Арбитрабельность отдельных категорий споров

Законодатель, наделяя ту или иную категорию споров свойством арбитрабельности, реализует определенную правовую политик}' в отношении третейских судов. Это означает, что если законодатель видит в третейских судах зрелый элемент юрисдикционной системы, то арбитражу предоставляется право рассматривать более широкий круг споров.

Следует отметить, что в период коренной ломки общественных отношений пришедшие к власти люди устанавливают правила в отношении третейских судов, которые иной раз носят спекулятивный характер. Так было во времена Французской революции 1789 г., когда специальным декретом третейским судам были даны очень широкие полномочия. Так было сразу же после Октябрьской революции в России, когда с принятием Декрета о суде № 1 от 24 ноября 1917 г. каждому заинтересованному лицу было предоставлено право обращаться в третейский суд не только за разрешением любого гражданско-правового спора, но также и по уголовным делам частного обвинения. Так было в Грузии в конце 1990;х гг., когда третейским судам было предоставлено право рассматривать налоговые споры^[1].

Подобного рода новации не выдерживали реалий жизни, и государство в конечном счете отказывалось от предоставления третейским судам возможности рассматривать столь широкую категорию споров, которая включает даже дела, вытекающие из публичных отношений.

Исторически предметная подведомственность споров третейским судам неоднократно изменялась. Законодатель то расширял передаваемые на разрешение третейского суда категории споров до очень широкого круга, то сужал предметную подведомственность дел третейских судов. История как нашего правоведения, так и зарубежных правовых систем свидетельствует о том, что нет и не может быть один раз и навсегда зафиксированной сферы общественных отношений, в которой может выступать в качестве юрисдикционного органа третейский суд. Конкретная сфера спорных правоотношений, которые могут передаваться на рассмотрение третейского суда, определяются законодателем с учетом множества социально-экономических и политических факторов. В то же время существуют очевидные тенденции при определении предметной подведомственности третейских судов. Эти тенденции отражают то обстоятельство, что третейский суд, будучи частным судом, в целом и сориентирован на разрешение споров частноправового характера.

Еще в XIX в. известный русский юрист, занимавшийся исследованием истории отечественных третейских судов, А. И. Вицын отмечал: «Существо третейского суда вызывает прежде всего вопрос: какие дела могут подлежать его ведению? Существо института даст и ответ на вопрос. Если это суд частного лица, то естественно ожидать, что законодательство не допустит его по делам, которыми ближе всего заинтересовано само государство. Этим исключаются из ведомства третейского суда дела уголовные… Как институт гражданский третейский суд и может ведать только дела чисто гражданские»^[2].

Практика государственных судов испытывала ощутимые трудности в интерпретации спектра арбитрабельных споров. Это старая проблема и ее истоки в размытости норм, регулирующих компетенцию третейских судов, в частности нормы о том, что третейские суды вправе рассматривать гражданско-правовые споры. В доктрине отсутствует единство мнений по вопросу о том, каковы границы гражданско-правовых споров. Отсюда неопределенность и в отношении перечня категорий тех споров, которые третейские суды вправе разрешать.

Конституционный Суд РФ в Постановлении от 26.05.2011 № 10-П дал толкование относительно критериев тех категорий споров, которые являются арбитрабельными, т. е. могут быть предметом третейского разбирательства. В частности, опираясь на постулат о том, что в рамках публичноправовых отношений принципы воли, свободы договора и диспозитивности не применяются, было разъяснено, что в системе действующего правового регулирования не допускается передача на рассмотрение третейского суда споров, возникающих из административных и иных публичных отношений.

Важнейшим вопросом в данном случае является определение критериев разграничения публично-правовых и частноправовых споров. Конституционный Суд РФ указал, что публично-правовой характер спора обусловливается не видом имущества (движимого или недвижимого), а спецификой правоотношений, из которых возникает спор относительно данного имущества, и составом лиц, участвующих в споре.

Представляется, что вопрос о разграничении публично-правовых и частноправовых споров с юридико-технической точки зрения наиболее просто решить путем законодательного установления перечня споров, в отношении которых третейские суды являются компетентными. Собственно, таким путем и пошли арбитражные суды, которые высказывались об арбитрабельности каждой из категорий споров. В поле зрения арбитражных судов попадали прежде всего наиболее востребованные практикой категории споров: о правах на недвижимое имущество; корпоративные; возникающие из отношений по поводу государственных контрактов; об аренде лесных участков; из инвестиционных отношений; из приватизационных правоотношений. Указанные категории споров, как правило, предполагают отношения, вытекающие из сложных юридических составов, элементами которых являются публично значимые элементы (например, акт государственной регистрации прав на недвижимость, регистрация перехода прав на ценную бумагу, режим публичной собственности имущества, являющегося предметом сделки, и т. д.). Это обстоятельство повлекло формирование ВАС РФ своего рода концепции, при помощи которой арбитражные суды обосновывали неарбитрабельность тех или иных категорий споров¹.

Так, неарбитрабельными в судебной практике были признаны споры, возникающие из государственных и муниципальных контрактов. Высший Арбитражный Суд РФ указывал, что в этих правоотношениях имеется целый ряд публичных элементов: 1) контракт заключается в публичных интересах; 2) контракт заключается публичным субъектом; 3) цель контракта — удовлетворение публичных нужд; 4) финансирование контракта производится за счет государственного (муниципального) бюджета. В результате такой концентрации публично-правовых элементов спор не может быть арбитрабельным^[3][4]. В то же время в дальнейшем Верховный Суд РФ внес некоторую корректировку в такой подход. В частности, указал на то, каким образом распределяется бремя доказывания в подобного рода спорах. На лицо, доказывающее неарбитрабельность спора в силу публичного характера отношений из договора, возлагается обязанность доказать, каким образом сам по себе факт заключения третейской оговорки о рассмотрении спора из договора, предполагающего расходование бюджетных средств, нарушает его права исполнителя по договору. При этом в случае рассмотрения такого спора третейским судом государственный суд не будет лишен возможности проконтролировать вопрос защиты интересов публичного порядка в традиционных, установленных законом, формах контроля государственного правосудия за третейским разбирательством на основе применения норм об оговорке о публичном порядке в целях защиты публичных интересов (в частности, принципов прозрачности расходования бюджетных средств и публичного контроля за их расходованием, свободной воли спорящих сторон и государства на передачу таких споров в третейский суд)^[5].

При формулировании норм современного Закона об арбитраже (третейском разбирательстве) законодатель использовал два юридико-технических приема определения арбитрабельности споров. Во-первых, к арбитрабельным спорам отнесены гражданско-правовые споры. Во-вторых, определены категории в том числе и гражданско-правовых споров, которые не могут быть предметом третейского разбирательства.

В настоящее время Закон об арбитраже (третейском разбирательстве) ограничил возможность рассмотрения третейскими судами корпоративных споров (ст. 33, 225.1 АПК РФ). При определения круга споров из участия в обществе установлен принцип, согласно которому защита прав участника общества осуществляется третейским судом, если это предусмотрено законом (и. 4 ст. 8 Федерального закона от 08.02.1998 № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью», и. 8 ст. 2 Федерального закона от 26.12.1995 № 208-ФЗ «Об акционерных обществах»).

Законом об арбитраже (третейском разбирательстве) разрешается передача на рассмотрение третейского суда отдельных категорий корпоративных споров. Так, по общему правилу признаются арбитрабельными:

• — споры, связанные с принадлежностью акций, долей в уставном (складочном) капитале хозяйственных обществ и товариществ, паев членов кооперативов, установлением их обременения и реализацией вытекающих из них прав;
• — споры, связанные с назначением или избранием, прекращением или приостановлением полномочий, ответственностью лиц, входящих или входивших в состав органов управления и органов контроля юридического лица;
• — споры, вытекающие из соглашений участников юридического лица по поводу управления данным юридическим лицом, включая споры, вытекающие из корпоративных договоров.

При этом неарбитрабельными признаются:

• — споры, связанные с исключением участников юридических лиц;
• — споры, связанные с применением положений гл. IX («Приобретение и выкуп обществом размещенных акций») и XI.1 («Приобретение более 30 процентов акций публичного общества») Федерального закона «Об акционерных обществах»;
• — корпоративные споры, связанные с оспариванием ненормативных правовых актов, решений и действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления, иных органов, организаций, наделенных федеральным законом отдельными государственными или иными публичными полномочиями, а также должностных лиц.

Законом вводится ряд ограничений для третейских судов, создаваемых для разрешения конкретного спора и действующих вне рамок какого-либо постоянно действующего арбитражного учреждения, — арбитража ad hoc. Во избежание злоупотреблений с использованием этой формы третейского разбирательства предусматривается, что на рассмотрение таких третейских судов не могут быть переданы никакие корпоративные споры (как «внутренние», так и «внешние»), а государственные суды не вправе осуществлять содействие в получении доказательств по запросам таких третейских судов.

Традиционно неарбитрабельны дела о несостоятельности (банкротстве). В том случае, если в отношении ответчика вводится процедура наблюдения, дело о банкротстве считается начавшимся, вследствие чего третейский суд не вправе рассматривать соответствующий спор, который подлежит разрешению в государственном арбитражном суде.

Вместе с тем важное значение имеет толкование пограничных ситуаций, в которых разбирательство в третейском суде начинается в условиях, когда должник еще не признан банкротом, но до принятия третейским судом решения по существу спора государственный суд принимает решение об открытии конкурсного производства. Согласно Федеральному закону от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» с даты принятия арбитражным судом решения о признании должника банкротом и об открытии конкурсного производства все требования кредиторов, но денежным обязательствам, об уплате обязательных платежей, иные имущественные требования, за исключением текущих платежей и требований о признании права собственности, о взыскании морального вреда, об истребовании имущества из чужого незаконного владения, о признании недействительными ничтожных сделок и о применении последствий их недействительности могут быть предъявлены только в ходе конкурсного производства. Следовательно, с момента открытия арбитражным судом конкурсного производства в отношении должника, выступающего ответчиком в третейском разбирательстве по спору, который в силу закона подлежит рассмотрению арбитражным судом в рамках дела о банкротстве, третейский суд утрачивает компетенцию по его рассмотрению и обязан вынести определение о прекращении третейского разбирательства. Такая позиция подтверждена судебно-арбитражной практикой¹.

Вопрос об арбитрабельности споров о недвижимом имуществе имеет неоднозначный характер^[6][7]. Такая неоднозначность обусловлена тем, что отношения, опосредующие переход прав на недвижимость, имеют двойственный характер, поскольку являются следствием юридических фактов как частного, так и публичного права. К примеру, правоотношения по поводу недвижимости возникают не только из договоров, заключаемых субъектами гражданского оборота, но и из актов государственных органов, которые, исходя из публичных нужд, фиксируют возникновение, изменение, переход и прекращение прав на недвижимое имущество.

В Российской Федерации вопрос об арбитрабельности споров о недвижимости имел непростую судьбу. Апофеозом дискуссий о том, могут ли третейские суды рассматривать споры о правах на недвижимое имущество, стало обращение Высшего Арбитражного Суда РФ в Конституционный Суд РФ с запросом о проверке конституционности ряда норм российского законодательства, которые предоставляли третейским судам такое право. Конституционный Суд РФ подтвердил право третейских судов рассматривать такие споры, исходя из того, что эти споры являются гражданскоправовыми. Указанная правовая позиция нашла закрепление в Постановлении Конституционного Суда РФ от 26.05.2011 № 10-П. Действующий закон не регламентирует вопроса об арбитрабельности споров о правах на недвижимость, и следовательно, продолжают действовать те правовые позиции, которые были сформулированы Конституционным Судом РФ до реформы третейского разбирательства.

Иски о защите прав потребителей могут быть предметом рассмотрения третейского суда. Конституционный Суд РФ, рассматривая этот вопрос, констатировал, что Закон РФ от 07.02.1992 № 2300−1 «О защите прав потребителей», регулирующий отношения, возникающие между изготовителями, исполнителями, продавцами при продаже товаров (выполнении работ, оказании услуг) и потребителями — гражданами, имеющими намерение заказать или приобрести либо заказывающими, приобретающими или использующими товары (работы, услуги) исключительно для личных (бытовых) нужд, не связанных с извлечением прибыли, не содержит прямых изъятий из подведомственности дел третейским судам. В то же время компетентный суд должен проверять третейское соглашение на предмет его действительности, утраты силы и возможности его исполнения. При этом в случае, если исследуемое соглашение недействительно (как не соответствующее требованиям закона по форме или содержанию, в том числе в связи с наличием в нем положений, могущих ограничить доступ потребителя к правосудию из-за установленного между сторонами распределения связанных с разрешением спора в третейском суде расходов, существенно увеличивающего его материальные затраты, а также в связи с возможным нарушением принципов законности, независимости и беспристрастности при создании и формировании конкретного третейского суда, на рассмотрение которого подлежит передаче дело), а равно если соглашение утратило силу или не может быть исполнено, суд отказывает в удовлетворении требования ответчика об оставлении заявления без рассмотрения и рассматривает дело по существу¹.

Однако практика судов общей юрисдикции и арбитражных судов по вопросу арбитрабельности споров, возникающих из потребительских договоров, противоречива. Верховный Суд РФ исходит из того, что третейские суды вправе рассматривать споры с потребителями, однако с оговоркой: третейское соглашение с потребителем должно быть заключено после возникновения спора и при наличии прямого волеизъявления потребителя^[8][9]. В то же время Высший Арбитражный Суд РФ признал эту категорию споров неарбитрабелыюй, обосновав свою позицию тем, что «включение в типовой договор с гражданами-потребителями условия о рассмотрении спора в третейском суде лишает потребителя права на выбор по своему усмотрению судебной защиты нарушенных или оспариваемых прав и ущемляет установленные законом права»¹.

При рассмотрении инвестиционных споров, суды также исходят из наличия публично-правовых элементов в отношениях между сторонами. В качестве таких элементов рассматриваются статус субъекта, участвующего в спорных правоотношениях, а также характер обязанности, возникающей из контракта. Если обязанности публично-правового образования из инвестиционного контракта являются публично-правовыми, а не гражданско-правовыми, то третейский суд не вправе рассматривать спор из такого инвестиционного контракта^[10][11].

Вопросы и задания для самоконтроля

• 1. Раскройте понятие арбитрабельности.
• 2. Каково соотношение понятий «арбитрабельность» и «подведомственность»?
• 3. Назовите критерии арбитрабельности споров.
• 4. Каковы способы определения арбитрабельности?
• 5. Что такое субъективная арбитрабельность?
• 6. Что такое объективная арбитрабельность?
• 7. Охарактеризуйте с точки зрения арбитрабельности споры о правах на недвижимость.
• 8. Дайте характеристику споров о защите прав потребителей с точки зрения арбитрабельности.
• 9. Охарактеризуйте с точки зрения арбитрабельности корпоративные споры.
• 10. Дайте характеристику споров о правах на интеллектуальную собственность с точки зрения арбитрабельности.

• [1] См.: Горадзе Г. Особенности закона Грузии «О частном арбитраже» // Третейский суд.2004. № 3 (33).
• [2] Вицын А. И. Третейский суд по русскому праву: историко-догматическое рассуждение.С. 98−99.
• [3] См., например: Постановление Арбитражного суда Восточно-Сибирского округаот 28.08.2014 по делу X" А19−16 602/2013.
• [4] См.: Постановление Президиума ВАС РФ от 28.01.2014 № 11 535/13. См. также: Определение Верховного Суда РФ от 03.03.2015 по делу X" 305-ЭС14−4115.
• [5] См.: Определение Верховного Суда РФ от 02.12.2015 Х° 308-ЭС15−10 232.
• [6] См.: Постановление Президиума ВАС РФ от 13.11.2012 № 8141/12.
• [7] Об арбитрабельности споров о правах на недвижимое имущество написано довольномного работ. См., например: Нешатаева Т. Н. Суд и арбитраж: историческая взаимосвязьи современное взаимодействие // Третейский суд. 2005. № 1 (37); Лбова Т. Е. Признание третейскими судами права собственности или иных вещных прав на недвижимое имущество //Абова Т. Е. Избранные труды. М.: Статут, 2007; Скворцов О. Ю. Рассмотрение третейскимисудами споров о правах на недвижимость: правовая политика и юридическая практика //Вестник ВАС РФ. 2007. № 1. С. 43—58; Скворцов О. /О. Вопросы залогового права в практике третейского разбирательства // Третейский суд. 2007. № 2; Скворцов 0.10. «Попутныйпродукт» Конституционного Суда. Решение третейского суда о правах на недвижимое имущество является основанием государственной регистрации таких прав // Судебная практика (Специальный выпуск), 2007/2008; Ярков В. В., Курочкин С. А., Котельников А. Г. Справкао рассмотрении вопросов о правах на недвижимое имущество // Третейский суд. 2011. № 2 ;Скворцов О. /О. Новая апелляция: очередные инициативы Росреестра по коррекции Постановления Конституционного Суда Российской Федерации // Третейский суд. 2012. № 3(81). С. 8—11; Севастьянов Г. В. Правовая природа третейского разбирательства и компетенция третейского суда в сфере недвижимости: автореф. дис. … канд. юрид. наук.; Севастьянов Г. В. Правовая природа третейского разбирательства как института альтернативногоразрешения споров (частного процессуального права).; Холоденко Ю. В., Ляпина А. Н. Значение решения третейского суда для государственной регистрации прав па недвижимое имущество // Третейский суд. 2014. № 6. С. 114—119.
• [8] См.: Определение Конституционного Суда РФ от 04.10.2012 № 1831−0 «По запросуПриморского районного суда города Санкт-Петербурга о проверке конституционностиабзаца шестого статьи 222 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерацииво взаимосвязи с положениями пункта 1 статьи 16, пунктов 1 и 2 статьи 17 Закона Российской Федерации „О защите прав потребителей“ и пункта 2 статьи 1 Федерального закона» О третейских судах в Российской Федерации"".
• [9] См.: Обзор судебной практики Верховного Суда РФ за четвертый квартал 2011 года, утвержденный Президиумом Верховного Суда РФ 14 марта 2012 года.
• [10] См.: Постановления Президиума ВАС РФ от 17.09.2013 № 3364/13, от 22.10.2013Ns 6892/13.
• [11] См.: Постановление Президиума ВАС РФ от 03.04.2012 № 17 043/11.