Теория коммуникативного действия

Объяснением того, как происходит обмен установками, становится коммуникативная теория действия, предполагающая выделение жеста, голосового жеста и значащего символа, а также постоянное сравнение обмена жестами между животными и обмена жестами между людьми с целью определения специфики человеческого поведения. Термин «жест» заимствован у Вильгельма Вундта и служит для обозначения элементарного (или атомарного) действия. Среди всех прочих жестов особое значение имеют те жесты, при посредстве которых люди и животные вызывают в себе самих те же самые отклики, которые они надеются вызвать в других. Так птицы поют для самих себя, а дети играют со своими воображаемыми друзьями. Особо подробно стоит рассмотреть голосовые жесты, производя которые, индивид воздействует «на себя самого так, как другие воздействуют на пего, так что он находится под воздействием не только другого, но и самого себя постольку, поскольку он использует тот же самый голосовой жест» [Мид, с. 215]. Габриель Тард высказал предположение о том, что основанием социального поведения является подражание. Мид принимает это понятие, но сама идея подражания подвергается принципиальному преображению: «Механизм подражания состоит в том, что индивид вызывает в себе самом тот отклик, который он вызывает в другом, и вследствие этого придает таким откликам больший вес, чем другим откликам, постепенно выстраивая эти наборы откликов в некое преобладающее целое» [Там же, с. 216]. Индивид подражает другим, не просто повторяя их поведение, но стремясь воздействовать на них желательным для него образом. Вот тут-то он и вызывает в себе самом отклик, который надеется произвести в другом, а для того сам становится другим, которому предстоит ответить на его стимул определенным образом, и лишь в этом смысле «подражает» другому. Вся ситуация и в самом деле напоминает общение с воображаемыми друзьями, но она типична для общения людей как такового и позволяет определить причины ошибочных действий.

В качестве коррелята объектов в сознании (или в нервной системе, как, следуя словоупотреблению бихсвиористов, предпочитает выражаться Мид) мы обнаруживаем наборы организованных откликов, позволяющих нам всем одинаково относиться к таким, например, объектам, как кресло или собака. Поскольку сами организации откликов организованы, «инициация … набора организованных наборов … откликов и соответствует тому, что мы называем идеей или понятием какой-либо вещи» |Там же, с. 218−219]. Набор откликов закрепляется в значимом символе. «Взаимосвязь … этого голосового жеста с подобным набором откликов как в самом индивиде, так и в другом и превращает этот голосовой жест в то, что я называю значимым символом» [Мид, с. 219]. Символ вызывает водном индивиде ту же группу реакций, которую он вызывает и в другом индивиде. Символ одновременно является стимулом и откликом. Поскольку «символизация конституирует объекты, которые не были конституированы прежде и не существовали бы, если бы не контекст социальных отношений, в котором происходит символизация» [Там же, с. 223], значимый символ используется для сохранения коммуникативного контекста, связывающего «я» с другими или, иными словами, для сохранения сообществ, с одной стороны, и личностей — с другой.

В символическом интеракционизме описание образца коммуникативного взаимодействия разворачивается в последовательную теорию коммуникативного действия. Вместе с тем эта теория предлагает и интеракционистскую концепцию языка, и концепцию символизации. Эта последняя становится одним из оснований интеракционистской теории социальных групп.