Плюсы и минусы государства как социального института

Человечество с древнейших времен ищет оптимальные формы соотношения личности и государства, сочетания их интересов. В идеальном варианте интересы личности должны стоять на нервом месте, благо народа должно представлять собой высший закон для государства.

Однако практика далеко нс всегда достигала таких высоких идеалов и обычно «останавливалась» на более низких — выгоде для государства, отдельных слоев, облеченных публичной властью. Еще Аристотель выделял два рода правления, один из которых направлен к выгоде правителя, другой — подданных, общества.

Ведь государство, так же как и всякий иной социальный институт, можно использовать по-разному, в различных целях. Оно может служить некоторым политическим группировкам, элитам, партиям, классам и т. п., но может действовать и в интересах большинства граждан (что бывает, но реже).

В первом случае оно выступает в роли «хозяина» по отношению к обществу в целом, во втором — в роли «слуги».

Термин «слуга» используется нс для того, чтобы «унизить» институт государственности, а для того, чтобы показать его «служебное положение», ведь в конечном счете данный институт существует не ради самого себя (не государство ради государства), а ради общества, в целях создания благоприятных условий для развития личности. Именно общество (налогоплательщики) содержит государство, которое выступает лишь политической частью общества, исторически призванной и обязанной его организовывать. Чиновники ничего не производят, их нанимает общество и платит за управленческие услуги. Кроме того, слово «слуга» взято в кавычки, что означает не только известную образность, но и условность по отношению к слову «хозяин».

Таким образом, государство, подобно любому явлению, способно привносить в жизнедеятельность общества не только плюсы (упорядоченность, гарантированность прав и свобод человека и гражданина, безопасность и т. п.), но и минусы (бюрократизм, произвол, злоупотребления властью, коррупцию и т. д.).

С возникновением государства значительная часть общества оказалась неудовлетворенной тем, что данный социальный институт использовался вовсе не всегда в общественных интересах, что его сила, энергия, власть употреблялись не на общее благо, а в целях узкого круга лиц, групп, классов. В таких ситуациях государство из «слуги» общества превращалось в его «хозяина», навязывало волю большинству, подавляло его, чинило произвол. Подобные обстоятельства, накладывающие существенный отпечаток на взаимоотношения человека и государства, давали весомые основания для обозначения данных государств как тираний и деспотий.

Проблема ограничения минусов государственной власти Любая власть, и главным образом государственная, не знает собственных границ, всегда стремится к неограниченному расширению властного пространства, что ведет, как правило, к ущемлению интересов личности. Еще русский писатель-публицист В. Г. Белинский в XIX в. предостерегал, что ни одна страсть не стоила человечеству стольких страданий и крови, как властолюбие. «Каждый человек, — по Расселу, — изначально наделен двумя связанными, но не тождественными страстями — стремлением к власти и славе. Обе страсти ненасытны и бесконечны»^[1]. Вот почему власть весьма часто развращает людей.

Как же быть? Что противопоставить такой страсти и такой тенденции к неограниченному расширению? С помощью чего государственную власть можно будет упорядочить, ограничить? Люди все больше и больше стали задумываться над тем, как сделать, чтобы государство не превращалось из «слуги» в «хозяина», как и с помощью каких средств направлять его энергию, силу, власть в русло общего блага, какое противоядие можно использовать в целях минимизации произвола и различных злоупотреблений?

На эти вопросы существуют разные ответы, широкая амплитуда мнений. Одни мыслители считают, что в принципе ничего противопоставить такой страсти нельзя. Так, Л. Н. Толстой писал: «Сколько ни придумывали люди средств для того, чтобы лишить людей, стоящих у власти, возможности подчинять общие интересы своим, или для того, чтобы передавать власть только людям непогрешным, до сих нор не найдено средств для достижения ни того, ни другого»^[2].

Другие исходят из того, что государственную власть вообще не надо ограничивать. Подобные идеи характерны для этатистов (от франц. etat — государство), которые всячески возвышают государство над правом, отвергают возможность жесткого упорядочения государственной власти со стороны права, в результате чего, как показывает практика, политика переходит границы рационального взаимодействия с экономикой и другими организующими жизнедеятельность общественными системами, происходит огосударствление социальной сферы.

Третьи, наоборот, стремятся к максимальному ограничению государственной власти, а затем и к ее полному устранению с политической сцены, видя в этой власти главную угрозу для свободы личности. Такие взгляды присущи сторонникам анархизма (от греческого — безвластие) — политического течения, провозглашающего своей целью уничтожение государства и замену любых форм принудительной власти свободой и добровольной ассоциацией граждан. С точки зрения анархистов, всякое право и правление (правительство) есть вмешательство в жизнь общества, есть источники всех социальных зол.

Право как «лекарство» от «болезней» власти Мнение четвертой группы мыслителей не столь категорично. Они выступают, с одной стороны, против ликвидации государственной власти, ибо без нее пока просто не обойтись, а с другой — не могут согласиться и с теми, кто данную власть абсолютизирует, выводит ее из-под социально-правового контроля. Речь идет о представителях концепции правового государства, которые в качестве средства, организующего государственную власть, называют право. В этой связи идея правового государства выступает одной из форм своеобразного компромисса различных идеологий, той «золотой серединой» (мерой), к которой предлагали стремиться еще древние мудрецы.

Именно через право больше всего возможностей выразить и осуществить общественные интересы, именно оно в отличие от других социальных норм (морали, обычаев, традиций, религиозных норм и т. п.) носит формально определенный (письменный) характер и может детально регламентировать компетенцию органов государства, что облегчает контроль за исполнением его норм. Все эти качества права послужили объективной основой для использования его в виде своеобразного «лекарства» от злоупотреблений властью со стороны государства, чиновничества.

Идея утверждения права в общественной жизни своими корнями восходит еще к тому периоду в истории человечества, когда возникали первые государства. Древнейшие памятники письменности отразили процесс имущественного и социального расслоения первобытных коллективов и возросшую вследствие этого потребность в нормативновластном упорядочении общественных отношений. Они зафиксировали, как на смену первобытной организации власти пришло государство, и показали, что само его формирование потребовало проведения законодательных реформ, положивших начало правовой регламентации механизма государственного управления. С момента своего возникновения право, таким образом, выступает не только инструментом воздействия на общественные отношения, но и средством обеспечения нормального функционирования государственной власти. Для того чтобы упорядочить социальные отношения с помощью права, государство должно было конституировать себя законодательным путем^[3].

• [1] Цит. по: Власть. Очерки современной политической философии Запада. — М., 1989. — С. 163.
• [2] Толстой, Л. Н. Царство божие внутри нас / Л. Н. Толстой // Поли, собр. соч. Т. 28. — М., 1957. — С. 132. *
• [3] См.: Воротилин, Б. А. Идеи правового государства в истории политической мысли / Б. Л. Воротилин // Политология: курс лекций. — М., 1993. — С. 33, 34.