Судьба редуцированных в особых условиях

В зависимости от фонетической позиции в слове, а также лексических и грамматических факторов изменение конкретного редуцированного могло не соответствовать указанным в предыдущем параграфе механизмам. Рассмотрим, какими условиями определялись особые пути развития редуцированных.

Результаты необычной вокализации еров определялись, в частности, их соседством с плавными р_у л. Подобные сочетания можно разделить на два типа: tbrt и trbtK На месте сочетаний редуцированных с последующим плавным р, д (сочетания типа tot) в современном литературном языке всегда произносится гласный полного образования. Очевидно, что в подобных случаях обычные правила определения сильных и слабых позиций редуцированных применить невозможно. Например, въднд — въднъ: редуцированный в первом слове должен был исчезнуть, однако в современной форме волна гласный сохраняется. Не ясно до конца, как реально произносились подобные сочетания. Видимо, редуцированные в древнерусском языке звучали, а иногда и писались не только перед плавным, но и после него: вьрх^ть [вь'рьхъ] — вьрьх^гь. Данное явление может быть названо древнерусским глухим полногласием^[1][2].

В подобных сочетаниях в качестве фонологически значимого воспринимался именно первый редуцированный, поэтому именно он, как правило, подвергался вокализации (ср. верх, молния, столб, полный, держава, первый, солнце, сумерки и т. д.). Однако в некоторых случаях наблюдается явление, которое может быть названо вторым полногласием — вокализация сразу двух редуцированных. Такое изменение встречается как в русском литературном языке, так и в диалектах, однако в диалектах оно представлено значительно шире: остолоп <�— (о)стъдп^гь (ср. столпотворение), бестолочь <�— кестъдчь (ср. толк); полон <�— пълнъ, посолонь (‘движение по часовой стрелке, по движению солнца') <�— по съднь (цю), сумеречный <�— соулхьрчьныи, черемуха <�— *чьрлоух^л (ср. др.-рус. чкрлкмкп1 ‘красный'), черен <�— чьрнъ, веревка <�— ккркккл, молапья <�— мълнига {молния), верёх <�— вьрхт* {верх).

Второе полногласие, видимо, следует объяснять совмещением фонологических и фонетических факторов: одновременно прояснялся и первый редуцированный, который был носителем различительных фонемных признаков, и второй, который подвергался вокализации в соответствии с распределением сильных и слабых позиций: 1гьдн^ть [пълънъ] —>• полон; вьрхъ [в ьр ьхъ] —> верех. В литературном языке преобладало фонематическое прояснение, и лишь иногда действовал фонетический фактор. В исключительных случаях в русском языке фонетическая вокализация происходила в отсутствие фонематической: ср. Вревка (название извилистой реки) <�— вьрьвька; бревно <�— вьрвьно [б ьр ьв ьно].

Итак, в исторической грамматике необходимо различать три типа русского полногласия. Первый тип, т. е. первое полногласие, это результат нраславянской метатезы плавных с гласными полного образования, и оно одинаковым образом (за редчайшими исключениями) представлено во всех восточнославянских языках: молоко, город, холод, берег.

Второй тип, т. е. глухое полногласие, возникал в древнерусском языке в результате метатезы плавных в сочетаниях с редуцированными. О степени его распространенности судить затруднительно, так как на письме на месте глухого полногласия встречаются различные написания: вьрвь, врьвь (сельская община), крьвьно, ккрккмо, ккркккио: стъдпъ, стъдъпъ, стдъпъ и т. д. Следует думать, что во всех случаях на большей части древнерусской территории произносились на месте нраславянских сочетаний типа *tbrt два редуцированных: [в ьр ьв-ь], [б ьр ьв ьно], [стълъпъ].

Наконец, третий тип полногласия, собственно второе полногласие, развилось в современном русском языке на месте древнерусского глухого полногласия, но в литературном языке оно проявляется только в отдельных словах: веревка, остолоп.

Во втором типе праславянских сочетаний редуцированных с плавным — *tu>t — ер или ерь произносились после согласного; такие сочетания не нарушали закона возрастающей звучности, редуцированный мог находится как в слабой, так и в сильной позиции: крьстл, крьстъ; дръвд, дръвъ; сабза, едьзъ; баъха, баъхъ.

Последующие фонетические изменения должны были привести к чередованию гласных о, е с нулем звука, а значит — к варьированию основы: *крста — крест, *дрва — дров, *слза — слез, *блха — блох. В формах без гласного возникали труднопроизносимые сочетания согласных, которые должны были либо упрощаться, либо развивать вторичную звучность. В юго-западных говорах древнерусского языка, которые впоследствии легли в основу малороссийского и белорусского наречий, подобная звучность реализовывалась путем появления нового гласного, не тождественного прежним редуцированным. Этот гласный возникал почти всегда после плавного и лишь иногда перед: габаыко (XIII в.), белор. блыха, укр. кривавый, кирвавый.

В северных древнерусских говорах в труднопроизносимых сочетаниях согласный мог упрощаться: крьстд —" *крста —> *кста. О том, что подобный вариант (фонетически закономерный) существовал в истории, свидетельствуют некоторые слова современного русского языка: окстись! <�— окрьсти са, Кеты (название деревни) <�— Крыты, Псков <�— Пдбсковъ.

Однако в подавляющем большинстве случаев редуцированный в соответствующих современных русских словах вокализовался и в слабой позиции: кровавый, блоха, яблоко, слеза, креста, дрова. Видимо, такой результат следует считать действием морфологического выравнивания. При выпадении редуцированного и плавного в парадигме нарушалось единство основы: крьстъ — кркста —" —> крест — кета. В данной парадигме гласный и плавный восстанавливались по аналогии с именительным падежом: крест — *кста — *ксту —> крест — креста — кресту. В других случаях могла действовать аналогия со стороны косвенных падежей или родственных слов: *дрва — дров —> дрова — дров', *крвавый — *крви — кровь —> кровавый — крови — кровь. У тех форм, которые выпадали из грамматической парадигмы (имена собственные, междометия), воздействия морфологической аналогии не было, и происходила лексикализация новой формы: Кеты.

В целом следует отметить, что морфологическое выравнивание основ и грамматическое осмысление фонетических изменений было важнейшим фактором того, как результаты падения редуцированных представлены в современном русском языке. В частности, можно предположить, что второе полногласие в литературном языке во многих случаях устранялось посредством грамматической аналогии: вьрьх^ть — вьрьхоу —> верех — верху —> верх — верху (выравнивание по косвенным падежам).

Морфологическое выравнивание основ, т. е. аналогическое воздействие именительного падежа на косвенные или наоборот, наблюдается не только в сочетаниях с плавными. Это изменение происходило всегда, когда в результате фонетических изменений разрушалась, затуманивалась идентичность основы. Целью морфологического выравнивания было восстановление единства слова в пределах парадигмы склонения.

Например, топоним Слольньскъ при склонении приобретал вариативность, затруднявшую отождествление города: Смодьньскъ — Олольньскл — С. иолкнкскоу —" Смолиеск — Смоленска — Смоленска. Для воссоздания целостности слова происходило выравнивание основы по формам косвенных падежей.

В других случаях направление аналогии было обратным: жьньць —> —> жнец; жьньца —> женцд; жнец — женца —> жнец — жнеца. В этой парадигме происходило выравнивание по форме именительного падежа. Аналогично происходило изменение в слове швец (‘портной'); любопытно, что в этом случае вариант основы косвенных падежей сохранился в распространенной фамилии: Шевцов <�— Шьвьцевъ.

Итак, морфологической аналогией объясняется вокализация редуцированных в слабой позиции: доска, дрова и др., однако это не единственная причина прояснения слабых еров. Вокализация слабых редуцированных также характерна для церковнославянских по происхождению слов.

В церковной традиции чтения, а особенно в певческой богослужебной традиции, существовало правило отчетливого произношения всех редуцированных — даже в слабой позиции. Это подтверждается записями в кондакарях, т. е. в специальных рукописях, содержащих указания на способ исполнения песнопений. Например, в Типографском уставе, содержащем запись слов в традиционном орфографическом и в специальном певческом вариантах, соотносятся записи такого типа^[3]: въ тьдгк — вььь Tbb. ivt — они показывают, что редуцированный даже в слабой позиции (в^ тьлгЬ), несомненно, произносился (ср. другие аналогичные записи, требующие при пении произносить гласный на месте слабого редуцированного: вса — вкккккксаа, къназа — ктназала, кто — кттооо, никто — ниииииктттто).

Такая традиция привела к тому, что в церковнославянском языке даже слабые редуцированные могли совпадать с о, е: возглашаю, воздухь, воскресете, собор, рождество и др. Как видим, в церковнославянизмах вокализация слабых еров наблюдается, как правило, в определенных приставках и суффиксах: воз- <�— въз-; со- <�— ст*-; -еств- <�— -ьств- (ср. др.-рус.: въздоух^ъ> съккръ, рож (д)ьство; совр. рус.: вскричать, взбежать, сбор, уродство и т. д.).

В результате возникло варьирование в аффиксах, получивших в современном языке варианты с гласным и без гласного, например, суффикс -еск—-e/с-, приставки со— с-, воз— вз-, изо—.

из-. Отметим, что в последнем случае представлена вокализация неэтимологического редуцированного: в праславянском языке данная приставка заканчивалась на согласный.

При использовании церковнославянизмов в высоком стиле оформлялись пары слов, которые первоначально являлись стилистическими вариантами, а впоследствии дифференцировались семантически, приобретали разное лексическое значение: рус. сбор — церк.-сл. собор — др.-рус. съкорт. Вместе с тем аффиксы с гласным не всегда свидетельствуют о церковнославянском происхождении слова: в этих случаях нужно говорить не о лексических, а о словообразовательных славянизмах. Ср. соскочить — скинуть, изогнуть — избежать, вражеский — скотский: слова соскочить, изогнуть являются русскими по происхождению.

Другой случай вокализации слабых редуцированных связан с церковнославянским произношением звуков [ы], [й]. Данные позиционные варианты изменялись различно в русском языке и в церковнославянском. Как и обычные редуцированные, в слабых позициях они обычно исчезали (в русском языке): кию —> быо. В сильных позициях эти гласные прояснялись. В русском языке [ы] —> [о], [й] —> [е], т. е. результат был таким же, как у фонем <�ъ>, . В церковнославянском языке возникали другие гласные: [ы] —" [ы], [и] —" [и]. Например: кии [б-щь] —" рус. бей и церк.-сл. бий, докрыи [добрьць] —" рус. доброй и церк.-сл. добрый.

Однако в церковнославянском языке прояснялись не только сильные, но и слабые редуцированные: по традиции все они четко произносились в церковном употреблении для создания торжественного звучания. Именно так, например, возникло церковнославянское произношение слов на -ие: кытие, житие [быт-ще], [ж)ит-ще] —> бытие, житие.

Слова с церковнославянским произношением могли переходить в состав высокого стиля русского литературного языка. Поэтому возникли разные типы противопоставления русского и церковнославянского произношения, например: не убей — не убий, Расея —

Россия, Марья — Мария, житьё — житие. В современном языке результаты всех преобразований представлены в виде чередований в основах и флексиях: пить — пью — пей — пий (церк.-сл.)^[4].

Отдельно необходимо отметить, что ы, и редуцированные (напряженные) могли также появляться в позиции перед начальным и и в позиции перед [j]. Напряженные гласные на стыке предлога и начального и подтверждаются древнерусскими написаниями: вы и. иени, вы искоусФ, однако эти звуки не дали в современном русском языке никаких особых рефлексов. А вот позиции после [j] отразились в современных чередованиях война — военный — воинский; взаймы — в заём — взаимно. То есть в древнерусском языке в этих основах произносился напряженный редуцированный переднего ряда: воин- [bojмн-]; заи. и- [зафш-]. В слабых позициях редуцированный исчезал {война, взаймы), в сильных он вокализовался по русскому (военный, в заём) или церковнославянскому (воинский, взаимно) варианту. Ср. др.-рус. вж заи. иж, зли. икно: [въ защм-ъ], [защм-ьно].

Контрольные вопросы.

• 1. Что такое древнерусское глухое полногласие?
• 2. Почему в сочетаниях редуцированных с плавным обычно подвергался вокализации именно предшествующий редуцированный?
• 3. Что такое второе полногласие? Где оно встречается?
• 4. Как можно исторически прокомментировать произношение современного русского слова бревно?
• 5. Какова была судьба редуцированных в сочетаниях типа
• 6. Какими фактами подтверждается утрата редуцированного и упрощение сочетания согласных в словах типа крьетж?
• 7. Как происходило морфологическое выравнивание основ в период после падения редуцированных?
• 8. Какие формы могли быть источником (образцом) морфологической аналогии в истории русского языка?
• 9. Какова была традиция произношения редуцированных в церковнославянском языке?
• 10. Почему в церковнославянском языке происходила вокализация слабых редуцированных? К каким последствиям это привело?
• 11. Каково происхождение беглого гласного и в современном русском языке? Как объясняется чередование и // э, ы// о в некоторых современных словах?
• 12. Чем подтверждается древнерусское произношение гласных [ы], [й] в позиции после звука | j ]?

• [1] Т — условное обозначение любого согласного.
• [2] См. также параграф 2.1.
• [3] Успенский Б. А. История русского литературного языка (XI—XVII вв.). М. :Аспект Пресс, 2002. С. 125.
• [4] Подробнее см. в параграфе 5.1.