Оценка инвестиционных и финансовых возможностей в разрезе крупнейших российских и зарубежных нефтяных компаний

Финансовые ресурсы на инвестиционные цели крупных нефтяных компаний можно представить в виде инвестиций в слияния и поглощения, капитальных вложений в органический рост, финансовых инвестиций. Как было показано выше, наиболее точно характеризуют возможности развития компаний объемы капитальных вложений (CAPEX). В разрезе крупнейших нефтяных компаний они представлены в табл. 34.

Таблица 34

Динамика капитальных вложений*.

*Для обеспечения сопоставимости капитальные затраты российских компаний показаны как в валюте страны, так и в долларовом эквиваленте, рассчитанном по курсу доллара ЦБ РФ на 31 декабря каждого года. По ПАО «Лукойл» данные в долларовом эквиваленте имеются на сайте компании (кроме 2016 г.).

Источник: здесь и далее в аналогичных таблицах расчеты сделаны А. 3. Бобылевой по консолидированной отчетности компаний за соответствующие годы.

Из приведенных в табл. 34 данных следует, что среди российских компаний наиболее быстро наращивали объемы капитальных вложений ПАО «ЛУКОЙЛ» — свыше 30% в год, ПАО «Газпром нефть» — свыше 20% в год, ПАО «Роснефть» — около 20%. Темпы роста капитальных вложений у основных западных нефтяных компаний были ниже, только Shell показывала темпы роста свыше 20% в год. Из наших расчетов следует, что сохранение трендов 2011—2013 гг. позволило бы выйти на намеченные ЭС-2030 показатели совокупного объема инвестиций 609—625 млрд долл., а также приблизиться к контрольным цифрам, намеченным в Проекте ЭС-2035. Однако изменения геополитической обстановки, обвал цен на нефть привели к сокращению капитальных расходов и приостановке ряда проектов как российскими компаниями, так и зарубежными.

Рассмотрение динамики инвестиций российских компаний обычно проводится аналитиками как с использованием национальной валюты, так и долларового эквивалента, чего требует отчетность по международным стандартам и GAAP. Если рассматривать динамику инвестиций российских и зарубежных компаний в долларовом эквиваленте, то можно констатировать наличие тренда сокращения капитальных вложений в 2014—2016 гг. как у российских, так и крупнейших зарубежных компаний, причем у зарубежных сокращения носят не скачкообразный, как у нас, а последовательный, постепенный характер. Так, капитальные вложения EXXON, ежегодно снижаясь, в 2016 г. составили 45% уровня 2013 г., у Shell, Statoil, BP — соответственно 55%, 63%, 68%. У ПАО «Роснефть» и ПАО «Лукойл» при расчетах в долларовом эквиваленте инвестиции снизились приблизительно как у Shell, ПАО «Газпром нефть» сумело сохранить основной объем инвестиций — они снизились всего на 10%, а ПАО Татнефть, наоборот, сократило инвестиции больше других компаний — они упали в 2,5 раза.

Таким образом, у двух самых крупных российских компаний, обеспечивающих подавляющий объем добычи нефти, тренд снижения инвестиций в долларовом эквиваленте совпадает с трендом западных компаний. Однако для российских компаний оценка динамики инвестиций в долларовом эквиваленте обеспечивает лишь техническую сопоставимость и не объясняет реальную ситуацию в связи с влиянием дополнительного фактора: падением курса рубля к доллару.

Оценка динамики капитальных расходов в рублях показывает другой тренд: у ряда российских компаний (ПАО «Роснефть», ПАО «Газпром нефть») наблюдался заметный рост инвестиций (10—20% в год), ПАО «Лукойл» сохранил капитальные вложения приблизительно на прежнем уровне и лишь у «Татнефти» они значительно сократились. Ряд аналитиков пренебрегают рублевым трендом, мотивируя это падением курса рубля, однако в этом случае не учитывается возможность увеличения инвестиций за счет ведения деятельности в рублевой зоне и импортозамещения. Детальная оценка уровня влияния падения курса рубля и ускорения импортозамещения в настоящее время невозможна из-за существования различных оценок паритета покупательной способности рубля к доллару^[1], однако в качестве гипотезы можно предположить, что в целом российские компании сокращают капитальные вложения в меньшей степени, чем западные компании.

Если сравнивать абсолютные объемы капитальных вложений, то они выше у западных компаний. Например, у компании Shell в 2016 г. они в 2,1 раза больше вложений ПАО «Роснефть» и в 2,7 раза выше вложений ПАО «ЛУКОЙЛ», однако Shell — более крупная компания: ее активы в 2,5 раза превышают активы крупнейшей российской компании ПАО «Роснефть» даже после последних присоединений.

Динамика инвестиций отдельных компаний зависит и от таких факторов, как специализация компании на добыче либо переработке, этап жизненного цикла компании, доля разработки трудноизвлекаемых запасов, проч. В качестве первого шага исследования проведем анализ инвестиционной активности компаний по основным сегментам деятельности — добыче и переработке (табл. 35).

Таблица 35

Распределение капитальных вложений по сегментам, %.

У большинства как российских, так и зарубежных компаний превалируют расходы на добычу (этот сегмент является наиболее капиталоемким). Высокая доля расходов на переработку (свыше 30%) наблюдалась у ПАО «Роснефть» в 2011—2014 гг., что связано с модернизацией заводов. Традиционно высока она и у ПАО «Татнефть» (40—50%), что объясняется спецификой деятельности и строительством нефтеперерабатывающего комплекса ТАНЕКО. У других компаний — как российских, так и зарубежных — доля инвестиций в переработку составляет 10—15% всех инвестиций на протяжении рассматриваемого периода — изменений в связи с падением цен на нефть и другими факторами, проявившимися после 2014 г., не выявлено. Учитывая высокую потребность в современных нефтеперерабатывающих заводах в России (большинство действующих заводов было построено преимущественно в годы индустриализации и в 50—60-е годы прошлого века), можно предположить, что средств для модернизации и строительства новых нефтеперерабатывающих заводов направляется недостаточно. При сохранении такого тренда говорить об увеличении глубины переработки в обозримой перспективе не приходится, что идет вразрез с энергетической стратегией страны.

Соотношение «капитальные вложения/объем добычи в нефтяном эквиваленте (н.э.)» можно трактовать как с точки зрения эффективности капитальных вложений, так и с точки зрения технической вооруженности, удельного веса трудноизвлекаемых запасов в общей добыче, затрат на обеспечение экологической безопасности в нефтяной отрасли (табл. 36).

Таблица 36

Соотношение «Капитальные вложения / Объем добычи в нефтяном эквиваленте (н.э.)»,.

(долл/баррель н.э.).

Данные табл. 36 свидетельствуют, что российские компании в значительной степени отстают от западных по соотношению «Капитальные вложения/добыча». Несмотря на общий для западных компаний тренд снижения этого показателя, он, как правило, не опускается ниже 20 долл./барр. в то время как у российских компаний он колеблется в интервале 5—15 долл./барр. Учитывая отставание российской нефтяной отрасли по технической вооруженности, представляется, что делать выводы о более высокой эффективности капитальных затрат в России не приходится — скорее, этот показатель может свидетельствовать о скором исчерпании российскими компаниями своего потенциала, настоятельной необходимости увеличения вложений в развитие.

По ряду удельных показателей российские и западные компании вполне сопоставимы, причем часть российских компаний даже опережает западные. В первую очередь, рассмотрим такие показатели, как величина инвестиций на доллар активов (табл. 37), соотношение «капитальные вложения / выручка» (табл. 38), «капитальные вложения / чистая прибыль» (табл. 39).

Таблица 37

Динамика инвестиций на доллар активов (в центах).

Из табл. 37 следует, что у ПАО «ЛУКОЙЛ» и ПАО «Газпром нефть» в исследуемый период приходится 10—15 центов инвестиций на доллар активов, что сопоставимо, например, с компанией Statoil, а у ПАО «Роснефть» показатель равняется 6 центам, что на одном уровне с ВР и Shell. Важно отметить, что западные компании в последние годы заметно снизили инвестиции в расчете на доллар активов, у российских компаний этот тренд выражен в меньшей степени.

Одним из факторов, объясняющих возможность для западных компаний несколько снизить инвестиции, является то, что у них накоплен большой потенциал, они являются более производительными по сравнению с российскими компаниями. Так, выручка компаний Shell, EXXON в 2016 г. в 3 раза выше выручки крупнейших российских компаний ПАО «Роснефть» и ПАО «Лукойл», хотя активы Shell больше активов ПАО «Роснефть» только в 2,5 раза. Возможно, инвестиции западным компаниям в настоящее время требуются в меньшей степени, в кризисных условиях они выбирают стратегию «выжидать». У российских же компаний, несмотря на то, что их производительность растет^[3], потребность в инвестициях, как было показано выше, остается высокой.

Вывод о различиях инвестиционных трендов российских и западных компаний, принятия западными компаниями за основу стратегии выжидания подтверждает и анализ соотношения капитальных вложений и выручки (табл. 38).

Таблица 38

Динамика соотношения капитальных вложений и выручки (САРЕХ/выручка).

Приведенные в табл. 38 данные свидетельствуют, что в целом у российских компаний более высокое соотношение капитальных затрат и выручки. Самые высокие результаты из российских компаний в последние три года показывает ПАО «Газпром нефть», где соотношение составляет 0,19—0,21, у других российских компаний — лишь 0,10—0,14. У западных компаний оно, как правило, не превышает 0,6— 0,10 и лишь у компании Statoil оно соответствует уровню ПАО «Газпром нефть». Таким образом, можно сделать вывод о том, что российские компании, несмотря на объективные и субъективные сложности периода, стараются не сворачивать инвестиции относительно выручки.

Важную аналитическую информацию дает и рассмотрение соотношения капитальных вложений и чистой прибыли (табл. 39).

Таблица 39

Соотношение капитальных вложений и чистой прибыли.

* Прочерк означает отсутствие чистой прибыли.

У российских компаний это соотношение в рассматриваемый период, как правило, растет. У ПАО «Роснефть» показатель «инвестиции/чистая прибыль» находилось в интервале 1,23—1,67, но в 2016 г достигло 3,52, у ПАО «Лукойл» оно менялось от 0,8 до 2, а в 2016 г достигло 2,64. Такой же тренд наблюдался у ПАО «Газпром нефть», где в настоящее время рассматриваемое соотношение находится на уровне.

2. У западных компаний до 2014 г. показатель был в целом выше, чем у российских компаний. В 2015—2016 гг. у EXXON и Shell соотношение продолжало расти, у других компаний тренд нельзя выделить ввиду отсутствия чистой прибыли. Следует отметить, что превышение единицы соотношения «инвестиции/чистая прибыль» свидетельствует об использовании финансового рычага: чем больше оно превышает единицу, тем интенсивнее используется финансовый рычаг. Кроме того, рост этого показателя, наблюдаемый у большинства компаний, определяется не ростом абсолютной величины инвестиций, а снижением прибыли.

Вышеприведенные показатели преимущественно характеризуют инвестиционную политику компаний, ее динамику в условиях финансово-экономической неустойчивости и изменения мировых цен на нефть. В то же время значительный интерес представляет анализ источников финансирования инвестиционных проектов. Информативным показателем при анализе источников финансирования является уровень использования финансового рычага (табл. 40).

Таблица 40

Плечо финансового рычага (соотношение заемного и собственного капитала).

* Здесь и далее показатели ПАО «Лукойл» за 2011—2014 гг. рассчитаны по данным в долларовом эквиваленте, показатели Statoil — в норвежских кронах (NOK).

Анализ позволяет сделать вывод, что как российские, так и иностранные нефтяные компании преимущественно используют консервативную стратегию финансирования и привлекают относительно немного заемных средств. Эффект финансового рычага используют преимущественно Statoil, ВР и ПАО «Роснефть». Другие компании в период финансово-экономической неустойчивости в большей мере ориентируются на собственные источники средств, при этом самая консервативная политика привлечения средств наблюдается у ПАО «Лукойл» и ПАО «Татнефть». Тем не менее можно утверждать, что у западных компаний финансовый рычаг выше, чем у российских: из четырех рассматриваемых западных компаний у двух плечо финансового рычага приближается к двум (Statoil, ВР), у двух других находится на уровне единицы, в то время как у российских компаний лишь у ПАО «Роснефть» он приближается к двум, у трех остальных — значительно меньше единицы.

Учитывая в целом относительно невысокое использование заемных средств для развития как российскими, так и западными компаниями, важно оценить, как компаниями используются собственные средства, в частности, чистая прибыль. Чистая прибыль направляется на выплаты дивидендов и реинвестирование, от пропорции деления прибыли на дивиденды и нераспределенную прибыль зависят инвестиционные возможности компаний. Рассмотрим сначала дивидендную политику компаний (табл. 41), а затем политику реинвестирования (использования нераспределенной прибыли) (табл. 42).

Таблица 41

Удельный вес дивидендов в прибыли, %.

Исследование показывает значительные различия в дивидендной политике рассматриваемых компаний. ПАО «Роснефть» и ПАО «Лукойл» в последние годы направляют на дивиденды значительную долю чистой прибыли (38—62%), хотя в 2011—2013 гг. они были больше ориентированы на реинвестирование: ПАО «Роснефть» распределяло на дивиденды лишь 8—15%, ПАО «Лукойл» — 17—30%. ПАО «Газпром нефть» в последний период распределяет на дивиденды совсем небольшую часть прибыли, хотя в отдельные годы они достигали 37% прибыли.

ПАО «Татнефть» придерживается более стабильной финансовой политики, все годы распределяя на дивиденды 20—35% прибыли.

Еще более пеструю дивидендную политику демонстрируют западные компании: в исследуемый период они не привязывают величину дивидендов к заработанной в соответствующем году прибыли: дивиденды либо значительно превосходят полученную прибыль, либо выплачиваются даже при убытках, из нераспределенной прибыли прошлых лет. Такая дивидендная политика свидетельствует либо о необходимости удовлетворять требования акционеров, используя любые возможности, либо о нежелании компаний инвестировать в сложившихся условиях и дает сигнал акционерам искать возможности инвестирования, не связанные с данной компанией.

Оценить возможности компаний по финансированию инвестиций за счет собственных средств в значительной степени позволяет показатель доли нераспределенной прибыли в собственном капитале (табл. 42).

Таблица 42

Динамика финансирования за счет нераспределенной прибыли (доля нераспределенной прибыли в собственном капитале, «/о)¹

* Соотношение выше единицы у ряда компаний связано с выкупом собственных акций (ПАО «Лукойл»), передачей акций в доверительное управление (Shell), наличия прочих резервов (например, у EXXON акции в казначействе).

Данные табл. 42 демонстрируют, что у крупнейших нефтяных компаний, как российских, так и зарубежных, нераспределенная прибыль — основная составляющая собственного капитала: в последние годы ни в одной компании ее доля не падает ниже 80%. В текущей ситуации в ряде компаний нераспределенная прибыль накапливается: она неполностью используется в текущем году и переходит на следующий период. Однако следует иметь в виду зависимость размера прибыли нефтяных компаний от цены нефти. По оценке аналитиков Альфабанка, изменение цены нефти на 10 долл, за баррель стоит российским нефтяным компаниям 40—50 млрд долл, прибыли (до налогообложения) и 15 млрд долл, чистой прибыли^[4][5]. Кроме того, растут операционные затраты, т. к. добыча все больше переносится на труднодоступные залежи. Таким образом, в современных экономических условиях прогнозировать увеличение объемов прибыли, направляемых на развитие, не приходится.

Несмотря на выявление консервативной модели финансирования и преобладание собственных средств у всех рассматриваемых компаний (табл. 41), целесообразно рассмотреть долгосрочные обязательства компаний, так как именно они, наряду с собственными средствами, используются при реализации инвестиционных проектов. Первое представление о роли долгосрочной задолженности в финансировании развития нефтяных компаний дает табл. 43.

Таблица 43

Доля долгосрочной задолженности в общей задолженности, %.

Данные табл. 43 позволяют сделать вывод, что во всех компаниях в заемных источниках финансирования преобладают долгосрочные заемные средства, причем у западных компаний использование долгосрочных источников в целом выше и его доля продолжает увеличиваться, составляя сейчас 60—70% всего капитала. Среди российских компаний доля долгосрочных заемных средств находится на уровне западных у ПАО «Роснефть» и ПАО «Газпром нефть», у ПАО «ЛУКОЙЛ» и ПАО «Татнефть» она несколько меньше. Преобладание долгосрочных заемных средств у компаний свидетельствует о доверии кредиторов к этим компаниям, их финансовой устойчивости.

Традиционными инструментами долгосрочного заимствования являются банковские кредиты и корпоративные облигационные займы. Представление об использовании этих инструментов ведущими российскими и зарубежными нефтяными компаниями дают данные табл. 44.

Таблица 44

Доля долгосрочных кредитов банков и займов в долгосрочной задолженности, %.

Исследование показывает, что в долгосрочных обязательствах нефтяных компаний кредиты банков и облигационные займы не всегда составляют даже половину. Их доля низка у компаний EXXON и ВР, из российских компаний — у ПАО «Роснефть» и ПАО «Татнефть». У большинства компаний имеются другие формы долгосрочных обязательств, не требующие выплаты процентов. Как правило, это долгосрочные обязательства по отложенному налогу на прибыль, обязательства, связанные с окончанием использования активов, предоплата по долгосрочным договорам поставки нефти и нефтепродуктов. Также можно сделать вывод, что у ПАО «Роснефть», ПАО «Газпром нефть», ПАО «Татнефть» преобладает традиционное банковское кредитование, а ПАО «ЛУКОЙЛ» имеет более современную структуру заемного капитала с преобладанием облигационных займов и других долгосрочных финансовых инструментов, что отразилось в более низкой стоимости заемного капитала.

Особым источником инвестиций у западных компаний являются обязательства, связанные с пенсионным обеспечением сотрудников. Например, у EXXON они достигают почти 20% всех долгосрочных обязательств, у ВР и Shell — 10%. Тем не менее, следует отметить, что у западных компаний в последние годы прослеживается тренд увеличения доли кредитов и займов в долгосрочной задолженности, в то время как у российских компаний это не происходит — такой возможности у них сейчас нет ввиду ограничения возможностей привлечения инвестиций из-за санкций, общей неразвитости российской финансовой системы.

Важно отметить, что до 2014 г. стоимость кредитов для российских компаний несущественно отличалась от стоимости кредитов для зарубежных компаний. Так, у ПАО «ЛУКОЙЛ» до введения секторальных санкций в 2014 г. средневзвешенная ставка по кредитам и займам в валюте составляла 2—4%, у ПАО «Татнефть» кредиты в рублях были получены в среднем под 7,25%, в валюте почти половина кредитов получена на условиях LIBOR +1—2% в зависимости от банка. У ПАО «Башнефть» средневзвешенная ставка по кредитам составляла на конец 2013 г. 6,1%, у ПАО «Газпром нефть» — от 3,1%. У Shell ставки по облигационным займам и векселям варьировались от 0,1 до 6,4%, у ВР средневзвешенная фиксированная ставка по долларовым заимствованиям составляла 3%, средневзвешенная плавающая — 1%. У Statoil ставки по облигационным выпускам находились в интервале от 1,15% (с погашением в 2018 г.) до 4,8% (с погашением в 2043 г.). Таким образом, можно считать, что российские нефтяные компании имели доступ к дешевым финансовым ресурсам до 2014 г., однако ввиду изменения геополитической обстановки, секторальных санкций 2014 г. эти условия поменялись и отрасль вошла в новые, более суровые реалии привлечения капитала.

Оценка инвестиционных возможностей компаний невозможна без оценки текущей финансово-экономической устойчивости: реализация стратегических проектов может быть под вопросом, если у компании недостаточно оборотных средств для операционной деятельности. Долю краткосрочных обязательств можно проследить, исходя из данных табл. 44, которая, как указывалось выше, показывает преобладание долгосрочных обязательств у всех российских и зарубежных компаний кроме ПАО «Лукойл» и ПАО «Татнефть». В этих компаниях краткосрочные обязательства в среднем за исследуемый период составляют приблизительно половину, причем среди краткосрочных обязательств преобладает кредиторская задолженность, а банковские краткосрочные займы составляют не более 25%.

Данные табл. 45 позволяют взглянуть на оценку текущей финансовоэкономической устойчивости с точки зрения возможности компаний погашать текущие обязательства текущими активами.

Таблица 45

Коэффициент текущей ликвидности.

Анализ показывает, что у российских компаний наметился тренд к снижению коэффициента текущей ликвидности. Тем не менее, ПАО «Лукойл» сохраняет показатель на нормативном уровне 1,5, близкое значение показывает и ПАО «Газпром нефть». У ПАО «Татнефть» этот показатель в 2016 г. составил всего 1,16, а у ПАО «Роснефть» упал ниже единицы, что дает негативный сигнал рынку краткосрочных кредитов и указывает на возможные сложности погашения краткосрочных обязательств.

Важно отметить, что зарубежные компании работают с более низкими коэффициентами покрытия текущих обязательств. На рекомендуемом уровне он находится только у Statoil, у ВР он лишь превышает единицу, а у EXXON и Shell он ниже единицы. Представляется, что длительное сохранение такого положения дел является возможным благодаря наличию долгосрочных заемных средств, которые дают возможность маневра EXXON, Shell, а также ПАО «Роснефть».

Выводы

• 1. До 2014 г. капитальные затраты у большинства российских компаний росли быстрыми темпами и составляли 20—30% в год, западные компании отставали по этому показателю. При сохранении таких темпов роста контрольные показатели ЭС-2030 могли быть выполнены. Однако изменение геополитической обстановки, снижение цен, падение курса рубля по отношению к доллару привели к сокращению капитальных расходов, хотя и в меньшей степени, чем у западных компаний.
• 2. У большинства как российских, так и зарубежных компаний превалируют расходы на добычу — доля инвестиций в переработку у большинства составляет 10—15% всех инвестиций на протяжении рассматриваемого периода. При сохранении такого тренда на фоне сокращения общего объема инвестиций задача увеличения глубины переработки остается трудноразрешимой, что идет вразрез с установками ЭС-2030.
• 3. Абсолютные объемы капитальных вложений у крупнейших западных компаний остаются выше, чем у российских, хотя значительно снизились. Несмотря на риски снижения конкурентоспособности, западные компании в настоящих условиях выбирают стратегию «выжидать». Другой причиной резкого снижения инвестиций западными компаниями может служить их неустойчивое финансовое состояние, наличие убытков (Statoil, ВР).
• 4. Соотношение «инвестиции/объем добычи», позволяющее косвенно судить о технической вооруженности, удельном весе ТРИЗ в общей добыче, затратах на обеспечение экологической безопасности в нефтяной отрасли, на протяжении всего изучаемого периода значительно ниже у российских компаний. Но по ряду удельных показателей (величина инвестиций на доллар активов, соотношение капитальных затрат и выручки) российские и западные компании вполне сопоставимы, а иногда и опережают западные. Таким образом, российские компании, несмотря на объективные и субъективные сложности периода, не сворачивают инвестиции относительно активов и выручки.

Как российские, так и иностранные нефтяные компании преимущественно используют консервативную стратегию финансирования и привлекают относительно немного заемных средств. Однако в целом у западных компаний финансовый рычаг выше, чем у российских.

• 5. Распределение чистой прибыли на выплаты дивидендов и реинвестирование, во многом определяющее инвестиционные возможности компаний, показывает различия в политике компаний. Ряд российских компаний в последние годы направляет на дивиденды до 60% прибыли, хотя в 2011—2013 гг. были больше ориентированы на реинвестирование, у других все-таки превалирует инвестирование. Особенностью западных компаний является отсутствие привязки величины дивидендов к заработанной в соответствующем году прибыли: в отдельные годы дивиденды либо превосходят полученную прибыль, либо выплачиваются даже при убытках — из нераспределенной прибыли прошлых лет. Такая дивидендная политика свидетельствует либо о необходимости удовлетворять требования акционеров «любой ценой», либо о политике «выжидания». Она дает сигнал акционерам искать возможности инвестирования, не связанные с данной компанией.
• 6. У всех рассмотренных компаний нераспределенная прибыль — основная составляющая собственного капитала: в последние годы ни в одной компании ее доля не падает ниже 80%. В текущей ситуации в ряде компаний она накапливается: не полностью используется в текущем году и переходит на следующий период. Однако размер прибыли нефтяных компаний в значительной степени зависит от цены нефти. В сложившихся условиях прогнозировать увеличение объемов прибыли, направляемых на развитие, не приходится.
• 7. Использование долгосрочных источников финансирования у западных компаний в целом выше и их доля продолжает увеличиваться, составляя сейчас 60—70%. В структуре долгосрочных обязательств как у российских, так и зарубежных компаний кредиты банков и облигационные займы не всегда составляют даже половину. К другим обязательствам относятся: отложенный налог на прибыль; резервы на окончание использования активов; предоплата по договорам поставки. Особым источником инвестиций у западных компаний являются обязательства по пенсионному обеспечению сотрудников — они достигают 10−20% всех обязательств. Тем не менее у западных компаний прослеживается тренд увеличения доли кредитов и займов в долгосрочной задолженности, у российских компаний такой возможности сейчас нет.
• 8. Российские нефтяные компании имели доступ к дешевым финансовым ресурсам до 2014 г., однако ввиду изменения геополитической обстановки, секторальных санкций условия поменялись и российская нефтяная отрасль работает в новых реалиях, привлекая более дорогой капитал.
• 9. Коэффициент текущей ликвидности, косвенно показывающий возможность бесперебойно осуществлять операционную деятельность, хотя и остается у российских компаний в пределах допустимого, имеет тенденцию к снижению. Зарубежные компании работают с более низкими коэффициентами покрытия текущих обязательств, что может негативно влиять на оценку их кредитоспособности банками. Длительное сохранение такого положения является возможным благодаря наличию большого объема долгосрочных заемных средств.

В целом можно утверждать, что, несмотря на более жесткие условия (наличие санкций, обесценение рубля, уход ряда партнеров), российские компании пострадали от снижения цен и обострения конкуренции на мировом рынке нефти не больше западных и по ряду показателей можно говорить о наращивании потенциала, однако выход на намеченные Энергетической стратегией ориентиры остается под вопросом.

• [1] Бюллетень о текущих тенденциях мировой экономики. На пульсе: ОПЕК и Россияснизят добычу нефти. В фокусе: Паритет покупательной способности Декабрь 2016. URL: http://ac.gov.rU/files/publication/a/11 209.pdf
• [2] Распределение не дает 100%, т. к. у компании ПАО «Газпром нефть» несколькодругая классификация вложений: отдельно выделяется маркетинг и сбыт, проч.
• [3] Например, в 2013 г. соотношение активов в пользу Shell было 1,6, а выручка Shellпревышала выручку ПАО «Роснефть» в 3,7 раза.
• [4] По компаниям ВР и Statoil нет данных по нераспределенной прибыли
• [5] Суслина А. Сложности в достижении бюджета-2015. Vedomosti.ru. 22.09.2014. URL: http://www.vedomosti.ru/opinion/news/33 685 121/sdelat-nevozmozhnoe