Основные этапы развития политической теории

/. Институциональный, или традиционный, этап. В последней трети XIX в. формирующаяся политическая наука во многом оставалась под влиянием философии, истории и особенно юриспруденции. Политическая наука более всего сосредоточивалась на исследовании политических институтов, под которыми понимались, как в юриспруденции, государственные учреждения. Политологи считали, что «стоит только описать законы, управляющие распределением власти… и мы получим понимание функционирования политических институтов. Политологи того времени исходили из предположения о практически полном соответствии между конституционными и правовыми положениями, касающимися прав и привилегий носителей государственных должностей, и их реальными политическими действиями»^[1]. Они стремились собрать необходимую информацию, точно и скрупулезно описать политические процессы, которые, по их мнению, являлись функцией политических институтов. Результирующей силой, «производной параллелограмма сил», и представлялась им искомая величина — политическое решение. Вместо построения теорий и открытия закономерностей политики, но мнению сторонников институционализма, следует исследовать прерогативы каждого звена этого механизма, их роль в принятии государственных решений, и задача будет выполнена.

II. Бихевиоралистский этап: 1930;1960;е гг. Следует сразу отметить: бихевиоризм и бихевиорализм — разные термины, несмотря на то, что происходят от одного английского слова behavior (поведение). Бихевиоризм — направление психологии конца XIX — начала XX в., разработанное Э. Торндайком, Дж. Уотсоном и Б. Скиннером, в основе которого лежит понимание поведения человека как совокупности двигательных и вербальных ответов (реакций) на воздействие (стимулы) окружающей среды. То есть все социальные (и политические) явления могут быть сведены к формуле S -" R: стимулам, воздействующим на человеческий организм, и ответным реакциям. Методологической основой бихевиоризма стали принципы позитивизма, в которых декларировалась необходимость отказа от метафизических, умозрительных, оторванных от реальности «учений» и перехода к непосредственному наблюдению окружающей действительности и эмпирической проверке любых выводов. По убеждениям бихевиористов, психология должна изучать поведение, а не сознание^[2]. Бихевиорализм, означающий изучение самых разных аспектов поведения, в нашем случае — политического поведения, есть порождение социологического позитивизма и психологического бихевиоризма.

Именно эти направления активно развивались Чикагской школой социологии, которая сформировалась на базе первого в мире факультета социологии, созданного Албионом Смоллом (1892). А. Смолл, Дж. Винсент, Ч. Хендерсон, У. Томас составили так называемую «большую четверку», внесшую решающий вклад в становление позитивистской, бихевиористской, эмпирической социологии. Чикагская школа социологии доминировала в социальных науках в 1915;1935 гг. Ученые других научных областей Чикагской школы — философии прагматизма (Дж. Дьюи), антропологии (Ф. Стар, Ф. Коул, Э. Сепир), психологии бихевиоризма (Дж. Уотсон, Дж. Энджел, Л. Терстоун), экономики (Г. Шульц, У. Митчел, Ф. Найт) — оказали существенное влияние на формирование Чикагской школы политической науки, которая так же, как и школа социологии, лидировала в американской политологии в 1920;1930 гг. Ее основатели Ч. Мерриам, Г. Госнелл, Л. Уайт, К. Райт, Э. Фройндт, Г. Лассуэлл, синтезировав воздействия отмеченных выше «чикагских школ», создали бихевиоралистское направление в политической науке.

Американская бихевиоральная революция привнесла в политическую науку целый ряд новых параметров:

• 1) бихевиорализм исходит из того, что человеческое поведение имеет распознаваемые единообразные характеристики;
• 2) эти характеристики могут быть выявлены эмпирическим путем;
• 3) бихевиорализму присуще стремление к использованию более строгих методов сбора и анализа информации;
• 4) бихевиоралисты гораздо более, чем институционалисты, склонны к теоретическим изысканиям.

Бихевиоралисты изменили само понятие и назначение политической теории. Если теории традиционалистов имели сначала философский характер и утверждали вечные идеи «всеобщего блага» и «достойной жизни», если затем они приобрели историческую окраску и их целью стал анализ происхождения и развития идей прошлого, то цель бихевиоралистской теории — понимать и предсказывать политическое поведение людей и функционирование политических институтов; она ориентирована не на метафизическое, а на эмпирическое применение.^[3]

Итак, ведущим методологическим направлением не только в американской, но и в мировой политологии, с 1930;х гг. стал бихевиорализм.

В 1950;е гг. бурное развитие политической науки, накопление огромного количества материалов и появление новых теорий, методологий и исследовательских методик приводит к эффекту «второй волны бихевиорализма». Суть ее — внедрение в политическую науку общей теории систем, теорий структурализма, функционализма, методов структурно-функционального и системного анализа, моделирования, новых методик сбора, систематизации и анализа информации, совершенствования методик массовых опросов. Именно в это время Д. Истон сформулировал принципы бихевиорализма:

• 1) закономерность, т. е. поиск единообразных характеристик в политических явлениях и прежде всего — в политическом поведении;
• 2) верификация — обоснованность выводов должна поддаваться проверке на основе сопоставления с соответствующим поведением;
• 3) надежность и обоснованность методики исследования с точки зрения фиксирования и анализа поведения;
• 4) квантификация, т. е. формулирование системы критериев и количественных оценок там, где они возможны;
• 5) ценности должны быть отделены от эмпирических данных на основе анализа. Толкование фактов и их этическая оценка — разные вещи;
• 6) систематизация знания, т. е. установление взаимосвязи теории и исследования. Исследование без теоретической основы может быть безрезультатным, а теория без эмпирических данных — совокупностью схоластических рассуждений;
• 7) интеграция, т. е. объединение политических исследований с научными достижениями других социальных наук^[4].

Предметами исследований сторонников бихевиорального направления стали не столько политические институты, сколько неформальные структуры власти, а точнее — политическое поведение групп интересов, средств массовой информации, преступных сообществ, влияющих на власть, поведение избирателей, организация избирательного процесса.

III. Постбихевиоралистский этап. Увлечение исключительно бихевиоралистскими методами и приемами в политических исследованиях привело к методологическому кризису. Критики бихевиорализма предъявляли ему претензии по поводу увлеченности количественными методами и ухода от проблем политической философии; по поводу стирания грани между политической наукой и естественными дисциплинами, трактующими поведение живых особей с точки зрения инстинктов; по поводу игнорирования важных политических проблем, которые в принципе невозможно исследовать с помощью методов бихевиорализма; по поводу пренебрежения ценностными нормами и моральными оценками, отказа от исторических подходов и приверженности исключительно формальным и математическим методам. Кроме того, в политической науке и других дисциплинах за прошедшее время было разработано немало новых теорий и методов, которые буквально требовали своего места в политологии. Все это привело в 1960;х гг. к кризису бихевиорализма.

В 1969 г. Д. Истон провозгласил новую «постбихевиоралистекую революцию» в политической науке. Суть его заявления заключалась в следующем:

• 1. Ориентировать политические исследования на реальные потребности общества и политики.
• 2. Преодолеть однозначный эмпиризм, который становится самоцелью исследований.
• 3. Больше внимания уделять ценностным ориентациям в процессе познания и их конструктивному развитию, так как научная нейтральность невозможна^[5].

С 1960;х гг. в политической науке начался новый постбихевиоралистский этап, который продолжается до сих пор. Постбихевиоральная революция в политической теории и смена бихевиоральной парадигмы (термин Т. Куна) были связаны с так называемой контркультурной революцией в обществе. Суть ее заключалась в поисках новых теорий и методов, так как бихевиоралистские теории и методы не смогли предсказать новые общественные («контркультурные») явления, такие как движения за гражданские права, против войны во Вьетнаме, за сохранение окружающей среды, за увеличение роли женщин и национальных меньшинств в политике, формирование постматериальных ценностей (индивидуальный стиль в одежде, в поведении, круг общения, сексуальный выбор). Политологи-постбихевиоралисты не только задали вопрос.

«Почему новые общественные явления нельзя было предвидеть?», но и предложили иные, чем бихевиоралисты, теории и методы¹.

Основой постбихевиоралистской политической теории и методологии стал синтез, совмещение, а точнее — гармоничное применение как бихевиоралистских и обновленных добихевиоралистских, так и постбихевиоралистских теорий и методов.

Бихевиоралистская установка — исследование поведения людей в политической сфере (мотивация принятия решений на всех уровнях власти, включая судебную и административную, мотивы выбора избирателей, поведение различных групп интересов в политике, в том числе политических партий, групп давления, социальных и этнических сообществ) — по-прежнему остается актуальной. Новое здесь — расширение поля политики за счет включения проблем, связанных с ядерной угрозой и оружием массового уничтожения, проблем загрязнения окружающей среды и вообще глобальных проблем человечества, проблем социального, религиозного, этнического, расового равенства и равноправия полов. Новое также связано с увеличением количества акторов политики за счет тех социальных, религиозных, расовых, феминистских и других групп, которые выступают за решение указанных выше проблем.

К постбихевиоралистским наработкам следует прежде всего отнести когнитивную теорию, которая пытается нивелировать самое слабое место бихевиоризма — игнорирование сознания индивида при исследовании его поведения, механически заимствованное бихевиорализмом. Политологи-когнитивисты опираются на достижения необихевиористов (К. Холл, Э. Толмен), работы которых были известны еще в 1930;х гг., и социологов-когнитивистов (Б. Бранс, Г. Коллинс). Необихевиористы внесли изменения в формулу поведения S —> R (стимул — реакция): S —> О -" R, где О — промежуточные переменные психологического плана. Социологи-когнитивисты под промежуточными переменными понимают эпистемологические установки, включенные в систему «знание — верования». Они признают рациональную составляющую политического поведения, т. е. третий промежуточный когнитивный элемент формулы необихевиористов. Это не означает, что индивиды теперь строят свое политическое поведение исключительно на рациональных основаниях. Формула поведения у постбихевиоралистов получила в том числе и рациональное основание, но сам акт поведения, по их мнению, может быть и рациональным, и неосознанным.

Другая теория постбихевиорализма — теория рационального выбора — основывается на том допущении, что избиратель, принимая решение, ведет себя абсолютно рационально, ориентируясь на собственные.

¹ Сморгунова В. Ю. Феномен политического знания. СПб., 1998. С. 263.

интересы и рассчитывая на личную выгоду. Тогда его политическое поведение адекватно экономическому, рыночному и базируется на следующих постулатах, сформулированных К. Манро:

• 1. Акторы преследуют определенные цели.
• 2. Эти цели отражают осознанные эгоистические интересы акторов.
• 3. Поведение акторов обусловлено сознательным выбором.
• 4. Индивид — основной актор в обществе.
• 5. Акторы обладают приоритетными устойчивыми установками.
• 6. В случае появления альтернативы акторы выбирают наиболее выгодный для себя вариант.
• 7. Акторы владеют информацией как о возможных альтернативах, так и о последствиях своего выбора^[6].

Когнитивный подход и теория рационального выбора вновь открыли возможности ценностного анализа в политической теории. Возобновились утверждение моральных доводов на рациональных основаниях. На ценностной основе построены теория справедливости Дж. Роулза, другие теории, утверждающие, что в основе политического поведения индивида лежат этические ориентиры.

Говоря о постбихевиоралистской политической теории, следует отметить теоретические трактовки политики как информационно-коммуникационной системы. Такой подход основан, с одной стороны, на том, что индивиды, воспринимая информацию, интерпретируют ее на основании своих кодов, способов восприятия. С другой стороны, с точки зрения обмена информацией, в сфере публичной политики все институты этой сферы можно представить как механизмы приема, переработки и передачи информационных потоков. Рассуждая таким образом, К. Дойч представил политическую систему как информационно-коммуникационную конструкцию.

• [1] Истон Д. Политическая наука в Соединенных Штатах: прошлое и настоящее // Политология: Хрестоматия / Сост. Б. А. Исаев и др. СПб., 2006. С. 7.
• [2] Современная западная социология: Словарь. М., 1990. С. 37.
• [3] Истон Д. Указ. соч. С. 8.
• [4] Цит. по: Политология: Учебное пособие / Под ред. А. С. Тургаева, А. Е. Хренова. СПб., 2005. С. 18−19.
• [5] Цит. по: Политология: Учебное пособие / Под ред. А. С. Тургаева, А. Е. Хренова. С. 20.
• [6] Цит по -.Дегтярев Л. А. Основы политической теории: Учебное пособие. М., 1998. С. 98.