Партия власти в партийной системе России

Феномен партии власти в России

Начиная с первых выборов, проведенных после принятия новой Конституции 1993 г. и по настоящее время, т. е. при режиме Б. Ельцина и при режиме В. Путина, в Государственной Думе регулярно присутствует фракция партии, созданной действующей властью. Сначала это была партия Демократический выбор России (лидер Е. Т. Гайдар, бывший на тот момент вице-премьером правительства), потом — «Наш дом — Россия», созданная под руководством премьер-министра В. С. Черномырдина, сегодня — это прошедшая ряд трансформаций «Единая Россия» (ЕР лидер Б. В. Грызлов, он же председатель Думы).

Появление партии власти в российском обществе демократического транзита не случайно. Общество, недавно вышедшее из огосударствленного состояния, в котором каждый человек ждал направляющего сигнала сверху, от партийно-государственных органов, общество, привыкшее более демонстрировать свою лояльность власти, чем добиваться реальных успехов и необходимых человеку изменений, общество политической культуры подчинения, повиновения (Г. Алмонд, С. Верба, 1964)^[1] (а именно такое общество представляет сегодня собой российский народ) пока, к сожалению, готово принять и признать в качестве ведущей силы партию власти. Изменение отмеченных характеристик властеобразуемой партии и замена ее действительно демократическими политическими организациями в российской политической жизни пойдут медленно и постепенно в процессе таких же медленных и постепенных изменений политической культуры и политического сознания россиян, построения гражданского общества. На каком этапе демократического транзита партия власти наиболее эффективна и популярна? Если встать на точку зрения А. Мельвиля и представить переход от тоталитаризма к демократии в три стадии: либерализация — демократизация — консолидация^[2], то, очевидно, что изучаемая нами партия власти будет наиболее действенна и популярна на этапе консолидации общества, когда тяга людей к объединению на основе центристской программы максимальна, а взаимопонимание «верхов» и «низов» о путях дальнейшего развития уже достигнуто.

Партия власти занимает особенное место в политической системе России. Ее положение сдвинуто к вершине властной пирамиды, но это не означает, что она оторвана от гражданского общества. Именно это еще неразвитое гражданское общество с особым типом политической культуры, культуры подчинения, и легитимирует подобные партии в период демократического транзита. Несмотря на некоторые недемократические черты, идеалы и ценности этой партии достаточно органично вписываются в российскую политическую культуру, несмотря на смещение ее политического статуса в сторону исполнительной власти, она позитивно структурирует политическое пространство, в котором выполняет функцию консолидации избирателей нарождающегося среднего класса и соответствующих ему политических сил центристского сектора, стабилизирует партийную систему в целом.

Партия власти — эго не только партия политических лидеров (она ими только создастся). Это в большей степени партия среднего класса — государственных чиновников, госслужащих, служащих силовых структур (в том числе военнослужащих, многочисленных работников образования, здравоохранения и культуры, состоящих вместе со своими учреждениями на бюджете у государства). Только в последнюю и самую короткую очередь социальная база партии власти пополняется представителями мелкого и среднего бизнеса, работниками частных предприятий, людьми свободных, творческих профессий (адвокатами, частнопрактикующими врачами, преподавателями частных вузов и т. д.). Вот почему партия власти так хорошо понимает интересы государства и так настороженно, а порой и враждебно относится к интересам предпринимательства. Нерешенность «социального вопроса» в России, особенно проблемы бедности, она выводит из антигуманной сущности «новых русских», вывозящих капиталы за границу. А раз так, то задача власти, по мнению партии власти, состоит не в создании благоприятных условий для частного предпринимательства, а в изъятии «излишков» у богатых в пользу государства. При этом замалчивается тот факт, что основные бюджетные средства расходуются не на стимулирование развития современных и перспективных, ориентированных на экспорт отраслей промышленности, не на реализацию федеральных программ по строительству автодорог, развитию транспорта, инфраструктуры, электроники, информатики и т. д., а на содержание многочисленного госаппарата, силовых структур, малоэффективных государственных корпораций, систем образования, здравоохранения, науки и культуры. Эта позиция партии власти привлекает в ее ряды часть левого электората.

С другой стороны, провозглашение либерально-демократических ценностей (вкупе с социал-демократическими и консервативными), заявления (часто чисто риторического характера) о поддержке мелкого и среднего бизнеса, приверженность Конституции и демократическим процедурам в политическом процессе и, что особенно важно, в избирательных кампаниях, установление нормальных (а не антагонистических) рабочих отношений с партиями центристской и правоцентристской ориентации («Яблоко», СПС) привлекают в партию власти центристскую и правоцентристскую часть избирателей.

Таким образом, социальная база, оказывающая определенное давление снизу на политическую «линию» партии власти, оказывается предельно широкой и охватывает собой практически весь политический спектр современной России. Такое мощное стремление в партию власти вызвано эффектом «компенсации доходов». Средний класс современного российского общества можно условно подразделить на «истинный» средний класс, в который следует включить людей, имеющих все необходимые статусные характеристики. Но большинство россиян, составляющих сегодня средний класс, не соответствуют всем необходимым критериям этого класса. Речь идет, в первую очередь, о показателях доходов и уровня жизни. Эти россияне и составляют так называемый «базовый слой» среднего класса. Вот этот «базовый слой», еще не ставший в полной мере средним классом, и пытается компенсировать свои несправедливо (по отношению к образовательному уровню, например) низкие доходы близостью к власти. Главной задачей этого «базового слоя» является не развитие гражданского общества, предпринимательства и вообще свободы, провозглашенной в Конституции, а организационное, финансовое и силовое укрепление государства, усиление контроля за бизнесом, сбор налогов и их распределение. Чем «сильнее» государство, тем больше у него возможностей по перераспределению доходов, тем больше вероятность улучшить материальное положение «базового слоя» среднего класса. Эффект «компенсации доходов» и является, по нашему мнению, одной из важных движущих сил российской партии власти.

Другой важной причиной или фактором развития партии власти выступает стремление госчиновников регионального и местного уровня сблизиться с федеральной властью. Здесь тоже срабатывает определенный «компенсационный» эффект. Только в этом случае госчиновники, руководители различных учреждений, находящихся на госбалансе, надеются «компенсировать» свои неправовые решения, направленные на удовлетворение личных, а не общественных интересов, ослабить контроль, преследования со стороны правовых структур за коррупцию и вообще контроль государства за выполнением функций этих чиновников. Этот эффект, который можно назвать эффектом «компенсации престижа», также выступает как движущая сила партии власти: находясь под жестким федеральным контролем, региональные чиновники и работники госучреждений компенсируют искусственное понижение своего статуса, вызванное жестким контролем и давлением центра, вступлением в партию власти и установлением «нормальных» отношений с этим центром.

Феномен партии власти как определенного предложения государства обществу имел место во все времена. Например, в полисах Древней Греции существовали три категории политических прав. Люди, родившиеся от свободных родителей данного полиса, считались гражданами и обладали всеми гражданскими и политическими правами. Жители, хотя бы один родитель которых родился не в данном полисе, обладали только гражданскими правами, но не могли избирать и быть избранными в органы власти. Таких называли метеками. Абсолютно бесправными были рабы. Как видим, первая категория греческих граждан как бы представляла собой определенную «партию власти», использовала все преимущества своего положения, своей близости и достижимости власти для обогащения, повышения своего социального статуса и общественного престижа. Можно вспомнить поэтапное расширение прав гражданства в Древнем Риме, когда права граждан Рима изначально принадлежали только патрициям, составлявшим, очевидно, своеобразную «партию власти». Затем после длительной борьбы право граждан Рима было предоставлено плебеям, потом всем жителям Рима, далее всем италикам и, наконец, уже во времена империи — жителям всех римских провинций. Партия власти из аристократической группировки превратилась, как бы мы сегодня выразились, во всенародную политическую организацию. Почему люди так отчаянно боролись и добивались римского гражданства? Да для того чтобы входить в народные собрания, заниматься политикой, избираться и быть избранными в государственные органы власти, быть ближе к власти, быть под прикрытием власти, быть заодно с властью и использовать эти преимущества для улучшения собственного положения и решения общественных дел.

Итак, партия власти — это явление, присущее определенному типу общества, когда равновесие «государство — гражданское общество» нарушено в пользу государства, когда «сильному» государству противостоит (а точнее не может достойно противостоять) «слабое» общество. Граждан «слабого» общества в этом случае притягивают к государству, точнее к исполнительной власти, распоряжающейся большими ресурсами, эффект «компенсации доходов» и эффект «компенсации престижа». Партия власти — это не только партия госслужащих во главе с исполнительной властью, это партия государства, которое стремится стать правовым, но еще им не стало. Это партия силовых структур и государственных чиновников, это партия госбюджетников и только в последнюю очередь — представителей бизнеса и свободных профессий.

• [1] Almond G., Verba S. The civic culture: political attitudes and democrasy in fivecountries. Prinseton, 1963.
• [2] Мельвиль А. Ю. Демократические транзиты (теоретико-методологическиеи прикладные аспекты). М., 1999. С. 27.