Изучение гендерных особенностей проявления агрессивности в раннем юношеском возрасте

Оглавление Введение

1. Теоретический анализ литературы по проблеме гендерных особенностей проявления агрессивности в раннем юношеском возрасте

1.1 Представления об агрессии и агрессивности в зарубежной и отечественной психологии

1.2 Феменология гендерных особенностей личности

1.3 Психологическая характеристика раннего юношеского возраста

1.4 Особенности проявления агрессивности и ее гендерные различия в юношеском возрасте

2. Эмпирическое исследование гендерных особенностей проявления агрессивности в раннем юношеском возрасте

2.1 Описание психологического инструментария и характеристика выборки

2.2 Анализ и интерпретация результатов исследования гендерных особенностей личности в раннем юношеском возрасте

2.3 Анализ и интерпретация результатов исследования особенностей проявления агрессивности в раннем юношеском возрасте

2.4 Анализ взаимосвязи гендерных особенностей личности старшеклассников с особенностями проявления у них агрессивности Заключение

Список использованных источников

Приложения

Введение

Проблема агрессивности изучается психологами уже давно, но, несмотря на это, в современном мире она не становится менее актуальной. Неустойчивая и напряженная социальная, экономическая, идеологическая обстановка, ускорении темпа жизни обусловливают рост агрессивности как у взрослых, так и у подрастающего поколения.

В силу своих возрастных особенностей, представители раннего юношеского возраста относятся к наиболее уязвимым, социально незащищенным слоям общества. В этом возрасте перед индивидами стоят достаточно сложные задачи развития — самоутвеждение в кругу сверстников, профессиональное самоопределение и пр. Они остро переживают требования взрослой жизни, усваивают ценности современного общества и далеко не всегда способны к ним благополучно адаптироваться, что часто проявляется в формах деструктивного агрессивного реагирования.

Статистика показывает, что среди представителей юношеского возраста постепенно растет число, так называемых, «случайных правонарушений» или «преступлений по неосторожности». Как показывают различные исследования, очень часто их совершают лица, обладающие высоким уровнем агрессивности.

Различия в агрессивном поведении находятся в ряду наиболее достоверных гендерных различий, но они не настолько велики и не настолько связаны с биологическими отличиями как можно было бы предположить. Ученые считают, что эмоции и чувства у мужчин и женщин одинаковы, но в связи с их гендерными ролями они выражают их по-разному.

Актуальность нашей работы заключается в том, что в современном мире из-за влияния массовой культуры, а также различных социально-экономических процессов происходит размывание гендерной идентичности. Наиболее сильно подвержены этому влиянию дети и подростки, а у представителей раннего юношеского возраста уже можно наблюдать его следствие. В нашей работе мы попробуем определить, каковы гендерные особенности личности представителей раннего юношеского возраста и влияют ли они на предпочтение той или иной формы агрессивного поведения юношами и девушками.

Общую характеристику дипломной работы можно представить следующим образом.

Цель исследования изучение гендерных особенностей проявления агрессивности в раннем юношеском возрасте.

Задачи исследования.

1. Провести теоретический анализ психологической литературы по проблеме гендерных особенностей проявления агрессивности в раннем юношеском возрасте.

2. Провести эмпирическое исследование гендерных особенностей личности и особенностей проявления агрессивности у представителей раннего юношеского возраста.

3. Осуществить качественный и количественный анализ результатов эмпирического исследования.

4. Исследовать взаимосвязь между гендерными особенностями личности и проявлениями агрессивности в раннем юношеском возрасте.

Объект исследования — агрессивность юношей и девушек.

Предмет исследования — взаимосвязь гендерных особенностей личности с проявлениями агрессивности в раннем юношеском возрасте.

Гипотеза исследования.

Гендерные особенности личности юношей и девушек взаимосвязаны с уровнем и особенностями проявления их агрессивности: чем более выражены черты маскулинности, тем выше общий уровень агрессивности, а также склонность к определенным видам агрессивного реагирования.

Методология исследования.

Исследование основывалось на трудах зарубежных и отечественных психологов, занимающихся проблемами гендерных различий и агрессивности. Основные теоретические разработки и положения проблемы гендерных различий личности представлены в трудах С. Беем, Ш. Берна, И. С. Кона, И. С. Клециной, Е. П. Ильина; а проблемы агрессивности К. Лоренца, Р. Бэрона, Б. Крейхи, И. А. Фурманова, Г. Паренса, А. А. Реана и др.

Методы исследования:

1) теоретический анализ литературных источников;

2) метод тестирования (для исследования гендерных особенностей личности применялась методика «Полоролевой опросник С. Бем»; а особенности проявления агрессивности определялись с помощью методики «Виды агрессивности», разработанной Л. Г. Почебут на основании теста Басса-Дарки, а также методики «Диагностика враждебности по шкале Кука-Медлей»);

3) методы математической статистики (описательные статистики, таблицы сопряженности, корреляционный анализ).

Характеристика выборки.

В исследовании приняли участие 56 учащихся трех одиннадцатых классов ГУО «Средней школы № 123 г. Минска». Среди них 25 юношей и 31 девушка.

Теоретическая и практическая значимость результатов исследования.

Теоретическая значимость дипломной работы заключается в исследование гендерных особенностей проявления агрессивности у представителей раннего юношеского возраста. Для выявления агрессивности в исследовании задействованы достаточно новые психодиагностические методики. Практическая значимость работы состоит в том, что полученные результаты могут быть использованы в рамках учебно-воспитательной работы со школьниками, направленной на обучение юношей и девушек проявлению агрессивности в социально приемлемых формах. Также планируется разработать рекомендации для педагогов и родителей по особенностям формирования психологического пола.

1. Теоретический анализ литературы по проблеме гендерных особенностей проявления агрессивности в раннем юношеском возрасте

1.1 Представления об агрессии и агрессивности в зарубежной и отечественной психологии гендерный агрессия старшеклассник психология Агрессия — «общий термин, используемый для обозначения разнообразных действий, включающих нападение, враждебность» [37, c. 22].

Понятие aggredi (агрессивный) происходит от слова adgradi, которое в буквальном смысле означает gradus — шаг, ad — на, то есть получается что-то вроде «двигаться на», «наступать». В первоначальном смысле быть агрессивным означало нечто вроде «двигаться в направлении цели без промедления, без страха и сомнения» [21, с. 8].

Важно различать агрессию конструктивной направленности, когда «адаптация, удовлетворение потребности происходит социально приемлемым способом», и деструктивной (враждебной, асоциальной) направленности, «когда потребности удовлетворяются социально неприемлемым способом, адаптация связана с причинением страдания, вреда, ущерба окружающему миру или себе"].

Агрессивность рассматривается как готовность, предрасположенность человека к реализации агрессивной модели поведения, которая обеспечивает адаптацию человека и является одним из способов удовлетворения актуальных потребностей в кризисной ситуации (стресса, депривации, фрустрации).

Под агрессивностью можно понимать свойство личности, характеризующееся наличием деструктивных тенденций, в основном в области субъектно-субъектных отношений. Вероятно, деструктивный компонент человеческой активности является необходимым в созидательной деятельности, так как потребности индивидуального развития с неизбежностью формируют в людях способность к устранению и разрушению препятствий, преодолению того, что противодействует этому процессу.

Агрессивность имеет качественную и количественную характеристики. Как и всякое свойство, она имеет различную степень выраженности: от почти полного отсутствия до ее предельного развития. Каждая личность должна обладать определенной степенью агрессивности. Отсутствие ее приводит к пассивности, ведомости, конформности и т. д. Чрезмерное развитие ее начинает определять весь облик личности, которая может стать конфликтной, неспособной на сознательную кооперацию и т. д. Сама по себе агрессивность не делает субъекта сознательно опасным, так как, с одной стороны, существующая связь между агрессивностью и агрессией не является жесткой, а, с другой, сам акт агрессии может не принимать сознательно опасные и неодобряемые формы. В житейском сознании агрессивность является синонимом «злонамеренной активности». Однако само по себе деструктивное поведение «злонамеренностью» не обладает, таковой его делает мотив деятельности, те ценности, ради достижения и обладания которыми активность разворачивается. Внешние практические действия могут быть сходны, но их мотивационные компоненты прямо противоположны.

Существует ряд теоретических подходов, объясняющих природу агрессии и агрессивности. Все они отражают воззрения и эмпирический опыт конкретных исследователей и психологических школ разного времени.

Теория влечений (психоэнергетическая модель). Основоположником этой теории является З.Фрейд. Он считал, что в человеке существует два наиболее мощных инстинкта: сексуальный (либидо) и инстинкт смерти. Первый — рассматривался как стремления, связанные с созидательными тенденциями в поведении человека: любовью, заботой, близостью. Второй — несет в себе энергию разрушения, его задачей является «приводить все органически живущее к состоянию безжизненности это злоба, ненависть, деструктивность.

Возникновение и дальнейшее становление агрессивности по З. Фрейду связывались со стадиями детского развития. Он отмечал, что агрессивность появляется уже на первой стадии либидного развития — оральной (каннибалической). К. Абрахам различал внутри оральной стадии этапы сосания и орально-садистическую. Последняя, совпадающая по времени с появлением зубов, и связывается с первыми проявлениями агрессивности у ребенка, т.к. кусание и поглощение предполагают разрушение объекта.

М. Кляйн придерживалась точки зрения З. Фрейда, утверждая, что агрессивность — это самое первое отношение ребенка к материнской груди, хотя на этой стадии оно, как правило, и не выражается укусами. Она опровергает абрахамовское разграничение между сосанием и кусанием в период оральной стадии, считая, что желание сосать сопровождается разрушительной целью всосать, опустошить, исчерпать сосанием, поэтому для нее оральная стадия целиком представляется как орально-садистическая. Кроме того, отмечается, что фиксация на оральной стадии развития может привести к формированию орального характера и таких агрессивных черт, как наклонность к сарказму и сплетням [32, с. 48].

Агрессивность присутствует и на следующей стадии либидного развития — анально-садистической. В ее рамках также существует два этапа: на первом — садистское влечение направлено на разрушение объекта (испорожнение), а на втором — садистское влечение связано с самоконтролем и самообладанием (удержание). Фиксация на анальной стадии может привести к формированию упрямства, иногда переходящего в упорство, к которому легко присоединяется наклонность к гневу и мстительности [там же].

Взгляды З. Фрейда во многом разделялись и другими психологами непсихоаналитического направления того времени, рассматривающими агрессивный компонент мотивации как один из основополагающих в поведении человека.

Однако в последствии многие психоаналитики отошли от «жестких схем» фрейдовской концепции и стали рассматривать не только биологическую, но и социальную сторону агрессии.

А. Адлер, признавая, что агрессивность является неотъемлемым качеством сознания, организующим деятельность человека, и, что универсальным свойством живой материи является соревновательность, борьба за первенство, стремление к превосходству. Вместе с тем, он считал, что агрессивность как базовое влечение становится аутентичными только в контексте правильно понятого социального интереса. Агрессивное или, выражаясь словами А. Адлера, «агонизирующее» сознание порождает различные формы агрессивного поведения от открытого до символического. Таким, например, является хвастовство, цель которого состоит в символической реализации собственного могущества и превосходства. Это связано с тем, что агрессивный инстинкт включает в себя женский нарцисстический компонент, требующий признания и преклонения. Агрессивность, вплетаясь в контекст культуры, приобретает и другие символические формы (ритуалы, обряды), а также иные виды социальной активности. Более того, по А. Адлеру, всякое контрпринуждение, т. е. ответная агрессия, является естественной сознательной или бессознательной реакцией человека на принуждение, вытекающей из стремления каждого индивида ощущать себя субъектом, а не объектом.

Другой представитель психоанализа — К. Хорни отмечала, что агрессивность у ребенка возникает, когда он признает и принимает как должное враждебность окружающих и сознательно или бессознательно решается на борьбу с целью собственной защиты и мести. Агрессивность, стремление причинить боль трактуются К. Хорни, как невротическая защитная реакция человека, который чувствует угрозу удовлетворению своих нужд и потребностей, своим ценностям, своему достоинству, видит себя отвергнутым, униженным, обманутым. Постоянный источник такой угрозы — конкурентный характер социальных отношений в сексуальной, семейной, профессиональной и других сферах жизнедеятельности.

Э. Фромм рассматривал два совершенно разных вида агрессии. Это оборонительная, «доброкачественная» агрессия, которая служит делу выживания человека. Она имеет биологические корни и затухает, как только исчезает опасность или угроза жизни. Другой вид представляет «злокачественная» агрессия — это деструктивность и жестокость, которые свойственны только человеку и определяются различными психологическими и социальными факторами В рамках современного психоаналитического направления считается, что агрессивность — это сила, с которой человек выражает свою любовь и ненависть к окружающим или самому себе. Благодаря ей, он пытается удовлетворить свои инстинкты. Агрессия является механизмом, с помощью которого эти инстинктивные тенденции направляются на другие объекты, и, в первую очередь, на людей, в основном с целью их покорения или завоевания Этиологическая теория. Новое звучание тема обусловленности человеческой агрессии главным образом биологическими факторами получила благодаря работам одного из основоположников этиологии К. Лоренца. Он утверждал, что агрессивный инстинкт много значил в процессе эволюции, выживания и адаптации человека. Стремительное же развитие научно-технической мысли и прогресс обогнали естественно текущее биологическое и психологическое созревание человека и привели к замедлению развития тормозных механизмов агрессии, что неизбежно влечет периодическое внешнее выражение агрессии. Иначе внутреннее напряжение будет накапливаться, и создавать «давление» внутри организма, пока не приведет к вспышке неконтролируемого поведения (принцип выпускания пара из паровозного котла).

Фрустрационная теория (гомеостатическая модель) возникла как противопоставление концепциям влечений: здесь агрессивное поведение рассматривается как ситуативный, а не эволюционный процесс. Основоположником этого направления исследования человеческой агрессивности считается Дж. Доллард. Согласно его воззрениям, агрессия — это не автоматически возникающее в организме человека влечение, а реакция на фрустрацию: попытка преодолеть препятствие на пути к удовлетворению потребностей, достижению удовольствия и эмоционального равновесия.

Рассматриваемая теория утверждает, что, агрессия всегда есть следствие фрустрации. Фрустрация же в свою очередь, всегда влечет за собой агрессию. Схема «фрустрация — агрессия» базируется на четырех основных понятиях: агрессия, фрустрация, торможение и замещение. Агрессия понимается, как намерение навредить другому своим действием, как «акт, целенаправленной реакцией которого является нанесение вреда организму».

Фрустрация возникает, когда появляется помеха осуществлению условной реакции. Причем величина фрустрации зависит от силы мотивации к выполнению желаемого действия, значительности препятствия к достижению цели и количества целенаправленных действий (попыток), после которых наступает фрустрация [36, с. 64].

Торможение — это тенденция ограничить или свернуть действия из-за ожидаемых отрицательных последствий. В частности, установлено, что торможение любого акта агрессии прямо пропорционально силе ожидаемого наказания. Кроме того, торможение прямых актов агрессии почти всегда является дополнительной фрустрацией, которая вызывает агрессию против человека, воспринимаемого виновником этого торможения и усиливающая побуждение к другим формам агрессии.

Замещение — это стремление участвовать в агрессивных действиях, направленных против какого-либо другого лица, а не истинного источника фрустрации.

Одной из примечательных идей фрустрационной теории агрессии является эффект катарсиса, заимствованный из психоанализа. Катарсис (в буквальном смысле «очищение эмоций») — это процесс освобождения возбуждения или накопившейся энергии, приводящий к снижению уровня напряжения. Суть этой идеи состоит в том, что физическое или эмоциональное выражение враждебных тенденций приводит к временному либо длительному облегчению, в результате чего достигается психологическое равновесие и ослабление готовности к агрессии.

Представление о том, что акты агрессии снижают вероятность проявления агрессивности в дальнейшем, не является открытием. З. Фрейд и другие психоаналитики придают большое значение, эффекту катарсиса, часто объясняя им потребность человека очиститься от агрессивных тенденций Как и предыдущая концепция, фрустрационная теория не избежала критических замечаний. Основной огонь критики пришелся на гипотезу о жесткой взаимопредопределенности самой схемы «фрустрация — агрессия». Поскольку было замечено, что люди довольно часто испытывают фрустрацию, но не обязательно при этом ведут себя агрессивно, и наоборот. Сторонники фрустрационной теории согласились и несколько видоизменили свою позицию. Представителем такой модифицированной теории обусловливания агрессии фрустрацией является Л. Берковитц. Он ввел новую дополнительную переменную, характеризующую возможные переживания, возникающие в результате фрустрации — гнев как эмоциональную реакцию на фрустрирующий раздражитель. Помимо этого, по его мнению, агрессия не всегда является доминирующей реакцией на фрустрацию и при определенных условиях может подавляться.

В концептуальную схему «фрустрация — агрессия» Л. Берковитц ввел три существенные поправки: а) фрустрация не обязательно реализуется в агрессивных действиях, но она стимулирует готовность к ним; б) даже при состоянии готовности агрессия не возникает без надлежащих условий; в) выход из фрустрирующей ситуации с помощью агрессивных действий воспитывает у индивида привычку к подобным действиям.

В заключение, следует отметить, что в процессе своего развития фрустрационный подход претерпел значительные изменения и разделился на два относительно самостоятельных течения. Сторонники первого течения остались приверженцами фрустрационно-агрессивной гипотезы и продолжают в основном исследовать условия, при которых ситуация фрустрации ведет к возникновению агрессивных действий. К таким важным, на их взгляд, условиям относятся: сходство — несходство агрессора и жертвы, оправданность — неоправданность агрессии, уровень агрессивности как личностной характеристики человека.

Сторонники второго течения создали собственную концепцию фрустрации, в основу которой положен анализ фрустрационных ситуаций, классификации и типологии реакций на фрустрацию. Так, С. Розенцвейгом выделяются три типа причин, вызывающих фрустрацию:

— лишения (privation) — отсутствие необходимых средств для достижения цели или удовлетворения потребности;

— потери (deprivation) — утрата предметов или объектов, ранее удовлетворяющих потребности;

— конфликт — одновременное существование двух несовместимых друг с другом побуждений, амбивалентных чувств или отношений.

В результате экспериментальных исследований сторонники названного течения по направленности реакций на фрустрацию стали различать:

1. внешнюю (экстрапунитивную) направленность, характеризующуюся открытым проявлением агрессии, направленной на безличные обстоятельства, предметы или социальное окружение;

2. направленность на себя (интропунитивную), характеризующуюся открытым выражением обвинения или требования, адресованных самому себе;

3. несубъектную (импунитивную) направленность, характеризующуюся отсутствием агрессии, обвинений, требований и отрицанием либо проблемности ситуации или конфликта, либо виновности или ответственности кого-то, выражением надежды на благоприятное разрешение проблемы.

По видам реакций стали различать:

— препятственно-доминантный (фиксирование внимания на препятствии, стрессоре, помехе, фрустраторе, на том явлении, предмете, которые и создают критическую ситуацию);

— самозащитный (самооправдание, приведение аргументов в свою защиту, обвинение другого в целях отведения от себя наказания и т. п.);

— упорствующе — разрешающий (не уход из ситуации, а упорство в ее разрешении каким-либо образом, т. е. стремление не оставить ситуацию не завершенной, поиск выхода, конструктивного решения и т. п.).

В результате исследований агрессию стали рассматривать не только как один из возможных выходов из фрустрирующей ситуации (поскольку согласно вышеизложенному может существовать, по крайней мере, девять вариантов поведения). Исследователи пришли к выводу, что при фрустрации личность реагирует целым комплексом защитных реакций, одна из которых играет ведущую роль. Например, в некоторых случаях человек реагирует на фрустрацию уходом, сопровождающимся агрессивностью, которая не проявляется, открыто

Теория социального научения (бихевиористическая модель), в отличие от других, гласит, что агрессия представляет собой усвоенное поведение в процессе социализации.

Исследованиями М. Мид установлено, что социализация агрессии зависит от трех основных условий: раннего опыта воспитания ребенка в конкретной культурной среде, семейных традиций и эмоционального фона отношений родителей к ребенку. Изучая примитивные сообщества, оставшиеся на более ранних этапах цивилизации, она наблюдала очень интересные факты. Например, в тех сообществах, где ребенок имел негативный опыт (раннее отлучение ребенка от груди матери, редкое общение с матерью, одиночество ребенка в течение длительного времени, частое использование наказаний при отсутствии поощрений, отсутствие осуждения взрослыми враждебности детей по отношению друг к другу), у него, как правило, формировались отрицательные черты личности: тревожность, подозрительность, сильная агрессивность, эгоизм и жестокость.

Совершенно иное наблюдалось в сообществах, где вся структура жизни была построена на взаимопомощи и кооперации: с первых дней жизни ребенок окружался заботой и вниманием родителей или родственников, общение взрослых и детей было позитивно окрашено, наказания редки. Единственной особенностью поведения, которая вызывает строгость и недовольство родителей, являлась детская агрессивность. Драки и ссоры между детьми немедленно пресекались и детей учили конструктивному поведению. Например, вымещать гнев преимущественно на неодушевленных предметах. В результате у детей формировались мягкость в общении, альтруистическое отношение к другим.

Таким образом, опираясь на полученные эмпирические данные, можно заключить, что на социализацию агрессии оказывают влияние два основных фактора:

1. Наблюдение соответствующего способа действий. Теория социального научения — это, в первую очередь, изучение человеческого поведения, ориентированного на образец. Образец в данном случае рассматривается как средство межличностного воздействия, благодаря которому возможно формирование (изменение) отношений или способа действий человека. Существенное внимание при этом уделяется изучению влияния первичных посредников социализации, а именно образца отношений и поведения родителей, на обучение детей агрессивному поведению. Установлено, что в семьях агрессивных детей выявлена большая распространенность агрессивных проявлений со стороны взрослых по сравнению с семьями неагрессивных детей. Этим было доказано, что поведение родителей представляет собой модель агрессии, и что у агрессивных родителей обычно бывают агрессивные дети.

Сюда же относится проблема влияния видео и телепрограмм с сюжетами насилия на агрессивность детей. Считается, что сцены насилия на экране и фильмы ужасов делают ребенка более агрессивным и жестоким. Однако, как считают некоторые детские психоаналитики, эти утверждения бездоказательны и восходят к древнему педагогическому мифу о ребенке как о tabula rasa. В видеофильмах ребенок бессознательно реализует определенные свои потребности и отреагирует аффекты, чему во многом способствуют образы героев фильмов. Поэтому чрезмерное увлечение видео и телевидением возникает только у тех детей, которые испытывают затруднения в адаптации к действительности и не могут решить их в реальной жизни.

В рамках теории социального научения существует противоположное мнение, свидетельствующее о том, что переживания, вызываемые даже пассивным наблюдением агрессии и насилия, происходящих как на экране, так и в реальной жизни, ведут не к катарсическому эффекту, как предполагает теория влечений, а, наоборот, к возбуждению агрессии. Это мнение, основано на том, что наблюдатель, особенно, если он ребенок, проявляет тенденцию совершать те же самые действия, как и лицо за которым он наблюдает. В частности, указывается, что просто ожидание или сам просмотр сцен насилия по телевидению и в фильмах может увеличивать степень агрессивности. Было установлено, что зрители с высоким уровнем агрессивности в большей степени интересуются видео насилием, в то время как мало агрессивные поверхностно просматривают такие фильмы и не концентрируются на сценах подстрекательства и ответного насилия.

Кроме того, дети из семей, использующих различные способы социального подкрепления, по-разному воспринимают телепередачи агрессивного содержания. Дети, чаще подвергающиеся наказаниям в семье, во-первых, вообще больше смотрят телевизионные передачи, во-вторых, в качестве любимых передач они отмечают большее количество программ, в которых присутствует насилие, и, в-третьих, в качестве любимых героев — выбирают телеперсонажей, проявляющих враждебность и агрессию.

2. Социальное подкрепление. Теория социального научения считает, что другим важным элементом этой теории является характер подкрепления агрессивного поведения со стороны окружающих. Под подкреплением обычно понимается какое-либо действие, призванное усилить определенную реакцию.

Представляет интерес зависимость между реакцией родителей на раннее проявление агрессивности со стороны детей и агрессивностью, проявляемой ими в более зрелом возрасте. Родители часто по-разному реагируют на агрессивное поведение детей в зависимости от того, направлено ли оно на них или на сверстников. Как правило, строже наказывается ребенок за агрессивность по отношению к взрослому, чем по отношению к своему сверстнику, особенно, если последний действительно заслужил это.

Предполагается, что в подростковом, юношеском или более позднем возрасте выросший ребенок будет чувствовать себя спокойнее, проявляя агрессивность лишь по отношению к сверстнику или равному по статусу человеку, а не по отношению к какому-либо авторитетному лицу (педагогу, руководителю, начальнику). Более того, у него, вероятнее всего, будет формироваться и укрепляться чувство вины всякий раз, когда он проявит агрессивные чувства или действия против старшего, либо сверстников того же возраста. Аналогично этому существуют неопровержимые доказательства — если ребенок ведет себя агрессивно и получает при этом положительное подкрепление, то вероятность его агрессии в будущем в аналогичных ситуациях многократно возрастает. Постоянное положительное подкрепление определенных агрессивных актов, в конце концов, сформирует привычку агрессивно реагировать на различные раздражители.

Исследованиями Р. Сирса, Е. Маккоби и Х. Левина доказано, что в социализации агрессии присутствуют два важных момента: снисходительность (степень готовности родителей прощать поступки ребенка) и строгость наказания родителями агрессивного поведения ребенка. При этом снисходительность рассматривалась как поведение родителя до совершения поступка (ожидания родителя, предостерегательная тактика в отношении появления агрессии и др.), а строгость наказания — после совершения поступка (сила наказания за проявленную агрессию) [29, с. 31].

Представляет интерес установленная зависимость между родительским насилием и агрессией у детей: мальчики, чьи родители применяли суровые методы воспитания, были высокоагрессивны во взаимодействии со сверстниками и взрослыми вне дома, хотя проявляли мало прямой агрессии по отношению к родителям. Более того, различно и отношение родителей к поведению детей в зависимости от пола ребенка. Если отцы больше утешают дочерей, чем сыновей (когда те огорчены и чаще их одобряют), то матери более снисходительны и терпимы к сыновьям (разрешают им чаще проявлять агрессию в отношении родителей и других детей), чем к дочерям.

Если же рассмотреть особенности родительских наказании, то установлено, что отцы предпочитают физические наказания, а матери — непрямые или более психологические воздействия и на сыновей, и на дочерей. В целом же данные ряда исследований свидетельствуют о том, что мальчиков родители чаще подвергают физическим наказаниям, чем девочек, а более частые и сильные наказания вызывают у мальчиков и большее сопротивление.

Кроме того, теория социального научения утверждает, что в процессе онтогенеза ребенок осваивает и более эффективные агрессивные действия: чем чаще он их использует, тем совершенней становятся эти действия. Вместе с тем существенное значение имеет успешность агрессивных действий: достижение успеха при проявлении агрессии может заметно повысить силу ее мотивации, а постоянно повторяющийся неуспех — силу тенденции торможения.

Таким образом, все перечисленные выше исследователи подчеркивают ситуационную обусловленность агрессивного поведения. Соглашаясь с ними, не следует упускать из виду роль индивидуальных факторов и особенностей, которые формируют различия в проявлениях агрессии в одних и тех же условиях. Агрессивность, связанная со структурой личности, присуща ей (личности) всегда и проявляется во всех формах его жизнедеятельности.

Виды и формы проявления агрессивности.

В научной психологической литературе не однозначного ответа на вопрос относительно видов или форм проявления человеческой агрессивности. Различные авторы по-своему видят эту проблему, что мы и попытаемся отобразить в данном разделе.

Р. Бэрон и Д. Ричардсон выделяют следующие виды агрессии: враждебная агрессия, которая имеет целью причинение жертве страданий, и инструментальная агрессия, когда нападение на других не имеет целью причинение вреда. Зильман вместо этих терминов предпочитает говорить об агрессии «обусловленной раздражителем» (действия, направленные на устранение неприятной ситуации) и «обусловленной побуждением» (действия, предпринимаемые с целью достижения различных внешних выгод).

Х. Хекхаузен различает реактивную и спонтанную агрессию. Также он выделяет экспрессивную, враждебную и инструментальную агрессии, исключая непреднамеренную агрессию. Экспрессивную агрессию он представляет как непроизвольный, нецеленаправленный, быстро прерывающийся взрыв гнева и ярости. При этом сам источник агрессии не обязательно и не всегда подвергается нападению. К враждебной агрессии автор относит те случаи, где преследуется цель нанесение вреда другому. В то время как инструментальная агрессия направлена на достижение цели нейтрального характера, а сама агрессия является всего лишь средством.

С. Розенцвейг и сторонники в результате экспериментальных исследований направленности реакций на фрустрацию стали различать: внешнюю (экстрапунитивную) направленность, характеризующуюся открытым проявлением агрессии, направленной на безличные обстоятельства, предметы или социальное окружение и направленность на себя (интропунитивную), характеризующуюся открытым выражением обвинения или требования, адресованных самому себе.

Э. Фромм выделяет пять основных типов человеческой агрессии: доброкачественную, злокачественную, инструментальную, псевдоагрессию (непреднамеренная, игровая, самоутверждение), оборонительную (нападение, бегство, сопротивление, конформизм). Он различает агрессию биологически адаптативную, способствующую поддержанию жизни, доброкачественную, и злокачественную агрессию, не связанную с сохранением жизни. Биологически адаптативная агрессивность — это реакция на угрозу витальным интересам индивида; она заложена в филогенезе и свойственна как животным, так и людям. Она носит взрывной характер и возникает спонтанно как реакция на угрозу; а следствие ее — устранение либо самой угрозы, либо ее причины. Биологическая не адаптативная агрессия — это злокачественная агрессивность, то есть деструктивность и жестокость. Она вовсе не является защитой от нападения или угрозы; она заложена в филогенезе и является специфически человеческим феноменом; она приносит биологический вред и социальное разрушение. Главные ее проявления — жестокое истязание или убийство — не имеют никакой иной цели, кроме получения удовольствия, причем они вредны и жертве и агрессору. В основе ее лежит некий человеческий потенциал, уходящий корнями в условия самого существования человека

Действие, в результате которого может быть нанесен ущерб, но которым не предшествовали злые намерения, Э. Фромм относит к псевдоагрессии. Он различает следующие подвиды псевдоагрессии: непреднамеренная псевдоагрессия (в качестве примера он рассматривает случайный выстрел с ранением человека); игровая псевдоагрессия (обнаруживается в учебных тренингах на мастерство, ловкость, быстроту реакций); псевдоагрессия как самоутверждение [там же].

Отдельное звучание проблема видов агрессивного поведения получила в психологической диагностике.

А. Бассе, воспринявший ряд положений своих предшественников, разделил понятия «агрессия» и «враждебность» и определил последнюю как: «…реакцию, развивающую негативные чувства и негативные оценки людей и событий». Для описания агрессии он предложил концептуальную рамку, включающую три шкалы: физическая — вербальная, активная — пассивная, прямая — непрямая. Ученый признает агрессивными лишь те действия, которые причиняют вред живым существам; а также те действия, когда реципиент или жертва стремится избежать подобного обращения. Такой подход, подобные «условия» исключают фактически садомазохизм, некоторые формы деструктивного поведения. То же относится и к суициду. Создавая свой опросник, дифференцирующий проявления агрессии и враждебности, А. Бассе и А. Дарки выделили следующие виды агрессивных реакций: физическая агрессия, косвенная агрессия, вербальная агрессия, раздражение, негативизм, обида, подозрительность, чувство вины[10].

За последнее время появилось несколько модификаций опросника Басса-Дарки, где на основании факторного анализа эмпирических данных были предложены другие формы проявления агрессивности. Так, Л. Г. Почебут выделила:

· вербальную агрессию, когда человек словами выражает свое агрессивное отношение к другому, употребляет словесные оскорбления;

· физическую агрессию, когда человек склонен действиями выражать свою агрессию по отношению к другому и может применить грубую физическую силу;

· предметную агрессию, когда человек срывает свою агрессию на окружающих предметах.

· эмоциональную агрессию, когда у человека при общении с другим, по отношению к нему возникают эмоциональное отчуждение, чувства подозрительности, враждебности, неприязни и недоброжелательства;

· самоагрессия, когда человек не находится сам с собой в мире, согласии, у него отсутствуют или ослаблены механизмы защиты «Я», он оказывается беззащитен по отношению к агрессивной среде [33, с. 213].

Таким образом, анализ литературных источников показал, что психологическая наука располагает различными классификациями форм или видов проявления человеческой агрессивности в зависимости от ее направленности, социального значения, способа выражения.

1.2 Феменология гендерных особенностей личности Человечество с древнейших времен стремилось объяснить различия между полами. Существовала даже легенда о том, что «мужчины и женщины» — с разных планет: мужчины — с Марса, а женщины — с Венеры. Однако предметом научных исследований данная проблематика стала относительно не так давно. А за последние двадцать лет интерес к данной проблеме стремительно возрос, она рассматривается в психологическом, социологическом, экономическом, правовом, политическом контекстах.

Термин «гендер» впервые был введен в научную литературу как аналитическая категория в 1986 году, когда вышла статья американского историка Дж.В. Скотт «Гендер: значимая категория исторического анализа», которая определялась как основной элемент социальных отношений, детерминированный осознанными различиями между полами.

Первоначально, взятый из лингвистики, термин использовался для того, чтобы обозначить различие между биологическим (совокупность морфологических и физиологических особенностей) и социальным в развитии, ориентированном с самого начала на пол индивида. Этот термин давал понимание того, что в дополнение к биологической основе существует социально детерминированные представления о мужчине и женщине, которые оказывают влияние на культурный контекст развития мальчиков и девочек, мужчин и женщин. В этом контексте считается, что пол индивида влияет на: общественное положение и статус; понимание того, какое поведение считается нормальным и отклоняющимся от нормы для мужчин и женщин.

Следовательно, в результате разделения понятий биологического и социального пола возникло понятие «гендер», которое в психологической науке рассматривается как психологический пол.

По мнению Р. Ангер, гендер — это совокупность социальных и культурных норм, которые общество предписывает выполнять людям в зависимости от их биологического пола.

В.В. Абраменкова считает, что гендер — указывает на социальный статус и социально-психологические характеристики личности, связанные с полом и сексуальностью, но возникающие во взаимодействии с людьми [там же].

Существует несколько направлений разработки гендерного подхода (гендерной теории). Это обусловлено относительной «молодостью» подхода и сложностью самого феномена. Для всех концепций базовым положением является различение понятий пол (sex) и гендер (gender).

Первая концепция, которую обозначают как теорию полового диморфизма, предполагает, что пол — это термин, который обозначает те анатомо-биологические особенности людей (в основном — в репродуктивной системе), на основе которых люди определяются как мужчины или женщины. Его следует употреблять только в отношении характеристик и поведения, которое вытекают непосредственно из биологических различий между мужчинами и женщинами.

Вторая концепция трактует понимание гендера как культурного символа связано с тем, что пол человека имеет не только социальную, но и культурно-символическую интерпретацию. Иными словами, биологическая половая дифференциация представлена и закреплена в культуре через символику мужского или женского начала. Это выражается в том, что многие не связанные с полом понятия и явления (природа, культура, стихии, цвета, божественный или потусторонний мир, добро, зло и многое другое) ассоциируются с «мужскими / маскулинным» или «женским / фемининным» началом. Таким образом, возникает символический смысл «женского» и «мужского», причем «мужское» отождествляется с богом, творчеством, светом, силой, активностью, рациональностью и т. д. (и, соответственно, бог, творчество, сила и прочее символизируют маскулинность, мужское начало). «Женское» ассоциируется с противоположными понятиями и явлениями — природой, тьмой, пустотой, подчинением, слабостью, беспомощностью, хаосом, пассивностью и т. д., которые, в свою очередь, символизируют фемининность, женское начало.

В свою очередь И. С. Кон писал: «Если рассматривать этот вопрос исторически, нельзя не заметить, что традиционная система дифференциации половых ролей и связанных с ними стереотипов маскулинности-фемининности отличалась следующими характерными чертами: 1) мужские и женские виды деятельности и личные качества отличались очень резко и казались полярными; 2) эти различия освящались религией или ссылками на природу и представлялись нерушимыми; 3) мужские и женские функции были не просто взаимодополнительными, но и иерархическими — женщине отводилась зависимая, подчиненная роль, так что даже идеальный образ женщины конструировался с точки зрения мужских интересов».

Третья концепция — теория социального конструирования гендера — рассматривает гендер как социальный пол. Она основана на двух постулатах: 1) гендер конструируется (строится) посредством социализации, разделения труда, системой гендерных ролей, семьей, средствами массовой информации; 2) гендер конструируется и самими индивидами — на уровне их сознания (т.е. гендерной идентификации), принятия заданных обществом норм и ролей и подстраивания под них (в одежде, внешности, манере поведения и т. д.).

Эта теория активно использует понятие гендерной идентичности. Гендерная идентичность означает, что человек принимает определения мужественности и женственности, существующие в рамках своей культуры. Она затрагивает субъективное восприятие индивидом своей самости: веру в то, что он является членом специфичной гендерной категории. Гендерная идентичность включает психо-сексуальное развитие, обучение социальным нормам и формирование сексуальных предпочтений. Социальное воспитание, или социализация, являются решающим элементом для формирования гендерной идентичности. По мнению, Е.Р. Ярской-Смирновой, гендерная идентичность — продукт социального конструирования; особый вид социальной идентичности, сосуществующий в самосознании человека в единстве с представлениями о профессиональном, семейном, этническом, образовательном и т. п. статусе.

Таким образом, гендер трактуется как одно из базовых измерений социальной структуры общества, который вместе с другими социально-демографическими и культурными характеристиками (раса, класс, возраст) организует социальную систему. Во многих обществах женщин и мужчин не только воспринимают, но и оценивают по-разному, обосновывая гендерными особенностями и разницей в их способностях различия в распределении власти между ними. По словам Дж. Скотт, «осознание гендерной принадлежности — конституирующий элемент социальных отношений, основанный на воспринимаемых различиях между полами, а пол — это приоритетный способ выражения властных отношений».

Каждый человек является обладателем множества психологических черт характера. Некоторые черты являются как бы «бесполыми», универсальными, а некоторые черты традиционно связываются с типично мужской или типично женской психологией. Некоторые типичные мужские или женские черты имеют свои эволюционно-генетические и физиологические основания, предпосылки. Другие черты формируются в процессе социализации, воспитания и развития личности. Не случайно же существуют социальные стереотипы маскулинности и фемининности. Хотя дело по преимуществу обстоит все-таки так, что приобретение тех или иных типично мужских или типично женских психологических черт происходит в результате совместного влияния обеих групп факторов — биологического и социального порядка. В этом контексте психологический пол радикально отличается от пола биологического. Остановимся коротко на трех основных понятиях, о которых принято говорить в связи с феноменом «психологический пол» — маскулинность, фемининность, андрогинность.

Маскулинность — нормативное представление о соматических, психических, поведенческих свойствах, характерных для мужчин.

Фемининность — нормативное представление о соматических, психических, поведенческих свойствах, характерных для женщин.

Отсюда следует, что «маскулинность» и «фемининность», как и другие гендерные категории, не имеют однозначного определения и подразумевают, по крайней мере, три разных значения:

1) Маскулинность и феминность как дескриптивные, описательные категории обозначают совокупность поведенческих и психических черт, свойств и особенностей, объективно присущих мужчинам в отличие от женщин.

2) Маскулинность и феминность как аскриптивные категории обозначают один из элементов символической культуры общества, совокупность социальных представлений, установок и верований о том, чем являются мужчины и женщины, какие качества им приписывается.

3) Маскулинность и феминность как прескриптивные категории — это система предписаний, имеющих в виду не среднестатистического, а идеального мужчину и женщину, это нормативный эталон мужественности и женственности.

Но индивидуальные свойства, стереотипы массового сознания и социальные нормы, как и наши представления о реальности, желанном и должном, никогда не совпадают. Поэтому существуют не только разные каноны маскулинности и фемининности, но и разные парадигмы их изучения, которые кажутся взаимоисключающими, но и фактически взаимно дополняют друг друга. Маскулинность и фемининность являются социально конструируемыми понятиями. Они имеют историческую, этнокультурную специфику. Например, одна и та же страна может быть «фемининной» по одному параметру и «маскулинной» — по другому, не говоря о классовых и иных социально — групповых различий.

В XIX в. маскулинные и фемининные черты считались дихотомическими, взаимоисключающие, а всякое отклонение от «нормы» - девиацией. Затем жесткий нормативизм уступил место идее континуума маскулинно-феминных качеств. Это предполагало, что в пределах некой нормы индивиды могут различаться по степени маскулинности и фемининности — для мужчин желательна высокая маскулинность, а для женщин, соответственно, - фемининность. Последующие исследования показали, что не все психологические свойства пола можно дифференцировать на «мужские» и «женские». Усложнились представления и о том, какие качества мужчин и женщин способствуют скорой социальной адаптации и интеграции. Следствием этого явилось введение нового понятия, отражающего особенности гендерной идентичности.

Андрогинность (бигендерность) — сочетание мужских и женских качеств. В соответствии с существующими представлениями индивид не обязательно является носителем четко выраженной психологической маскулинности или феминности. В личности могут быть на паритетных началах представлены существенные черты как маскулинного, так и фемининного типов. При этом предполагается, что у андрогина эти черты представлены гармонично и взаимодополняемо. Считается, что такая гармоничная интеграция маскулинных и фемининных черт повышает адаптивные возможности андрогинного типа. При этом большая мягкость, устойчивость в социальных контактах и отсутствие резко выраженных доминантно-агрессивных тенденций в общении никак не связаны со снижением уверенности в себе, а напротив проявляются на фоне сохранения высокого самоуважения, уверенности в себе и самопринятия. Согласно современным представлениям все вышесказанное в большей степени относится к признакам бигендерности, в равной степени сочетающей как женские, так и мужские черты. Андрогинность же подразумевает, что ни женская, ни мужская гендерная роль не соответствуют самоощущению человека в полной мере [6; 17].

Специфика гендерных различий

Известный американский психолог Д. Майерс приводит следующие различия, которые существуют между мужчиной и женщиной:

· пубертатный период наступает у мужчины на 2 года позже, чем у женщины;

· по росту средней мужчина выше средней женщины на 15%;

· умирают мужчины на 5 лет раньше, чем женщины;

· женщины в два раза чаще страдают от тревожности и депрессии;

· женщины в три раза реже совершают самоубийства, чем мужчины;

· вероятность того, что женщина станет алкоголиком меньше в пять раз;

· женщины менее склонны к асоциальным действиям во взрослом возрасте, т. е. менее агрессивны;

· женщины менее склонны к расстройствам речи и синдрому гиперактивности в детстве, чем мужчины;

· женщины более склонны к опеке и более чувствительны;

· мужчины во главу угла ставят информационный обмен и сотрудничество, женщины — отношения между людьми.

Поведение женщины характеризуется таким явлением как «этика заботы»: они чаще помогают людям, попавшим в беду (из 10 женщин помогает 7, из 10 мужчин — 5), проявляют склонность к филантропии, поддерживают дошкольников и престарелых, скрепляют семью. Женщины более склоны к проявлению чувства «эмпатии» к людям. Одним из объяснений таких различий в эмпатии мужчин и женщин может послужить факт, что женщины обычно лучше интерпретируют эмоции окружающих.

Лица женского пола при оценке людей более «добрые», чем лица мужского пола. Женщины и мужчины могут быть внимательными и наблюдательными, если объект внимания им интересен. Однако девушки обнаруживают большую заинтересованность во взаимоотношении с окружающими.

В разговорах мужчины чаще концентрируются на задачах, женщины — на отношениях между людьми. В группах разговоры мужчин чаще информативны; женщинам же важнее поделиться с подругами, получить помощь или оказать поддержку.