Онтологическое доказательство. 
Философия религии. 
Онтология религии

Онтологическое доказательство — один из важнейших аргументов в катафатическом богословии. В. К. Шохин называет его «деонтологическим аргументом» (от греч. 6eov — должное): от самой идеи совершеннейшего существа умозаключают о долженствовании бытия Бога^[1].

Предпосылки онтологического аргумента были заложены Парменидом и Платоном. Об онтологии этих мыслителей речь уже шла (гл. 1, § 3), поэтому напомню лишь о Парменидовом принципе тождества бытия и мышления и учении Платона об анамнезисе. Рассуждая о чем-либо, мы непременно прибегаем к связке есть. Она позволяет логически приписывать субъекту суждения какой-либо предикат. Сама по себе эта связка не имеет никакой наглядности, ее не удается анатомировать. Люди мысленно оперируют понятием есть так, как будто в нем мыслится безусловно простой и неделимый предмет, но одновременно этот предмет наделен (антиномическим способом) неисчерпаемым содержанием — бесконечной континуальностью и всеохватывающей полнотой.

Мысль и то, к чему мысль устремляется, — одно и то же. Невозможно отыскать мысль без того бытия, в котором эта мысль осуществлена. Все мыслимое, в том числе и понятие небытия, есть, т. е. относится к подлинному бытию, несет на себе отпечаток объективного существования.

По Платону, наши души изначально знают Бога-Благо до всякого опыта, ведь они родились где-то неподалеку от неба идей, и Бог продолжает смутно пребывать в их памяти. При желании мы способны более точно и полно припомнить Бога, обращаясь прежде всего к своей интуиции. Из учений элеатов и платоников Августин сделал вполне логичный вывод о необходимой связи христианского понятия «Бог» с объективным существованием Бога. Августин определил человеческое сознание как самодостоверное, а подлинное бытие Бога логически вывел прямо из самосознания человека: коль скоро мы мыслим Бога, то Он в самом деле есть.

Архиепископ Ансельм Кентерберийский различил эмпирические и доопытные рассуждения о Боге. Бытие Бога — совсем не то же самое, что природа Бога. В «Монологе» Ансельма аргументы «от опыта» изложены с точки зрения тех следствий, из которых выводится причина. Доопытное, или онтологическое, доказательство бытия Бога Ансельм формулирует в работе «Прослогион» и считает, что обращение к нему вызвано потребностью живой веры, а не академического умствования. «Бог есть нечто, превосходящее по величине (величию) все мыслимое».

В первых главах своего труда «Прибавление к рассуждению» британский богослов предлагает следующий ход мысли, впоследствии признанный классическим. Бог — это «то, более чего ничего невозможно помыслить», высшая степень добра, самая реальная вещь (ensrelissimum). То, более чего нельзя помыслить, необходимо должно пребывать и в мысли, и в действительности. Ансельм оценивает два возможных хода мысли: 1) либо Бог есть то, больше чего нельзя помыслить, тогда нелогично полагать его существующим в уме и несуществующим в реальности; 2) либо допустим как мыслимое нечто большее, чем Бог, тогда отрицающий не понимает предмета своего отрицания и утверждения.

Если, например, атеист согласен принять дефиницию Бога как превосходящего все мыслимое, но в то же время начнет отрицать бытие Бога вне ума, то это значит, что в объективной реальности есть нечто большее, чем Бог. Тогда мысль атеиста попадает в логический тупик. Выбраться из тупика позволяет ясная тавтология: «Бог объективно существует, потому что Бог есть подлинное Бытие»: «Боже! Ты воистину есть, потому что мы и представить Тебя отсутствующим не можем!». Тавтология, как известно, логически неопровержима. Аргумент Ансельма далее развивали Бонавентура, Дунс Скот, Декарт, Спиноза, Лейбниц, Гегель.

Многие комментаторы аргумента Ансельма полагают, что фраза «Тот, больше и выше которого нельзя себе помыслить» — это не дефинитивная формула, а скорее одно из имен Бога в ряду других имен. Из анализа такой идеи-дефиниции Бога с логической неизбежностью вытекает вывод о его объективном сущесгвовании. Думать о Боге значит одномоментно принимать его существующим. Если согласиться с тем, что Бог — это абсолютное совершенное существо, то нельзя не признать, что среди всех атрибутов Бога непременно должна быть также и вся полнота его существования. То, что нельзя помыслить небытие Бога, составляет одно из его отрицательных предикатов. Из понятия всесовершенства высшей вещи апофатическое богословие однозначно выводит требование объективного существования этой вещи.

Монах Гаунилон, ученик Ансельма, возразил своему учителю, что из термина «Бог» вряд ли можно вычерпать что-то сверх чисто вербального смысла; одной идеи Бога мало для того, чтобы знать об объективном бытии Бога. Аквинат в своей «Сумме против язычников» также назвал априорное доказательство Бога малоубедительным. Напротив, Декарт, Лейбниц и ряд других рационалистов Нового времени поддержали Ансельма, утверждая, что критерием реального существования служит логическое мышление, но никак не чувственный опыт. «Я мыслю, следовательно, существую» — критерий Декарта. «Бытие необходимое, если оно возможно, существует, — доказывал Лейбниц, — но оно возможно, а потому есть».

• [1] См.: Шохин В. К. Интеркультурная естественная теология и индийскиефизико-теологические аргументы // Вести. РФО. М., 2007. № 3. С. 113.