Национальная безопасность России: проблемы противодействия политическому экстремизму

Противодействие политическому экстремизму является одной из важнейших задач на современном этапе не только во всем мире, но и в Российской Федерации. Экстремизм активно заявляет о себе в том обществе, где складывается чрезвычайная ситуация: резкое падение социально-экономического уровня жизни населения, крайнее ухудшение положения той или иной социальной группы, рост безработицы, миграционные проблемы, резкая социальнополитическая поляризация сил в обществе.

В России политический экстремизм в своей основе возникает, в первую очередь, из-за нерешенности многих социальноэкономических проблем, крайними проявлениями которых являются: резкое расслоение общества по имущественному положению; серьезная безработица, особенно среди молодежи; слабый контроль за нелегальной иммиграцией; тотальная коррупция и бюрократизация; недостаточная социальная защищенность населения; различные нарушения конституционных прав и свобод граждан и т. д. Однако поскольку эти явления приобрели в современной России устойчивый характер и сиюминутно не могут быть преодолены, необходимо определить реальные задачи по противодействию политическому экстремизму. Тем более что разработанная и утвержденная Указом Президента Российской Федерации от 12 мая 2009 г. «Стратегия национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года» прямо указывает на «необходимость постоянного совершенствования правоохранительных мер по выявлению, предупреждению, пресечению и раскрытию актов терроризма, экстремизма, других преступных посягательств на права и свободы человека и гражданина, собственность, общественный порядок и общественную безопасность, конституционный строй Российской Федерации»^[1].

Вместе с тем, по нашему мнению, при разработке программы противодействия экстремизму необходимо учитывать два обстоятельства:

• 1 Существует опасность, что под воздействием сохраняющихся в обществе негативных процессов в экономике и социальной жизни, ведущих к обнищанию основной части населения, идеи гражданского общества могут быть дискредитированы не только под воздействием радикализации масс, но и вследствие усиления авторитарных начал в деятельности государственных структур.
• 2) В сложившихся условиях власть без участия институтов гражданского общества не может не только решать проблемы противодействия экстремизму, но и практически осуществлять любую социально значимую программу мероприятий. Тогда как на данном этапе наблюдается много декларативности, парадной шумихи, помпезности со стороны органов власти при слабой активности общественности в эффективном использовании своих, законом определяемых возможностей.

Кроме того, необходимо учитывать, что понятие «экстремизм» и механизмы противодействия ему носят исторически обусловленный характер и требуют научного обоснования с учетом текущих и прогнозируемых в обществе позитивных и негативных процессов. В силу чего государственная программа противодействия политическому экстремизму должна носить конкретно-исторический характер, быть направленной на решение именно реальных проблем, своевременно реагировать на изменяющуюся обстановку, предлагать комплексное решение поставленных задач, строго учитывать конституционные права и свободы граждан России.

В России противодействием экстремизму и терроризму занимается сегодня множество структурных подразделений государственной власти: органы юстиции, прокуратуры, МВД, ФСБ и ряд других силовых ведомств. Вместе с тем недостаточный опыт в этой сфере, слабая правовая база и углубление социально-экономического кризиса в целом не дают возможности эффективно воздействовать на происходящие процессы. Как одно из следствий этого, в России отмечается рост преступлений экстремистской направленности. Так, по данным российской Генпрокуратуры, в 2003 г. было зарегистрировано 240 преступлений экстремистской направленности; в 2004 г. — 216; в 2005 г. — 288; в 2006 г. — 263; в 2007 г. — 356; в 2008 г. — 460; в 2009 г. — 548; в 2010 г. — 656; в 2011 г. — 603^[2]. За 2012 г. было зарегистрировано — 696 экстремистских преступлений^[3].

Приведенные данные указывают, с одной стороны, на повышение активности со стороны экстремистки настроенных граждан и организаций, тогда как, с другой — на стремление различных подразделений правоохранительных органов активизировать работу, направленную на выявление и пресечение преступлений данной категории. С этой целью в 2008 г. в МВД был создан специальный департамент по борьбе с экстремизмом взамен упраздненного департамента по борьбе с организованной преступностью и терроризмом. При этом большинство сотрудников из РУБОПов были переведены в штат антиэкстремистского управления, позднее получившего название Центр «Э» России. Одним из направлений деятельности Центра «Э» стало предупреждение, выявление, пресечение и раскрытие преступлений экстремистской направленности, в том числе межрегионального и международного характера, а также имеющих большой общественный резонанс.

Однако вышеприведенные данные уголовной статистики свидетельствуют, что, несмотря на создание специального антиэкстремистского управления в МВД РФ, помимо других спецслужб, так или иначе связанных с борьбой против проявлений экстремизма, количество экстремистских преступлений год от года неуклонно растет, а сама группа этих преступлений демонстрирует высокую латентность.

По мнению С. Н. Фридинского: «Причины такой высокой латентности обусловлены следующими факторами: недостатки в работе органов внутренних дел, в частности, нереализация информации, получаемой в результате оперативно-розыскной деятельности; слабое взаимодействие служб органов внутренних дел, органов федеральной службы безопасности и органов прокуратуры Российской Федерации; неконтролируемая миграция граждан из сопредельных государств и прежде всего стран Средней Азии и Китая; низкий уровень подготовки сотрудников правоохранительных органов, неправильная квалификация уголовно-правовых деяний, слабое знание уголовно-процессуального законодательства, низкий уровень оперативно-розыскной деятельности; нежелание сотрудников правоохранительных органов регистрировать совершенные преступления как экстремистские по субъективным причинам, связанным с неблагоприятными статистическими данными, которые придется указывать в информационных отчетах»^[4].

На наш взгляд, помимо указанных факторов, на высокую латентность экстремистских преступлений влияют еще и следующие обстоятельства:

1) Отсутствие действенной, стабильной и непротиворечивой правовой основы борьбы с экстремистской преступностью.

Необходимо пересмотреть и изменить (конкретизировать) в соответствии с насущными задачами антиэкстремистское законодательство.

• 2) Недостаточное организационно-материальное обеспечение расследования экстремистских преступлений. Крайне важно иметь постоянную возможность для проведения дорогостоящих экспертиз и привлекать высококвалифицированных специалистов и экспертов.
• 3) Отсутствие наработанной единообразной практики

применения действующих законов, в частности судами. Это особенно явно проявляется при уголовно-правовой оценке сравнительно недавно криминализированных деяний, а также организованных преступных формирований: незаконных вооруженных формирований, банд, преступных сообществ (преступных организаций) и др. Тем более что экстремистские проявления становятся все более многообразными: до 2000 г. уголовное законодательство насчитывало 15 составов преступлений экстремистского характера, а в 2008 г. их стало уже 24. Кроме того, необходимо упорядочить так называемый «федеральный список экстремистских материалов», разработав и закрепив в антиэкстремистском законодательстве единообразные критерии, использование которых различными региональными судебными инстанциями действительно позволяло бы оценивать тот или иной материал как экстремистский, представляющий реальную угрозу для российского общества.

Немаловажное значение в деле противодействия политическому экстремизму принадлежит согласованной, скоординированной работе всех силовых структур государства, которые непосредственно задействованы в борьбе с экстремизмом: ФСБ, МВД (Центр «Э»), Генеральная прокуратура РФ, СВР, ФПС РФ, спецподразделения МО РФ и т. и.

Координация деятельности по борьбе с преступностью в России возложена на прокуратуру. По мнению В. П. Рябцева: «На передний план в координационной деятельности прокуратуры все более настойчиво выступает адекватность в оценке реального состояния законности и правопорядка в стране (регионах); формирование идеологии и стратегии координации правоохранительных органов, их взаимодействия с иными государственными структурами, институтами гражданского общества; определение ближайших и долгосрочных приоритетов их деятельности»^[5].

Положение о координации деятельности правоохранительных органов по борьбе с преступностью (утверждено Указом Президента РФ от 18.04.1986 № 567), изданное в соответствии со ст. 8 Федерального закона «О прокуратуре РФ», является подзаконным нормативным актом. Ст. 8 Закона о прокуратуре РФ предусматривает лишь то, что деятельность правоохранительных органов по борьбе с преступностью координируют Генеральный прокурор РФ и подчиненные ему прокуроры. Законодатель обязал прокурора координировать деятельность правоохранительных органов по борьбе с преступностью. Но при этом статутное законодательство об остальных субъектах координации не обязало их принимать активное участие в этой деятельности. Отсюда отсутствие четкой координации действий силовых структур в деле противодействия проявлениям политического экстремизма.

Между тем эффективность противодействия экстремизму во многом зависит и от качества координации. Координация должна быть более жесткой по процедурам выработки и выполнения согласованных решений. Этот процесс должен сопровождаться четким распределением ролей, использованием сил и средств, форм и методов работы, адекватных складывающимся угрозам и тенденциям их развития. Продуманная координация должна минимизировать экстремистскую преступность.

При координации деятельности правоохранительных органов по борьбе с экстремистской преступностью необходимо обратить внимание на:

• 1) повышение антиэкстремистского потенциала реализуемой государством внутренней и внешней политики (формирование в массовом сознании принципа недопустимости социальной и личной ненависти и вражды; совершенствование государственнотерриториального устройства; минимизация негативных последствий миграции, совершенствование молодежной политики и др.);
• 2) совершенствование системы ранней индивидуальной профилактики преступности (выявление лиц, находящихся в социально опасном положении, их ресоциализация и др.);
• 3) активизация и повышение качества оперативно-розыскных мероприятий (учет и перевербовка лидеров экстремистов всех уровней, их дискредитация на уровне экстремистской группы, пресечение каналов финансирования и связи экстремистов и др.)^[6]-

Таким образом, проблема координации деятельности, четкого выполнения согласованных решений требует серьезного отношения от всех силовых структур, участвующих в противодействии экстремизму. Координация деятельности силовых структур должна быть поставлена на четкую правовую основу с соответствующим положением в антиэкстремистском законе.

Кроме того, по нашему мнению, помимо комплексного использования сил и средств правоохранительных и силовых структур, необходимо законодательно закрепить принцип единоначалия, в соответствии с которым вся полнота ответственности на территории субъекта федерации в противодействии экстремизму лежит на начальнике территориального органа безопасности, который бы не просто обеспечивал согласование решений, обмен мнениями и информацией, но и реально отвечал за исполнение принятых решений в установленные сроки. В тоже время все сведения по проявлениям политического экстремизма, получаемые другими правоохранительными органами, неукоснительно направлялись бы в соответствующие структуры ФСБ России на местах, а все мероприятия согласовывались с территориальными органами ФСБ в установленном порядке.

Вместе с тем в современной обстановке основное направление координации антиэкстремистской деятельности на уровне федерального округа — информационно-аналитическое, цель которого — выделить наиболее значимые угрозы безопасности Российской Федерации в масштабе округа для последующего их предупреждения и пресечения силами правоохранительных органов, действующих на уровне субъекта федерации. Поэтому, на наш взгляд, на уровне федерального округа работу по координации антиэкстремистской деятельности должно осуществлять представительство Администрации Президента РФ в федеральном округе.

Данная деятельность могла бы осуществляться также в рамках работы совета при полномочном представителе Президента Российской Федерации в федеральном округе. Совет представляет собой совещательный орган, содействующий реализации полномочий главы государства по обеспечению согласованного функционирования и взаимодействия федеральных органов исполнительной власти и органов государственной власти субъектов федерации, а также образуемых распоряжением полномочного представителя межведомственных комиссий. В силу чего совет при полномочном представителе Президента Российской Федерации мог бы рассматривать вопросы координации деятельности правоохранительных структур на окружном уровне в плане противодействия экстремистской деятельности.

Таким образом, анализ деятельности правоохранительных органов и в целом государственных структур показывает, что основной формой противодействия экстремизму является применяемая ими «система уголовно-правовых и административно-правовых мер, направленных на выявление и пресечение экстремистской деятельности», а также «система запретительноограничительных мер, направленных на предупреждение проникновения экстремистов на территорию Российской Федерации, устройство их на работу в органы исполнительной власти, избрание в органы законодательной власти, вхождение в общественные и религиозные объединения»^[7]. Однако эффективная политика государства в области противодействия проявлениям политического экстремизма должна опираться, помимо репрессивнозапретительного аппарата, на систему профилактических мер, предполагающих наличие институционально оформленных каналов взаимодействия государства, гражданского общества и личности, в силу чего проблема профилактики экстремистских проявлений является одной из насущных задач, решение которой требует усилий не только государственных структур, но и институтов гражданского общества.

Некоторые исследователи отмечают, что в Российской Федерации отсутствует системное профилактическое воздействие со стороны всех органов, задействованных в противодействии экстремизму, в предупреждении вовлечения молодежи в совершении преступлений террористического и экстремистского характера^[8]. Как правило, подобные профилактические мероприятия в виде бесед и встреч осуществляются органами прокуратуры, отделами образования на местах, сотрудниками ФСБ и МВД, в основном в школах, реже — в средних специальных учебных заведениях и очень редко — в высших учебных заведениях^[9].

Профилактика экстремистской деятельности — это часть, элемент борьбы с такой деятельностью. Поэтому профилактика, наряду с выявлением и пресечением экстремистских проявлений, включает в себя подготовку и реализацию государствами и уполномоченными ими органами комплексной системы политических, социальноэкономических, информационных, воспитательных, организационных, оперативно-розыскных, правовых, специальных и иных мер, направленных на минимизацию последствий экстремистской деятельности, установление и устранение способствующих ей причин и условий.

Проявлениям экстремизма нередко предшествуют различные формы протестного, конфликтного характера: массовые митинги, пикеты, шествия, в том числе несанкционированные; стихийные перекрытия шоссейных и железных дорог; погромы рынков и магазинов; уличные беспорядки и т. п. Однако система раннего предупреждения таких конфликтных форм в настоящее время не создана. Поэтому в целях профилактики экстремистской деятельности необходимо создать государственную систему выявления и разрешения таких конфликтов на ранней стадии развития. Важными функциями этой системы могли бы стать, вопервых, осуществление многоуровневого мониторинга и прогноза развития конфликтов как потенциальных угроз безопасности. Во-вторых, создание действенного механизма ответственности органов власти различных уровней за принятие не просчитанных по своих последствиям политических, кадровых и административных решений, послуживших причиной социально-политических конфликтов. Необходима именно общефедеральная система прогнозирования и регулирования на ранней стадии социальнополитических конфликтов как часть единой государственной системы противодействия экстремизму, включающая не только правоохранительный, но и социальный, экономический, политический и пропагандистский аспекты.

Кроме того, можно согласиться с мнением Е. В. Сальникова, утверждающего, что в процессе осуществления профилактической деятельности можно выделить два уровня: «общесоциальный — комплекс мер, специально не направленных на причины и условия преступления и социальный — ориентирован непосредственно на причины и условия преступления»^[10].

Общесоциальный уровень связан с мероприятиями по улучшению социального климата в обществе (решение социальноэкономических проблем, гарантирование конституционных прав и свобод граждан, отсутствие репрессивных мер против инакомыслящих, формирование толерантного мировоззрения и т. д.). Необходимо отметить, что формирование толерантного мировоззрения — процесс достаточно длительный, главным образом, связанный с отказом от любых форм расовой, национальной, религиозной, социальной ненависти или вражды. Здесь чрезвычайно важна не только государственная политика, но и роль всего общества — семья, учебные учреждения, СМИ, общественные организации и т. д. Тогда как на втором уровне аккумулируется система мероприятий, направленных на предупреждение экстремистских преступлений. На этом уровне возрастает роль правоохранительных органов и в целом силовых структур государства. На втором уровне основными элементами предупреждения экстремистских проявлений выступает криминологическая профилактика, а также мероприятия оперативно-розыскного характера.

Криминологическая профилактика подразделяется на раннюю, непосредственную профилактику и профилактику рецидива. Объектом ранней профилактики являются факторы неблагоприятного формирования личности и такие формы антиобщественной направленности, которые свидетельствуют о возможности перехода к преступному поведению. Непосредственная профилактика направлена на лиц, находящихся на грани совершения преступления. По признаку направленности на объект (личность преступника) она может быть отождествлена с пресечением преступлений. В отношении профилактики рецидива речь идет о предупреждении повторного совершения преступлений несовершеннолетними^[11].

Оперативно-розыскные мероприятия, осуществляемые с использованием различных (открытых и скрытых) сил и средств, направлены на выявление и воздействие на лиц, участвующих в деятельности экстремистских группировок, а также подготавливающих и покушающихся на совершение экстремистских преступлений. По нашему мнению, необходимо разработать и законодательно закрепить специальную федеральную программу помощи лицам, желающим покинуть ряды экстремистских организаций. Так, участники экстремистских групп по мере надобности или разочарованности в экстремизме могли бы обращаться за получением подобной помощи к сотрудникам такого подразделения в системе правоохранительных органов. Данные подразделения могли бы включать в себя не только сотрудников полиции, но и психологов, педагогов, представителей общественных организаций и т. д. Причем программа не должна ограничиваться простой поддержкой лиц, обращающихся за помощью. Сотрудники подразделения должны сами устанавливать контакты с представителями экстремистских группировок, предлагая им свое содействие и необходимую помощь. С такой инициативой они могли бы обращаться к лидерам или активистам экстремистских сообществ, с целью расколоть «ядро» этих организаций.

Вместе с тем можно согласиться с утверждением В. Е. Петрищева, что «задачу профилактики экстремистских преступлений нельзя „поручить“ какому-то одному министерству, ведомству или даже государственному институту (образования, воспитания, правоохраны и т. п.). Эта задача-общегосударственная и общенародная»^[12]. Действительно, профилактика экстремистских проявлений в нашей стране должна рассматриваться как инструмент установления гражданского мира и объединения усилий граждан России в восстановлении и укреплении нашего экономического и политического потенциала. Поэтому в процессе профилактики экстремистской деятельности, помимо чиновников, должны быть задействованы представители образования, средств массовой информации, общественных организаций и политических партий, творческой интеллигенции и т. д. В тоже время эффективность системы мер профилактики экстремизма находится в прямой зависимости от степени заинтересованного участия в их разработке и целенаправленной реализации государственных структур и общественных институтов: всех ветвей власти, органов самоуправления, образовательных и воспитательных учреждений, правоохранительных органов и специальных служб, лидеров и активистов общественных объединений, представителей средств массовой информации, религиозных авторитетов различных конфессий, а также всего гражданского общества.

Однако, по мнению некоторых исследователей, «анализ системы субъектов противодействия экстремизму как фактору дестабилизации общественного порядка и общественной безопасности позволил сделать ряд выводов о том, что в действующей системе противодействия экстремизму в Российской Федерации недостаточное внимание уделяется гражданскому обществу, его структурным элементам в борьбе с этим антиобщественным явлением»^[13]. Поэтому необходимо создать организационноправовой механизм управления (например, общественную комиссию по противодействию экстремистской деятельности при начальнике территориального органа безопасности), который обеспечивал бы координацию деятельности как государственных органов, так и субъектов гражданского общества, поскольку общественный порядок и общественная безопасность — есть результат усилий двух «субъектов»: государства и самого общества.

Немаловажное значение в системе профилактики экстремистской деятельности имеет информационное противодействие экстремизму, в реализации которого наряду с государственными органами могли бы участвовать институты научного, образовательного, бизнес-сообщества, СМИ, в целом структуры гражданского общества. Указанные институты, являясь органической частью общества, имеют неизмеримо больший набор инструментов воздействия на общественное сознание, нежели государство. Кроме того, привлечение общества к рассмотрению чувствительных вопросов противодействия экстремизму позволяет максимально выверять применяемый инструментарий, не допускать нарушений прав и интересов граждан. Таким образом, на современном этапе можно выделить несколько направлений информационного противодействия проявлениям экстремистской деятельности:

• 1) Образовательное — создание системы подготовки специалистов в сфере борьбы с проявлениями экстремизма.
• 2) Идеологическое — формирование толерантного мировоззрения, развитие патриотизма, приоритета общечеловеческих ценностей и т. д.
• 3) Пропагандистское — просвещение граждан в области противодействия экстремизму, выпуск книг, брошюр, плакатов антиэкстремистской направленности, создание документальных фильмов, видеороликов, а также агитационная работа с участниками экстремистских организаций.
• 4) Организационное — взаимодействие с общественными и религиозными организациями, СМИ, проведение конференций, семинаров, «круглых столов» по проблемам антиэкстремистской деятельности.
• 5) Молодежное — просветительская работа в молодежной среде, разъяснение правовых основ антиэкстремистской деятельности, проведение тематических сборов, слетов, спортивных мероприятий, целенаправленная работа с молодежными субкультурами и т. п.

Вместе с тем следует отметить, что на современном этапе значительно возросла роль Интернета, с одной стороны, как средства пропаганды экстремизма, с другой — контрпропаганды, используемой против экстремистских организаций. Причем экстремисты значительно опережают контрпропагандистские мероприятия, свободно распространяя свою информацию через Интернет, создавая многочисленные сайты экстремистского содержания (например, «Кавказцентр», «Гураба», «Джамаат Такбир», НСО, СС и т. п.). По мнению Е. П. Ильина: «Практически все террористические, другие экстремистские, включая так называемые „повстанческие“ организации и группировки (в мире их около 500), имеют собственные сайты (в настоящее время их свыше 5000, в 1998 г. их было всего 12), посредством которых пропагандируется идеология экстремизма, обосновывается необходимость и правомерность насильственной деятельности этих структур, распространяются практические пособия и рекомендации по организации подпольной деятельности, сборке взрывных устройств, выбору объектов и тактических приемов совершения диверсионно-террористических актов»^[14].

Решение этой проблемы, на наш взгляд, возможно тремя путями:

• 1) Создание в сети Интернет специальных пропагандистских антиэкстремистских сайтов с их постоянной рекламой в СМИ, образовательных учреждениях и т. п.
• 2) Введение запретительных мер, связанных с использованием сети Интернет. Необходимо урегулировать порядок регистрации доменных имен в российском сегменте сети Интернет, который исключил бы возможность создания сайтов с использованием вымышленных данных, а также позволил бы прекратить функционирование сайтов, пропагандирующих идеологию экстремизма, обучающих изготовлению и использованию взрывчатых веществ, организации и осуществлению терактов и т. д.
• 3) Налаживание активного международного сотрудничества государств в сфере регулирования отношений, связанных с использованием сети Интернет. Учитывая, что экстремистские организации нередко создают свои сайты в доменной зоне на территории других стран, необходимо разработать специальную правовую базу, а также выработать механизм реализации такого взаимодействия государств по противодействию проявлениям экстремизма в сети Интернет.

Кроме того, большим потенциалом антиэкстремистской пропаганды обладает обнародование основных результатов деятельности в сфере противодействия экстремизму. В этой связи представляется целесообразным издание специального открытого доклада правоохранительных органов о мерах по борьбе с экстремизмом и терроризмом в России. Подобная практика существует в некоторых зарубежных странах (например, ФРГ, Швеция и т. д.). По мнению некоторых авторов: «Наряду с предупреждением и пресечением на стадии подготовки преступлений террористического характера, упреждающим информированием органов государственной власти и управления о политических, экономических, социальных и иных противоречиях, могущих вызвать террористические проявления, важным профилактическим действием обладает использование гласности для дискредитации идеи допустимости использования террора и насилия в качестве метода политической борьбы и сужения тем самым социальной базы террористической и экстремистской деятельности»^[15].

Таким образом, разработка и реализация всего комплекса информационно-пропагандистских мер по противодействию проявлениям экстремизма должны быть ориентированы на различные слои населения и возрастные группы и с учетом современной тактики экстремистов прежде всего на молодежь.

Одной из важнейших проблем противодействия экстремистской деятельности в российском обществе является осуществление профилактических мероприятий в молодежной среде. Процесс профилактической работы с молодежью должен включать систему социальных, правовых, педагогических и иных мер, направленных на выявление и устранение причин и условий, способствующих осуществлению преступлений и правонарушений экстремистской направленности.

Однако данный процесс осложняет, во-первых, отсутствие открытого диалога между правоохранительными органами и молодежной общественностью в вопросах предупреждения экстремизма. Как отмечает Е. В. Сальников: «Основным результатом отсутствия взаимодействия является появление ложных необъективных стереотипов молодежного сознания по отношению к правоохранительным органам. Причем данные стереотипы свое отражение находят в попытках молодежи проявить неуважение к законам государства»^[16].

Во-вторых, отсутствие специальной подготовки у сотрудников правоохранительных органов. Представители различных правоохранительных структур нередко демонстрируют низкий уровень компетенции даже в вопросах классификации радикальных и экстремистских организаций. Так, подготовленная прокуратурой Чувашской Республики информационно-справочная брошюра «Экстремизм — угроза обществу» к «молодежным экстремистским движениям националистическо-расистской направленности» относит организацию «Авангард красной молодежи» (АКМ)^[17], известную своей коммунистической и интернациональной идеологией. А в брошюре «Информационно-аналитические материалы по профилактике экстремизма в молодежной среде», подготовленной Минспорттуризмом России совместно с ФСБ России, в разделе «Объединения леворадикальной политической направленности», утверждается, что «также отмечается деятельность групп анархо-коммунистов (троцкистов), монархистов и иных организаций»^[18]. Вызывает удивление стремление авторов документа, по-видимому, «аналитиков», отождествить анархокоммунистов с троцкистами, еще большее удивление вызывает отнесение монархистов к «объединениям леворадикальной политической направленности».

Вместе с тем указанные обстоятельства не снимают проблему организации и проведения профилактики в молодежной среде. Здесь следует согласиться с мнением многих специалистов, что наиболее уязвимой средой для проникновения идей экстремизма являются учащиеся школ с еще не сформировавшейся и легко поддающейся влиянию психикой^[19]. После окончания школы подростки поступают в вузы, колледжи и попадают под влияние различных политических структур, в том числе экстремистской направленности. Поэтому основная задача профилактической работы состоит не только в стремлении выявить и предупредить совершение преступлений экстремистского характера со стороны школьников и студентов, но и оказать воздействие на мировоззрение молодых людей с целью развития толерантности и негативного отношения к экстремистским идеям и способам деятельности.

Однако осуществляя воздействие на личность молодого человека, необходимо учитывать следующие обстоятельства:

• 1) Пропорциональность и корректность воздействия, поскольку предрасположенность подростков, несовершеннолетних к совершению противоправных действий во многих случаях исчезает без какого-либо внешнего давления после завершения становления полноценной личности.
• 2) Всесторонний характер воздействия. Так, преимущественное использование репрессивных мер часто приводит к обратным результатам и негативным последствиям.
• 3) Профилактическое воздействие должно осуществляться компетентными, специально подготовленными представителями государственных и общественных структур.
• 4) Работа с молодыми людьми должна осуществляться строго на основе специальной нормативно-правовой базы, не нарушая конституционных прав и свобод.

Кроме того, в интересах профилактики экстремистских проявлений в молодежной среде, особенно среди несовершеннолетних, необходимо: на государственном уровне решить вопрос о мерах по обеспечению несовершеннолетних рабочими местами путем установления и контроля квот для несовершеннолетних в государственных и коммерческих предприятиях и учреждениях; разработать и принять федеральный закон, запрещающий передачу в аренду коммерческим структурам помещений, предназначенных для использования в работе с детьми и подростками; создать государственные специализированные учреждения для несовершеннолетних, участвовавших в совершении антиобщественных действий, а также состоявших в экстремистских группировках и нуждающихся в социальной профилактике и реабилитации; разработать и внедрить в практику молодежных комиссий, комитетов, организаций программу по осуществлению проектов культурного обмена между представителями различных рас, национальностей, религиозных убеждений, что будет способствовать снижению страхов, фобий, неприязни, информационного дефицита в среде российской молодежи.

Таким образом, поскольку противодействие политическому экстремизму есть важнейшая задача для государства и общества, ее решение требует координации усилий государственных и общественных структур; применения новых знаний, методов, опыта по предупреждению и пресечению противоправных действий субъектов экстремистской деятельности; подготовки компетентных сотрудников правоохранительных органов, способных не только готовить и проводить специальные операции по пресечению экстремистских преступлений, но и эффективно взаимодействовать с органами государственного и местного самоуправления, общественными организациями и политическими партиями, представителями СМИ и религиозных объединений. В тоже время особое внимание со стороны государственных и общественных институтов следует уделять профилактике экстремизма, осознавая его угрозу государству и обществу.

Исследование сущности и проявлений политического экстремизма в современной России, а также проблем противодействия ему со стороны государственных и общественных структур, позволили автору сформулировать некоторые предложения по реформированию системы противодействия данному социальному феномену. По нашему мнению, одним из важнейших условий повышения эффективности противодействия политическому экстремизму является разработка общегосударственной комплексной программы, включающей не только правоохранительный, но и политический, социальный, экономический, правовой, информационный, культурный и другие аспекты по устранению социальных условий, способствующих росту проявлений экстремизма в российском обществе.

Вместе с тем при формировании системы противодействия политическому экстремизму необходимо учитывать следующие факторы:

• 1) Политический экстремизм — постоянный спутник современных обществ, активно проявляющийся в периоды политических, экономических, социальных кризисов и обострений. Любая критически сложившаяся историческая ситуация, в ходе которой обостряется вплоть до угрозы самосохранению положение той или иной социальной группы, будет вести к активным проявлениям политического экстремизма. В латентном состоянии экстремизм присутствует во всех обществах, даже наиболее благополучных. Тогда как активную форму принимает по мере обострения исторической ситуации. В тоже время экстремизм — ровесник политики, но в прошлых обществах, где грань между правом и произволом была сильно размыта, а международного права как всеобщего регулятора международных отношений практически не было, вычленение и идентифицирование политического экстремизма как особого общественного явления было делом достаточно затруднительным.
• 2) Полностью искоренить экстремизм из жизни современных обществ невозможно. Но необходимо уметь активно противодействовать экстремистской деятельности и минимизировать ее проявления, в первую очередь информационное воздействие на общество. В конечном итоге в существовании экстремизма виноваты не только экстремисты, а зачастую сама власть, которая своим некомпетентным руководством дестабилизирует общество, а также само общество, в котором этот экстремизм зарождается и произрастает при равнодушном, индифферентном отношении к нему как отдельных граждан, так и общественных институтов.
• 3) Особенности политического экстремизма в России связаны с переходным характером современного российского общества. Распространение идеологии и практики экстремизма в современных российских реалиях является во многом реакцией на самостоятельно избранный путь развития в условиях слабости вновь создаваемых социально-политических институтов, не способных пока в полной мере обеспечить эффективное и устойчивое развитие общества.

На наш взгляд, система противодействия политическому экстремизму должна состоять из трех взаимосвязанных подсистем, охватывающих сферы правового регулирования основных направлений противодействия экстремизму:

• 1) Профилактика (предупреждение) экстремизма, где основополагающую роль наряду с государством должны играть все институты гражданского общества в целях решения политических, национальных, социально-экономических проблем, порождающих экстремизм.
• 2) Борьба правоохранительных органов с проявлениями экстремизма в плане выявления, пресечения и расследования преступлений экстремистской направленности.
• 3) Ликвидация или минимизация последствий экстремистской деятельности. Здесь должны быть задействованы в пределах своей компетенции все органы исполнительной власти и местного самоуправления, средства массовой информации, общественные и религиозные организации, политические партии.

В каждом из указанных направлений противодействия экстремизму должны быть разработаны меры политического, информационного, координирующего характера, осуществляемые органами исполнительной власти, имеющими специальную компетенцию в сферах профилактики, борьбы и ликвидации (или минимизации) последствий проявления экстремистской деятельности.

Кроме того, для эффективного противодействия политическому экстремизму необходимо усовершенствовать:

• 1) Нормативно-правовое обеспечение антиэкстремистских действий. Необходимо пересмотреть и конкретизировать антиэкстремистское законодательство, в первую очередь доработать Федеральный закон от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности».
• 2) Централизацию руководства всеми антиэкстремистскими действиями, обеспечив согласованность (скоординированность) усилий силовых ведомств, органов государственной власти и общественных институтов. Необходимо ввести принцип единоначалия, предполагающий персональную ответственность руководящего лица за исполнение принятых решений.
• 3) Систему обучения и переподготовки сотрудников правоохранительных органов, представителей органов власти и структур гражданского общества, непосредственно участвующих в противодействии проявлениям политического экстремизма. Здесь необходимо разработать и внедрить новые комплексные обучающие программы, сочетающие политические, социальные, психологические, информационные, педагогические аспекты по предупреждению и пресечению экстремистской деятельности.
• 4) Правовую защиту сотрудников органов, участвующих в противодействии политическому экстремизму, судей, свидетелей и других участников уголовного и гражданского процессов, а также жертв экстремистских преступлений, включая возмещение причиненного ущерба. Наличие реально действующих программ по правовой защите участников борьбы с экстремизмом обеспечит более эффективное функционирование всех органов, учреждений, отдельных лиц, противостоящих экстремистским преступлениям.
• 5) Информационно-психологическое обеспечение антиэкстремистской деятельности. Здесь необходимо уделить пристальное внимание идеологически дифференцированному воздействию на население, участников экстремистских организаций и им сочувствующих. Кроме того, необходимо широко использовать средства массовой информации в сфере противодействия пропаганде насилия, возбуждения расовой, национальной, религиозной, социальной вражды и ненависти, а также в сфере внедрения в общественную практику норм толерантного поведения.
• 6) Практику проведения оперативно-розыскных мероприятий, позволяющих выявлять намерения экстремистов и оперативно пресекать экстремистские действия на стадии их реализации. Причем данные оперативно-розыскные мероприятия не должны носить характер политического сыска в его худших проявлениях и не должны нарушать конституционные права граждан, даже подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений экстремистской направленности.
• 7) Систему комплексного мониторинга и анализа внешних и внутренних экстремистских угроз на федеральном и региональном уровнях, включая отслеживание устремлений зарубежных и российских экстремистских организаций, а также конфликтных процессов в обществе, потенциально опасных экстремистскими угрозами. Необходимо постоянное прогнозирование и четкая оценка развития той или иной кризисной ситуации и своевременное информирование президента и Правительства Российской Федерации.
• 8) Взаимодействие и координацию действий антиэкстремистских сил в международном масштабе. Необходим четкий контроль за деятельностью международных экстремистских объединений, их центров, баз подготовки боевиков и других структур; выявление и ликвидация источников финансирования экстремистских группировок; обмен опытом и информацией по противодействию экстремизму; беспрепятственная выдача экстремистов по требованию того государства, на территории которого ими совершено то или иное уголовно доказуемое преступление экстремистского характера.
• 9) Внедрение целевых, научно-исследовательских и иных программ в области противодействия экстремизму, повышения устойчивости функционирования и антиэкстремистской защищенности жизненно важных и потенциально опасных объектов.
• 10) Привлечение различных общественных институтов (общественные и религиозные организации, СМИ, бизнессообщество и т. п.) к участию в профилактике экстремизма, а также ликвидации или минимизации последствий его проявления.

Для результативного функционирования система по противодействию политическому экстремизму должна основываться на следующих принципах:

• 1) Приоритетность профилактики экстремизма, социальноэкономических и политических мер над мерами репрессивного характера.
• 2) Целевое финансирование деятельности по противодействию политическому экстремизму из средств федерального бюджета в необходимых объемах.
• 3) Адекватность предлагаемых правовых и силовых мер степени угроз, исходящих от экстремизма.
• 4) Упреждающий характер деятельности соответствующих компетентных структур по выявлению и пресечению готовящихся преступлений экстремистской направленности.
• 5) Соразмерность мер временного ограничения конституционных прав граждан, осуществляемых в связи с противодействием экстремизму, степени угроз, исходящих от экстремистских группировок, а также гарантированность обвиняемым участникам экстремистских организаций соблюдения их конституционных прав в ходе предварительного следствия и разбирательства дел в судебных инстанциях.

Функционирование системы по противодействию экстремистской деятельности должно базироваться на определенном комплексе источников правового регулирования, куда должны быть включены:

• 1) Общепризнанные принципы и нормы международного права, а также универсальные, региональные и двусторонние международные договоры, участницей которых является Россия, как непосредственно касающиеся противодействия экстремизму (терроризму), так и связанные с профилактикой и минимизацией последствий экстремизма (терроризма).
• 2) Российские (внутригосударственные) федеральные нормативные правовые акты — Конституция Российской Федерации, решения Конституционного суда Российской Федерации, федеральные законы, указы президента Российской Федерации, постановления Правительства Российской Федерации, акты иных федеральных органов государственной власти.
• 3) Нормативные правовые акты органов государственной власти субъектов Российской Федерации и муниципальных образований, которые касаются профилактики и минимизации последствий проявления политического экстремизма и защиты прав граждан в соответствии со ст. 72 Конституции Российской Федерации.
• 4) Иные нормативные акты, действующие в рассматриваемой сфере — акты Общественной палаты Российской Федерации, политических партий, общественных, религиозных и прочих объединений.

Таким образом, по нашему мнению, в современной России необходима концептуально обоснованная, многоуровневая, динамично развивающаяся система мер противодействия политическому экстремизму, стержнем которой является скоординированная и эффективная деятельность органов государственной власти, предупреждающая социальные, национальные, религиозные конфликты и проявления экстремизма в российском обществе. Главное на этом пути противодействия экстремизму не только утверждение на практике принципов социальной справедливости через преодоление неприемлемого разрыва между бедностью и богатством, но и формирование легитимной политической системы, воспринимаемой как справедливой не только правящими кругами, но и всем российским народом. Только в этом случае созданный политико-правовой механизм противодействия экстремистской деятельности будет действительно эффективен.

Рассмотрев структуру и деятельность экстремистских организаций и проанализировав проблемы противодействия политическому экстремизму, мы пришли к следующим выводам:

• 1) Изучение эволюции организационной структуры, финансирования, методов воздействия, характеризующих деятельность ряда экстремистских организаций, позволяет подтвердить предположение о том, что экстремизм может рассматриваться только как связанное с политикой явление. Вот почему создание подобного рода организаций на основе хорошо законспирированной сетевой структуры с непрозрачными источниками финансирования и применением ничем неограниченного насилия, предполагает участие в политической борьбе определенных социальных сил с целью насильственного изменения конституционного строя и последующей реализацией собственной идеологической доктрины и политической программы.
• 2) Сложившуюся в средствах массовой информации, правоохранительных органах, массовом сознании практику отождествления радикализма и политического экстремизма вряд ли можно считать обоснованной. Применение предложенных в нашем исследовании признаков (критериев) для диагностирования экстремистской деятельности позволяет четко улавливать ту грань, которая отделяет проявления радикализма от политического экстремизма. Именно переход от радикальной риторики к применению идеологически обоснованного нелегитимного насилия против личности, собственности, прав и свобод граждан позволяет отличить экстремистскую деятельность от радикальной.
• 3) Российская государственная система противодействия экстремизму функционирует не столь эффективно, как того требуют современныеусловия. Недостаточнаяскоординированностьорганов государственной власти, необходимость совершенствования системы обмена информацией между различными ведомствами, отсутствие вовлечения в данный процесс общественных объединений и иных институтов гражданского общества — вот далеко не полный перечень проблем, решение которых должно носить первоочередной характер. Вместе с тем само общество еще не в полной мере осознало степень опасности этого явления для российской государственности, многонационального и поликонфессионального российского народа. Кроме того, не наработана в достаточной степени правоприменительная практика борьбы с политическим экстремизмом, что в первую очередь связано с неконкретным, спорным характером некоторых правовых норм, а также со сложностью формирования доказательной базы.
• 4) Тенденции развития политического экстремизма как в мире, так и в России жестко ставят вопрос о немедленном реформировании государственной системы по противодействию проявлениям экстремизма в российском обществе. Отличительной особенностью реформированной системы должно стать регулирование не отдельных обособленных направлений в противодействии экстремизму, а комплексный подход к решению данной проблемы: взаимосогласованное регулирование всех подсистем или составляющих противодействия экстремизму при одновременном использовании обновленного правового инструментария. Причем для эффективного противодействия проявлениям политического экстремизма представляется принципиально важным сделать основной акцент на развитии системы профилактики экстремизма, которая должна иметь упреждающий характер, быть скоординированной, осуществляться компетентными специалистами и не нарушать конституционных прав, свобод и законных интересов граждан.

• [1] Стратегия национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года // Российская газета. 2009. 19 мая.
• [2] См.: Генпрокуратура признала трехкратный рост экстремизма в России, винит националистов и «исламистов». URL: http://www.ekstremizm.ru/novosti/v-rossii/item/712-rost-ekstremistskih-prestupleniy-prekratilsya-v-rossii (дата обращения: 27.04.2012).
• [3] 2,0 См.: Генпрокуратура: в России возросло количество экстремистских преступлений. URL: http://newsland.com/news/detail/id/1 162 124/ (дата обращения:14.03.2013).
• [4] Фридинский С. II. Противодействие экстремистской деятельности (экстремизму) в России (социально-правовое и криминологическое исследование): автореф. дис. … докт. юрид. наук. URL: http://www.crime.vl.ru/index.php?p=3770&more=l&c=l&lb=l&pb=l (дата обращения: 06.04.2013).
• [5] 2,2 Рябцев В. П. Концептуальные аспекты развития координации правоохранительной деятельности // Вести. Академии Ген. прокуратуры РФ. 2007. № 2. С. 67.
• [6] 2,3 См.: Тамаев Р. С. Российская прокуратура в системе органов противодействия экстремизму // Право и безопасность. 2009. № 1. С. 32.
• [7] Воронцов С. А. Антиэкстремистская деятельность органов государственной власти и местного самоуправления в институционально-правовом контексте: автореф. дне. … докт. юрид. наук. Ростов н/Д, 2009. С. 31.
• [8] 2.5 См.: Магомедов М. Д. Вовлечение молодежи в совершение преступленийэкстремистского характера//Российский следователь. 2007. № 20. С. 20.
• [9] 2.6 См.: Петрова Т. А. О совершенствовании функций подразделений милиции общественной безопасности по профилактике экстремизма в молодежной среде // Вопросы совершенствования деятельности милиции общественнойбезопасности. 2008. № 15. С. 150.
• [10] Сальников Е. В. Понятие профилактики экстремизма в молодежной среде, ее задачи // Человек. Религия. Право. Религиозный экстремизм: истоки, сущностьи проблемы противодействия: сб. материалов Всерос. науч-практ. конф. Екатеринбург. 2011. С. 214−215.
• [11] 2,8 Там же. С. 215.
• [12] См.: Петрищев В. Е. Проблемы профилактики экстремистской и террористической деятельности. URL: http://socio.rin.ru/cgi-bin/articIe.pl?id=832&page=l (дата обращения: 18.10.2012).
• [13] Колобов О. А. Терроризм и контртерроризм в современном мире: Аналитические материалы, документы, глоссарий. М., 2003. С. 68.
• [14] Ильин Е. П. Участие институтов гражданского общества, бизнес-структур исредств массовой информации в противодействии идеологии насилия в рамках системы противодействия терроризму // Материалы Четвертой междунар. науч. конф. попроблемам безопасности и противодействия терроризму. М., 2009. С. 59−60.
• [15] Демиров К. К., Мусаев С. Г., Сайгитов У. Т. Религиозный экстремизм итеррористическая деятельность в Дагестане. Махачкала, 2004. С. 64.
• [16] Сальников Е. В. Указ. соч. С. 211.
• [17] См.: Экстремизм — угроза обществу. С. 6.
• [18] Информационно-аналитические материалы по профилактике экстремизма в молодежной среде. М., 2009. С. 53.
• [19] См.: Афанасьева Р. М. Социокультурные аспекты противодействияэкстремизму в молодежной среде // Власть. 2007. № 5. С. 52; Бааль Н. Явление молодежного политического экстремизма // Высшее образование в России. 2007. № 4. С. 117; Сериков А. В. Профилактика политического экстремизма молодежи // Социально-гуманитарные знания. 2005. № 4. С. 199.