витринам. При этом посетитель музея сможет как бы целиком погрузиться в инокультурную среду. Например, он может посетить «жилище крестьянина XVIII в.» или «рыцарский замок», а не просто созерцать «предметы крестьянского обихода», разложенные в витринах. Такая эволюция музейной идеологии происходила параллельно смене парадигм в исследовании культуры.

Смена парадигм повлекла за собой необходимость и предоставила возможность осуществить теоретический анализ культуры, выяснить, почему данное орудие, данные идеи, данный образ мира, миф или легенда характерны именно для этой культуры, какую они в ней выполняют функцию, как сопрягаются со средой, в которой эта культура возникла.

Эта новая научная парадигма, в корне изменившая взгляд на культуру, получила название плюралистической, ибо ее стоВсе еще непреодоленный культурный шок

ронники исходили из идеи плюрализма, множественности и многообразия культур.