История фонемы «ять»

При дефонологизации количественного признака праславянский гласный ё преобразовался в звук, который имел различную судьбу в славянских диалектах. Первоначально это был гласный нижнего подъема переднего ряда [а], что подтверждается как рефлексами ряда современных славянских языков (болгарский, польский), так и графической особенностью глаголической азбуки — использованием одной буквы, А на месте кириллических *к, га.

Однако у восточных славян достаточно рано произошло изменение [а] —" [е], поэтому в старославянских текстах буква ^rk читается как [а], а в древнерусских для большинства диалектов как [ё]. Подобное изменение ятя, вероятно, произошло еще в дописьменный период, хотя на этот счет существуют различные точки зрения^[1].

Вторым источником фонемы «ять» был праславянский дифтонг *oi, который давал ^тЬ при монофтонгизации перед согласным и на конце слова при восходящей интонации. Ср.: *semen —> с^тЬла, *koina —> ivfcuA, *plodoi —> плод’к. При любом происхождении «Ь оставался долгим звуком, и этот признак (дополнительный, не дифференциальный) определил возможность преобразования «к в некоторых восточнославянских диалектах в дифтонг [ие]. Такое произношение ^тк сказалось на его истории: в разных восточнославянских диалектах он мог совпасть как с фонемой, так и с фонемой .

В современном литературном языке судьба фонемы «ять» предстает с предельной ясностью: «к —> е. Однако реальная история данной фонемы сложна и противоречива, различна, но диалектам и в разных фонетических условиях. В частности, в новгородских и южнорусских рукописях смешение «к с другими буквами («к <-» €, *fc и) происходило на протяжении всей древнерусской эпохи, однако оно происходило по-разному в соответствии с различными факторами: фонетической позицией, нормой письма, временем записи, отражаемым диалектом.

В современных русских говорах рефлексы фонемы *к представлены достаточно пестро: «к мог измениться в (усиливался первый элемент дифтонга), мог измениться в, мог сохраниться в качестве самостоятельной фонемы (сам по себе или в паре с фонемой). Любопытно, что изоглосса, связанная с рефлексом «к —», объединяет некоторые севернорусские говоры (прежде всего северо-западные) с украинским языком.

О времени и механизмах утраты ятя можно судить по письменным памятникам, в которых отражается смешение и замена букв. В соответствии с причинами такого смешения могут быть выделены в границах древнерусского и старорусского языков три периода в истории графического отражения ятя. В XI—XIII вв., и особенно до XIII в., когда не было еще предпосылок к утрате фонемы [е], смешение букв «к — г — е следует считать исключительно графическим эффектом. Это смешение наиболее последовательно обнаруживается в берестяных грамотах, которые, но наблюдениям А. А. Зализняка, отражают так называемую бытовую систему письма.

В рамках подобной системы отождествлялись буквы ь — г — «к, с одной стороны, и буквы ъ — о — с другой. Такое смешение наблюдается уже в XI в., широко распространяется в грамотах XII в. — и никак не связано ни с падением редуцированных, ни с конвергенцией фонем^[2]. По предположению А. А. Зализняка, эта особенность объясняется особыми традициями произношения редуцированных, а также близостью начертания букв «к ~ к. Вместе с тем в позициях начала слова смешение букв «к — к, е определялось, видимо, фонетическими причинами и носит в берестяных грамотах регулярный характер.

Вместе с тем только с XIII в. фонетический фактор смешения букв сделался основным. В период XIII—XIV вв. в части древнерусских памятников наблюдается замена ятя на и, а также обратная замена. В тех случаях, когда это не связано со взаимодействием твердой и мягкой разновидностей склонения, такое смешение свидетельствует о начавшемся изменении «к —> и. Ср.: пипазк вместо п’кнАЗь ‘монета', искоггк вместо искони в Галицком Евангелии 1283 г.¹ Такое изменение происходило на юго-западе Древней Руси, а также на части северно-русской территории.

Также на втором этапе наблюдается смешение букв *к — г фонетического характера, наблюдаемое в восточных древнерусских говорах. Такое смешение отражает происходившую с XIII в. нейтрализацию фонем —, которая раньше всего происходила в позиции перед последующим мягким согласным и на конце слова. То есть в XIII—XIV вв. могла быть замена въ лесе <�— въ но сохранение правильного написания в форме л’йсъ^[3][4]. Нейтрализация на конце слова объясняется особой фонетикой окончаний, а нейтрализация перед мягким связана с падением редуцированных: после появления закрытых слогов стало возможным влияние последующего согласного на гласный, т. е. аккомодация гласного.

Нейтрализация не означала утраты самостоятельных фонем *к — е, поскольку сохранялись позиции различения. Ср. на III с.с.: л’кс’к — подетгк: [л'ёс'ё] — [пол'ёт'ё], но д^съ — полсть: [л'ёс] [пол'ет]. На этом этапе нейтрализация еще не зависела от места ударения.

В московских письменных памятниках смешение букв «к е (в отдельных позициях) отражается позже, с XV—XVI вв.

Одновременно на этом этапе в XV—XVII вв. начала происходить нейтрализация «к — с во всех позициях, перед любыми согласными, что свидетельствовало о конвергенции фонем. Однако принципиальной особенностью говоров, легших в основу русского литературного языка, была зависимость утраты *к от места ударения. Иными словами, утрата «к происходила на третьем этапе смешения букв в первую очередь в безударных слогах. Данная зависимость определялась развивавшейся в этот период редукцией безударных гласных.

Таким образом, механизм утраты ятя в московских говорах, легших в основу литературного языка, может быть восстановлен следующим образом. В XV в. в этих говорах распространилось смешение букв «к € в позиции перед последующим мягким как в ударных, так и в безударных слогах. В XVI в. «к утрачивался во всех безударных слогах. Дольше всего «к сохранялся в положении под ударением перед последующим твердым согласным. В таких позициях смешение букв «к с распространилось лишь в XVII в. Можно сделать вывод, что «к как фонема исчез в русском литературном языке к началу XVIII в. Причем различие между ять и е ощущалось минимум до середины XVIII столетия: М. В. Ломоносов указывает на разницу в произношении этих двух звуков («к — «тонкое», е — «дебелое», т. е. толстое; такая характеристика указывает на более закрытый, напряженный характер произношения «к по сравнению с ё). Вероятно, в XVIII в. противопоставление «к — е сохранялось не в живом языке, а в архаичном книжном произношении.

Чтобы определить причины утраты «к, необходимо соотнести развитие фонем, , рассмотреть, как изменялась их реализация в различных фонетических позициях в эпоху после формирования категории мягкости. Здесь надо учитывать, что после XIII в. система приобретала консонантный характер и определяющим становилось воздействие согласных на гласные — в противоположность предшествующей эпохе. В табл. 6.1 рассмотрена реализация указанных фонем в ударном слоге (на территории московских говоров).

Таблица 6.1

Реализация фонем, в ударном слоге.

В табл. 6.1 не учтены позиции «к в конечном открытом слоге, поскольку в этой позиции, в функции флексии или суффикса, гласный мог изменяться особым образом. Например, встречаются замены землii —» земли (род.п. ед.ч.), которые не являются фонетическими, а свидетельствуют об унификации твердой и мягкой разновидностей склонения. Утрата маркированного признака напряженности, отличавшего ять от е (е — е), происходила в открытом конечном слоге в соответствии с общими закономерностями конца слова (ср. оглушение и отдельные примеры отвердения согласных). Это вело к смешению букв «к — не соотносимому с остальными случаями в середине слова, например: окън’к —» окне.

Мы можем видеть из таблицы, что в XV в. происходила нс столько утрата «к, сколько утрата, разрушение фонемы. Звук [с] изменялся под действием последующего согласного: в позиции перед последующим твердым происходил переход е —» о, а в позиции перед последующим мягким, т. е. в положении между двумя мягкими согласными, возникала аккомодация, отмечаемая и в современном языке. В результате аккомодации е становился более закрытым (напряженным) и совпадал по звучанию с ятем.

Отметим, что позиций неприкрытого слога быть не могло, поскольку ни ни е не могли быть в начале слова — перед ними возникал протетический йот. Ср. изменения звука [э]: ель [je-л'ь] —> Цел*]; едъкл [je-лъ-ка] —> Цел-ка] —" Цолка].

В результате изменения фонемы, ее фактического расподобления в основных позициях различения произошла конвергенция: фонема совпадала с фонемой, стала выступать с ней в одном позиционном варианте. Таким образом, в XV—XVI вв. в русском языке в независимой позиции (перед твердым согласным) сохранилась фонема, а фонема утратилась, и в результате данного процесса исчезла сама оппозиция — .

Однако оппозиция фонем — являлась привативной, и ее сохранившийся член был маркирован по признаку напряженности (закрытости). После разрушения оппозиции данный признак оказался избыточным, поскольку он перестал участвовать в каком-либо фонемном противопоставлении. Иными словами, не было фонемы, от которой напряженный гласный отличался бы только этим качеством.

В результате избыточный признак напряженности (закрытости) утратился, и произошло обратное изменение —". Этому соответствует распространение в XVII в. смешения букв и в позициях перед твердым согласным. Здесь ять сближался по звучанию с [е], как и в особых позициях конца слова. В позиции перед твердым [ё] —> [е], в результате чего вновь восстановилось звучание более открытого гласного.

Мы можем сделать вывод, что в случае с утратой «Ь конвергенция фонем происходила в форме своеобразного замещения, сдвига фонемы: — —> — о —> — о —> о —. Окончательно преобразование —> было закреплено благодаря появлению заимствованных и новых русских слов с гласным [э| в абсолютно независимой позиции начала слова: этот, эхо, этаж. Также «обновленная» фонема укрепилась в фонетической системе за счет распространения с XVII в. заимствований, в которых она употреблялась в невозможных прежде позициях — после мягкого согласного перед твердым (здесь раньше действовал механизм е —> о) или после твердого, например: патент, билет, мэр, кафе.

Утрата к в безударном положении должна рассматриваться в общем контексте развития аканья в широком смысле этого термина: в результате редукции в безударных слогах к совпал не только с [е], но и с другими гласными неверхнего подъема. Это, однако, не свидетельствовало об утрате фонемного противопоставления — до тех пор, пока противопоставление сохранялось под ударением.

Контрольные вопросы.

• 1. Каково происхождение фонемы к в славянских языках?
• 2. Каким образом произносилась фонема к в различных славянских диалектах в X—XII вв.
• 3. В памятниках какого периода смешение букв к — с является графическим эффектом?
• 4. В чем состоят особенности бытовой системы древнерусского письма?
• 5. Какие виды смешения букв, связанные с судьбой фонемы к, распространились в XIII—XIV вв.
• 6. Каким новым фактором определялось смешение букв к — с в период с XVI в.
• 7. В каких позициях происходила утрата фонемы к в XVII в.
• 8. Какие факты свидетельствуют об особом произношении к в XVIII в.
• 9. Каким образом изменялся к в позиции конца слова?
• 10. Каким образом в результате изменения гласного [е] произошла утрата противопоставления ё — el
• 11. По каким причинам произошло изменение —>? Как при этом изменился состав дифференциальных признаков изменившейся фонемы?
• 12. В каких новых позициях сделалось возможным произношение [е] в период после утраты фонемы к?

• [1] См.: Колесов В. В. История русского языка.
• [2] См.: Зализняк А. А. Древненовгородский диалект.
• [3] Подробнее см.: Борковский В. И., Кузнецов П. С. Историческая грамматикарусского языка. М., 2006. С. 135.
• [4] Подробнее см.: Колесов В. В. История русского языка. С. 184.