Продуктивная грамматика и другие направления в изучении русской грамматики

Уже отмечалось, что традиционные описания грамматического строя русского языка базировались на идее классификации, причем в настоящее время мы не обладаем последовательным и исчерпывающим описанием грамматики русского языка ни с позиций реципиента, ни с позиций производителя речи. В то же время следует ясно сказать о том, что продуктивное лингвистическое направление от имеющегося грамматического объекта к объекту с иными грамматическими свойствами полностью решило одну очень важную задачу для русского языка как языка флективного строя, языка со множеством чередований и с подвижным ударением. Речь идет о «Грамматическом словаре русского языка» А. А. Зализняка [см. Зализняк А. А., 1977.], где весьма эффективным, а главное исчерпывающим образом описываются правила построения любой (!) грамматической формы любого русского слова от словарной формы этого слова. Глубокая продуманность всех аспектов такого порождения, равно как и исчерпывающий характер материала, делают это лингвистическое описание русского языка предметом национальной гордости.

Задача, блистательно решенная А. А. Зализняком, принципиально абсолютно тождественна задаче продуктивной (активной) грамматики русского языка. Разница состоит лишь в том, что в «Грамматическом словаре русского языка» решалась задача модификации исходной словарной формы слова по грамматическим, а не по семантическим параметрам. Выдвижение в продуктивной (активной) грамматике русского языка в качестве ведущего именно семантического (и связывающего) принципа ни в какой степени не умаляет огромной важности уже решенной в «Грамматическом словаре» задачи. Причем эта решенная А. А. Зализняком задача опиралась на четкое и однозначное понимание тех грамматических признаков (число, падеж имени существительного, время, лицо глагола, род, число, падеж прилагательного и т. п.), по которым осуществляется модификация. Подобная четкость и однозначность в отношении семантических модификационных параметров в современной науке еще не достигнута. Ее и в принципе достигнуть значительно труднее, поскольку она, в отличие от грамматических характеристик, связана с отражением внеязыковой действительности, а не с единицами самого языка. В то же время именно полностью решенная А. А. Зализняком задача позволяет говорить о построении продуктивной (активной) грамматики русского языка, являющейся по отношению к первой задаче своего рода укрупнением.

Для создания продуктивной (активной) грамматики русского языка существенную ценность имеют материалы и наблюдения, представленные в работах т.н. функционального грамматического направления и связанные с работами санкт-петербургских ученых С. Д. Кацнельсона [см. Кацнельсон С. Д., 1972.], А. В. Бондарко, В. С. Храковского и др. Обсуждение различных томов «Теории функциональной грамматики» не входит в нашу задачу. Замечу лишь, что широко распространившийся в последнее время термин «функциональная грамматика» (в отличие от классификационной) является слишком размытым, нс различая противопоставления рецепции и продукции (и то и другое есть функционирование языка). Ученые, принадлежащие к обсуждаемому направлению, немало сделали для глубокого описания разнообразных средств, способных выражать то или иное содержание, идя от значений к средствам. Однако рассмотрение средств с однородной семантикой преимущественно в их парадигматических связях, а не в синтагматических связях с модифицируемой лексемой позволяет лишь частично использовать материалы этих исследований для создания продуктивной грамматики русского языка. Следует высоко оценить последовательно реализуемый в работах этого направления принцип объединения всех средств с однородной семантикой, независимо от их уровневой принадлежности.

Самое непосредственное отношение к созданию продуктивной (активной) грамматики русского языка имеют работы по интегральному описанию русского языка, ведущиеся под руководством и при активном участии Ю. Д. Апресяна. Грандиознейшая задача исчерпывающего описания всех характеристик русских лексем, собственно лексических и грамматических, в случае ее успешного решения была бы одновременно и созданием продуктивной (активной) грамматики русского языка. Особенно важно в работах этого направления для обсуждаемой проблемы то, что грамматические характеристики непосредственно привязаны к каждой конкретной лексической единице, а не существуют как бы сами по себе, оставляя практическую их приложимость к единицам словаря уже задачей, как самостоятельной, так и трудновыполнимой.

В то же время именно в интегральном подходе к языку кроется и некоторая опасность, связанная с неразличением рецепции и продукции. К сожалению, в силу не связанных непосредственно с наукой причин наша научная общественность не оценила глубоко первую попытку соединения в одном лексикографическом источнике сведений, необходимых и для рецептивных, и для продуктивных речевых действий. Я имею в виду «Толково-комбинаторный словарь русского языка». Опыт семантико-синтаксического описания русской лексики. [Вена, 1984. И. А. Мельчук и А. К. Жолковский.] Можно утверждать, что как задача более частная создание продуктивной (активной) грамматики русского языка было бы существенным, конкретно целенаправленным вкладом в интегральное описание русского языка. При том, разумеется, условии, что такая грамматика покоилась бы на строгих семантических и синтаксических связывающих, сочетаемостных основаниях и была бы жестко привязана к лексическим единицам. Как в плане единства принципов описания лексики и грамматики, так и в плане экспликации всех возможных (и невозможных!) связей между лексическими и грамматическими единицами.

Итак, можно утверждать, что создание продуктивной (активной) грамматики русского языка находится в русле развития современной науки о русском языке. Более того, такую задачу настойчиво ставит перед русской лингвистикой и общественная практика.